— Одежда утилизирована, — отчитался компьютер.

Из стены рядом с Аней выскочил ящик, в котором лежали сложенные шерстяные рубаха и штаны. Арестантка с облегчением натянула их на себя.

— Возьмите гигиенический комплект.

Движение катера плавно замедлилось. Над ящиком, в котором находилась одежда, выполз еще один. Аня выудила из него прозрачный герметичный кулек с полотенцем, мылом и зубной щеткой. Дверь отворилась, и она зябко поежилась на хлестнувшем снаружи ветру, жадно лизнувшем мокрые щеки. Ноздри покусывал едкий аромат йода, источаемый колышащимся на волнах слоем гниющих водорослей. Накинув ватник с нанесенным на спину штрихкодом, Аня всунула босые ноги в калоши и робко вышла на палубу.

Чаячий грай тонул в шуме набегающих на прибрежные камни волн. Занимавшее все пространство острова циклопическое строение автоматизированной тюрьмы-куба было погружено в темноту, изредка, подобно психоделическому пинкфлойдовскому видению, освещаемое круговыми сполохами света от установленного на крыше сигнального маяка.

Едва Аня ступила на бетонный причал, лесенка-трап тут же с жужжанием втянулась в борт, и суденышко двинулось в обратный путь, подмигивая во мраке красной мигалкой. Изгнанница с тоской посмотрела на далекую полосу огней Петербурга, не почувствовав, как штрихкод на спине прощупал прицельно направленный кубом лазерный луч.

Сон. Может, это всего-навсего страшный сон, и она вот-вот проснется в своей постели… Ах, если бы это было так…

Со стороны тюрьмы послышался лязг, и девушка обернулась, наблюдая, как черный массив здания-исполина с рокотом прорезала яркая вертикальная полоса — бездушный кошмар приглашал войти.

Прижимая к груди пакет, Аня шагнула за открывающиеся ворота, и ее маленькая фигурка призрачно растворилась в ослепительном свете тюремных прожекторов.

Октябрь 2009 — Август 2012 г.