Вячеслав Аркадьевич загнал машину на стоянку, и они всей компанией проследовали в бар. Вадим и Боксер заняли столик у дверей, а Кон и Вячеслав Аркадьевич прошли в глубину зала, где дожидался Манила — неприметный человек с внешностью скорее инженера, нежели бандита.

— Спасибо, Лева, — кивнул Манила. — Иди отдыхай пока. Здравствуй, Кроха, — он указал на кресло напротив. — Присаживайся.

— Здравствуй, Манила, — Вячеслав Аркадьевич шумно присел, огляделся. — Я тут еще не был. Хорошее местечко.

— Не жалуюсь, — согласился тот. — Трасса центровая, цены божеские. Народ доволен, лаве идет. Выпьешь чего-нибудь?

Вячеслав Аркадьевич покачал головой.

— Зачем звал?

— Базар реальный, Кроха. Слышал, наверное, в городе беспредел творится. Отморозки какие-то серьезных людей мочат.

— Звонили про это. Но моя бригада тут не при делах.

Манила вздохнул, покрутил в пальцах бокал с соком.

— Многие думают по-другому, Кроха. Базар пошел, будто это твои бойцы авторитетов заделали. Вчера собирались большие люди, чисто терли вопрос. Постановили предъяву тебе выкатывать.

— Они за базар ответят, эти люди?

— Кроха, — Манила пожевал губами, отпил из бокала. — Тут такое дело. Звонят, факты у братвы на тебя имеются реальные. Будто кого-то из твоих пацанов позавчера в Москве срисовали. И как раз у «Серебчиков», — он посмотрел на собеседника прямо и очень серьезно. — Божа — мужчина осторожный был. Никого к себе близко не подпустил бы. Разве что человек в уровень на чистый базар с ним вышел. Дальше — прикидывай. Не первый день шарик топчешь.

— Ты что это, Манила, решил первым предъяву мне кинуть? — прищурился Вячеслав Аркадьевич.

— Да ладно, Кроха. Ты тут обидки не кидай. Сам знаешь, я тебя уважаю и никогда в твою сторону рылом не целился. Предупредить хочу по-людски, чтобы готов был. Братве осталось только одобрение большого сходняка получить. Так что, Кроха, сдается мне, мочилово выкатывается на горизонте реальное.

— А твой-то интерес какой, что ты мне базар этот козлиный сливаешь?

— Интерес? — Манила усмехнулся. — А мой интерес, Кроха, такой, что лично я не верю, будто авторитетов ты завалил. Чисто по жизни резона тебе нет войну в одиночку со всеми структурами разом затевать. Да и не беспредельная бригада у вас. Не было никогда про тебя и про пацанов твоих такого звона. Так что держать ты, по жизни, ничего не обязан. Но если ваших объявят, мне тоже придется ствол в руки брать. Структуру твою перемочат, куски поделят. Потом «махновцы» эти отмороженные Хевру завалят, а братва «стрелки» уже на нас кинет, потому как кидать больше не на кого будет. У меня же, сам знаешь, стволов вдвое меньше, чем у твоей структуры. Конкретно ответить будет нечем. Значит, нас положат следом за тобой. А дальше мне уже без интереса. Или другой вариант: «махновцы» завалят меня, а братва — Хевру. Но мне-то, один болт, в яму ложиться придется. Не хочу я, Кроха.

Манила допил сок, отставил стакан. Секунду спустя у столика материализовался официант, и пустой стакан волшебным образом сменился полным.

— И что ты предлагаешь? — Вячеслав Аркадьевич пытался просчитать возможные варианты развития ситуации, но по всему выходило, что либо ему придется зарываться на время войны, либо…

— Я тут подумал, что, если нашим структурам объединиться против волков этих? На время, само собой. Расклад реально совсем другой получится. Может быть, кто-то из них и отступится, а остальные не станут кидаться. Обратятся за конкретной поддержкой к большим мужчинам, судью позовут. Седой тебя уважает, пригласит на разбор обязательно. Тогда, возможно, все чистым базаром закончится. Если ты ответить достойно сможешь, мы им потом сами предъяву за фуфло выкатим и лучшие куски под себя заберем. В качестве штрафа.

Собственно, нечто подобное Вячеслав Аркадьевич и предполагал. Стоять вдвоем против кодлы оно, конечно, проще и надежнее. К тому же если Манила не прибьется к нему, то прибьется к врагам. Не захочет — заставят. Так и так придется воевать. И насчет Седого, — смотрящего по городу, «судьи», — Манила тоже был прав. Седой — мужчина правильный. Не станет объяву одобрять, не рассмотрев дело до мелочей и не выслушав все стороны.

— А если не смогу достойно?

— Тогда мне по-любому вилы вылезают, — вздохнул Манила. — Так какое будет твое слово, брат?

Вячеслав Аркадьевич кивнул, поднялся, протянул руку для пожатия.

— Договорились. Спасибо, что насчет предъявы предупредил. Я у тебя в долгу теперь.

— О чем базар, Кроха? — Манила усмехнулся. — Одно дело делаем.

Вячеслав Аркадьевич направился к дверям, на ходу доставая из кармана мобильник. Набрал номер. Трубку сняли почти мгновенно.

— Да? — голос Гостя звучал очень собранно и сосредоточенно. — Алло?

— Это я, — сказал Вячеслав Аркадьевич.

— Кто «я»? — в трубке повисла небольшая пауза, видимо, Гость рылся в памяти. — Вячеслав Аркадьевич? — наконец спросил он.

— Правильно. У меня для тебя информация есть.

— Слушаю вас.

— Хорошо, что слушаешь. Запара реальная у нас случилась. Братва со дня на день собирается мне предъявы выкатывать насчет мочилова этого. — Проходя мимо столика, за которым сидели Боксер и Вадим, Мал осделал приглашающий жест. — Пару-тройку дней я протяну как-нибудь, но потом придется ответ держать. Не перед этими волками, конечно, а перед сходняком авторитетным. Понимаешь, к чему я?