Тошка, стой! Прекрати немедленно! Тебе было сказано поживать, а не пожевать! Конечно, четыре зуба — это серьёзно, им работа требуется, а провод сам в рот просится, но ведь он под напряжением! Прогрызёшь изоляцию, и будет тебе угомон на веки вечные. Вон туда иди, видишь сервант? — а дверцы мама подвязать забыла. Значит, можно открыть и заглянуть, что там внутри.

Ух, ты, какая ваза!

Бац!

— Тошка, да что ж ты натворил, неугомонный?! Такая ваза была красивая! Осторожно, порежешься…

На, вот, с хомяком играй, пока я подмету. Э-хе-хе… В прежние времена дети с мишками играли. Ещё зайчики попадались и лисички иногда. А чтобы бурундуки или, как этот — хомяк, — такого не было. Хотя, мало ли что не было… Хомяк большой, вдвое больше Тошки, пузо мягкое, морда симпатичная. Глазки вделаны на совесть; Тоша уже пытался вынуть — не получилось. Так что, пусть будет хомяк.

А мама-то снова спит. Пожалуй, оплошка у меня этой ночью вышла. Не Тошку надо было баюкать, а маму. «Баю-бай, баю-бай, Windows, мама, не включай». Выспалась бы, и сын не был бы в забросе.

Как там Тошка? Эге, да глазки у тебя совсем сонные. Лезет, карабкается не пойми куда, а глазки спят. Успокойся, кому говорю! Угомон я или нет? Так-то, уснул… А ты, засоня, чего дрыхнешь? Сына в кроватку перенеси, а там и спи себе. Ай, добудишься её, как же… Ладно, хомяк мягкий, подгузник у Тоши сухой. Спите, где сон свалил. Баюшки-баю.