Королевство свободных

Мир 13 века. Похожий и в то же время не похожий. На Иберийском полуострове построили свое королевство вандалы, исповедующие арианскую ересь. Вместо Германский княжеств и Франции огромное королевство Мэнгер, управляемое Католической церковью. Рим, проклятый апостолом, полностью разрушен землетрясением. Папская курия с первых веков христианства заседает в городе Авиньо. И вся территория от Каира до Константинополя принадлежит могучей Восточной империи. Монголы сгинули в Китае и в сарматских степях безраздельно властвуют свирепые кочевники-славяне. Есть так же много заметных и не очень заметных отличий, в целом меняющих картину знакомого нам мира средневековья. В центре романа судьба авантюриста, силой захватившего древний трон вандов и начавшего объединять раздробленные княжества в единое королевство. Однако в Авиньо уже провозглашен Крестовый поход против арианской ереси, и рыцари нашивают кресты на плащи. Роман прослеживают трансформацию главного героя от молодого авантюриста, мечтающего о власти, до старого тирана, решившего, что всеобщего счастья своих поданных можно добиться только огнем и мечом. Захватив могучий артефакт — наследство древнего короля вандалов, армия короля становится непобедимой. Король насаждает культ личности и истово верит в свою праведность и справедливость. Но в конце жизни все меняется, и внутренний мир героя начитает рушится, а вместе с ним и надежды на то, что людей можно сделать счастливыми, пусть и силой оружия. Повествование перемежается вставками из учебника истории того мира, написанного спустя восемь веков. Из них можно узнать и о дальнейшем развитии этой цивилизации, а так же найти опровержения или неожиданное толкование главных событий романа

Перед вами исторические хроники в рамках учебника истории. Хотя я вовсе не собираюсь вас ничему учить. Хроники прошлого, как убедительно доказывает наше время, не способны ничему никого научить. Хроники просто свидетельствуют. Чаще всего под присягой. И чаще всего неправду.

Я знаю, я все знаю заранее. Я точно знаю, я достоверно знаю, и поистине ничто не способно меня в этом переубедить: мне не узнать всей правды до конца. Всей правды о том, как все это устроено вокруг нас. Хотя тех знаний, которые я накопил за долгую жизнь, с лихвою хватит на то, чтобы свести с ума пару десятков философов, а о клириках и говорить нечего. Те бы сошли с ума прямо сразу, едва бы увидели то, что сейчас творится вокруг меня.

А творилось вокруг меня следующее: мир стремительно менялся. Вернее, это был даже не мир, это было великое множество миров, и они неслись вокруг меня в дикой чехарде.

Если вам когда-нибудь приходилось идти по длинному коридору с чередою комнат, сданных в наем, вы невольно становились свидетелем маленьких сценок, картин, эпизодов, комедий, трагедий. Трудно придумать, что вы могли бы там увидеть и услышать сквозь приоткрытые двери.

Мир вокруг меня менялся, а моя лошадь, которая по всем законам мироздания давно должна была околеть, спокойно плелась себе по дороге. Дорога тоже менялась. И происходило это столь стремительно, что заметить все эти перемены было просто невозможно. Меня бросало то в жар, то в холод, лес вокруг меня становился то пышно-зеленым, то умирающе-багряным, а то и вовсе — пустым и покинутым зимним лесом.

Но дорога, хоть и менялась, становясь то проторенным трактом, то звериной тропой, а то и вовсе мощеной человеческими руками, продолжала вести вперед. На моем пути менялось все, кроме абстрактных понятий «лес» и «дорога», все остальное было так же иллюзорно, как и проведенное мною время в компании странного существа, которое называло себя человеком, но по могуществу во много раз превосходило даже тех, кого смертные по незнанию называют богами. Хотя они и не боги вовсе, это я тоже знаю весьма достоверно. Сам был таким. Давно. Очень давно. Пару десятков смертей назад.

Человек или тот, кто имеет счастье или несчастье жить в человеческой шкуре, имеет гадкую привычку: привыкать ко всему на свете. Хорошее ли, плохое ли, мы к этому привыкаем и нас тяжело растормошить. Да, давненько я не ощущал под собою седла, давненько не звенели при езде ножны с широким и коротким клинком. Интересно, там, куда я возвращаюсь, еще пользуются такими мечами или их давно заменили более удобные и практичные потомки моего клинка? Что ж, посмотрим. Посмотрим, когда доедем. Интересно, а сколько я уже так еду?!

Время, пространство, бытие — все это заумная мишура философов. Пожили бы они со Старым Волком, посмотрели бы, как луна остается в одной и той же фазе всегда. Посмотрели бы на мою амуницию и лошадку, которым уже давно пора истлеть. Про себя я скромно умолчу. Странно, не тянуло меня раньше на подобные размышления. Не в моих это правилах — копаться в том, чего достоверно никогда не узнаешь.

Впереди показался просвет. Именно просвет среди крон деревьев, а не свет в конце туннеля. И на том спасибо. Впрочем, лошадь шла ровно и не беспокоилась ни о чем, а значит и мне волноваться не стоило. Или все-таки стоило?