«Крысы, – в который раз подумал Ерш. – Обещали долю. Пойди пойми, какая доля с альбома с марками, кто знает им цену? Да какая бы ни была – наверняка опять скрысятничают. Паскуды, что с них взять. После того как подставили кореша под мокрое дело».

Следующая красная точка появилась на западе. Я сноровисто идентифицировал клиента и, не доверяя памяти, сбросил его личные данные на экран.

– Господи, какое страшное лицо, – ахнула слева Галка.

– Скорее, рожа, – поправил я.

Рожа действительно была отвратной. Вылупив на нас белесые мертвяцкие глаза, с экрана нехорошо улыбался некто Череп, он же Андрей Черепков, шестидесяти четырех лет, неоднократно судимый за кражи, разбой и мошенничество.

– Хорошая хавира, твою мать, – быстро считывала Галка бегущую по монитору строку. – Бабок по ходу быть не должно, зато рыжье верняк есть. Толкнуть, хрен ли, рыжье барыгам и сгребстись на море, прогреть на хрен старые кости.

С Черепом пришлось повозиться. Ни одна из наиболее вероятностных линий будущего совершить взлом ему не препятствовала. Я просканировал второй слой и тоже ничего не нашел. На третьем, впрочем, обнаружились сразу два варианта.

– Какой бы ты выбрала? – обернулся я к стажерке. Для себя я уже все решил, но хотел услышать ее мнение.

По первому варианту дежурная смена шестого отделения милиции должна была внезапно ощутить жгучее желание покинуть теплые насиженные стулья в родной ментовке и совершить внеплановый рейс по району. Черепа они бы спугнули, и тот забился бы в нору до завтра, чтобы повторить попытку через сутки.

Альтернативный вариант, гораздо более жесткий, откладывал эту попытку на неопределенный срок. Я удовлетворенно кивнул, когда после секундного колебания моя стажерка выбрала именно его. Умение принимать жесткие решения входило в арсенал «ангехранца». Я задействовал мотиваторы поведения, выставив максимальную мощность. Вероятность событий третьего слоя мала, и их приходилось подхлестывать.

Выпить Жорику хотелось с утра. Накануне вечером он славно поддал с друзьями, и наутро подпитие отозвалось мучительной мигренью. Усилием воли подавив желание немедленно опохмелиться, Жорик отправился на работу.

День не заладился. Сначала вставший с левой ноги шеф долго объяснял Жорику, что сам не понимает, почему до сих пор его не уволил. Затем позвонила стервозная Ленка из бухгалтерии, и Жорику влетело за то, что квартальные отчеты у него не в порядке.

Неприятности Ленкиным звонком не ограничились – до обеда бедолага, мужественно борясь с приступами головной боли, пытался разрулить чертову кучу навалившихся внезапно проблем. Затем, наскоро перехватив в ближайшей закусочной полусъедобную пиццу, Жорик вернулся в офис, и тут неожиданно нагрянула финансовая инспекция. В довершение всех дел, когда до конца рабочего дня оставалось всего ничего, позвонила Ирка.

– Так, Жорес. – Ирка всегда отличалась напористостью и бескомпромиссностью. – Отгадай, что ты делаешь сегодня вечером.

– Мм… Я сегодня, это… занят, – соврал Жорик, пытаясь отвертеться.

– Правильно, занят, – не стала возражать Ирка. – И я сейчас скажу тебе, чем. Ты сегодня отвозишь нас с мамой на дачу. И никаких отговорок, Жорес, слышать ничего не желаю.

Возвращаясь с проклятой дачи, осатаневший от патологической болтовни своей будущей тещи Жорик мечтал лишь об одном – оказаться как можно скорее у себя на кухне, содрать пробку с бутылки сорокаградусной и сделать внушительный глоток прямо из горла.

– Пропади оно все пропадом, – вслух бранился Жорик. – Вечно на мне все ездят, я им что, двужильный, в конце концов? Так недолго и копыта отбросить. И после этого еще претензии – почему, мол, выпиваешь? Да от такой жизни последний абстинент запьет. Лошадь запьет от такой жизни.

Когда до дома оставалось всего-то полчаса езды, терпеть стало невмоготу. Жорик притер видавший виды «фордик» к тротуару, выскочил и посеменил к ларьку. Там он отоварился чекушкой, затем, недолго думая, отъехал, свернул в первый попавшийся переулок и в три приема чекушку опорожнил.

Неправедно угнетенный организм немедленно воспрянул, возрадовался и обрел вкус к жизни. На душе полегчало. Жорик закурил, завел свой «фордик», дал по газам и с ветерком поехал домой.

Пешехода перед капотом он заметил слишком поздно. Жорик успел лишь отчаянно крутануть баранку влево и избежать тем самым лобового наезда. Зацепив пешехода задком и отбросив его в сторону, «фордик» выскочил с дороги на трамвайные рельсы, прогрохотал по ним, снес бетонный поребрик по другую их сторону и оказался на встречной, по счастью, в это время пустынной. К чести Жорика, он не дал деру. Через полминуты он уже суетливо оттаскивал сбитого им мужика на обочину. Затем вызывал скорую и звонил в милицию. Еще через полчаса Жорика увезли в отделение, а пострадавшего – в больницу. Им оказался гражданин Андрей Кузьмич Черепков, известный также как отмотавший четыре срока вор-рецидивист по кличке Череп.

С нацелившимся взломать продуктовый магазинчик воришкой и намеревающимся разобраться с женой алкоголиком легко справилась Галка. Потом я утихомирил парочку распоясавшихся в ночном ресторане хулиганов, способствовал задержанию группы подколотых отморозков и отогнал от роддома сексуального извращенца, щеголяющего половыми органами под светом уличного фонаря.

К пяти утра обычно наступает затишье, желтые точки на экране сменяются зелеными, появление красных становится маловероятным, и это означает, что можно немного расслабиться.