— Фэш, Ник! — негромко позвала девочка. Ее слова вновь отразились гулким, рассеянным эхом.

Неужели мальчишки ее обогнали? Но когда? Волнуясь все больше, Василиса побежала по лестнице и не останавливалась, пока хватало сил.

На самой верхней площадке царила совершенная темень. Отдышавшись, Василиса сотворила шар-светильник и — ахнула от изумления.

Она стояла перед красной железной дверью — той самой, обитой для прочности тремя коваными полосами. Василиса тронула ее — и дверь легко отворилась, даже не скрипнув.

Это помещение освещалось двумя матовыми фонарями продолговатой формы. В углу находилась лестница — ажурная, витая, уходящая наверх — скорее всего, к часовому механизму — сюда долетало его четкое, размеренное тиканье.

А в другом углу, на большом кованом сундуке, сидел тот самый рыжеволосый мальчик, искавший монетку. Болтая ногами, он с любопытством смотрел на Василису.

— Кто ты? — беззвучно, одними губами прошептала Василиса.

Но мальчик ее понял.

— Меня зовут Рунис… Я потерял монетку, — жалобно добавил он. — Ты не находила?

Василиса вдруг заметила, что малыш очень худой и его одежда — широкий свитер и грязные штаны — лишь подчеркивают это. А босые ступни, выглядывающие из-под коротких штанин, оказались ужасно грязными, с кровоподтеками и едва зарубцевавшимися ранками, словно он долго шел пешком.

— Мне нужна монетка, — упрямо повторил Рунис. По его веснушчатому лицу потекли обиженные слезы, и он принялся размазывать их по щекам грязными ручонками.

Василиса тут же прониклась к ребенку жалостью: ей захотелось утешить его, даже если перед ней призрак или какой-нибудь затерянный. Поэтому она раскрыла медальон, достала заветный старый эфлар, взятый в лондонской башне, и отдала мальчику.

Тот долго вертел его в руках, поворачивал к свету, пытаясь что-то разглядеть.

— Не моя, — наконец со вздохом признал он. — Но мне нравится… Давай меняться?

— На что? — опешила Василиса.

Рунис резво соскочил с сундука.

— На часольбом, — пожал он плечиками. — Красивый, с картинками.

С этими словами он повернулся к сундуку, с большим усилием, пыхтя и отдуваясь, приоткрыл его крышку, бесстрашно подпер худым плечиком, одновременно шаря одной рукой внутри. Вытянув шею, Василиса с большим интересом наблюдала за его действиями, не зная, то ли помочь, то ли не вмешиваться, предоставив Рунису самому искать свои вещи.

Наконец мальчишка вытащил из сундука большую тяжелую книгу и, не обращая внимания на захлопнувшуюся с оглушительным стуком кованую крышку сундука, торжественно вручил ее девочке. После чего вновь уселся на сундук и принялся увлеченно подбрасывать монетку, ловя ее то правой, то левой рукой.

Василиса опустилась на пол, чтобы получше разглядеть доставшееся столь странным образом «сокровище».

Она еще никогда не видела такой шикарной старинной книги. Наверное, это было очень древнее издание…

Переплет состоял из твердой обложки — скорее всего, древесины, обтянутой темной кожей. Через корешок шли тонкие кованые полоски, прочно скреплявшие книгу, заканчиваясь застежками в виде трилистников. Центр обложки украшала эмблема — ало-серебряный цветок и ажурные уголки — на них сохранилась гравировка, правда, едва видимая из-под налета ржавчины, заметно тронувшей и застежки, и уголки. Лучше всего сохранилась эмблема — она казалась похожей на витраж: алые и жемчужно-серые капли стекла в металлической узорной решетке, сильно потускневшей от времени или неправильного хранения. Кроме того, один из листиков нижней застежки переплета был начисто отломан — наверное, кто-то так спешил открыть, что обломал его, но в целом этот древний альбом хорошо сохранился. Трепеща от предвкушения, что некая интересная тайна вот-вот раскроется, Василиса осторожно подцепила край тяжелого переплета и открыла альбом. Но увы, все его страницы оказались пустыми — лишь черные рамочки на желтоватых листах.

Послышались шлепки босых ног по полу — это Рунис соскочил с крышки сундука и подбежал к Василисе.

— Его надо смотреть не здесь, — присев на корточки, пояснил он. Грязный палец мальчика осторожно потрогал пустую черно-желтую страницу. — В другом месте… Она мне так сказала… У нее вот картинки получались цветными… — мечтательно протянул мальчик. — Там даже я был, на часограмме! — Рунис вскочил на ноги, приняв смешную, по-детски восторженную позу.

— Ты сказал «у нее»? — мгновенно зацепилась за нужные слова Василиса. — Ты про кого сейчас говоришь?

— Про девочку в белом платье… — Мальчик вдруг широко раскрыл глаза, его губы задрожали, словно он увидел что-то страшное. — Она странная такая… Мне кажется, она затерялась во времени… Настоящий призрак! Я ее боюсь, потому что она ко мне часто приходит и постоянно ругает.

Мальчик доверительно взглянул на Василису, шмыгнул носом, тут же вытерев его рукавом, и — пропал.

Василиса даже моргнула от неожиданности. Для верности она потрясла головой, но увы, огненно-рыжий мальчик, по имени Рунис, больше не появился.