Пока он расчёсывал мои волосы, я рассказала ему о встрече с детективом на занятиях по Крав-Мага.

— Мои адвокаты говорят, что дело временно закрыто, — сказал Гидеон.

— Как ты чувствуешь себя относительно этого?

— Ты в порядке. А это единственное, что имеет значение.

В его голосе не было ничего такого, что могло бы подсказать мне, что, на самом деле, всё это значило для него больше, чем он говорил. Я знала, что где-то в глубине убийство Натана преследует его. Потому что меня преследовало то, что Гидеон сделал ради меня, ведь мы были двумя половинками одной души.

Именно поэтому, Гидеон так сильно хотел, чтобы мы поженились. Я была для него пристанищем. Я была единственным человеком, который знал каждую тёмную тайну, которая мучила его, и, несмотря на это любила его так отчаянно. А он нуждался в любви больше, чем кто-либо, кого я когда-либо встречала.

Плечом я почувствовала вибрация.

— Новая игрушка, Ас? — поддразнила я.

— Следовало выключить эту хреновину. — Проворчал он, доставая телефон из кармана.

Он посмотрел на экран и отрывисто произнёс, — Кросс.

Я слышала взволнованный женский голос, лившийся из динамика, но не могла разобрать ни слова.

— Когда? — спросил Гидеон, после того, как выслушал ответ. — Где? Да. Я скоро буду.

Он повесил трубку и провёл рукой по волосам.

Я замерла. — Что случилось?

— Коринн в больнице. Моя мать сказала, что дела плохи.

— Я сейчас оденусь. Что случилось?

Гидеон посмотрел на меня. Мурашки пошли по коже. Я никогда не видела его таким… разбитым.

— Таблетки, — сказал он хриплым голосом. — Она проглотила целую упаковку таблеток. Мы взяли DB9. Пока мы ждали, когда дежурный подгонит машину, Гидеон позвонил Раулю, сказал ему встретить нас в больнице, чтобы он взял Aston Martin, когда мы приедем.

Гидеон сел за руль, он вёл машину крайне сосредоточенно: каждый поворот руля, каждое нажатие педали были отработанными и точными. Находясь с ним в маленьком пространстве, я чувствовала, что он закрылся. Он был не доступен в эмоциональном плане. Когда я положила руку на его колена, чтобы предложить ему поддержку, он даже не пошевелился. Я не была уверена, что он хотя бы почувствовал мой прикосновение.

Рауль ждал нас, когда мы подъехали к отделению скорой помощи. Он открыл для меня дверь, затем обошёл машину и сел за руль, когда Гидеон вышел. Блестящий автомобиль скрылся из виду раньше, чем мы вошли через автоматические двери.

Я взяла Гидеона за руку, но не была уверена, почувствовал ли он моё прикосновение. Его внимание было приковано к его матери, которая встала, когда мы прошли в зону ожидания, куда нас направили. Элизабет Видал едва взглянула на меня, направляясь прямо к сыну, чтобы обнять его.

Он не обнял её в ответ. Но и не оттолкнул. Он сильнее сжал мою руку.

Миссис Видала не обращала на меня никакого внимания. Наоборот, демонстративно повернулась ко мне спиной, указывая на пару, сидевшую неподалёку. Это были родители Коринн. Они разговаривали с Элизабет, когда мы с Гидеоном вошли, что показалось мне странным, поскольку Жан-Франсуа Жиро стоял один у окна и выглядел отдалённым, точно так же и я себя чувствовала, благодаря Элизабет.

Гидеон отпустил мою руку, потому что его мать потянула его к семье Коринн. Я чувствовала себя неловко, стоя одна в дверях, поэтому я подошла к Жану-Франсуа.

— Мне очень жаль. — Сказала я вместо приветствия.

Он посмотрел на меня мёртвыми глазами, казалось, он постарел на десять лет с нашей встречи в винном баре накануне.

— Что ты здесь делаешь?

— Миссис Видал позвонила Гидеону.

— Конечно позвонила. — Он посмотрел туда, где сидели собравшиеся. — Кто-то мог и подумать, что он стал бы её мужем, но не я.

Я проследила за его взглядом. Гидеон присел перед родителями Коринн, держа за руку её мать. Болезненное чувство страха прошло сквозь меня, заставляя меня похолодеть.

— Она скорее умрёт, чем будет жить без него. — Почти беззвучно произнёс он.

Я снова посмотрела на него. И вдруг всё поняла.

— Вы ведь рассказали ей, да? О нашей помолвке?

— И посмотри КАК, она восприняла новость.

Иисус. Я подошла к стене нетвёрдым шагом, нуждаясь в опоре. Разве она не знала, как на Гидеона повлияет её попытка суицида? Не может же она быть настолько слепа. Или заставить Гидеона испытывать вину, и было её целью? Мне стало плохо от мысли обо всех тех людях, которые так хорошо умеют манипулировать остальными, но результат не вызывал никаких сомнений. Гидеон снова на её стороне. Во всяком случае, прямо сейчас.

В комнату вошла доктор, женщина с добрым взглядом, с коротко стриженными серебристо-светлыми волосами, с поблёкшими голубыми глазами. — Мистер Жиро?

— Да. — Жан-Франсуа шагнул вперёд.

— Я доктор Стейнберг. Меня беспокоит состояние вашей жены. Мы не могли бы поговорить наедине?

Отец Коринн встал на ноги.

— Мы все её семья.

Доктор Стейнберг мягко улыбнулась.

— Я понимаю. Тем не менее, мне нужно поговорить с мужем Коринн. Вам я могу сказать, что с Коринн всё будет хорошо, ей только нужно несколько дней отдыха.