Расцветающий день был полон радости. Дине и Виктору казалось, что все вокруг им улыбается: бутоны цветов и капли росы на лепестках и траве, горы в прозрачной голубой дымке, бабочки и мотыльки, фейерверками разлетающиеся из-под ног. Держась за руки, молодые люди шли вниз по усыпанной цветами поляне, едва чувствуя под ногами землю. Дина заметила ручеек, струящийся в траве тоненькой лентой.

— Побежали! — она потянула Виктора к ручью. — Я первая!

Как дети, они припустили к источнику наперегонки.

— Стой! — кричал Виктор. — Так не честно! Ты не хромаешь!

Но девушка уже склонилась над водой. Когда Виктор подошел к ней, она протянула ему наполненные ладошки:

— Попробуй, какая вкусная!

Виктор осторожно отпил и взглянул ей в сияющие глаза:

— Спасибо, фея, за живую воду!

Дина хитро посмотрела на него:

— А вот и не фея! — и, хохоча, окропила его холодными брызгами.

— Ага! — Он шутливо сдвинул брови и поймал ее руки. — Тогда кто это тут расшалился?

— Не я, — смеялась Дина, — это только мои руки…

— Ах ты! Игривый котенок! — говорил Виктор. — Такого только под мышку и айда!

— Да что вы говорите, господин ученый! — Дина смешно гримасничала.

— Вот-вот, ученый! С наукой не спорят, — строго сказал Виктор и поймал ее губы своими.

Когда они, наконец, оторвались друг от друга, Дина тихо сказала:

— Знаешь, по-моему, все уже позади. Все плохое кончилось.

— Да, ты со мной! И все будет хорошо! Пойдем?

— Пойдем, — кивнула она.

И они поторопились к уже показавшимся внизу крошечным домикам, утопающим в цветущих яблоневых садах.

Отворачиваясь от страдающего лица девушки, Сет решил щелчком пальцев остановить ее истерику и не смог. Ему претило собственное бесконтрольное желание поцеловать распухшие от слез щеки. «Мне не нужны человеческие отношения, — сказал он ей. — Уходи сейчас же». Безотчетно маг опасался, что это существо смягчит его непробиваемый панцирь, и потому грубо выставил девчонку с поляны, где почти все было готово к действу. Глядя с возвышения, как согбенная фигурка удаляется вниз, Сет отогнал от себя тень сожаления. Он не позволит никому делать его уязвимым. Магу понадобилось совсем немного, чтобы вновь почувствовать привычное хладное спокойствие ума и тела.

Расписанная колода Таро ожила в его пальцах. Впрочем, он и так чувствовал ответ на поставленный вопрос. Жрица вот-вот найдется. И план, подобный сооружению, кропотливо выстроенному из карт, реализуется в назначенный срок. Взглянув на двурогую богиню на картинке карты, Сет теперь знал наверняка — завтра беглянка появится в деревне, и не одна.

Вскоре вернулся помощник, и трое мужчин сели в круг.

— Надеюсь, все готовы, — произнес Сет.

Соратники кивнули в ответ.

— Мы должны действовать, как единое целое, как совершенное орудие, проникающее из материального плана в тонкий. Физические законы — жернова, в которых каждый, кто не сумел стать мельником, становится зерном. Помните, что умение страдать, воздерживаться и умирать — это первые секреты, ставящие нас выше страдания, чувственных похотей и страха небытия.

Сет пустил по кругу чашу, наполненную чистой водой, и продолжил:

— В последние сутки пост должен быть особенно строгим, и ничего, кроме воды, не осквернит вас. Итак, все оговорено множество раз, но если у вас есть вопросы, самое время их задать.

— Как вы получите «части жертвы, разорванной толпой» для заключительной части церемонии? — спросил Евгений.

— Над этим работает Миша. Жертвоприношение будет стоящим, — сказал Сет.

— Честно, никак не предполагал, что это будет Миллер, — усмехнулся Вольф.

— Его карма соответствует нашим планам, — ответил Сет.

— Вы уверены, что все получится? Ведь вы не думали, что Миллер появится здесь? — с сомнением в голосе сказал помощник.

— Мы выстраиваем паутину, а попадает в нее тот, кто должен. Когда ты, Женя, платил нацболу в Москве за кавказского студента, неужели думал, что тот был мне просто неугоден? Маг, как шахматист, должен предвидеть все события в будущем, за исключением тех, что зависят от свободной высшей воли или непостижимой причины. Его искусство в том, чтобы понимать, что произойдет через три-пять-сто шагов после инициированного им действия. Спасибо Миллеру, он сделал за нас полдела. На редкость облегчил задачу, напав на местного вожака. Но произошло это по моей воле и тогда, когда это стало нужным, — Сет повернулся к гипнотизеру. — Кстати, Миша, твое яростное выступление на городском радио меня покорило. До сих пор удивляюсь, что они приняли тебя за своего.

— Совершенствуюсь, — довольно потер руки Вольф.

— Я так и не понял, — признался Евгений, — зачем нужен был тот семинар о Египте в Денебе…

— Да будь он хоть о психологии котов! — смеясь, ответил Вольф. — Мне надо было увидеть аудиторию, а ей услышать пару моих вступительных слов. Можно, конечно, было обойтись и без этого, но так выходило наверняка: больно уж разномастная публика.

— В мире зарождающегося хаоса, раскрученного нашей волей, возникнет большая потребность в порядке, — сказал Сет, — но сначала из малых зерен ненависти вспенится буря негодования. Мы взрыхлили почву для оплодотворения семенем наших идей, для создания нового мира, для других энергий и иных законов.