— Охраняют женскую половину. — Наска едва дышит от ужаса. — Тебя охраняют!

— Ясно, — прошипела я, подскочила и рванула по крыше.

Строение было кубообразное, так что, мчась по черепице, я уже просчитывала, что не успею до папандра раньше этих, по отвесной стене ползущих. А значит, надо что-то делать. Вот только что?!

А потом я вспомнила, что в любом сейре есть микрофон, и, если пропустить через систему, получится вполне себе ничего так громкоговоритель. И вот тогда я резко остановилась, села, достала утащенный у Наски сейр и полезла в настройки. Взломала панель, выставила мощность микрофона на максимум, а затем… в данном сейре имелись шаблонные голосовые настройки. И одна меня очень порадовала, «Глас небесный» обзывается. Потрясающие вещи иной раз приходят в голову в ну очень экстремальных условиях. А самое потрясающее, конкретно в этом экземпляре, новейшем, кстати, имелась функция настройки звукового потока. Эх, как же плохо без Мики, она бы оценила.

Я влезла в настройки, и уже через две минуты представление театра абсурда началось!

Ночь… тишина… все типа спят. По стене ползут убийцы, уже почти добрались до окон в покои папандра, и тут на всю громкость, так, что даже стекла затряслись, благообразный, исполненный печали глас божий:

— НЕ УБИЙ БЛИЖНЕГО СВОЕГО!

И снова тишина. На сей раз гробовая. И в этой тревожной тиши вдруг отчаянный вопль «А-а-а», и один из ползучих срывается вниз… «Шмяк» ознаменовал его приземление.

— Даже ползать не умеют, — сокрушенно прошептала я.

Глас божий наставительно возвестил:

— РОЖДЕННЫЙ ПОЛЗАТЬ ЛЕТАТЬ НЕ МОЖЕТ!

Еще двое сорвались безмолвно, и раздался двойной «шмяк».

— Идиоты, кто ж так страхуется на подъеме? — прошипела я.

— ВЕЩАЮ ЖЕ ВАМ, ПОЧТЕННЫЕ, РОЖДЕННЫЙ ПОЛЗАТЬ ЛЕТАТЬ НЕ МОЖЕТ… — послушно перевел мои слова глас божий.

Четвертый сорвался с протяжным воем, видимо, не уверовал еще. И тут случилось то, что я должна была предвидеть… мой сейр! Тот, устаревший, который с сигнализацией и подключен к камерам. И вот он взвыл, среагировав на датчики движения, расположенные в камерах!

— Вторжение, — вещал противный скрипучий механический голос древнего прибора, — вторжение!

— ВТОРЖЕНИЕ, ДЕТИ МОИ, — повторял за ним голосовой шаблон сейра поновее, — ВТОРЖЕНИЕ, БЛАЖЕННЫЕ!

— Вторжение! — сипит скрипучка, пока я пытаюсь вырубить звук. — Пять, семь, восемь особей! Вторжение!

А глас божий, не будь идиотом, а точнее, являясь современной программкой подстройки под шаблон, вещает на весь дворец:

— ВТОРЖЕНИЕ, ДЕТИ МОИ. ПЯТЬ, СЕМЬ, ВОСЕМЬ РАБОВ БОЖЬИХ!

— Да чтоб тебя, атом нестабильный! — ругаюсь я и пытаюсь свой сейр вырубить.

— ГЕЕННЫ ВАМ ОГНЕННОЙ, ЕРЕТИКИ НЕВЕРУЮЩИЕ!

— Твою мать! — ломаю ноготь, но отрубаю звук.

— ПОЧИТАЙ МАТЬ И ОТЦА СВОЕГО! — проповедует глас божий.

— Кипец полный… — шокированно шепчу я, глядя, как двор резиденции хассара заполняется сначала светом, а затем и воинами.

— НЕ УПОМИНАЙ ИМЯ ГОСПОДА ВСУЕ! — благообразно требует программка.

Даже не возникло желания выяснять, в каком из миров «Кипец» почитается богом, но вот помянуть его еще пару раз все же пришлось! Вглядываясь в монитор сейра и одновременно отползая из зоны видимости на крыше, я начала переключать камеры и узрела: пока я тут папика спасала, сей великий воин обнаружился в моей гостиной рубящим в капусту таких же ползучих воинов. Короче, я папашку спасаю, он — меня. Семейная идиллия!

Отщелкала таймер, узрела момент врывания папандра в покои нелюбимой дочери — выбил дверь, получил порцию перцовки, поскользнулся, но не упал! Остальные шестеро воинов МакВаррас, что с ним были, поскользнулись, упали, башками в крем-депилятор втемяшились. А папандр — прыжок вверх, кувырок, и папик стоит, слезки пускает и рубит… тех, кто пытается выползти с балкона. А там мой шерстюсик… почему-то никого не грызет и подозрительно миролюбиво к пришельцам относится… что наталкивает на размышления о Нрого!

И тут сейр вновь возопил:

— Вторжение!

Отмотала камеры в режим реального времени и… была вознаграждена! Более десяти индивидуумов в черном ворвались через двери, видимо, прорывались с боем, получили дозу перцового газа, поскользнулись и… впечатались мордами в обильно намазанный депилятором диван, от которого уже отошли МакВаррас. Красота! А уж как они взвыли!

И все бы ничего, но тут папик рванул в мою спальню, и на весь дворец раздался вопль: «Киран!» Теперь сижу и хихикаю, причем подленько. Нет, ну однозначно вечер перестает быть томным. А папандр вдруг извлек какую-то хрень плоскую, что-то понажимал и…

— Ты где? — Рожа отче высветилась на моем экране.

— Изображаю глас божий, — созналась я.

— На крыше!

И как он это определил?

— Может, и на крыше, — мило улыбаясь, ответила я.

И тут улыбнулся папик. Как-то удивленно и вместе с тем радостно, а затем спросил:

— Неужели ты подняла шум исключительно в целях спасения моей жизни?

Но я на семейные нежности была не настроена после всего потока информации, посему грустно выдала:

— Все в молодости совершают ошибки, я не исключение.