— Нет.

— Это удивительно! В сущности, вы пишете о том же, только в художественной форме. Следующий раз непременно захвачу Бергсона. Вам будет необычайно интересно прочесть. Необычайно! Этот философ — один из немногих, кто оказал на меня огромное влияние. Знаете что? Я вам сейчас изложу содержание его основных работ. Вам это нужно, просто необходимо.

— Спасибо! Но вам завтра рано вставать, снова предстоит эта Голгофа.

— Ничего. Только сделаю несколько звонков. И все вам расскажу.

Часа через три отвожу вас на вокзал, чтобы встретить следующим утром и снова ехать — туда.

Так проходит несколько дней. Именно за это время у вас заметно прибавилось седины.

Сентябрь 1985 года.

Тёплым поздним вечером мы прилетели в незнакомый город, где подсвеченные прожекторами, высятся под звёздами мечети, минареты.

У вас в руках полученные в Москве ключи от пустой квартиры. В центре, у самого Регистана, отыскиваем улицу Комарова.

— Вот мы и в Самарканде! — Вы сбрасываете на стул дорожную сумку. — Давайте попьём чаю и пройдёмся по ночному городу, вдохнём воздух Азии.

Через полчаса шагаем по вымершим улицам среди спящих деревьев, средневековых мавзолеев.

— Точно так себе все это и представлял! — говорите вы.

Понимая, что вам необходимо срочно отдохнуть, переключиться, я выбил командировку от одной из центральных газет с обязательством написать статью о проблемах новой застройки Самарканда, Бухары и Хивы. И взял вас с собой.

— Как же вы будете представлять меня в дальнейшем путешествии? Архитектором, секретарём обкома? Да и в гостиницах нужно будет писать, кто я такой. Все это не так просто, Полковник. Как бы из-за меня не было неприятностей.

— Батюшка, вы же сами всегда повторяете — «все в руках Божиих»! Чтобы не дразнить судьбу, буду говорить, что вы — профессор, специалист по истории Востока. Тем более, это тоже правда. Разве вы не специалист?

На рассвете просыпаюсь от воркования горлицы за раскрытым окном. Бросаю взгляд на диван, где вы спите. Лицо у вас хмурое, ещё не отошедшее от московских тревог.

Тихо выхожу на улицу, углубляясь в лабиринт глинобитных заборов и попадаю к базарчику, где торгуют горячими лепёшками, свежим солоноватым творогом, виноградом и гранатами.

С переполненной сумкой возвращаюсь. Уже шумит чайник на газовой плите, и вы встречаете меня умытый, с полотенцем через плечо.

— Извините, заспался. Давайте вместе помолимся.

Вы подходите к окну, за которым в синем воздухе над вершинами деревьев встаёт солнце, осеняете себя крестным знамением. Повторяю за вами слова молитвы. Отныне так мы начинаем каждое утро.

А затем выходим в город, идём смотреть музеи, гробницы Тамерлана, старинные дворцовые комплексы, археологические раскопки. Встречаемся с архитекторами. Вместе со мной вы вникаете в проблемы создания современного благоустроенного жилья. Местный зодчий, молодой узбек, показывает проекты и макеты белых кварталов–махаля, выполненных в народной традиции — у каждой квартиры свой тенистый дворик, своя отгороженная от других большая лоджия.

Он водит нас по Самарканду, открывает заветные уголки, недоступные туристам.

— Полковник, обязательно напишите об этом человеке, нужно помочь через газету, — говорите вы и добавляете: — До чего талантливый народ!

Обедаем мы обычно на базаре или в чайхане около пруда-хауза. Вы привыкаете к зелёному чаю, плову, мантам. Ваш лоб покрывается нежным загаром.

Однажды, возвращаясь домой, мы проходим мимо уличного фотографа, вы вдруг предлагаете:

— Давайте-ка снимемся!

— Не люблю я этого. Стоит ли?

— Стоит, стоит. Мало ли что может случиться. Будет память.

Вы кладёте руку мне на плечо. И мы во весь рост остаёмся запечатлёнными на фоне древнего Регистана с его минаретами.

А на следующий день совершаем поездку в ещё более древний город Шахрисабз. Автобус долго катит пыл ьной дорогой среди хлопковых полей. Вот по обочине бредёт стадо. Вы хватаете меня за руку.

— Смотрите! Видите у быков светлую полосу вдоль хребта? Это та самая порода, которая была в Ассирии. Поразительно, всё это сохранилось, живёт до сих пор…

В загаженном Шахрисабзе, осмотрев мечети, развалины мавзолеев, мы уже в темноте подходим к новой, светящейся огнями помпезной гостинице «Интурист». Я предъявляю своё командировочное удостоверение, прошу номер на двоих.

— А это кто с вами? — подозрительно спрашивает администратор.

— Это не он со мной, а я с ним, с известным историком! Александр Владимирович, давайте-ка ваш паспорт.

Очутившись в номере, умываемся.

— На этот раз пронесло, — говорите вы. — Ужасно сознавать своё полное бесправие.