Как бы там ни было, конечно, все это — и «Анатомия меланхолии» Бёртона, и «Словарь» Джонсона, и карикатуры, и каждодневное наблюдение за людьми — ложилось в «копилку», тренируя и развивая воображение, формируя будущего писателя. Но происходило это постепенно и в общем-то исподволь. Без сознательной инициативы со стороны юноши.

Существование молодого Портера в Гринсборо (да и позднее, в Техасе) было инертным, и в том, что с ним происходило, инициатива принадлежала обстоятельствам: воле тетушки, бабушки, дяди и т. д., но не ему. За исключением побега к океану в двенадцатилетнем возрасте и рисования карикатур, жизнь он вел пассивную. Его modus vivendiмало отличался от повседневного времяпрепровождения местной молодежи: были здесь и походы на танцы, легкий флирт, выпивка и бренчание на гитаре в кругу приятелей, розыгрыши и мелкие проделки все в той же компании. Словом, ничего необычного. И этот образ жизни он совершенно не собирался менять. Во всяком случае, никакого стремления к изменениям он не демонстрировал. Работа у дяди Кларка его тяготила, он скучал и много лет спустя как-то признался одной из своих нью-йоркских знакомых: «Нудная работа в аптеке была для меня сущей мукой». Тем не менее в 1881 году, девятнадцати лет от роду, Уильям Портер сдал экзамены и 30 августа того же года стал сертифицированным фармацевтом [48] .

Казалось, жизнь его предопределена — со временем в полной мере овладеть тайнами аптекарского дела и окончательно сменить дядю Кларка за стойкой или открыть собственное дело, быть может, даже жениться, обзавестись детьми, построить дом и стать добропорядочным буржуа — уважаемым гражданином Гринсборо. Но вдруг судьба сделала первый крутой поворот и перекроила жизнь Уильяма Сидни Портера совершенно по-новому, вырвала его из привычного окружения и чудесным образом отправила за две тысячи километров — на юго-запад, в Техас.

Ничего волшебного, впрочем, в этом перемещении не было. Напротив, всё совершилось довольно прозаично. Более того, начиналась новая фаза в жизни будущего писателя с обстоятельств совсем не радужных. Впрочем, обо всем по порядку.

Еще в самом начале своей аптекарской карьеры молодой Портер познакомился, а затем подружился с доктором Джеймсом Холлом. Он был приятелем Кларка Портера и одним из завсегдатаев «аптекарского клуба». Как описывают его биографы писателя, это был человек очень высокий (под два метра ростом), мощного телосложения, с громким голосом. В Гринсборо Холл переселился в середине 1870-х из соседнего Лексингтона [49] , был уже немолод (за пятьдесят), бесстрашен, резок в суждениях, но при этом добр, не корыстолюбив (бедняков лечил бесплатно) и «чертовски обаятелен». В город, вместе с женой, он перебрался после того, как дети повзрослели (а их у него было четверо, и все — мальчики) и выпорхнули из гнезда. Как-то так получилось — «виной» тому, скорее всего, отцовский инстинкт Холла и «безотцовщина» Портера, — что Холл взял юношу под опеку, стал относиться к нему почти как к сыну. Не будем описывать перипетии их дружбы (об этом писали многие), но вот однажды доктор (который весьма серьезно относился к здоровью Уильяма, как, впрочем, и к собственному, и своих пациентов) обратил внимание на сухой кашель, который с началом зимы «привязался» к молодому Портеру. Сначала грешил на трахеит, заставлял юного аптекаря пить микстуры и отвары, принимать снадобья, но проходило время, а улучшения не наступало. Зная о наследственности пациента и надеясь, что процесс еще не зашел слишком далеко, Холл предложил ему сменить климат, уехать из Каролины. Совет этот мог так и остаться благим пожеланием (у Портеров не было денег), но доктор Холл предложил совершенно конкретные действия: в марте он намеревался ехать в Техас навестить своих сыновей и решил не только взять юношу с собой, но и оплатить ему дорогу.

Достоверно неизвестно, как воспринял предложение своего старшего друга будущий О. Генри. Возможно, не без понятных колебаний и сомнений, но, скорее всего, согласился, не слишком раздумывая, — ведь работать в аптеке ему изрядно надоело, а тут такое приключение!..

Семья не возражала против отъезда: доктор Холл переговорил и с Кларком Портером, и с его сестрой — мисс Эвелиной, и с «матушкой Портер». Все знали о наследственности юноши и отнеслись к возможному диагнозу всерьез. Уильям уезжал не навсегда — доктор предполагал, что двух лет, проведенных в сухом и жарком климате Техаса, будет достаточно, чтобы победить недуг, — а потом он вернется.

Конечно, ни бабушка, ни тетя с дядей, ни отец, ни, скорее всего, сам Уилл Портер и мысли не допускали, что уезжает он навсегда и многих из родных больше уже не увидит.

В марте 1882 года доктор Джеймс Холл с супругой Фрэнсис и недавний помощник аптекаря сели в поезд и отправились в далекий — длиной почти в две тысячи километров — путь.

Холлам предстояла долгожданная встреча с детьми, а в жизни Уильяма Сидни Портера начинался новый этап, о перспективах которого он, конечно, не подозревал.

Среди рассказов О. Генри есть история под названием «Санаторий на ранчо». Впервые она была опубликована, когда слава уже «стучалась в писательскую дверь» [50] , но написана раньше — в самом конце 1890-х, в тюремной камере. И это обстоятельство придает изложенному в ней сюжету особое значение и смысл. История вот о чем. Сердобольный техасский богач подбирает харкающего кровью туберкулезника и отвозит его к себе на ранчо, чтобы тот излечился в местном сухом и жарком климате. Происходит это вопреки воле последнего — человека эгоистичного и испорченного, но заканчивается победой — и над болезнью, и над характером больного, превратившегося из ипохондрика и нытика в оптимиста и смельчака-ковбоя. Нечто подобное случилось и с молодым Портером. Конечно, он был другим — не таким, как малосимпатичный герой новеллы Мак-Гайр, но и его появление на ранчо в Техасе произошло в общем-то помимо воли и по той же причине. Кровью, правда, он не харкал, но доктор Холл подозревал, что туберкулезный процесс в легких уже начался, и потому заставил своего знакомца отправиться в дальнее путешествие.

Так весной 1882 года, девятнадцати лет от роду, Уильям Портер оказался вырванным из привычного с детства окружения, в местах, весьма от его малой родины отдаленных — на скотоводческом ранчо, в графстве Jla Салль, в юго-западной части «Штата Одинокой Звезды», как любят называть Техас его обитатели-патриоты.

В своей книге Алфонсо Смит писал: «Если бы О. Генри имел возможность выбрать себе ранчо на время пребывания в Техасе и его управляющего, едва ли он мог сделать лучший выбор, нежели ранчо в графстве Jla Салль во главе с Ли Холлом» [51] . С суждением биографа трудно не согласиться. Особенно это касается фигуры управляющего. Черты именно этого незаурядного человека — с очевидной симпатией и благодарностью — воплощены и в образе Рейдлера (а также целого ряда других персонажей из сборника «Сердце Запада»), владельца ранчо из упомянутой новеллы. Он был почти таким, каким его описывает О. Генри — «шести футов двух дюймов росту и необъятной ширины в плечах, он был, что называется, душа нараспашку. Запад и Юг соединились в нем».

Ли Холл, старший из сыновей доктора, личность почти легендарная. Не случайно о жизни этого по-настоящему яркого человека написана книга [52] , а его имя вошло в анналы истории штата. Он приехал в Техас в 1869 году из родного Лексингтона в Северной Каролине и обосновался в Сан-Антонио (Рейдлер, кстати, тоже из Сан-Антонио). Заниматься он собирался учительством и свой первый год в Техасе подвизался в этом качестве. Но человек по натуре деятельный, он не мог оставаться в стороне от процессов, которые разворачивались на юго-западе США. А события эти были непростыми. Безлюдные просторы активно осваивались, переселенцев (одним из которых был Ли Холл) становилось все больше. Началась «земельная» и «скотоводческая» «лихорадка» — разведение скота оказалось очень выгодным делом, в которое вкладывались миллионы. Но среди местных обитателей были не только люди, скажем так, добросовестные, но и преступные элементы, так называемые «десперадос», которые угоняли и перепродавали скот, занимались грабежом — нападали на ранчо, банки, поезда и т. п. Занимались этим не только белые и мексиканцы, но и индейцы — апачи и команчи, проживавшие в Техасе и на окрестных территориях. В этих малонаселенных местах федеральная власть была слаба (а то и вовсе отсутствовала), поэтому жители вынуждены были защищать себя сами. Так появились техасские рейнджеры — отряды добровольцев, призванные покончить с беспределом [53] . В 1870 году в один из таких отрядов записался и Ли Холл. С самого начала он проявил не только отвагу (смельчаков там хватало), но и талант командира и тактика. «Ростом в шесть футов, два дюйма, белокурый, как викинг, тихий, как баптист, и опасный, как пулемет» [54] , он сделал головокружительную карьеру, всего за несколько месяцев превратившись в начальника одного из наиболее эффективно действовавших подразделений рейнджеров. За несколько лет, что он возглавлял отряд, ему удалось очистить от «десперадос» огромную территорию, успешно воевал он и с индейцами. Затем исполнял обязанности шерифа графства и здесь тоже прославился своим мужеством и честностью. Со временем Ли Холл превратится в настоящую легенду — опору законности и порядка, в безупречный символ храбрости и неподкупности. Но к моменту приезда Уилла Портера он уже удалился от ратных дел — решил «сесть на землю». Женился, обзавелся хозяйством — лошадьми и скотом, построил дом, а еще стал управляющим огромного — почти в тысячу квадратных километров — крупнейшего в тех краях ранчо, которым владели братья Далл, земельные спекулянты, финансовые воротилы и миллионеры из Пенсильвании. На своем ранчо они не появлялись, перепоручив все дела надежному, как скала, бывшему шерифу, и тот обладал в округе огромной и непререкаемой властью. Недавний аптекарь видел его нечасто — тот был всегда в разъездах, но достаточно, чтобы составить свое мнение о нем как о человеке сильном, великодушном и героическом.