Главнокомандующий, тридцатилетний герцог Йоркский, второй сын короля Георга III и бездарный полководец, пригласил Питта и госсекретаря Генри Дандаса на континент, чтобы те воочию наблюдали за успехами британских армий, как будто бы это были показательные учения. Министры благоразумно отказались.

Герцог Йоркский, который был полным человеком с лицом красного цвета, предпринял решительную атаку 6 сентября. Он был отброшен, потеряв 10 000 солдат. Первое сражение новой войны обернулось катастрофой.

Мысленно перенесемся на юг. Питт старался сконцентрировать силы. Он был в приподнятом настроении и говорил, что окончательный успех в войне близок.

Британский премьер-министр был блестящим математиком. На бумаге у него получалось, что тулонская группировка союзников вскоре увеличится до 34 000 бойцов, а в 1794 году на юге Франции должны были воевать уже 60 000 солдат. Он посчитал англичан и ирландцев, гессенцев, перебрасываемых из Фландерса, австрийцев из Северной Италии, неаполитанцев, испанцев, а также пьемонтцев. На деле в Тулоне никогда не было больше, чем 13 000 солдат.

Австрийцы вовсе не считали взятие Тулона важным военным фактором и планировали развернуть наступление на Париж с севера. К тому времени Австрия имела 93 000 солдат в Нидерландах, 38 000 на Рейне, Пруссия выставила 46 000 бойцов. У Великобритании было 22 000 солдат на континенте, включая наемников, — значительно меньше, чем у союзных держав. На этом основании австрийцы считали, что Англия не имеет права на лидерство, и не соглашались выполнять планы, разработанные в Лондоне.

Уильям Питт не был богатым человеком, однако французы придумали словосочетание «золото Питта», которое будет часто употребляться во время войны с Англией. Золото Питта — это и британские субсидии врагам Франции, и взятки, которые англичане давали французским чиновникам. Конвент объявил Питта врагом человечества.

Премьер-министр спокойно перенес поражение при Дюнкерке, сохраняя свой обычный оптимизм. Новость о взятии Тулона подняла настроение британских министров. Был дан торжественный ужин, участники которого поедали морских черепах и пили красное вино.

Три человека в правительстве Великобритании вели дела, связанные с войной: Питт, Генри Дандас, государственный секретарь по внутренним делам, и Уильям Гренвилл, государственный секретарь по иностранным делам.

Великобритания вступила в войну, имея самую стабильную в мире валюту и профицит бюджета. На этом фоне Франция смотрелась просто жалко. Республика была финансовым банкротом, и Питт считал, что скоро она станет банкротом политическим.

Вопреки этим прогнозам энтузиазм революционных армий творил чудеса. К ноябрю 1793 года австрийцы были изгнаны с французской территории на севере страны, а ситуация в Тулоне стала критической. Здесь впервые проявил себя Наполеон Бонапарт, составивший план взятия города и принявший активнейшее участие в его реализации.

30 000 французов, голодных и полураздетых, атаковали армию союзников численностью 12 000 солдат, из которых англичан было лишь 2000. Масштаб события вовсе не выглядит грандиозным, однако поражение стало исключительно болезненным для Англии и лично для Уильяма Питта. Премьер-министр ждал известий о победах и не знал о том, что лорд Худ уже отдал приказ об эвакуации. На британские суда были приняты 15 000 человек, спасавшихся от расправы революционных властей. В возникшей панике и неразберихе множество людей утонули.

Когда положение англичан стало безнадежным, в водах Тулона появился сэр Сидней Смит. Он прибыл на приобретенном им в Смирне судне Swallow(Ласточка) и вызвался нанести максимальный урон противнику, уничтожив арсенал и корабли французов. Это первая операция подобного рода во время войны, которая продлится с 1793-го по 1815 год, с двумя перерывами (1802 — 1803 и 1814 — 1815). В дальнейшем подобные операции проведет Томас Кохрейн.

Подробности акции описаны историком военно-морского флота Джоном Маршаллом:

«Сэр У. Сидней Смит и офицеры, находившиеся под его командованием, окруженные огромным пожаром, почти закончили опасные дела, которые им было предписано сделать. В промежутках между взрывами артиллерийских снарядов и мушкетной стрельбой были слышны громкие крики и республиканские песни приближавшегося врага. В дополнение к ужасу этой сцены… прогремел страшный взрыв многих тысяч бочек пороха на борту фрегата Ирис,стоявшего на внутреннем рейде, который все свидетели запомнят навечно. Этот взрыв вызвал удар, который заставил закачаться городские здания Тулона, точно землетрясение, и внезапно разбил все окна этих домов; в то же время отдельные фрагменты горевшей древесины, унесенные взрывом, стали падать вниз с большой силой, угрожая жизням офицеров и рядовых, находившихся поблизости.

Однако, к счастью, лишь трое из них были убиты. Корабль с порохом на борту был подожжен испанцами, хотя ранее планировалось разрушить или потопить его.

Сэр У. Сидней Смит полностью уничтожал все, что было в пределах его досягаемости, и вдруг с удивлением обнаружил, что наши вероломные союзники вовсе не поджигали кораблей, стоявших в городской бухте; тогда он поспешил туда вместе с плавательными средствами, находившимися в его распоряжении, чтобы противодействовать предательству испанцев. Так вот, к его великому разочарованию, на входе в бухту он обнаружил бон [защитное заграждение], протянутый поперек, и, попав под мушкетный огонь, который залпами обрушился на его суда с флагманского корабля и со стены батареи Ройял,вынужден был отказаться от попыток проложить себе дорогу. Тем не менее он возобновил дело и поджег корабли-тюрьмы Hewsи Themistocle,стоявшие на внутреннем рейде. Он совершил это, выгрузив на берег всех пленников. Едва это было сделано, как произошел взрыв на борту другого корабля с порохом на борту, Montreal,столь же внезапный и подлый, что вызвало потрясение даже большее, чем произведенное первым взрывом, но Провидение спасло жизни сэра У. Сиднея Смита и его доблестных офицеров от надвигавшейся опасности, в которой они оказались во второй раз» [11] .