– Очень просто, – ответил мужчина, который, судя по голосу, был старше своего собеседника, – они назначили ему «стрелку», чтобы передать Дадо деньги, крупную сумму, которую они стрясли с одного из должников Алика. На самом деле они ему подсунули «куклу», только в середине вместо бумаги ихний умелец вмонтировал пластит с радиоуправляемым взрывателем.

– Странно, – задумчиво произнес «молодой», – еще месяц назад я не мог представить, что с Дадо может такое случиться – настолько он казался крутым и непотопляемым. Он ходил почти без охраны, так как был уверен, что ему бояться некого. И вот от него осталась одна тлеющая головешка. У меня такое ощущение, что город и я вместе с ним почти осиротели.

В голосе «молодого» слышалась явная ирония, однако в следующий момент он уже более серьезным тоном произнес:

– Боюсь, что за наследство Дадо в городе большая драка начнется и вместе с Альбертом в кровавую баню попадут немало авторитетов и крутых.

– Ты что, никак жалеешь их – бедных, несчастных? – со злой усмешкой спросил «пожилой».

– Хорошая шутка, – ответил «молодой», – я тещу свою жалею больше, чем этих козлов, а с тещей я уже полгода не разговариваю. По мне, хоть бы их всех в Волге утопить, но только сразу в один день и без шума. Пальба на городских улицах и лужи крови нам ни к чему.

– Не волнуйся, – ответил «пожилой», – власть в городе возьмем мы, поэтому никакой стрельбы не будет и топить никого не надо, потому что деньги этих бандюков нам пригодятся. Надо лишь урезонить некоторых, особо крутых, авторитетов. Дать им понять, кто теперь в городе хозяин.

– С помощью романовской братвы урезонивать будем?

– Если понадобится, то и с помощью их тоже.

– Не очень-то я доверяю этим отморозкам, – сказал «молодой», – они плохо управляемы, я бы даже сказал – плохо вменяемы.

– Ничего страшного, обычные убийцы, – ответил «пожилой», – а управляться они будут как миленькие, куда они денутся, мы их плотно за яйца держим… Кстати, давай трогай, через час мы должны встретиться с этими отморозками у Дворца культуры «Салют», и к тому же здесь скоро будет столько ментов, что не продохнешь, поэтому поехали быстрее.

– Успеем, – «молодой», включив передачу, тронул машину с места.

«Шестерка» выехала на Лепестковую улицу и поехала к перекрестку в противоположном направлении от горящего «Мерседеса».

Глеб тут же завел машину и, дождавшись, когда «Жигули» скроются за поворотом, на большой скорости сорвал «Москвич» с места.

Он понимал, что для него сейчас главная задача – не упустить из виду этих людей. В этой кровавой борьбе появился еще один таинственный участник, и Глебу необходимо было выяснить, кто он.

Покинув Щукинскую баню, Потапов не поехал домой, приказав везти его в офис ассоциации «Корвет», расположенный на улице Затонской.

В приемной его ждала секретарша Вера.

– Что-нибудь слышно о Титове и Пастухове? – спросил Сергей у нее.

– Пока ничего, – пожала плечами девушка, – сами они нигде не объявлялись, ни в офис охранного агентства, ни сюда звонков не поступало.

– Адвоката задействовали? – поинтересовался Потапов.

– Да, – сказала Вера, – после вашего звонка я все это сообщила Троицкому. Он подготовил жалобу в прокуратуру на действия милиции, но вручить ее сможет только завтра утром, так как сегодня прокуратура уже не работает.

– Где сейчас Троицкий?

– В милиции. Пытается узнать, где держат Титова и Пастухова, и добиться с ними встречи. Пока это ему сделать не удалось.

– Горчаков звонил сюда? – на всякий случай спросил Потапов.

– Нет, от него звонков не было. Мне самой ему позвонить? – поинтересовалась Вера.

– Не надо, – хмуро ответил Потапов, – я это сделаю.

Войдя в свой рабочий кабинет, он первым делом набрал номер Горчакова. Несмотря на поздний час, Виталий был еще на работе.

– Что с Титовым и Пастуховым? – задал вопрос Потапов. – Почему их до сих пор еще не выпустили?

В ответ было слышно, как Горчаков устало вздохнул.

– Я здесь на работе так поздно именно по этому поводу, – ответил Виталий, – Левченко обещал все сделать к вечеру.

– Ты с ним лично говорил? – спросил Сергей.

– Ну, конечно, лично, – слегка раздраженно ответил Горчаков, – он сказал, что не имеет особых претензий ни к кому из вас, но служба заставляет его соблюсти все формальности. К тому же он признался мне по секрету, что вышестоящее начальство не поймет его, если после столь серьезных разборок с пальбой все участники этой свары окажутся на свободе через два часа. Поэтому он и собирался их продержать до вечера.