Разговор с господином Чижиковым подруги решили оставить на потом. Пока что они не оставляли надежды познакомиться с подругами тети Лали. Но как же их найти? Оставался шанс, что их координаты может знать Тильда. Вот только как добраться до самой Тильды? Вадим ясно дал понять своим родственникам, что он не желает их общения с женой.

Но это он так нагло растопыривал пальцы перед теми, кого считал своими послушными марионетками. Посмотрим, как у него пойдут дела с теми, кто совсем его не боится.

– Позвони Васькину.

Следователь, который все еще считал подруг своими коллегами, посланными из вышестоящей инстанции для контроля качества его работы, ответил уже после первого гудка. И едва подруги заикнулись про Вадима, лаконично ответил:

– Как раз сейчас беседуем.

– Спросите у него, где Тильда?

– Тильда?

– Его жена! Нам надо обязательно поговорить с ней.

А Вадим ее прячет от всех.

– Мне бы тоже не помешало с ней побеседовать, – задумчиво произнес Васькин. – Что же, разберемся.

Он специально не нажал на отбой, и подруги смогли услышать продолжение его разговора с Вадимом:

– Так что, уважаемый, банкир Рубликов ваше алиби подтвердить не может. Оказывается, он все три акта спокойно проспал, ни вас, никого вокруг не видел. Вас он помнит только вначале, когда вы вошли в ложу, и уже в самом конце, когда пришла пора прощаться. Итого, у вас было достаточно времени, чтобы прикончить вашу тещу и вернуться назад.

– Но я был все время со своей женой, женой банкира и дочками банкира.

– Увы, все семейство банкира, о котором вы говорите, тоже вне досягаемости. Они на другой день улетели на Мальдивы, где у банкира и его семьи собственный дом. Так что показания этих дам для нас недоступны. Поэтому остается единственный свидетель – ваша жена.

– Но моей жене нездоровится. Смерть матери слишком серьезно повлияла на нее.

– Где она находится? Я сам к ней съезжу.

– Это невозможно. Жена помещена в закрытую клинику для людей, нуждающихся в тишине, покое и уединении.

– Туда и полицию не пускают?

– Боюсь, что без специального документа нет.

– В таком случае мне придется задержать вас вплоть до выяснения всех обстоятельств.

– Меня? – явно обеспокоился Вадим. – Но почему именно меня? Мне кажется, отсутствие подтвержденного алиби – это еще не основание для задержания.

– А как же иначе? Вся родня единогласно твердит о неладах между вами и покойной. Дескать, она на всех углах кричала, что обязательно разведет вас с дочерью. В ваши же планы развод, насколько я понимаю, отнюдь не входит. Вот вы и устранили помеху на своем пути. Мотив, мне кажется, очевиден.

– Но я не убивал!

– У вас нет алиби. Предоставьте мне хоть какое-то алиби, и я не стану вас задерживать. На первое время сойдут даже показания вашей жены.

– Устные? – с надеждой поинтересовался Вадим.

Но Васькин хорошо знал свою работу:

– Только письменные, сделанные в моем личном присутствии!

Вадим спасовал. Голос его звучал не то что нагло, а просто жалко.

– Хорошо, я привезу к вам Тильду. Прямо сегодня.

– Замечательно. Жду вас с женой к четырем часам.

Успеете?

– Постараюсь.

– Жду до половины пятого, – припугнул его следователь, – а потом иду к начальству подписывать ордер на ваш арест.

– Я приеду! И жену привезу!

Было слышно, что Вадим здорово струсил.

А подруги, слушающие этот разговор, молча потирали руки. Ага, теперь они смогут повидаться с Тильдой. И, пожалуй, они знают человека, которому эта информация тоже может здорово пригодиться. И, не теряя даром времени, подруги снова взялись за телефон и позвонили Иоанну Варфоломеевичу.

До четырех часов, когда должна была начаться главная потеха, оставалось не так уж много времени. Подруги решили не ехать домой, а расположиться в каком-нибудь уютном и тихом местечке, спокойно пообедать и вообще немного передохнуть.

– Только никакого пафоса!

– Нам нужно самое простое без изысков место, где подают нормальную еду по адекватным ценам.

Но пластиковые кафе с их фастфудовской едой подруг тоже не прельщали. Все-таки они уже в том возрасте, когда надо думать о своем здоровье. А питаясь в подобных местах, можно заработать себе кучу болячек. А уж если полностью перейти на подобную еду, то летальный конец обеспечен обжоре очень быстро.