— Конечно, конечно, — кивнул князь и, повернувшись к Авели, перешел на английский: — Вы итальянец, не так ли? О, я наслышан о стране Юлия Цезаря, Марко Поло и Гарибальди, ведь я читаю английские газеты, даже подписался на «Таймс». Там много пишут о воздушных полетах вашей жены, — тут махарана снова повернулся к Китти.

— Я польщена вашим вниманием, ваше величество, — поклонилась та.

— Возможно, ваши достижения в столь опасной области, как воздухоплавание, миледи, удивляют многих мужчин, но только не меня!

— Почему же, ваше величество?

— Потому что, насколько я знаю, в ваших жилах течет раджпутская кровь, — подмигнул махарана, — а наши женщины всегда отличались силой характера и независимостью. Они частенько тащат нас, мужчин, за собой, как ослов, — для наглядности он потянул себя за ухо. — Мы, раджпуты, самые могучие и отважные воины в мире. Сильнее нас только наши женщины!

Довольный своим остроумием, он расхохотался.

— Позвольте с вами не согласиться, — кокетливо заметила Китти. — Я уверена, что ни одной женщине даже в голову не придет тащить вас за уши.

— Знаете, что еще роднит нас с вами, миледи, кроме раджпутской крови? — продолжал с улыбкой махарана. — Меня тоже влечет небо! Я — счастливый обладатель летательного аппарата «Антуанетта-4», построенного самим великим Леоном Левассером в Париже.

Он замолчал, ожидая от гостьи выражения удивления и восторга, и Китти не обманула его ожиданий.

— Неужели у вас есть эта великолепная машина? — всплеснула она руками. — Я даже представить себе не могла, что встречу здесь, в Азии, это чудо техники!

— У меня есть все современные удобства, — заметил махарана, наслаждаясь произведенным впечатлением. — Пять «Роллс-Ройсов», фотоаппарат и машинка Люмьеров для показа движущихся картинок. Я стараюсь идти в ногу со временем!

— Уверена, полеты на вашем прекрасном аэроплане доставляют вам массу удовольствия.

— Увы, — погрустнел князь, — сам я не умею им управлять. Вы меня очень обяжете, если возьмете с собой в полет.

— Боюсь, моя жена не сможет вам помочь, — вдруг заявил Макс брюзгливым тоном, без сомнения, позаимствованным у Мортимера, но махарана не обратил на неожиданное затруднение ни малейшего внимания.

— Вы ведь сумеете справиться с моим аэропланом? — спросил он у Китти.

Она взглянула на Макса, сообразив, что тот старается раззадорить властителя Удайпура, и произнесла неуверенно:

— Думаю, да, но, ваше величество, это не совсем удобно…

— Тогда решено: вы переедете ко мне и будете давать мне уроки воздухоплавания! — воскликнул махарана. — Я буду летать, как птица!

— Это исключено, — опять вмешался Макс. — Наша поездка расписана буквально по часам. Нас ждут в Агре к концу следующей недели. Мы хотим посмотреть на Тадж-Махал при полной луне.

— Да что такое этот Тадж-Махал? — махнул рукой махарана. — Всего лишь помпезная гробница! Почему все так рвутся на нее посмотреть? Раджа-стан — вот настоящая Индия. Более того, леди, это земля ваших предков. Вы должны остаться здесь на месяц, нет, на два. Я покажу вам великие города пустыни — Джейсамер, Биканер, Джодпур, я… я устрою в вашу честь охоту на тигров, наконец. Ведь вы, англичане, любите убивать наших тигров, правда?

— Да, англичане это обожают, — пробормотал Авели.

— Тогда мы будем на них охотиться и убьем столько, сколько вам будет угодно, мисс Фонтэйн. Вы только представьте себе — полосатая бестия выскакивает из кустарника, готовая к прыжку, а вы поражаете ее метким выстрелом. Это возбуждает, заставляет кровь быстрее бежать по жилам. Что может быть прекраснее тигриной охоты! — воскликнул вконец разошедшийся махарана.

Китти чуть не передернуло от отвращения, но она постаралась скрыть свои чувства, сказав только:

— Заманчивая перспектива…

— А вот еще одно любимейшее развлечение наших друзей-англичан — охота с копьем на кабана, — продолжал князь. — Это ни с чем не сравнимое удовольствие — воткнуть копье в бок рычащего от ярости вепря. А как он визжит от боли! Нет ничего более волнующего, чем вопли раненого зверя.

— Неужели ничего? — кокетливо переспросила Китти и бросила на увлекшегося махарану игривый взгляд. — Мы с мужем были бы счастливы принять ваше любезное приглашение, но…

— Где вы остановились?