— Да нет. У меня есть отличная идея. Сделаю вам сюрприз, так прикольнее, идет?

Начальство перемигнулось, и Раф в знак согласия медленно прикрыла веки.

Мими подняла вверх пальчик:

— Мы тебе доверяем! Десять лет журналистики так сразу не забудешь! Давай, насмеши нас! ПОП возвращается.

Я нажала на клавишу «сохранить» и взглянула на часы. Двадцать восемь минут. На то, чтобы произвести на свет передовую в две тысячи триста знаков, у меня ушло всего двадцать восемь минут. С улыбкой на губах я быстренько просмотрела свой текст еще раз.

Да, получилось неплохо. Вообще-то я, как и многие другие, терпеть не могу перечитывать свои статьи: пропасть между замыслом и его воплощением способна повергнуть в уныние. Но сейчас все получилось.

Слова были весомы, формулировки точны, осмысленны и убедительны. Новая ПОП изумит читательниц «Модели».

Я собралась отправить текст Матильде, но замешкалась. У нас сложилась традиция показывать статьи друг другу, прежде чем отсылать их Раф и Мими. Мы ничего не правили, просто получали удовольствие от «предпремьерной» читки. На сей раз я сомневалась, стоит ли мне ждать «благословения» подруги.

Накануне, выйдя из кабинета Раф и Мими, я заглянула к Матильде в «стекляшку» и с облегчением обнаружила, что после памятного ужина под знаком «Охоты/Рыбалки/Природы и традиций» она успела обрести привычную форму. Матильда закрутила светлые волосы в пучок, скрепив его «биковской» ручкой, ноги ее лежали на столе, телефон был зажат между ключицей и подбородком. Она печатала на компьютере и, увидев меня, зажала рукой трубку и шепнула: «Беру интервью у психолога, пишу статью «Что обувь может рассказать о вашей сексуальности». Удалось подцепить только Виктора Мастара, не человек — катастрофа, не знает элементарных вещей, не отличит платформу от каблука! Все приходится объяснять. Странно, он ведь сторонник теории Лакана, они самые продвинутые».

Оставив Матильду допытываться у несчастного, как форма каблука соотносится с предпочтениями пениса, я отправилась смотреть свою почту.

Новость о моем возвращении облетела все отделы, и на полу, у стеллажа, стояли три бутылки шампанского и полдюжины пакетов. Поддавшись инстинкту, я потянулась жадными ручонками к подаркам в поисках упаковок с фирменными логотипами, но сразу спохватилась. Подарки. Я журналистка. Деонтология. Внутренний голос новой Полин одержал верх над побуждениями пресыщенного млекопитающего.

Обратившись к нашему референту Доминик, я попросила несколько бланков возврата почтовых отправлений.

Доминик моментально прервала партию в Snood [26] и вышла из сети.

— Что с тобой, ПОП, ты не притравилась? С каких это пор на продукцию Тиффани истекает срок годности? От бирюзовых-то упаковок ты никогда не отказывалась.

Я нерадостно улыбнулась. Ну вот. Приехали. Только что прямо мне в лицо глянула карикатура на прежнюю ПОП. Опустив глаза, я попыталась объяснить Доминик, что теперь буду ПОКУПАТЬ вещи, которые мне НУЖНЫ, и не НУЖДАЮСЬ в том, чтобы ПОКУПАЛИ меня саму.

Мои слова услышала Матильда. Она швырнула телефонную трубку и воскликнула:

— Что за бред, Полин? Подарки — исключение, их дарят, потому что любят тебя и ценят. Откуда ты взяла, что кто-то когда-то тебя покупал? Разве ты написала хоть одну заказуху?

Нет, признала я, но все равно эти подарки от почти незнакомых мне людей принимать ни в коем случае нельзя, и я собираюсь или отослать их обратно, или передать в какую-нибудь благотворительную организацию. Я больше не намерена быть журналисткой, закормленной подношениями от пресс-служб. И было бы неплохо, если бы моему примеру последовали остальные…

— Ты что, всерьез считаешь, что мы должны отсылать образцы нового стирального порошка и каталоги антицеллюлитных средств из «Ресторанчиков сердца» [27] ? — перебила меня Матильда. — Может, хватит придуриваться, Мадам Святая Праведница? А то я начинаю за тебя беспокоиться.

Все бросили работать и застыли, как сурикаты среди саванны.

Я подошла к Матильде, чтобы никто не мог слышать продолжения разговора.

— Не надо на меня нападать. Я не твой бедный брокер, как бишь там его?

— Марк. А он-то тут при чем? — тихо спросила она, пряча глаза.

Я повысила голос:

— При том, что вчера ты его здорово огорчила, когда прямо в лоб, как ты это любишь, заявила, что понятия не имеешь, где и с кем будешь через десять лет. У бедняги уши в трубочки завернулись и покраснели от горя. Ты хоть понимаешь, каким тоном разговариваешь?

Матильда Бургуа сделала медленный вдох.

— Ладно, давай выйдем.

Уподобившиеся жене Лота коллеги не спускали с нас глаз, надеясь, что мы, как и положено в таких ситуациях, вцепимся друг другу в волосы, ведь последняя потасовка в отделе верстки произошла в апреле 2004 года, когда Ирис де Будан обвинила Мими в том, что та похитила ее удостоверение из ксерокса.