Я не мог прийти в себя. Эта женщина, такая элегантная в своем бежевом костюме и подходящих к нему по цвету туфлях-лодочках, эта особа, надевшая браслеты и колье, эта дама-рантье, пустая и импульсивная, была мозгом семьи. Она воспитывала своего внука, она опекала свою дочь, она оставалась непринужденной, но именно она стояла у руля. Мадам Дансени нелегко будет справиться с ней. И она действительно будет нуждаться для этого в каждом факте из собранного мной досье. Немного смущенный из-за того, что неправильно выбрал себе лагерь, я предложил отправиться на обед:

— Это я вас приглашаю. У меня такое впечатление, что в вашем обществе невозможно скучать. Нельзя, чтобы я исчез так же неожиданно, как и появился.

Незачем и говорить, что в «Кафе де Трокадеро» ее все знали — слишком хорошо. Ей предоставили «ее» столик в зале ресторана, ее спросили, что нового у Тома, а Айдена поприветствовали как нового сына в этой семье. Мадам была у себя дома?

— В действительности, скорее, у Тома. Его все здесь очень любят. Прошлым летом и в позапрошлом году он стажировался у них на кухне. Мой внук — настоящий шеф-повар. И при этом он хорошо учится в школе. Только, знаете ли, страсть — это страсть. И здесь сразу же его стали опекать. А меня здесь терпят. То есть, если верить Тома, они считают меня немного тронутой. Безвредная старушка, никому не причиняющая вреда, но ненормальная.

Чтобы укрепить официантов в их предубеждении, она разыграла небольшой номер с сомелье, который пришел принять заказ. Когда он спросил мадам, как она хочет, чтобы ей подали белое вино «Сен-Жозеф», выбранное мной, она резко подняла голову и с удивленным взглядом и ошеломленным видом парашютиста, у которого отказывается раскрыться парашют, просто сказала:

— В бокале, это будет отлично.

Сомелье ушел, не спросив об остальном, а мадам Декуруа поделилась со мной, что нашла эту реплику в фильме «Секс в большом городе», ее любимом американском телесериале.

— Там показаны женщины как раз моего типа, — кивнула она. — Они ничего не умеют: ни сменить шину, ни даже вязать. Все, что они умеют делать, это листать журналы мод, но именно с ними хочется провести вечер вместе. Мне хотелось бы создавать о себе такое же впечатление.

При этом она умела быть деликатной. Она с нежностью обращалась к Айдену, расспрашивала мальчика о его семье и рассказывала ему о своих близких. Тома был живым божеством. Аньес — существом отчужденным, но очаровательным.

— Не скажешь, что это моя дочь. Она все время погружена в книги, в свои мысли, в свои справочные материалы, в свое искусство… Какая пустая мечтательница! Если бы вы прошлись с ней по Парижу! Ей все время нужно все перестраивать, создавать перспективы, критиковать архитектурные достоинства. Аньес совершенно оторвана от реальности. Уже тридцать лет она мечтает стать миллиардершей. Вместо того чтобы просто довольствоваться тем, чтобы быть счастливой.

Мадам Курруа говорила, говорила и совсем не ела то, что заказала. Когда Айден заметил это, она подняла бокал:

— Мне достаточно немножко поклевать. Зато я пью вино. Это мне дает необходимые калории. Ты знаешь, мои единственные физкультурные упражнения — это то, что я встаю из кровати по утрам.

Мы были в кафе, когда пришел Тома. Ему было четырнадцать лет, и подросток одиннадцати лет не мог быть для него интересным спутником, но он уже давно понял, что указы его бабушки не подлежат обсуждению. Итак, он отвел Айдена в бассейн. Мадам Декуруа не дала ему пресловутые телефоны, которые ни в коем случае не стоит забывать. Я ей указал на это. Она возразила:

— Не надо паники. Слишком сильно всегда завинчивают крышки. Этот маленький Айден ничем не рискует. Это не Саркози ему нужно не доверять, а его собственной матери, которая носит хиджаб. Поверьте мне, в ближайшие недели я раскрою ему глаза насчет того, что такое настоящая француженка. Надеюсь, он не будет скучать, а я уж точно повеселюсь.

Затем мы пошли прогуляться в сады возле дворца Шайо. Мы посетили аквариум, который только что реставрировали. Она обязательно приведет сюда Айдена. Потом я проводил ее до дому. Она меня не расспрашивала, чем я занимаюсь. Ни разу. Так что это стало меня беспокоить. Я прямо спросил мадам Декуруа, не воздерживается ли она всегда от того, чтобы задавать личные вопросы. Совсем нет.

— Не думайте так, — ответила она. — Обожаю выведывать секреты. Но я то, что американцы называют high mileage woman [103] . У меня на счетчике уже много лет. Я научилась проявлять терпение. Пока я за вами наблюдаю. Я буду интересоваться тем, что вы скрываете, когда пойму, что вы представляете с закрытым лицом. Мое первое впечатление обо всех всегда хорошее, и я предпочитаю не слишком быстро переходить ко второму. Во всяком случае, мы еще увидимся. Если вы свободны, я хотела бы вас пригласить к себе на ужин во вторник вечером. Вы встретитесь с отцом Анжевеном, это кюре Сент-Оноре д'Эйлау. Настоящий святой. И большой гурман при этом.