— Спасать вас надо или нет, я слушать буду три секунды, – Фиалка вопросила, а в ответ услышала:

— Плыви–ка дальше, всё равно не будет толка от общений наших… Одни проблемы, знаешь ведь сама…

— А пулю сорок пять тебе в подносе принести, иль пусть летит?

— Да пусть летит. Туда, куда захочет. Но только не подумай, что ты наездница на ней. Та лошадь ещё та… Смотри, смотри… Укусит.

И громыхнуло тут! Волна гигантская под именем цунами — пришла, услышав разговор, наверное. И кашалоты вверх взлетели, как лайнеры воздушные! Они как птицы хвостиком махали. Но тяги не хватало для полета, и рухнули обратно в воду тяжелою стотонной тушей. Мыс Горн – хорошая погода! Летали и Данила с Адмиралом! Летала и Фиалка с Безымянной! Но далеко не улететь, Ньютон так приказал, и грохнулись обратно в воду – красавцы кашалоты, красавцы люди и женщины – красавицы.

Буль–Буль оглы им приказал подольше жить. Они не против были! И вынырнув с глубин солёных, на перегон к кораблику поплыли. Конечно же, мужчины первые там были.

— Ну, что, Фиалка? Где же пистолет? Где пули сорок пять? Давно я не встречал тебя на этой широте и долготе.

— Данила, хватит виртуальностью играть, ты закорлючки пишешь, а я тону… Подай мне руку, да поживей…

Но сзади подплывал недобрый кашалот, открывши пасть, диаметром семь метров.

— Марго! Ха–ха–ха–ха! Ты оглянись, увидишь птичку, как у фотографа, но только экзотичней!

Марго взглянула.

— Белый кашалот!!! Да это сумасшедший зверь, Данила!!!

— А ну–ка, лезь быстрей на борт…

Движок взревел и катерок помчался… На полной скорости, но… кашалот не отставал. Он нёсся как стотонная торпеда, не закрывая пасть – голОден, очевидно! Две женщины и двое мужиков – а много мяса в них? Наверно, много… На завтрак хватит – думал кашалот, который белый, и который тоже не в себе.

— Быстрей, Данила… Да быстрей гони… Не хочется в контакт входить с тем альбиносом. Какой–то белый! С голоду, наверно… А может, наркоман… Сейчас бывает всё, и удивленье под девальвацию попало. Его уж нет. Уж удивляться нечему. Кругом дурдом калибра сорок пять.

На скорости большой тот катерок на берег Африканский выскочил, и там затих, мотором поурчав.

— Ха–ха–ха–ха! – смеялся тут Данила сумасшедший. – Мы наркомана наказали – ой, ля–ля… Наверно, думал тот китяра, что кое–что мы с Адмиралом с тонУщего суднА прибрали. К рукам. Ну, героинчик там, синтетика, гашишик… И прочий хлам, который Белому киту был нужен! Да знал бы Мелвил, шо он сотворил…

— Послушай, снайпер, оглянись, – зловещим голосом сказала му Фиалка.

Он оглянулся… и увидел… И он увидел, оглянувшись!!! О, Господи, да что же он увидел? Кошмар какой–то, но не кашалота! А что? А что он там узрел? А? Ничего не понимаю… Аааааааааааааааааа… Понял, вижу, знаю…

Сзади стояла стая львов. И хмуро думала та стая, как кашалот, – о завтраке, о чём же! О чём же ещё думать в это время, когда кукушки яйца прячут в гнёзда. Чужие. А сами завтракать летят.

— Где твой калибр сорок пять, – тихонько проскрипел Данила для Фиалки.

— На дне у мыса Горн, не знаешь что ли?

— Не врёшь, красотка?

— Вру, конечно… Я его спрятала в трусы…

— Давай.

— Даю.

Он взял пистоль и стал Данилой прежним, уверенным и бодрым. Сказал помощнику:

— Эй, Адмирал, ты там варана на дуэли вызывал? Тя опыт есть… Давай, зови–ка вожака. А говорить я буду с ним – не бойся.

— Эй, кучерявые! – орать стал Адмирал. – Кто старший, выходи! Разборка будет! Мы на стреле, аль нет? Чего молчите, тупорылые бараны? Данила хочет говорить! Но не со швалью, а со старшим! Не понял, чё молчите? Прошли анестезию языка? Рычать умеете – рычите, падлы… Хотя бы. Вам мало не покажется сейчас.