Психологическая повесть в рассказах — о детстве, школе и ненависти. Опубликована в издательстве ПРОЗАиК .
Подходит читателям 13–16 лет.
Записная книжка Аси Николаевой
1Б КЛАС
ГРNША ДУРАК
R ЛЬУБЛЬУ САШУ
ПЛОХО ВСЬО
МАМА МАМА МАМА
ОНN НЭ ЛЬУДN
Каникулы!
Конец каникул
НИ КОГДА НИ КОМУ НИ ЧЕГО НЕ РАССКАЗОВАТЬ!!!
Убивать нельзя но наверно можно не боятса
Нет нет нет нет нет нет нет нет нет нет нет нет нет нет нет нет
Математикатиматиматекатиматика
Я их боюсь
Принцесса Аэль живет в замке в синем лесу. У нее есть Золотой Дракон Уйша и говорящее грибы.
Научитса рисовать руки
Когда они наступают влесу вянут синее листья и становятса серые.
Этот мир не настоящий
НЕЛЬЗЯ
плакать
догонять
отнимать
доказывать
спорить
Так и я умру, стану морской пеной
Ее нежные ножки резало, как ножами, но она не чувствовала этой боли, — ее сердцу было еще больнее.
НАДО молчать
МОЛЧИ АСЯ
АСЯ ЗАТКНИСЬ
Шуричек в новой пижамке
Не жаловаться никогда
ВЗРОСЛЫЕ НЕ ЛЮДИ
Перед лицом своих товарищей торжественно обещаю
Перед лицом своих товарищей торжественно обещаю
Левой рукой почерк
Глупо
МАМА НЕ НАДО
А он такой а я такая а они такие а мы такие
Они такие ДА
Как видите, я это перенес
Господа, вы ввязываетесь в скверную историю и будете изрешечены пулями
Бедная девушка оказалась воровкой
Мы верим, как магометане, и немы, как катафалки
Я так хорошо ее повесил
Возьмите и будьте прокляты
Настоящий, в этом-то все и дело
Молчи, скрывайся и таи и чувства, и мечты твои
Ты лучше будь один, чем вместе с кем попало
Он молча сносил насмешки, издевательства и неизбежную брань, до тех пор пока не стал в новой сфере «своим», но с этого времени неизменно отвечал боксом на всякое оскорбление.
На двенадцатый день Грэй глухо затосковал, без всякой причины, не понимая тоски.
Там было много скуки и простоты
А в сердце моем больше счастья, чем у слона при виде небольшой булочки
О боги, боги мои, яду мне, яду.
Я был скромен — меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, — другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, — меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, — меня никто не понял: и я выучился ненавидеть.
Какова пунктуация
Но вдруг, в расцвете жизненного мая,
Заговорило пресыщенье в нем,
Болезнь ума и сердца роковая,
И показалось мерзким все кругом:
Тюрьмою — родина, могилой — отчий дом.
— Мне скучно, бес.
— Что делать, Фауст?
Сергей Астапов
Вот «хочу» сказать неприлично, но не страшно, а к «люблю» не подступишься. Но я не знаю. Хачулия, Магулия.
Магнолия, чтобы не сказать хуже.
О, если б ты, моя тугая плоть,
Могла растаять, сгинуть, испариться!
О, если бы предвечный не занес
В грехи самоубийство! Боже! Боже!
Каким ничтожным, плоским и тупым
Мне кажется весь свет в своих стремленьях!
А доказали мы с тобой,
Что размышленья — скуки семя
Я в это время был в тени скульптурной формы, стоял и баюкал свою ссадину бесконечным курением.
Иногда я думаю, что это просто как резус-фактор: у одних есть, у других нет, а больше ничем не отличаются. Не знаю, как назвать — может быть, э-фактор: этический. У одних есть, у других нет. Я в детстве думала, они не люди. Да люди они, только э-отрицательные. Но ведь в своей э-положительности тоже нельзя быть уверенной.