Шрифт:
Костяной кинжал спокойно отреагировал на это его заявление. Правда то была или нет, но Кайм действительно, похоже, верил в то, что сказал.
– Коммандер Мир тоже замешан в этом?
– Я не знаю.
– Тебе известен отец Даноса, Герцог Рельтеус? — спросил Теро.
– Не то чтобы, но я видел его пару раз в столице.
– Не он ли просил, чтобы ты шпионил?
– Нет, милорд. Мне известно лишь о майоре.
– Расскажи всё, что тебе известно о заговоре против меня, — приказала Клиа.
– Жизнью клянусь, Коммандер, я всего лишь получал от майора деньги и отправлял эти письма! Майор Салана- единственная, с кем я общался.
– Кто такие «волки», о которых ты пишешь? — спросил Теро.
– Турма Ургажи.
– Они тоже в заговоре?
– Нет! Мне было сказано следить за ними, и за Вами, Капитан Бека, так как вы первыми броситесь на защиту Коммандера Клиа.
– На защиту от чего? — резко спросила Клиа.
– Этого мне не говорили, Коммандер. Только то, что я должен не спускать с них глаз, на случай малейших признаков измены королеве.
– Сукин сын! — прошипела Миррини, сжав зубы.
– А кто такой «ястреб»? — спросил Теро.
– Генерал, милорд.
– Генерал Мораус?
– Да. Тут то же самое: мне было приказано следить, предан ли он королеве.
– Расскажи нам всё, что ты написал в своих доносах, — приказал Теро, хотя из того, о чём ему поведали Алек и Серегил, он уже имел общее представление об этом.
– Мне было приказано докладывать обо всём, что покажется мне не совсем обычным в действиях коммандера, каждый раз, как только она встречается с другими офицерами и с генералом, одерживает победы и тому подобное. И если я вдруг услышу что-то, сказанное ею против королевы. По правде сказать, я понятия не имею, зачем им вообще понадобилось, чтобы я за Вами следил.
– Спасибо и на этом, — сухо сказала Клиа. Она взяла в руки шифровку. — А зачем было писать обо мне эту ложь?
– Майора Салану начали раздражать мои доносы. Ей было нужно что-то, порочащее Вашу честь, но, клянусь Сакором, что сроду не видел в ваших действиях ничего недостойного! Я… я солгал, чтобы получать серебро и дальше.
Миррини схватилась за рукоятку своего кинжала:
– Мне следовало прикончить тебя на месте, чёртов ублюдок, сукин ты сын!
Клиа остановила её взглядом.
– Есть ли ещё что-то, что Вам следовало сказать нам, Капрал Кайм?
– Нет, Коммандер! Жизнью клянусь.
Клиа невесело усмехнулась:
– Достаточно, Теро.
Теро развеял заклинание и подобрал упавший кинжал.
Кайм облегчённо выдохнул, но, как оказалось, рановато, ибо Клиа сказала:
– Связать его и взять под стражу. Прежде, чем его повесят, он должен будет дать показания Генералу.
Арестованный, не веря свои ушам, воззрился на Теро:
– Но Вы говорили, она проявит милосердие!
– Так и есть! — рыкнула Клиа. — Виселица — это лёгкая смерть, и гораздо меньше того, что ты заслуживаешь. Уведите его, Ниал. Миррини, приведи Капитана Даноса.
Молодой капитан, высокий красавец с клинышком светлой бородки на благородном лице, войдя в комнату и отдав честь, не выказал никаких эмоций, кроме уважения.
– Вызывали, Коммандер?
– Да. Вам известно, зачем?
– Полагаю, что-то, связанное с Каймом? Что он натворил?
– Здесь я задаю вопросы, Капитан, — ответила Клиа. — Лорд Теро при помощи магии будет оценивать степень правдивости Ваших ответов. Так что я жду только правды.
Данос опустился на колено, прижав к сердцу кулак:
– Конечно, Коммандер! Спрашивайте всё, что угодно.
– Встаньте, — сказал Теро.
Установив вращающийся клинок, он объяснил последствия и кивнул Клиа.
– Капитан Данос, Вы в заговоре против меня?
Данос побледнел:
– Нет, Коммандер. Клянусь Пламенем!
Клинок не сдвинулся с места, к большому облегчению Теро.
– Не замышляете ли Вы против Крон-Принцессы?
– Нет, Коммандер.
И опять, то была правда.
– Известно ли Вам о каких-либо заговорах против меня или против Принцессы Элани?
– Клянусь честью, Коммандер, нет.
– Знали ли Вы, что один из ваших людей, Капрал Кайм, отсылает доносы некоей группе, подозреваемой в заговоре против меня?
– Нет, Коммандер.
Клиа с явным облегчением взглянула на Теро и сказала:
– Довольно.
Маг развеял заклинание и подобрал кинжал.
– Пожелаете, чтобы я удалился?
– Нет. Вы с Майором Миррини будете моими свидетелями.