И тут Кейд быстро встал из-за стола и направился к выходу.

— Кейд, ничего, что мы так договорились? — спросила она, увидев, что его лицо исказила гримаса.

Он только потряс головой:

— Мне нужно было уйти еще десять минут назад, когда пенки только начались. Пойду работать!

— Не забудь, дорогой, сегодня мы все наряжаемся — у нас праздничный ужин в гостиной!

— Здорово. — Он закатил глаза и объяснил специально для Николь: — Моя мама обожает наряжаться к ужину. Ее мечта — чтобы мы это делали каждый день.

— Я думаю, Элле и Холли это полезно, — заявила Верити. — Пусть скачут на лошадях, бросают лассо и бегают быстрее любого мальчишки, но проделывают все это с неизменно идеальными манерами! Семьсот километров до ближайшего торгового центра — не причина лишать их удовольствия выбирать наряды.

— Мам, не беспокойся. — Кейд поцеловал мать в макушку. — В лице моей старшей дочери ты всегда найдешь горячую последовательницу.

Как раз в этот момент Элла, собрав вокруг себя мальчишек, объявила:

— Я сегодня надену новое желтое платье!

Николь прикусила губу. Ей-то было совершенно нечего надеть! Кейд утянул со стола еще один бутерброд и пошел к выходу. А в дверях обернулся:

— Но взамен каждый из вас завтра поможет мне развесить иллюминацию!

— Конечно, дорогой!

— Меня сразу вычеркивайте, — снова вставила Хэрри.

— А много у нас огоньков, папочка? — Личико Эллы светилось от возбуждения.

— Триллионы, — заверил он, и глаза его мстительно сверкнули, встретившись с взглядом Николь.

И он наконец ушел.

Николь, Верити и Ди провели день начищая перышки. Ди накрутила волосы Верити на горячие бигуди. Верити нанесла Ди краску на волосы и, пока та ждала, чтобы состав подействовал, подстригла Николь. У них не было большого зеркала, так что Николь не видела, что с ней делают. Она просто сидела на стуле в тенечке на веранде с полотенцем, туго обернутым вокруг шеи, и терпеливо ждала, чем дело кончится. А Верити все отхватывала и отхватывала куски. Волосы уже покрыли пол вокруг стула толстым пушистым ковриком. Когда на колени Николь упал особенно крупный завиток, она вздрогнула. Боже, сколько же Верити отстрижет? Она останется лысой!

— Сделано! — Верити осторожно приподняла ее подбородок, чтобы оценить результат. — Отлично! Только не смотри вниз — живот схватит!

Что оставалось Николь, кроме как взглянуть вниз, — и у нее немедленно скрутило живот, когда она увидела, как много лежит на полу ее волос. Обратно их не приставишь!

Женщины отвели ее в просторную ванную комнату Верити. Там ей нанесли на волосы состав, при дающий эффект солнечных бликов. Тут Николь снова пронзила боль. А ну как сделают ее оранжево-рыжей? А что, если после всех этих усилий она все равно так и останется толстой замарашкой? Что, если она просто не подлежит изменениям?

Чтобы отвлечься от ужасных мыслей, она накрасила ногти Верити и Ди. Ди — ярко-розовым, Верити — пурпурным, себе — золотым. Выглядело очень по-рождественски. А значит, она в сделке.

Николь призналась, что у нее с собой только одно платье и пара черных брюк. Это все ее наряды. Ди немедленно принесла свой планшет, и Николь познакомили с бурными радостями онлайн-шопинга. Она заказала вещи, которые бы в жизни не купила, если бы не Ди и Верити с их замечаниями, что «вот этот топ с вот той юбочкой о-о-очень подошли бы Николь». Когда они закончили, она стала беднее на несколько сотен долларов.

— Через неделю привезут, — сказала Ди, потирая ладони.

Боже, боже! Что она наделала! А с другой стороны… свадебные расходы ее миновали… может ведь девушка иногда прибарахлиться? Вон Верити и Ди потратили каждая не меньше, а ничуть не выглядят расстроенными!

«Самообладание, самообладание!» — повторяла она про себя, пока ее волосы ополаскивали и сушили феном. Но в голове все жужжал и другой, противный голос, который твердил, что ни-ког-да не сравняться ей с этими красивыми и уверенными в себе женщинами.

— Пришло время сорвать покровы тайны! — возвестила Верити и повернула Николь к зеркалу.

Она глубоко вздохнула и решилась поднять глаза. Рот ее открылся сам по себе. Она робко дотронулась до волос. Глаза застилали слезы.

— Вы сделали из меня красотку, — прошептала Николь.

— Дорогая, — Верити обняла ее, — ты и так была красотка!

Нет, «и так» не была. А вот теперь… Она не могла до конца поверить в такое волшебное перевоплощение. Ее каштановые волосы струились и блестели, как шелк. Более светлые пряди подчеркивали цвет глаз и тон кожи. Когда она встряхивала головой, волосы взлетали переливающимся, нежно пахнущим крылом.