– Ничего, мы тебя быстро откормим, – пообещал Юра, поправляя шубейку. – Кстати, ИО коменданта известно?

– Виталий Павлович! – радостно выдал я, преисполняясь ощущением своей великой полезности.

– Виталий Палыч, – повторил Юра. – «Я к Виталий Палычу! Срочное дело!»

– Годится, – одобрил Стёпа.

– Ну всё, я готов.

– Всё, пошёл, – скомандовал Стёпа. – Я подстрахую, но постарайся сделать «на раз».

– Угу…

Помните анекдот: «Он, конечно, сильный, но… лёгкий!»?

Юра у нас вполне взрослый, но мелкий. По фигуре, особенно издали, выглядит как подросток. На этом обычно и строятся нехитрые комбинации наподобие той, что вы сейчас наблюдаете.

Пока Юра двигался по улице, съёжившись и горбясь для вящего эффекта, Стёпа наблюдал за крыльцом комендатуры в оптический прицел, изготовившись для стрельбы с колена за углом дома.

– Если вдруг стрельнут из карабинов…

– Да, тогда работаешь по крыльцу.

У меня изготовиться не получилось, Стёпа мешал, а если сместиться вправо, будет виден силуэт. Поэтому я просто стоял рядом, прижавшись к стене, и наблюдал за обстановкой.

Почти все промороженные насквозь окна дома напротив были слепы, кроме одного. Из окна квартиры на первом этаже, справа от подъезда, на нас смотрели двое. Деталей не разобрать, частично отсвечивает, но по аналогии с прочими домами можно предположить, что это некое подобие «дежурной службы», и, вполне вероятно, у кого-то там есть какое-нибудь маленькое плохонькое ружьецо. Понятно, что комендатура рядом (напомню, они отнимают у граждан оружие), но полностью исключать такой вариант нельзя.

– Справа двое в окне, – сообщил я. – Смотрят на нас.

– Видел, – кивнул Стёпа. – Варианты?

– Если не попрёмся к ним в подъезд – никаких, – выдал я экспертное заключение. – Не то сейчас время, чтобы палить из дрянной двустволки по парочке мерзавцев с регулярными стволами, которые тебя не трогают. Своя шкура дороже.

– Не попрёмся, – заверил Стёпа. – Но на всякий случай присмотри за ними.

– Угу.

Юра приблизился к комендатуре на полсотни метров, и тут его остановили. Оружие направлять не стали, пара реплик, негромко так, обыденно, затем жест рукой – продолжай движение.

Подростковый имидж сработал. Мелочь, а приятно. Нет, не так, мелочь – а полезно. В общем, хорошо иметь в команде такую полезную мелочь, как Юра.

Юра приблизился к крыльцу и скинул шубейку.

Нет, мы ничего не услышали, только увидели, как валятся за бруствер почти разом все три фигуры комендачей.

Юра суетливо метнулся на крыльцо, потоптался там, завершая злодеяние, и призывно махнул нам.

– Двинули, – скомандовал Стёпа, выскакивая из-за угла и направляясь к комендатуре.

Коменданта было жаль. Неплохой мужик, вроде со всех сторон правильный, к людям нормально относился.

– По возможности пощадим коменданта? С него можно немало инфо снять.

– Ну, это уж как получится.

На беду свою, комендант оказался в лихую минуту не на той стороне, да и проворен был не по-стариковски. Когда мы заскочили в кабинет, он даже слова лишнего не сказал, сразу метнулся к столу – куда только радикулит делся! – и выхватил из ящика пистолет.

Юра уложил его короткой очередью.

– Не получилось.

Глупо вышло, вроде такой опытный и мудрый, мог бы сообразить, что сначала надо было пару слов сказать, а не хвататься за ствол, – глядишь, и остался бы в живых.

Больше наверху никого не было, даже повара из столовки угнали на войну с «курками».

В подвале обнаружились дежурный по комендатуре и двое бойцов. Выполняя строгий приказ, они подпирали стену возле пыточной – стерегли пленного диверсанта.

– Кто такие? А ну стоять!

Эти хлопцы также проявили боевой дух и решительность, весьма вредную при отсутствии должной практики и быстрой реакции, и организованно умерли с оружием в руках.

Мне было неловко. Нет, без всякого ёрничанья, чисто по-человечьи. Когда стрелял в спину «куркам» на хлебозаводе, чувствовал себя не в пример комфортнее. Ко мне тут отнеслись по-человечьи: хоть и отняли оружие, но долго и дотошно разбирались, и если бы не злобные карлики – Павлики Морозовы, – то отпустили бы с миром.

Да, если бы не эти самые карлики-сладкоежки, всё было бы по-другому. Я бы не спустился в подвал, не знал бы, что здесь пленный диверсант… и не привёл бы сюда своих боевых братьев, сеющих повсюду смерть и разрушение.