Все, включая меня, рассмеялись. Наверное, нам было грустно расставаться с ним.

Когда мы возвращались в дом, миссис Полгрей сказала:

— Мисс Ли, можно с вами поговорить?

— Ну конечно. Вы хотите, чтобы я зашла к вам?

И мы направились в ее комнату.

— У меня новость, — сообщила она, плотно прикрыв дверь. — Результат вскрытия — смерть вызвана естественными причинами.

Я почувствовала огромное облегчение.

— Я так рада!

— Как и мы все. Мне никак не нравились эти слухи, доложу я вам…

— Похоже, все это было просто бурей в стакане, — с облегчением вздохнула я.

— Что-то в этом роде. Но раз уж пошли такие слухи, надо было что-то предпринимать.

— У леди Треслин, наверное, гора с плеч свалилась.

У нее был смущенный вид. Наверное, миссис Полгрей пыталась вспомнить, что именно рассказывала мне о Коннане и леди Треслин. Должно быть, ей стало не по себе, когда пришло известие о том, что я выхожу замуж за Коннана. И я решила раз и навсегда покончить с этой неловкостью.

— Смею надеяться, миссис Полгрей, что вы не откажетесь угостить меня чашечкой своего любимого «Седого Графа».

Она обрадовалась и тут же позвонила, вызывая Китти. Пока закипал чайник, мы болтали о домашних делах, а когда заварился чай, она нерешительно извлекла бутылку. Я кивнула, и она добавила в каждую чашку по чайной ложке виски. К концу чаепития наши былые дружеские отношения были восстановлены полностью.

Было приятно видеть счастливое выражение ее лица. Хотелось, чтобы все вокруг были счастливы.

Я твердила себе: если леди Треслин и попыталась убить меня, столкнув со скалы чудом не раздавивший меня и Джасинт валун, Коннану об этом ничего неизвестно. Сэр Томас умер естественной смертью, поэтому Коннану нечего было скрывать и у него не было иного мотива делать мне предложение, кроме того, который называется любовью.

Уже пробило девять часов. Дети давно легли спать. Сегодняшний день был теплым и солнечным, всюду виднелись признаки наступающей весны.

Коннан должен был вернуться домой сегодня вечером или завтра утром, и я была счастлива.

Я спрашивала себя, в котором часу он может приехать. Быть может, в полночь? Я вышла на крыльцо, потому что послышалось, будто издалека донесся топот конских копыт.

Вечер был теплым. В такое время в доме всегда было тихо, потому что слуги расходились по своим комнатам.

Мне подумалось, что Питер сейчас, скорее всего, скачет на станцию. Не верилось, что я могу больше никогда его не увидеть. Я вспомнила нашу первую встречу в поезде. Он с самого начала продемонстрировал мне свою склонность к озорству и розыгрышам.

Тут я увидела, что кто-то приближается из темноты. Это была Селестина. Она пришла со стороны леса, а не по дорожке, как обычно.

Я заметила, что она запыхалась.

— Добрый вечер, — проговорила она. — Хотелось повидаться с вами. Мне было так одиноко. Питер уехал. Так грустно думать, что я его теперь увижу очень не скоро…

— Это действительно грустно.

— Он, конечно, частенько дурачится, но я его очень люблю. Теперь я потеряла обоих братьев.

— Входите, — пригласила я.

— Коннан, судя по всему, еще не вернулся?

— Нет. Полагаю, он вернется не раньше полуночи. А возможно, и завтра утром.

— Знаете ли, я очень надеялась на то, что застану вас одну.

— В самом деле?

— Хотелось взглянуть на часовню… эта келья, знаете ли… После того как вы передали мне слова мисс Дженсен, я сгорала от желания взглянуть на нее поближе. Но не стала говорить об этом в присутствии Питера. Он подсмеивается над моим энтузиазмом.

— Хотите взглянуть на нее прямо сейчас?

— Да, если можно. У меня родилась одна теория. Там может быть скрытая дверь, ведущая в другую часть дома. Было бы здорово, если бы мы ее обнаружили и, когда вернется Коннан, преподнесли ему сюрприз.

— Да, — согласилась я, — ему было бы приятно.

— В таком случае пойдемте.

Когда мы пересекали зал, я бросила быстрый взгляд на глазок, потому что у меня появилось странное ощущение, что за нами наблюдают. Мне показалось, я заметила наверху какое-то движение, но это могло лишь показаться, поэтому я промолчала.