Она нахмурилась, глядя на свое отражение в зеркале:

— Да, конечно, но все-таки не могу решить.

— Мадонна снова ввела моду на клетку.

— Да, но Мадонна — это Мадонна, а я нет. Понятно, что я имею в виду?

Мне было понятно.

— На твоем месте я бы не торопилась это покупать. Купишь «Берберри», когда будешь настроена на «Берберри».

Она вернула шляпку на подставку и погрозила мне пальчиком:

— Мисс Старретт, умеешь ты убедить!

Мы уже порядком утомились, когда добрались до отдела косметики, и были разочарованы тем, что новая линия М.А.С. еще не появилась в продаже. Мы поглазели немножко и остановились у витрины «Trenda».

— Ты пользовалась «Trenda»? Я ее обожаю. — Я полюбовалась на стеклянную витрину. — Летние косметички, массажные бусы. А, вот и их губная помада. Самое лучшее, что у них есть!

— Помню, я вроде бы покупала «Trenda» несколько лет назад, — сказала она. — Замечательные румяна, чудные тени для глаз, да?

— Как же называется мой оттенок?

— Застекленный шкафчик стоял сразу за проходом, и никого из торговых работников не было поблизости. Но я могла рассмотреть футлярчики: Так, «Веселая слива», «Сверкающая луна», «Сочная вишня»… Нет, не то.

Я уткнулась прямо в витрину, пристально вглядываясь в названия.

— Вот оно! Последний ряд внизу. «Чувственный поцелуй». Это мой оттенок. — Я выпрямилась и отбросила волосы через плечо. — Потрясающий оттенок! Я целую вечность не могла его найти.

Продавщица вынула небольшую коробку и поискала среди других тюбиков.

— Забавно. Это последний экземпляр «Чувственного поцелуя».

— Пусть попробует, — предложила Алана.

— Невозможно. Это последний экземпляр. Если я разрешу ей попробовать, то он станет пробником. А если он станет пробником, то я не смогу его продать.

— Глупость какая-то, — сказала Алана. Продавщица равнодушно передернула плечами:

— Таково правило. Для вашего же блага.

— Но посмотреть-то можно? — Алана теряла терпение. — Просто выньте его из витрины.

— Не могу.

Алана широко раскрыла глаза:

— Вы шутите…

— Я хочу эту помаду. — Я вытащила кошелек и полезла за кредиткой. — Просто продайте мне ее.

Продавщица уставилась на витрину, поджав губы.

— Я знаю этот цвет. Я уже много лет продаю эту линию. Он вам не подходит. Он придаст вашей коже синюшный оттенок.

Она забавно произнесла это слово: «с юнюшный».

Я положила кредитку на стеклянный прилавок:

— Все в порядке. Я беру ее.

Она покачала головой, тряхнув рыжими кудряшками:

— Не советую. Я пытаюсь вам помочь, отговаривая вас, потому что вы будете напоминать желтого цыпленка с красным клювом. Подумайте о себе, дорогуша, и выберите другой цвет.

Вы можете себе такое представить?Я прочитала ее имя на бейджике.

— Послушайте, Марчелла, я пользовалась этим оттенком много лет. Я обожаю его.

— Значит, вы много лет придавали своей коже с юнюшный оттенок. — Она снова пожала плечами. — Кому до этого дело?

— Нет, это просто смешно. — Алана выхватила из сумочки свою кредитку и со стуком бросила ее на прилавок. — Я покупаю помаду. Я требую ее. Продайте ее мне. Может, она и мне придаст синюшный оттенок?

Рыжая посмотрела на нее оценивающе:

— А вот вам она пойдет, к вашей коже. Но я понимаю ваш замысел. Нет, дамы, уберите свои кредитки.

— Послушайте, Марчи… — Алана вышла из себя. Продавщица щелкнула пальцами чуть ли не под носом Аланы:

— Я вам не Марчи, а Марчелла.

Алана пожала плечами:

— Кому до этого дело? Просто продайте мне эту помаду. Этот чертов «Чувственный поцелуй».

Ноздри у Марчеллы раздувались, как будто ей трудно было дышать.

— Продайте мне эту помаду, — настаивала Алана. — И еще две летние косметички. И одну подушечку для педикюра. Моя племянница будет в восторге от них.