Повисла неловкая пауза.

— Продолжаем, — мистер Квинси сдвинул густые брови и что-то быстро подписал. — Чарльз Гарленд!..

Мистер Филдвик ни разу не повернул голову, чтобы взглянуть на людей из списка. Он всё время смотрел только на меня. Даже не просто смотрел, разглядывал. И это настораживало.

— Родерик Сандерс!

Меня словно окатили ледяным душем. Но я всё же взял себя в руки.

— Родерик Сандерс умер семнадцать лет назад, — сказал я весьма резким тоном. — Я — его наследник.

Неожиданно со всех сторон послышался невнятный шёпот. Мистер Филдвик даже не заинтересовался этим оживлением, он лишь снова загадочно улыбнулся.

— А как похож на Сандерса! — восхитился пожилой джентльмен с конца стола.

— Хм, а действительно похож, — томно произнесла мадам Эмили-Анжела. — Но я его встречала, когда ему было уже…

— Да вы что! — воскликнул «бульдог». — Разве этот молокосос похож на Сандерса? Не смешите меня!

Вот уж от кого, а от него я точно не ожидал подобной реакции. Да, чудеса алкоголя не знают границ.

«Бульдог» не унимался.

— Это же овца в волчьей шкуре! Кто был знаком с Сандерсом, тот должен помнить его глаза, глаза хищника! А это так, жалкое подобие.

Честно, я нисколько не обиделся. «Глаза хищника» для меня не лестный эпитет, а к «овцам» и «баранам» я привык. Да и не должно меня было радовать сходство с человеком, о котором мне даже вспоминать запретили.

Мистер Филдвик слегка, как бы одобрительно, кивнул. То ли согласился со словами «бульдога», то ли сам о чём-то подумал.

На лице мистера Квинси отобразилось страстное желание поубивать всех нарушающих порядок.

— Как бы то ни было, — он уже не пытался скрыть эмоции, — на собрании присутствует преемник Родерика Сандерса, и он так же, как и мы с вами, является членом клуба. Назовите ваше имя, сэр.

Я чувствовал, что мне здесь уже нечего делать, я и так понял, что Родерик был связан с компанией сомнительных личностей. Но уйти, не назвавшись, было бы чересчур нахально с моей стороны.

Я отодвинул тяжёлый стул и встал.

— Моё имя Роберт Сандерс. Только не спешите меня записывать. Мне не нужно членство вашего клуба, я прибыл сюда исключительно из любопытства. И я прошу прощения за то, что отнял у вас столько драгоценного времени.

Мистер Квинси смерил меня снисходительным взглядом.

— Вы не можете уйти просто так. По правилам клуба ваше место должен занять либо ваш наследник, либо посторонний человек, одобренный большинством членов клуба. Поэтому, хотите вы этого или нет, я запишу ваше имя в список. Уверяю вас, вы от этого ничего не потеряете. Ваш предшественник славился своей необязательностью. Разумеется, — он немного поддался вперёд, — вы оскорбляете присутствующих своим непочтением к клубу и его традициям, но, я уверен, многие простят вас, если учтут, что ваш предок был слишком эгоистичной и своевольной натурой. Так же я, как председатель клуба, поступлю великодушно, закрыв глаза на ваше поведение. В память о Родерике Сандерсе.

Отвратительное чувство унижения. Согласен, может, я сделал глупость, но я приехал сюда не за тем, чтобы меня отчитывали, как последнего дурака. Мне всего лишь нужна правда.

Сильно пахло жжёным воском. У меня начинала кружиться голова.

— Единственное, что вы должны сделать, мистер Сандерс, — мистер Квинси уже приближался к концу своей разгромной речи, — это поклясться, что ни одна живая душа не узнает от вас о клубе «Рука славы», ибо главное правило…

— И что же будет, если я нарушу ваше главное правило? Вы меня выследите и убьете? Да и как вы, сэр, поймёте, что я окажусь клятвопреступником, заглянете в свой хрустальный шар?

Сказать, что я был поражён собственной наглости — ничего не сказать. Откуда во мне вдруг взялось столько дерзости, если я обычно все удары принимаю с минимумом сопротивления? А этот бред про хрустальный шар?

В любом случае, эффект был впечатляющий. Мистер Квинси теперь смотрел на меня с таким испугом, будто я задел его за живое.

— И знаете, меня совершенно не прельщает быть частью шайки мелких жуликов, — я не мог остановиться. — Да, именно мелких, потому что никто из вас и рядом не стоял с Сандерсом, с Филдвиком… Среди вас нет по-настоящему достойных.

Господи, а фамилию Филдвика я почему упомянул? Только потому, что его родственник в тот момент находился у меня перед глазами?

Смуглый мужчина, тот самый, которого я принял за цыгана, резко встал из-за стола.

— Щенок! Ты хоть понимаешь, с кем имеешь дело!

— Ладно тебе, Эрни, пусть мальчик порезвиться. Сам ведь когда-то был таким же дурным, — лениво протянула мадам Эмили-Анжела и раскрыла веер. — Боже, как здесь душно…

Не успел я ничего сообразить, как Эрни направил на меня дуло револьвера. Неудивительно, что я тут же пожалел о своей браваде. Я хотел закрыть глаза, но вид оружия меня словно заворожил. Рука Эрни дрожала, с каждой секундой всё сильней. Он щурился, морщил лоб, что-то шептал.