— Что тут у вас? — спросила мама, обводя друзей обеспокоенным взглядом. — Ника прибежала, трясется, плачет. Говорит: «Мама, иди! Гнома медведи съели». Я даже испугалась. Паша, что случилось? Да на тебе лица нет.

— В-все нормально, теть Ир, — выдавил из себя Пашка. Ноги подгибались, в ушах все еще стоял жуткий вой. — Я ей «Т-т-три медведя» читал, ну и переборщил немного. А она поверила и испугалась… Да, Ник?

Малышка насупилась, отцепилась от маминых брюк и убежала.

— Извините, тетя Ира, я не нарочно.

— Да все нормально, мам.

Мама, еще несколько секунд рассматривала ребят, потом тяжело вздохнула и вышла. Пашка со стоном повалился на кровать.

Глеб выглянул в коридор. Плотно закрыл дверь и повернулся к другу.

— Слышь… Ты расскажи, чего случилось-то. Я проснулся, смотрю — ты сидишь, как манекен, в книжку уставился. Я тебя звал, а ты вообще… Не слышишь как будто. Чего было-то?

— Ты спал. Я книжку стал читать. Нике. Про медведей. И вдруг — бац! — мы с ней в лес попали. Елки кругом, паутина какая-то, коряги валяются… Бродил, бродил… Темно уже стало. Смотрю — домик. Мы зашли. Никого нет. А потом эти пришли!

— Кто?

— Да фиг его знает! Не медведи, точняк! Здоровенные такие, глаза горят. И разговаривают! Непонятно почти ничего, но точно разговаривают!

— Оборотни… — медленно проговорил Глеб.

— Ты откуда знаешь?

— Я всегда еще в детстве, когда эту сказку слушал, думал — что за ерунда, медведи не живут в домиках и не разговаривают. А недавно мама Нике читала, и я понял: что, это не медведи, а оборотни? Беролаки.

— Кто?!

— Не важно, — отмахнулся начитанный Глеб и замолчал.

— Слышь, — дернул его за рукав Гном. — Это что же получается… Со мной тоже теперь происходит… всякое? Выкинь, нафиг, эту ерунду.

— Да нет… Это не прибор. Это, похоже, я…

— Что — ты?

— Отправил тебя туда.

— Чего-о?

— Того! Я сквозь сон услышал, как ты читал. Наверное. И мне это приснилось. А зацепило почему-то вас с Никой. Похоже, что так. Это же мои беролаки. И лес этот я именно таким себе и представлял. Так что… Прости.

Ребята помолчали, думая каждый о своем.

— Слышь, — подал голос Пашка. — А если бы оно нас там того… слопало? То что? В смысле, здесь с нами, что было бы?

— Не знаю.

— Фигово, — констатировал верный друг. — Ладно, так уж и быть, прощаю на первый раз. Ты давай только того… Учись скорее управлять этим делом. А то будешь, как обезьяна с гранатой. Не прикольно как-то.

— А мне, думаешь, прикольно?! — взорвался Глеб. — Теперь, оказывается, и книжки читать опасно! Чего мне делать-то? Телек смотреть? Еще в какой-нибудь сериал провалишься…

— Я ж говорю — учись управлять.

— Как?!

В комнату вошел Ванька, забросил сумку за кровать.

— I hate my life! [9] Вы чего разорались?

— Да так, ерунда, — отозвался Гном и дернул Глеба за руку. — Пошли!

— Куда?

— Тренироваться. Кто у нас самый умный? Будешь тренироваться, глядишь и научишься. А я рядом буду, если что…

— Ладно. Только зачем куда-то идти? — Глеб зажмурил глаза и напыжился.

— Ты совсем сбрендил?

— А что? — не понял Глеб.

— А то… Мама твоя тут, Ника, Ванька вон. Кто знает, какая у тебя эта… дальнобойность. Надо в безлюдное место пойти. В парк, например, чтобы никого не задело.

— Вы по банкам стрелять собираетесь? — спросил Ванька. — А можно мне с вами?

— Нельзя, — отрезал Глеб. — Пошли, Гном.

Всю дорогу до парка Пашка возбужденно тараторил, выдвигая все новые варианты использования укрощенных чудо-способностей:

— Или вот! Переносимся мы с тобой в… Хогвардс! Круто, да?! Палочек волшебных прикупим, колдовать научимся… А вот еще…

Глеб не слушал. Его мысли занимал предстоящий эксперимент. Оказавшись на пустынной парковой аллее, он понял, что абсолютно не представляет, как действовать.

Уже сгущались сумерки, похолодало. Усыпанные желтыми листьями дорожки были пусты. Глеб съежился и мрачно осмотрел неприветливый парк.

— Ну, — не выдержал Гном.

— Что — ну? — огрызнулся Глеб.

— Давай! Действуй!

— Чего делать-то?

— Вот блин! Ну… сделай… Ну… Во! Пусть снег пойдет!

— Попробую…