Интернет – удивительная вещь. Марк был в Москве, его собеседник – неподалеку от Берлина. Но вот они, можно сказать, находятся в одной комнате и говорят так, будто сидят рядышком. Хотя нет: «говорят» – неверное выражение. Это было, скорее, традицией, привычкой и предписанием врачей: пытаться беседовать. Вначале Марк надеялся услышать ответы. Даром, что у медиков ничего не получилось, но он-то – другое дело, не чужой человек все-таки! Более того, ответы даже звучали иногда, но – краткие, холодные, иногда – бессмысленные. Как его и предупреждали. Он не хотел сдаваться, однако и надеяться, как прежде, уже не мог.

Сейчас эта традиция была очень кстати. Он получил возможность проговорить вслух собственные мысли, озвучить свои переживания и планы, заново оценить их. От этого тоже есть польза! Особенно если учитывать, на какой шаг он решился…

– Вика согласилась нам помочь. Завтра у нее встреча с этим Игнатом. Она ему сказала, что не отвечала на звонки, потому что стеснялась. Он, кажется, поверил, это к лучшему. Вероятно, он у нее сразу примется деньги клянчить. Встречу он назначил на вечер, в кафе у парка. Вика – совсем не дура, она боится нападения. Но я пообещал ей, что все будет хорошо. – И свое обещание он планировал выполнить. Марк два раза побывал в этом парке, осмотрел его вдоль и поперек. Рина к его усилиям все предусматривать отнеслась весьма насмешливо, она считала, что он у них под ногами будет путаться. Конечно, ведь ее оперативники в засаде укроются!

Марк не собирался отступать. Оперативникам все равно, что будет с девушкой, им нужно упыря-афериста задержать. Вику они даже не знают… Это на его личной ответственности: он ее в дело втянул. О том, что его беспокойство может быть вызвано каким-то иным чувством, Марк даже не думал. Хватит, наступал он уже на эти грабли – с прошлого раза раны не зажили!

– Честно тебе скажу: особого впечатления этот Игнат на меня не произвел. Здоровый кабан, не более того. Но когда я думаю о том, что он сделал, что у него в башке творится, – вот тогда мне становится страшно по-настоящему. Рина мне показала фотографии с мест преступлений. Не затемненные, какие в газетах печатают, а… настоящие. Из тел жертв вырезали… Не хочу даже говорить об этом! Я не понимаю, как такое можно творить – даже ради больших денег.

– Собака.

Голос его собеседника прозвучал настолько неожиданно, что Марк замер на месте. Он уже свыкся с мыслью – ответов не будет. Этот тихий голос показался ему громом среди ясного неба.

– Что?..

– Есть разница между тем, как убивает человек и собака. Человек берет в руки нож – и наносит удары. Собака рвет жертву на куски зубами. Я помню эти снимки. Убийца – человек-собака. Он такой – не потому, что притворяется собакой. А почему собака убивает?

Последовала пауза, от него явно ожидали каких-то предположений. Но Марк был слишком потрясен, чтобы говорить.

Речь! Настоящая, связная, грамотная речь – то, о чем ему посоветовали даже и не мечтать! Это же совершенно другой уровень – по сравнению с привычными односложными ответами! Марк и не подозревал, что там, за этими заледеневшими глазами, есть какие-то мысли, сохранилась способность к анализу и… память!

Он смотрел на экран как завороженный. Лицо собеседника оставалось привычно спокойным, глаза были бесстрастно-холодными. Но не могла же ему просто послышаться эта реплика!

– Я… я не знаю, – с трудом выдавил Марк.

– Собака убивает, если она бешеная или – охотничья. Бешеная собака бросается на любого, кто попадется на ее пути. Охотничья собака убивает именно тех жертв, кого ее и обучили убивать. Она умеет выслеживать, таиться, тщательно выбирать – кто станет ее добычей. Но убивает она точно так же, как и бешеная. Рвет жертву зубами на части. Она тоже любит, когда у нее горячая кровь во рту. Может, когда-нибудь и она взбесится. Но пока что гораздо важнее узнать, кто научил эту охотничью собаку убивать и – зачем. Причина есть – всегда.

– Но как же…

– Тихо. Слушай. Человек не может убивать, как собака, и не может притворяться собакой. Тут нельзя перепутать. Принимая одно за другое, ты допускаешь свою самую страшную ошибку.

– Я не понимаю!

Марк не врал. Он действительно не понимал. Когда первичный шок прошел, он попытался разобраться в смысле этих слов, однако результат его размышлений оказался не слишком-то впечатляющим. В речи собеседника явно присутствовала некая логика, этого не отнять. Но имеется ли у здорового человека хоть один шанс понять логику сумасшедшего? Он надеялся на какое-либо разъяснение, но собеседник просто отключил связь, оставив Марка наедине с темным экраном.

Во дворе собрался народ, и Оля рискнула выйти из дома. Первоначально она планировала наблюдать за обыском из окна. Ведь, по сути, она все и устроила! Хотя, нет: формально затеяли все ее родители и кое-кто из соседей. Но началось-то все с того, что Оля день за днем настойчиво привлекала их внимание к подвалу. Рассказывала, что он заперт, что окна наглухо заколочены, а новые хозяева если и появляются, то только ночью. Вдруг там притон? Или склад наркотиков? Или еще что похуже?