Спустя два часа, после экскурсии по питомнику, во время которой Лен сообщил ему поразительный факт, что одна-единственная устрица может отложить до пяти миллионов икринок, Колин летел самолетом домой. Он не знал, будут ли его устрицы настолько же продуктивны, но в нем теплились проблески надежды, ожидание того, что принесет ему будущее. Ничего подобного он не испытывал уже многие годы…

Все последующие дни он прорабатывал общий план предстоящей работы. С помощью станка со столом, который он вытащил из недр сарая Хенли, он разрезал полихлорвиниловую трубу на равные двухфутовые отрезки, в которых просверлил дырки для крепления веревок. Работа была монотонной и отнимала много времени, но его это не волновало. Главное, что она освобождала ум и занимала руки. И впервые за последние годы его не мучила бессонница.

К тому же он был не один. Пес Шеп, похоже, прижился в доме. Он усаживался на почтительном расстоянии и следил за каждым движением Колина. Неожиданно Колин обнаружил, что разговаривает с ним, объясняя, что и зачем делает. Это стало для них неким ритуалом: Колин за работой и бордер-колли на посту.

После долгого дня за рабочим столом или внизу, в бухте, где Колин вкапывал колышки во время отлива, он возвращался в дом, который по-прежнему считал дедовым, и разжигал камин. Он часто ловил себя на том, что разглядывает портрет над каминной полкой. Рисунок его буквально завораживал. Что-то особенное было в выражении лица Элеанор Стайлз. Что-то шаловливое и одновременно грустное, словно она знала, что это радостное состояние долго не продлится.

Затем его мысли снова возвращались к Эллис Кесслер. Что-то было в ней такое, что его не отпускало. Наверное, все дело было в ощущении общности. Как и он, она отчаянно пыталась построить новую жизнь на руинах старой. От Орина Рэйберна, сторожа, работавшего еще при деде, которого Колин оставил для выполнения случайных работ, он узнал, что она купила закусочную и сейчас занимается ее обновлением. Он восхищался ее смелостью: решиться на столь рискованное дело! Она не только не была повержена, но еще и могла дать обидчикам сдачи.

Он был огорчен тем, что она до сих пор так и не наведалась к нему, но полагал, что рано или поздно это все же произойдет. Портрет в любом случае останется здесь, и она сможет увидеть его, когда найдет время заехать. К большому сожалению агентов, которые названивали ему с деловыми предложениями, он решил оставить его себе. Если бы дед хотел отдать портрет в чужие руки, то продал бы его еще много лет назад.

Как-то в конце ноября Колин, выглянув в окно, увидел, что к дому подъезжает старая зеленая «тойота». Он наблюдал, как машина остановилась и из нее выбралась стройная женщина с каштановыми волосами, в которой он узнал Эллис Кесслер. Спеша ей навстречу, он почувствовал, как сильнее забилось сердце.

— Эллис, какой приятный сюрприз! — приветствовал он ее.

— Извините, мне, наверное, следовало сначала позвонить… — Она пробежала взглядом по его джинсам и рабочей рубашке со следами грязи и полихлорвиниловой стружки. — Я не вовремя?

— Что вы, совсем нет. Я как раз собирался сделать перерыв, — солгал он. — Пройдемте внутрь, я приготовлю чай.

Взгляд Эллис упал на колли, который смотрел на нее, вскинув голову и навострив уши.

— Привет, песик. Мы с тобой нигде раньше не виделись? — Она наклонилась к нему, протягивая руку. Шеп осторожно принюхался, виляя пушистым хвостом из стороны в сторону. Она выпрямилась и взглянула на Колина. — Похоже, вы нашли себе друга.

— Скорее, это он нашел меня. — Колин посмотрел на Шепа. — Это очень разборчивый парень. Его привязанности не так-то легко добиться. Я до сих пор не уверен, прошел ли отбор.

— По крайней мере, теперь вы можете составить друг другу компанию. А то здесь наверняка очень одиноко.

Она окинула взглядом открытый всем ветрам отвесный берег и поблескивающие внизу воды залива, а на востоке — высокие гребни гор, покрытые лесом.

— Бывает иногда, — признался он.

Она выглядела лучше, чем во время их последней встречи. Здоровее. Джинсы, которые раньше висели на ней, теперь очень мило обтягивали нужные места, да и впадины на щеках были уже не так явно выражены. Но печаль в глазах так и осталась. Он чувствовал, что она несколько напряжена, словно это была не обычная дружеская беседа.

Колин предложил ей чаю. Он отказался от кофе, который напоминал ему о собраниях анонимных алкоголиков, где постоянно витал запах кофе, а новые адепты трезвости, такие же как и он, сидели, вцепившись в пластиковые стаканчики, как в спасательный трос.

— Я слышал, вы купили ресторан, — заметил Колин, ставя чайник на огонь.

— Слухи разносятся быстро, — невесело усмехнулась Эллис, убирая со стула кипу газет, прежде чем сесть. — Да, я теперь гордый владелец бывшего заведения, где подавали рыбу с картошкой. Когда я выкупила его, оно уже на ладан дышало, но при помощи нескольких банок краски и интенсивного мытья удалось добиться потрясающих результатов. Торжественное открытие намечается на следующей неделе. Никаких изысков, соберемся узким кругом — члены семьи и друзья. Надеюсь, у вас тоже получится прийти.