— То есть вы испытывали чувство дискомфорта, неловкости, когда занимались вирт-общением?

— Да нет! — от обиды я заорала вслух. — Почему сразу неловкости?! Просто, ну... это исказило бы... впечатление...

Ольга Леонидовна со значением покивала. Щеки у меня горели. Нарочно она, что ли?! Вправду не понимает или притворяется? Если говорить вирту, что он результат тонкого воздействия электродов на зрительные, слуховые и прочие участки коры твоего мозга, — на кой тогда вообще этим заниматься? Грузить компьютерную копию героя, настраивать ее под себя и потом разъяснять ему, что он не герой никакой, а вирт, кукла... Не знаю. Я, конечно, не судебный психолог, но вот это, по-моему, и есть извращение.

— Вы не отключайтесь, Вика. Мне очень интересно, что вы думаете. Если я правильно поняла, вы уже в юности стремились выстроить виртуальную среду в соответствии с логикой реальности. Давайте посмотрим, к чему это привело. Вы заботились о том, чтобы персонажи ваших игр ощущали себя частью реальности. Вы создавали для них эту реальность. Я посмотрела в вашей медицинской карте некоторые выборочно сохраненные сценарии, они необычны и очень изобретательны. В прежние времена вы могли бы стать каким-нибудь сочинителем или версификатором. Писателем — кажется, так это называлось.

А не пошла бы ты, тетка!.. Нет, не включу адаптер, и не проси. По крайней мере, пока не перестану думать в таких выражениях. Какое они право имели, гады?!.. Ах да, я же правонарушительница. Злостная хулиганка.

— Знаете, Вика, ведь ничего бы не случилось, если бы вы хоть малую толику той заботы, с которой опекали ваших виртов, перенесли на живого человека. Вашего коллегу, вашего наставника. Неужели вы не думали, какую травму наносите?.. Ах вот как. Ну, я вижу, вы еще не готовы к диалогу. Если вы не против, продолжим позже.

Я все-таки включила адаптер. И судебного психолога, значит, можно пронять, если правильно подбирать в уме слова.

А насчет моей квалификации вы заблуждаетесь. Если вы прочли у меня в запароленной зоне хоть что-то, кроме мантры «я-все-сделала-сама», то я английская королева. Ждите теперь, пока ваше следствие выявит Майкла!

Наша с Майклом совместимость еще в школе не бывала ниже семидесяти. А когда мы оба попали в «Арником», стала еще выше. Никакой мистики — если двое работают в одной и той же компании, все тест-программы добавляют им очки. Считается, что сексуальные связи укрепляют сотрудничество, и наоборот.

Майкл никогда не скрывал, что грузится мной. В реале ни с кем не встречался, хотя это и мешало карьере: ограничивать сексуальную жизнь виртом — инфантилизм и скрытая неуверенность, о руководящей должности мечтать не приходится. Он меня уговаривал и так, и эдак, на последний день рождения сам принес компакт со своей собственноручно записанной версией, говорил, что там уйма опций, все мои мыслимые и немыслимые желания. Я не проверяла. Какие опции не включи, все равно: Майкл — это Майкл. Мало ли с кем у меня семьдесят процентов!

Месяц назад он заявился ко мне в видеочат с бутылкой водки. Попросил привата и, хохоча как больной, еле выговорил: «Знаешь, кто еще тобой грузится?! Садись, Вичка, а то упадешь!»

Это полный бред — но я сразу подумала, что Майкл сейчас назовет его имя.

Каким путем Майкл его засек, как взломал и раскодировал приватную зону, понятия не имею. Для бешеной собаки, по его собственным словам, тысяча километров не крюк. У меня руки похолодели, горло сжала судорога, но я сразу, через хи-хи-ха-ха, стала выспрашивать детали. Спросят, когда и как я замыслила свое циничное хулиганство, — честно отвечу: не помню. Само замыслилось.

Наш начальник, у которого мы оба готовимся к магистерскому званию, действительному во всех отделениях «Арникома». Алекс, или, ежели за глаза, — Санечка. Старше меня на десять лет. Совсем не Люк Скайуокер и даже не старый Ди Каприо. Худощавый, на висках залысины. Физиономия лукавая, глаза грустные. С ним у меня всего двадцать процентов, даже с учетом сотрудничества в фирме. Вот и выходит, что мотивация моего аморального поведения нулевая. Ничего, кроме цинизма и антиобщественных наклонностей.

Он здравомыслящий гражданин. В реале держался строго официально, может, тоже тестировался на совместимость со мной. Однако это не мешало ему грузить меня по ночам и в выходные. Не в смысле загружать работой.

Не знала, что можно быть такой счастливой и в то же время так злиться! Майкл отхлебывал из горла и выкладывал все новые подробности. Кое-что привирал, как я потом выяснила. Но в главном не наврал: Санечка мне прописал максимальный уровень неопределенности. Наверно, тоже не любит приказывать виртам и хочет, чтобы все было как в реале. Вот только... Ну ладно. Короче: вирт-Вика в пределах действующего законодательства могла вытворять что угодно.