Кстати!

— Нрого, — отвлекла я воина от молчаливого препарирования Аравана взглядом, — а что с тем воином, с которым я разговаривала на мосту?

Глава клана МакДрагар повернулся ко мне и непонимающе спросил:

— Разговаривала?!

— Э-э… — Теперь я чего-то не понимала. — Ну да, разговаривала…

В лице Нрого что-то изменилось, после чего глухим, рычащим голосом он спросил:

— Нападения не было?!

Ар почему-то сделал вид, что он тут не присутствовал, а я поняла, что у кого-то неверная инфа явно и, судя по всему, папандр опять что-то мутит.

— Киран, — Нрого прекратил лечение Икаса и поднялся, — что происходит?

Бросаю взгляд на Ара, у него явно все та же мысль про доверие мышки и кошки, в общем, игра в молчанку объявляется открытой.

— Так что с тем воином? — повторяю я, игноря вопрос.

Внезапно из Нрого выползает левый, подплывает ко мне и на полном серьезе спрашивает: «Тебя изнасиловали?»

У меня глаза медленно округляются, и левый понял меня верно: «Значит, нет. Хассар солгал… в очередной раз. Тогда с чем было связано твое состояние, Кира? Ты учти, лечила тебя эйтна МакДрагар, эйтна клана МакВаррас не сумела ничего сделать!»

Надеюсь, у меня в данный момент не круглые очи, потому как информация все страннее и страннее.

— Нрого, — неожиданно пискляво выдала я, — можно мне с братиком пообщаться? — Смотрю на тень и с намеком добавляю: — Наедине!

Левый поглядел на меня, кивнул. Правый вылез из Нрого, недовольно высказался: «Хассар что-то мутит, слитком быстро мы получили желаемое».

«Нам это выгодно, — глядя на меня, ответил левый, — потому сыграем по правилам Агарна».

«Хассару крайне невыгодно сейчас привлекать внимание правящего клана, а Кирой заинтересовались слитком активно, — правый прям глаз с меня не сводит, — отдав дочь нам, он желает превратить эту проблему в проблему Нрого».

— Меня устраивает, — высказался сам Нрого.

Обе тени переглянулись и демонстративно хмыкнули. Нрого сжал челюсти. Мне его даже жалко стало, и, помня о маминых словах, я решила поддержать воина:

— Мне тоже выгодно быть в статусе твоей невесты.

Тени переглянулись повторно, после чего левый сказал: «А я предупреждал, что девочка наша. Следовало сразу держать ее в курсе дела, и проблем было бы меньше, и бегать бы малышке не пришлось».

— Позже поговорим. — Нрого внезапно улыбнулся мне и, развернувшись, направился к двери.

Тени помахали мне на прощание и умотали следом. В спальне остались я, Икас, Ар и его увеличившиеся вдвое глаза. Причину увеличения органов зрения брат озвучил, едва мы остались одни:

— Видящая?

— Так вроде это наследственное. — Я пожала плечами.

— Тетю данная информация явно не обрадует, — медленно проговорил Араван, — как и бабушку.

— Уже, — сообщила я, поглаживая Икасика, — Ар, у меня к тебе атомова куча вопросов.

— Мы начали с того, что ты мыться шла, — напомнил он.

— А, ну да.

Я встала с окровавленной постели, поманила Икаса за собой, и мы пошли мыться.

Сначала я долго драила шерстюсика, отмывая кровь с его шкуры, потом, выставив Икасика, быстро помылась сама. На сушку волос времени не было, и я, замотав полотенцем голову и надев банный халат, покинула ванную. Шерстюсик-заразка ждал под дверью. Дрожал, но ждал.

— Идем, горе ты мое снежное. — Я потянула зверя за собой, и мы вернулись в спальню.

Ар посмотрел на нас, потом на извазюканную кровякой кровать, решительно стянул с последней все до матраса. Потом вышел. И пока я вытирала зверюгу, осторожно касаясь залеченных участков, Араван вернулся с толпой служанок. Кровать нам перестелили. Потом еще полотенец принесли, затем снова вышли.

Я Икаса на постель заставила лечь и сейчас, когда крови уже не было, тщательно осмотрела всего зверя, опять же прибегнув к спецоборудованию, старому, но надежному.

— Что она делает? — Голос папандра заставил вздрогнуть, но я все равно продолжила осмотр своего шерстистого пациента.

— Икаса лечит, — резонно подметил Араван.

— Значит, уже в норме, — резюмировал отче. — Киран, ты меня слышишь?

— Отчетливо. — Я в этот момент как раз узрела незалеченную царапину на задней ноге зверя и сейчас осторожно пальчиками раздвигала шерсть, освобождая пространство для гелликса, который тут несомненно нужен.

— Ты станешь женой Нрого, — произнес отец.

— Опять? — Да, я ехидничала.

— На сей раз женой!

— А первый раз была кем? Тьяме Нрого? — Я спрыгнула с постели, взяла гелликс, который служанки оставили на полу у стены, вернулась с ним обратно к Икасу и продолжила вредничать, одновременно настраивая аппаратуру. — Ты, папандр, меня все больше радуешь — то Нрого, то Дьяр, ты уж определись как-нибудь.

Красная царапина не кровила, тут уже скорее сукровица была, и я бы, может, оставила как есть, раз уж процесс заживления и так идет, но стоило вытащить попавшую в ранку шерстинку, как зверь вздрогнул — значит, больно, и лучше я это вылечу.