– Я знаю, кто это: один из тех магов, которые меня поймали, - сказала Ктори.

– У меня есть идея получше, - улыбнулся я.
– Пойдем к стене.

Когда мы стали рядом с ней, Велуд попробовал на прочность ячейки и грустно покачал головой:

– Магических способностей для ее снятия не хватит даже мне. Это очень сильное колдовство и оно крайне хитро наложено. Ты хочешь попробовать разорвать его при помощи своей силы?

Ктори вместе с Велудом вопросительно посмотрели на меня. Я же торжественно поднял запястье, на котором висел завязанный на две петельки волосок старого адрейда, и сказал самым позитивным тоном, который только смог выдавить:

– У меня есть хороший добродетель. Смотрите же!

Но волосок при приближении к серебру никак не среагировал. Все так же осталась стоять стена, прочность осталась прежней, только Велуд сильней засопел.

– Я Не Знаток, - начал он, делая ударение на каждом слове.
– Но Мне Кажется, Что Менырово Серебро Никуда Не Делось. Но, Право же, Я Только Дилетант В Энергетических Манипуляциях.

– Нет же, у меня волос, - я показал им запястье и одновременно с ними взглянул на него. Там ничего не было, кроме чужой запекшейся крови! Потерян! Когда я дрался, наверное. Без волоса никак, так что теперь нужно перерыть весь поселок. Почему Канор не мог заколдовать что-нибудь заметное, скажем, шкаф?

– Я Не Знаток, Но У Меня Их Тоже Полно, - лесник начал тереть своими предплечьями и не менее шерстистой головой об серебряную сетку, окинувшую Ракотлуш.

– Этот волосок дал мне адрейд! Он специально заколдован, чтобы развеять магию жидкого серебра!
– Нашелся я.

Велуд сразу же изменился в лице:

– Ну так что ж ты молчал? А где объект споров?

– Он мог где угодно упасть, - пожал плечами я.

– Раз уж это единственный шанс отсюда выбраться, то нужно искать его, - сказала Ктори, вздрагивая каждый раз, когда кто-то из далеких крестьянских толп ни с того ни с сего вскрикивал чуть громче обычного.

– Где он мог потеряться? В домике разве что, - я вспомнил, что перед тем, как туда войти, я на счастье потеребил этот волосок, и он на руке держался довольно прочно.
– А если его разорвали, он еще будет действовать?

– Скорее всего. Это же не полное разрушение физической оболочки, это просто маленькое нарушение целостности, - Велуд уже принялся искать, но он это делал там, где посветлей - под фонарем.

Не хочется заходить в домик. Уверен, Ктори думает так же. Девушка, конечно, могла уже привыкнуть к животной злобе окружающего ее мира, к крови и трупам, но по ее виду утверждать такое жестоко. Сейчас Ктори скорее похожа на человека, который ужаснется при виде мертвой букашки или ранки на коже. Как ей позволить туда идти?

А как себетуда войти позволить? Страшно! Там точно кто-то мертвый есть, потому что не может столько крови, сколько было на нас, вытечь из одного человека. А если учесть, что никто оттуда так и не вышел, убиты все. Казалось бы, чего страшного в неживом человеке, которых и так уже навидался? Живые страшней... но пока привычки у меня не выработалось, до сих пор неприятно. И так не любил видеть что-то такое, неправильное, с любой формой жизни. Прям как девушка, увы, но что поделать?

"А я обожаю смотреть на такое. Пусти меня на волю! Я помогу! Ты ничего не вспомнишь!" - заклянчил голос в голове.

– Может, и правда это сделать?
– сказал я нечаянно вслух.

– Что сделать?
– переспросила Ктори, идущая так же медленно, как и я, не желая подходить к домику первой. Можно сказать, мы играли в перегонки наоборот.

– Э-э, извини, я не тебе.

– Разговариваешь сам с собой? Мой тебе совет: не слушай свой внутренний голос. Он уже не тот, что раньше и говорит лишь противоположное твоим привычкам и чувствам. Поддашься ему - и сольешься с ним.

"Она меня раскусила. Но ты никуда от этого не уйдешь", - неприятно хитрющим голоском пропела Совесть.

Мы подошли к домику. Из двери веяло пробуждающим чувство голода запахом, и человеческой части меня это не особо нравилось. Я отошел от двери и в галантном поклоне жестом показал, что пропускаю даму перед собой.

– Нет, спасибо, - учтиво ответила Ктори.
– я лучше подержу перед Вами дверь.

Хитрюга!

Ну, я должен доказать, что смелый и решительный. Иначе они меня уважать не будут! Какой дворянин без уважения, даже если это уважение обычных людей? Мне же на самого себя в зеркало будет тошно смотреть, если сейчас проявлю слабость. Я себе этого не прощу и накажу как-нибудь пожестче. Нужно придумать себе какое-нибудь самое страшное наказание... не возвращаться домой? Не излечиваться от оборотнизма?

"Да хватит драматизировать! Открывай!" - Приказала Совесть.

"А ты чего встряла? Я сам решу, когда мне открывать!" - мысленно огрызнулся я.

Внутренний голос уже набрал в свой мысленный рот мысленный воздух и собирался выпустить его в меня в форме ругательств и унизительных фактов, но его перебил Велуд:

– У меня вообще есть другая идея. Тут совершенно случайно в моей куртке завалялась пара крючьев...

– Совершенно случайно, - улыбнулся я, припоминая количество внешних и внутренних карманов лесника, которое стремилось к бесконечности. Ну, ведь все числа больше нуля стремятся к бесконечности, правда? Просто обычные цифры не только не достигают цели, они еще и слишком рано останавливаются, прекращают сражаться.