Хочу… в постель!

Аннотация

Джейн Хьюз приехала в Монте-Карло, твердо решив добиться развода со своим мужем Конрадом. Ей было больно уходить от него три года назад, но как жить с человеком, который ей не доверяет? Однако судьба, кажется, готова предоставить им еще один шанс. Сумеют ли они им воспользоваться?

Глава 1 Монте-Карло, казино «Средиземноморье» Женщина не каждый день ставит на кон кольцо с желтым бриллиантом весом в пять карат, подаренное ей в знак помолвки. Но это был единственный способ, до которого додумалась Джейн Хьюз, чтобы заставить своего упрямого мужа взять его назад. Конрад не желал говорить о разводе. Ее адвокат звонил его адвокату, но безуспешно. Джейн пробиралась сквозь толпу игроков к рулетке, сжимая в кулаке кольцо, подаренное Конрадом семь лет назад. Поскольку он являлся владельцем казино, в случае ее проигрыша кольцо вернется к нему. Она должна проиграть, чтобы выиграть. Все, что ей нужно, — это полный разрыв и излечение от сердечных страданий. Бриллиантовое кольцо покатилось на квадрат с цифрой 12. Именно двенадцатого января они прекратили супружеские отношения. Три года из семи муж и жена прожили врозь. Под сводами раздавались знакомые звуки: звонкий смех, восторженные восклицания счастливцев и стоны проигравших. Джейн считала это здание со стенами, украшенными фресками, своим домом четыре года, пока жила с Конрадом. Хотя она выросла в Майами, в обстановке попроще, однако успела здесь освоиться. Благодаря частной практике отца-стоматолога они не бедствовали, но могли бы жить и лучше, не имей отец семью на стороне. Впрочем, даже тогда и по богатству, и по социальному статусу Конрад и ее родители были далеки друг от друга. Кольцо было эксклюзивным, и в те времена, когда Джейн еще верила в сказки, она была им ослеплена. Однако ее сказка закончилась грустно. Золушка убежала, разбив свое сердце. Прекрасного принца и в природе не было. Она сама выбрала свою судьбу и отныне станет хозяйкой своей жизни. Кивнув крупье, вертящему колесо рулетки, Джейн передвинула кольцо на центр красного квадрата. Крупье поправил галстук и нахмурился. Его взгляд метнулся куда-то за ее плечо и вернулся к ней за секунду до того, как… Конрад! Джейн ощутила его приближение не оглядываясь. Черт, разве это справедливо? За три года разлуки она ни разу не видела и не слышала мужа, однако ее тело словно ожило, в нем пробудилось желание. Под шелковым бежевым платьем в кожу Джейн словно вонзились тысячи иголок; в голове мелькнуло воспоминание о том, как они целую неделю занимались любовью, а средиземноморский бриз освежал их разгоряченные тела. Дыхание Конрада коснулось ее уха, а затем Джейн услышала его голос: — Фишки можно получить слева от тебя, mon amour. Моя любовь. Это вряд ли. Скорее — его собственность. — Документы на развод тебе должен был переслать мой адвокат, — сказала Джейн. — Почему я должен согласиться на развод, если при взгляде на тебя моя душа плавится? Конрад придвинулся еще ближе, и Джейн спиной почувствовала исходящий от его тела жар. Джейн повернулась к Конраду, внутренне готовая к тому, что снова увидит потрясающе красивого мужчину. В животе ее словно сплелся тугой узел. Она возненавидела свое тело. Почему, ну почему ее по-прежнему влечет к нему? Густые иссиня-черные волосы Конрада блестели, и Джейн припомнила, какие они мягкие на ощупь. Сколько ночей она провела, глядя на спящего мужа и пропуская пряди его волос между пальцами. Когда глаза Конрада цвета кофе были закрыты, она еще могла противостоять его власти. Правда, спал Конрад мало — будто не мог допустить потерю контроля над собой. И Джейн пользовалась редкими моментами, когда он был совершенно беззащитен, чтобы налюбоваться им в свое удовольствие. Куда бы ни пошел Конрад Хьюз, его всегда провожали восхищенные женские взгляды и шепот. Да и сейчас оказавшиеся поблизости дамы не пытались скрыть свою заинтересованность. В любой одежде: и в джинсах, и в смокинге — он был сокрушительно хорош. Хотя родился Конрад в Нью-Йорке и был американцем, своей экзотической внешностью он напоминал итальянского аристократа позапрошлого века. Включая аристократическое высокомерие. Конрад сгреб с квадрата кольцо, но радовалась Джейн своей победе недолго. Положив кольцо ей на ладонь, он начал загибать ее пальцы. — Конрад! — воскликнула она, пытаясь высвободить руку. — Джейн, — низким густым голосом откликнулся он, продолжая сгибать пальцы женщины, пока камень не вонзился ей в кожу. — Это место не совсем подходит для нашего воссоединения. Конрад зашагал прочь, не выпуская ее руку, и Джейн пришлось последовать за ним мимо перешептывающихся людей. В толпе встречались и знакомые лица, однако Джейн не могла остановиться, чтобы переброситься с ними парой слов. Впрочем, это было к лучшему, так как ей вряд ли удалось бы изобразить радость от встречи со старыми друзьями и сотрудниками. Казино Конрада было местом отдыха элиты и даже членов королевских семей. Помимо «Средиземноморья», Конрад владел и другими казино по всему миру, но это было его любимым, и именно здесь он предпочитал жить. Казино было старым, как и интерьер, и игровые автоматы; правда, их начинка отвечала последним достижениям в этой области. Людей привлекала сюда верность традициям, поэтому все мужчины были в смокингах, а женщины — в вечерних платьях и драгоценностях. Ее кольцо в пять карат впечатляло, но подобные украшения были в «Средиземноморье» в порядке вещей. Чтобы поспеть за Конрадом, Джейн приходилось чуть ли не бежать. Ее туфли на высоких каблуках цокали по мраморным плитам пола. Ремень черной сумки сполз с плеча. — Перестань! — Нет. — Конрад остановился перед своим личным лифтом с позолоченными дверями и нажал на кнопку. — Ты по-прежнему никого не слышишь, кроме себя, — вздохнула Джейн. — Черт! — Его рука обвила ее плечи. — Раньше я об этом не знал. Спасибо, что просветила. Я подумаю над этим. Джейн пожала плечами, стряхивая руку Конрада, и скинула туфли: — Я не пойду в твой номер. — Наш пентхаус. — Конрад взял у Джейн кольцо и опустил его в сумочку молодой женщины. — Наш дом. Дом? Вряд ли. Но Джейн не собиралась спорить с ним в холле, где их мог услышать каждый. Двери лифта раздвинулись. Конрад взмахом руки отослал лифтера и вместе с Джейн зашел внутрь. — Ничто не заставит меня согласиться на развод. Джейн раздраженно поинтересовалась: — Ты собираешься оставаться женатым и жить раздельно до скончания века? — Может, я хотел, чтобы ты набралась мужества и лично, а не через доверенных лиц сообщила мне, что… — Конрад смотрел ей в глаза, — готова провести остаток жизни не в моей постели. Неужели он хочет снова затащить ее в свою постель? Ни за что! Как она может верить Конраду? Кроме того, пример отца стоит у нее перед глазами. Она не допустит, чтобы мужчина задурил ей голову. И тем более разбил сердце. — О чем ты говоришь? Я не собираюсь делить с тобой постель тогда, когда ты появляешься после очередного неожиданного исчезновения. Мы это уже проходили. Я не буду спать с мужчиной, у которого есть от меня секреты. Конрад остановил лифт, стукнув кулаком по панели, и повернулся к Джейн. Упорство жены раздражало его. — Я тебе никогда не лгал. — Ты просто уходил, если не хотел отвечать на вопрос. Конрад был умен. Слишком умен. Он играл словами так же умело, как делал деньги. Уже в пятнадцать лет он начал играть на фондовой бирже, используя деньги, полученные в наследство, да так успешно, что вытеснил с рынка не одного мошенника. Правда, при этом он едва не угодил в центр для несовершеннолетних нарушителей. Пришлось вмешаться родителям. Благодаря нанятому ими адвокату судья отправил Конрада в военную школу на исправление. Но и муштра его не изменила. Зато он научился добиваться своего в любых условиях. Джейн осознавала, что она по-прежнему находится под его влиянием. Именно поэтому она не приезжала в Монте-Карло, пытаясь из-за океана добиться начала бракоразводного процесса. А последней каплей, переполнившей чашу ее терпения, стала паника из-за вызвавшей вопросы маммографии. Тогда Джейн не могла связаться с мужем в течение недели. Те семь дней стали самыми длинными в ее жизни. И если ее страхи в отношении здоровья не оправдались — опухоль оказалась доброкачественной, — то опасения по поводу брака только усилились. Джейн хотелось услышать правду. Она дала мужу последний шанс быть с ней честным, но он накормил ее старой басней о том, что у него много дел и что ей стоит ему верить. В ту же ночь Джейн ушла от него. Жалко, что она сразу не оставила все кольца. Тем не менее сейчас, оказавшись в замкнутом пространстве лифта с зеркальными стенами, она могла вспоминать только о том, как Конрад когда-то прижал ее к стене и занялся с ней любовью. Черт бы его побрал! Он по-прежнему молчит! — Конрад, тебе нечего сказать? — Проблема не во мне. Это ты не понимаешь, что такое доверие. — Он провел пальцем по металлическому ремешку ее сумки и поправил его. — Я не твой отец. Его слова превратили тлеющую в ней страсть в гнев. И в боль. — Это низко, — прошептала Джейн. — Я не прав? Конрад стоял так близко, что они могли бы забыться в поцелуе, а не нападать друг на друга. Но этот путь не для Джейн. И все же ее влекло к нему. Тепло его тела, знакомый запах вызывали желание вновь ощутить его губы на своих губах. Ценой неимоверных усилий Джейн сделала шаг назад. — А на своего собственного отца ты не похож? Когда пятнадцатилетнего Конрада арестовали, в газетах появились статьи под заголовком: «Каков отец — таков сын». Отец Конрада попался на растрате, но сумел избежать наказания благодаря тому же высококлассному адвокату. Нет, в глубине души Джейн знала, что ее муж не похож на своего отца. Конрад добывал информацию незаконным способом, но она выводила на чистую воду махинации отца и подобных ему людей. Умом молодая женщина это понимала, но их по-прежнему разделяла пропасть. Она не могла так жить. Открыв сумочку, свисающую с плеча, Джейн достала оттуда пачку бумаг: — Вот. Тебе не придется ехать в офис к адвокату. Ткнув бумагами в грудь Конрада, Джейн нажала кнопку этажа, на котором располагался номер для гостей. Она не в силах была войти в гнездышко, когда-то обставленное ею с надеждой и любовью. — Считай, что я официально подала на развод. И не волнуйся за кольцо. Я продам его, а деньги пожертвую какому-нибудь благотворительному фонду. Все, что от тебя требуется — это поставить подпись. Лифт остановился, двери раздвинулись. Номер она заказала под другим именем. Высоко подняв голову, Джейн вышла в коридор, устланный коврами. Она почти сумела убедить себя в том, что теперь Конрад не может разбить ей сердце. К тридцати двум годам Конрад Хьюз сколотил десять состояний, девять из которых потерял. Но сегодня вечером, впервые за три года, ему удалось сорвать джекпот. Наконец-то у него появился шанс. Скоро Джейн перестанет преследовать его каждую ночь во сне. Конрад спустился в холл и направился к казино. Он возвращался к гостям, среди которых был даже наследник престола. От гостей его оторвала жена. Заметив блестящие светлые волосы, собранные на затылке, знакомый изгиб шеи, Конрад не мог не поговорить с ней. В списке его приоритетов Джейн стояла на первом месте. Он подошел к ней в тот момент, когда она положила кольцо на квадрат с цифрой 12, и, надо признаться, это был не самый приятный момент в его жизни. Правда, потом стало легче, когда в лифте Джейн, сама того не сознавая, льнула к нему и смотрела на него своими небесно-голубыми глазами… Нет, между ними еще ничего не кончено, несмотря на документы о разводе, которыми она ткнула его в грудь. Сегодня она снова ночует под крышей его дома. Сложив бумаги, Конрад засунул их во внутренний карман смокинга. Когда он проходил мимо бара, бармен незаметно показал ему на крайний табурет. Знакомое лицо. Черт! Только этого ему сейчас не хватало! Но избежать встречи с полковником Джоном Сальваторе, бывшим директором закрытой военной исправительной школы и человеком, от которого Конрад в настоящее время получал задания, будучи секретным агентом Интерпола, нельзя. Именно эта работа, о которой он не рассказывал жене, беспокоясь о ее безопасности, отдаляла его от Джейн. Положение Конрада, его богатство и влияние позволяли ему вращаться в самых высоких кругах. Когда Интерполу требовался доступ в высшее общество, с ним связывались через Сальваторе. Как правило, полковник прибегал к услугам Конрада раз или два в год. Использовать его чаще было опасно. Риску подвергался не только сам Конрад, но и вся группа. Именно полковник являлся непосредственной причиной его долгих отсутствий, которые так тревожили Джейн. Иногда Конрад подумывал о том, чтобы рассказать ей об этой стороне своей жизни — правила разрешали ставить жен в известность, не посвящая их во все детали. Но что-то удерживало его. Возможно, Конраду хотелось, чтобы Джейн ему просто доверяла и не считала, что он вовлечен в криминал, как его отец, или изменяет ей, как ее отец изменял ее матери. Полковник, увидев Конрада, поднял бокал с виски: — Кто-то явно не в своей тарелке. Конрад сел рядом с Сальваторе, даже не думая опровергать его предположение. — Джейн могла вас увидеть, — заметил он. Если полковник здесь, этому может быть только одно объяснение: работа. Последние три года Конрад чуть ли не с радостью брался за задания, пытаясь хоть чем-то заполнить пустоту в жизни. Однако сегодня полковник Сальваторе был последним человеком, которого он хотел бы видеть. — Ну, она подумала бы, что старый директор решил навестить тебя, раз уж был на концерте другого своего выпускника недалеко отсюда, — спокойно заметил Сальваторе, поправляя свой бессменный красный галстук, ярким пятном выделявшийся на фоне серого костюма. — Вы не вовремя, — бросил Конрад. Своим неожиданным появлением Джейн перевернула весь его мир вверх тормашками. — Я приехал, чтобы передать кое-какие окончательные документы с последнего задания. — Полковник передал ему диск. Без сомнения, зашифрованный. Последнее задание он выполнил месяц назад. Конрад перевел дух. Да уж, если бы приезд Джейн не отключил его мозги, он бы и сам сообразил, что полковник не рискнет поручить ему другое задание так скоро. Оставалось только посетовать на то, что стоило его жене объявиться, как он тут же утратил способность ясно мыслить. — Судя по всему, все хотят вручить мне сегодня документы, — пробормотал Конрад, похлопывая себя по смокингу. Шелест бумаги напомнил ему, что от завершения брака его отделяет одна подпись. — Ну, значит, сегодня ты пользуешься популярностью. — Кое-кто считает, что я слишком высокомерен. — Верно. Не стоит забывать о твоей уверенности, граничащей с самоуверенностью, — кивнул полковник, приканчивая выпивку и продолжая сканировать взглядом все вокруг. — И ты всегда таким был, даже в школе. Многие ребята, которые там оказались, занижали собственную значимость. Ты же с самого начала не сомневался в себе. При напоминании о тех годах Конрад почувствовал себя неловко, так как это возродило неприятные воспоминания об отце, которого он в детстве возвел на воображаемый пьедестал. — Какой смысл в том, чтобы предаваться воспоминаниям? — саркастично осведомился он. — Ты знаешь свои сильные стороны, но не ведаешь о своих слабостях. — Полковник отодвинул хрустальный бокал и встал. — Твоя ахиллесова пята — Джейн. Придется с этим смириться, иначе ты обречен. — Я подумаю над вашими словами. Упоминание об ахиллесовой пяте больно укололо Конрада, поскольку то же самое он говорил своему другу, Трою, когда тот по уши влюбился. — Кстати, и твое упрямство никуда не делось. — Сальваторе похлопал Конрада по плечу. — Я пробуду в городе неделю. Как ты смотришь на то, чтобы послезавтра встретиться за ланчем и закрыть последнее дело? Ладно, спокойной ночи, Конрад. Полковник бросил на барную стойку чаевые и смешался с толпой гостей, а Конрад размышлял, скрывается в последнем пожелании Сальваторе ирония или нет. О спокойной ночи можно было только мечтать. Впрочем, кое-какая надежда у него оставалась. Ночь еще не закончилась. Зайдя в свой номер, Джейн обнаружит, что ее багаж переехал в пентхаус. Значит, можно смело назначить главным своего помощника и подняться к себе. Джейн, без сомнения, будет в ярости. Пропустить такое зрелище ни в коем случае нельзя. Взбешенная поступком Конрада, Джейн поднималась в лифте на последний этаж. В ее прежний дом. Сидящий за столом охранник без вопросов и колебаний дал ей карточку-ключ. Похоже, Конрад, распорядившись перенести вещи, предупредил персонал о ее появлении в пентхаусе. Черт бы его побрал! Мало того что ей потребовалось собраться с силами, чтобы приехать сюда, так еще, судя по всему, не удастся держаться от Конрада на расстоянии, в другом номере. Таких номеров было немного, и они предназначались для наиболее почетных гостей. Отель с большим количеством мест был построен неподалеку. Джейн сжала кулаки, пытаясь справиться с охватившим ее гневом. Она не станет препираться с Конрадом. Просто возьмет свои вещи и уйдет. Позолоченные двери разошлись в стороны, открывая взгляду просторный холл. При виде знакомых кресел, выполненных в стиле Людовика XVI, и столика, которые она тщательно подбирала, Джейн внутренне приготовилась к тому, что увидит… Но Конрад все поменял! Нет, она не ожидала, что все останется по-прежнему… Ладно, ладно, не ожидала, но надеялась, а потому была совсем не готова к радикальным переменам. Джейн оказалась в сугубо мужском жилище, заполненном массивной кожаной мебелью и огромным телевизором, частично скрытым картиной, отъезжающей в сторону. Конрад поменял даже портьеры на окнах, из которых открывался вид на Средиземное море. Плотная ткань не была задернута, и виднелась освещенная луной гавань, полная светящихся точек — покачивающихся на волнах яхт. Как и в казино, все в квартире было первоклассного качества. И ничто не говорило о присутствии женщины. Похоже, Конрад избавился от всего, что напоминало бы о жене, как только они разъехались. На то, чтобы оформить пентхаус во французском провинциальном стиле, сочетающем в себе элегантность прошлых эпох с уютом настоящего дома, у Джейн ушла пара лет. Что владело Конрадом, когда он все здесь переделал? Гнев? Или ему просто было все равно? Джейн сомневалась, хочет ли она знать, куда подевалась старая мебель. Прямо сейчас, на прощание, женщине захотелось сказать «парочку ласковых» своему в скором времени бывшему мужу. Ей не пришлось его долго искать. Конрад развалился в огромном кресле, держа в руке хрустальный бокал. Рядом, на столике красного дерева, красовалась открытая бутылка его любимого виски. На этом месте когда-то стояла элегантная софа, на которой они не раз занимались любовью. Джейн повесила свою сумочку на угол бара, стоящего возле стены, и направилась к Конраду. Ее сердитые шаги заглушал толстый марокканский ковер. — Где мой багаж? Мне нужны мои вещи. — Где еще быть твоим вещам, как не здесь, разумеется. — Конрад не шевельнулся и даже не моргнул. — Моим вещам надлежит быть в моем номере. Как тебе известно, я поселилась на другом этаже. — Да, мне стало об этом известно, как только тебе дали ключи. — Конрад опустошил бокал. — Тогда почему мой багаж здесь? И, что самое главное, чего Конрад пытается добиться? — Я наглец. Разве ты сама об этом не говорила? И тебе нужно было догадаться, что последует за твоим приездом. Неужели ты думала, что вымышленное имя тебе поможет? Неужели мой персонал не узнает мою жену? Именно на это она и рассчитывала. По крайней мере подсознательно. — Глупо было предполагать, что номер забронируют для твоей жены. — Да, глупо предполагать, что ты не рискнешь поставить меня в дурацкое положение перед персоналом. Джейн ощутила раскаяние. Не важно, что произошло между ними, но она все еще любила Конрада и не хотела причинять ему боль. Ну ладно, пора с этим кончать, чтобы двигаться дальше и, может быть, соединить свою жизнь с другим мужчиной, попроще и поскучнее. Джейн устало опустилась в кресло: — Прости. Ты прав. Я об этом не подумала. Конрад поставил бокал и подался к ней: — Ты прекрасно знаешь, что в пентхаусе полно места. Он не пожелал быть с ней предельно откровенным, зато она будет честна. — Потому что я боюсь остаться с тобой наедине. — Боже, Джейн! — Конрад схватил ее за запястье. — Ты можешь называть меня кем угодно… Возможно, я это заслужил. Но я никогда, слышишь, никогда не причиню тебе боль! Да, его контроль над собой потрясал воображение. Никогда, даже во время яростнейших споров, Конрад не терял самообладания. Джейн очень хотелось бы так же владеть своими эмоциями. А они нахлынули на нее, грозя затопить. — Я имела в виду вовсе не это, — вырвалось у нее помимо воли. — Я боюсь, что не смогу удержаться и лягу с тобой в постель. Глава 2 Признание Джейн продолжало звучать в ушах Конрада, отдаваясь волнением в животе. Держать себя в руках стало невероятно трудно. То же самое он пережил в тот день, когда она от него ушла. Нужно все обдумать, причем быстро. Одно неверное движение — и он снова потеряет жену. Каждая клеточка его тела требовала вытащить ее из кожаного кресла, взять на руки, отнести в спальню и ночь напролет заниматься с ней любовью. Да что там ночь — весь уик-энд! Конрад так и поступил бы, будь он абсолютно уверен, что Джейн разделяет его желание. Джейн была плохим игроком в покер — мысли были ясно написаны на ее лице. Конрад не сомневался: она по-прежнему его хочет, однако все еще не простила. Нужно ее смягчить и убедить, что заняться любовью в последний раз — неплохая идея. Только для этого требуется время. Конрад схватил бутылку и налил себе немного виски: — Насколько помню, я не просил тебя заняться со мной сексом. — Для этого слова не требуются. Ты способен соблазнить меня одним взглядом. — Подбородок у нее задрожал. — Я хочу тебя. Слишком сильно хочу. — Это плохо? Последние три года обернулись для Конрада невиданной пыткой, но в конце концов он смирился с тем, что их браку пришел конец. Единственное его условие: это произойдет без участия каких-либо посредников. Пусть он упрям, но Джейн должна сказать, что между ними все кончено, глядя ему в глаза. Ну вот, его желание осуществилось — она смотрит ему в глаза. И говорит, что все еще хочет его. Да, глупо отрицать: секс между ними всегда был не просто хорош, а фантастичен, даже если они занимались любовью, чтобы на время забыть последний спор. Если они проведут в постели этот уик-энд, незабываемая память им обоим обеспечена. Осталось убедить Джейн в правильности такого решения. Она качнула головой, и прядь светлых волос упала ей на лицо. — Нет, победа останется не за тобой. Не в этот раз. — Джейн встала и потребовала: — Верни мои вещи. И не смей говорить, что я могу их взять в нашей старой спальне. — Твоя одежда в гостевой комнате. — Конрад пожал плечами. Рот Джейн невольно приоткрылся от удивления. — Кажется, мне надо просить прощения. Извини, что подумала о тебе самое плохое. — В большинстве случаев ты не ошиблась бы, — спокойно заметил он. — Проклятие, Конрад! — прошептала Джейн. Плечи ее опустились. — Я хочу расстаться с тобой по-хорошему. Мне нужна подпись и покой, который я с ней обрету. — Я мечтал сделать тебя счастливой. — Если сейчас не самое подходящее время для страстной ночи, это не означает, что нельзя прощупать почву. Конрад поднялся, подошел к жене и протянул руку, касаясь выбившегося из прически локона. — Джейн, я не прошу тебя заняться со мной любовью, но ты должна знать: я хочу быть с тобой. Нам было чертовски хорошо вместе. Играя с ее волосами — он и забыл, какие они мягкие, — Конрад откинул локон назад. Костяшки его пальцев слегка задели плечо Джейн, когда он вытащил из пучка шпильку. Зрачки женских глаз расширились, и Конрад ощутил триумф. — Сладких снов, Джейн, — сказал он, отступая. Рука ее дрожала, когда она заправляла высвободившуюся прядь. Однако Джейн не проронила ни слова. Повернувшись, она схватила сумочку и зашагала по направлению к гостевой комнате. Конрад провожал ее взглядом, чувствуя, что, пока они вместе, о спокойном сне каждый из них может только мечтать. Джейн закрыла за собой дверь комнаты для гостей и прислонилась к ней спиной, обхватив себя руками, словно это могло удержать ее от желания броситься к Конраду. Нет, она никак не ожидала, что спустя три года ее страсть будет столь же сильна, как и прежде. В голове замелькали образы: она склоняется над ним, сидящим в огромном кресле, садится на него… Было что-то невероятно возбуждающее в том, как она когда-то становилась ведущей в их любовном дуэте. Джейн обожала это ощущение чувственной власти. Конрад за секунду мог изменить положение вещей — и блеск в его глазах не оставлял никаких сомнений в этом, — но тогда она с не меньшей радостью развязывала узел его галстука, расстегивала рубашку, ослабляла ремень на брюках… Джейн опустилась на пол и вздохнула. Да, все оказалось гораздо сложнее, чем она представляла. Хорошо еще, что она без всяких споров добыла себе отдельную постель. Это ее маленькая победа. Джейн оглядела «томатную» комнату, как называл ее Конрад. Здесь он оставил все без изменений. Джейн удивилась тому, что испытывает облегчение. Почему для нее важно, что он избавился не от всех вещей, которые когда-то были частью их общей жизни? Рывком поднявшись на ноги, молодая женщина постучала по винтажной скамейке, использующейся в качестве подставки для багажа, и провела пальцами по резьбе. Конрад не стал заменять ни красное покрывало, ни портьеры. Она обставляла эту комнату с мыслями о комфортном жилище для членов семьи. Правда, тогда она еще не знала, что Конрад и его старшая сестра только обмениваются открытками на день рождения и Рождество. Его родители, как и ее мать, умерли, других родственников не осталось. Джейн ни за что не стала бы приглашать сюда отца с его новой женой. Могла ли история с отцом как-то отразиться на том, что она выбрала мужчину, которому было суждено разбить ей сердце? Эта мысль приходила в голову Джейн не раз. И забывать об этом нельзя. Но следует признать, что она сильно его желает. Конрад тоже хочет ее по-прежнему — это стало ясно по его взгляду, по его прикосновению, по реакции его тела. И все-таки он отказался от секса. Джейн изучила его тело так же хорошо, как свое собственное, но, помоги ей Бог, она не в силах понять этого мужчину. Джейн кинула сумочку на постель, и из нее выпал телефон. Она взяла его в руки и обнаружила, что пропустила три звонка с одного и того же номера. Ее охватило чувство вины. Впрочем, почему она должна чувствовать себя виноватой? Ведь Джейн по-настоящему не встречалась с Энтони Коллинзом. Она старалась, чтобы их отношения не выходили за рамки дружеских, с того момента, как начала работать в хосписе, заботясь о престарелом двоюродном дяде Энтони, недавно скончавшемся от рака легких. На работе Джейн повидала немало смертей, но привыкнуть к этому было нельзя. Поддерживало осознание того, что она помогает людям облегчить последние дни жизни, и их близким тоже. Джейн нашла свое призвание, применив опыт медсестры. Она начала обустраиваться в Майами, но чтобы осуществить задуманное, необходимо оставить свой брак в прошлом. Джейн прослушала голосовую почту. — Привет, просто проверяю, добралась ли ты, — послышался знакомый голос Энтони, к которому примешивался лай ее французской бульдожки Мими. (Он согласился присмотреть за ней.) — Как прошел полет? Позвони мне, когда выдастся время. И следующее сообщение: — Я волнуюсь. Надеюсь, тебе посчастливилось избежать всяких задержек и не обогащать дорогущие закусочные в аэропорту. Еще один звонок. В трубке была тишина. Надо бы позвонить Энтони. Но как разговаривать с ним, если ее мучает страсть к Конраду? Набирая текст, Джейн знала, что поступает, как трусиха. «Добралась до Монте-Карло без происшествий. Спасибо за заботу, но волноваться не нужно. Слишком устала для разговора. Позвоню позже. Угости Мими чем-нибудь вкусным от меня». Джейн отправила сообщение и выключила телефон. Самая настоящая трусиха! С этой мыслью она запихнула телефон обратно в сумочку. Негромкое металлическое звяканье напомнило ей о кольце, которое туда положил Конрад. Да, что ни говори, бракоразводные бумаги вручены ему лично. А если она решится продать кольцо, деньги обязательно пойдут на благотворительность. Сегодня она выиграла, разве не так? Нет, не так. Джейн опустилась на край кровати. Хорошо, что она захватила с собой электронную книгу. Как будто предчувствовала, что уснуть ей не удастся. Устроившись на балконе, Конрад просматривал документы, переданные ему полковником, на своем планшете. Монте-Карло, редко спавший по ночам, отлично подходил людям, страдающим бессонницей. Например, ему. Внизу виднелись покачивающиеся на волнах ярко освещенные яхты. Без сомнения, ночная жизнь в казино шла своим чередом, однако звукоизоляция защищала пентхаус от любых шумов. Рядом, на столике для завтрака, лежали бумаги, касающиеся развода. Конраду их содержание было давно известно — адвокат ознакомил его со всеми деталями. Конрад просто позволил Джейн считать иначе. Вспомнив о них, он вновь ощутил раздражение. Джейн твердо намерена уйти от него чуть ли не с пустыми руками. Однажды она так и сделала, бросив его. Конрад создал для нее фонд — без каких-либо условий. Она могла распоряжаться деньгами по своему усмотрению. Перед лицом Господа он поклялся, что будет ее защищать, и намерен сдержать клятву даже после развода. Раздражение мешало ему сконцентрироваться на документах, полученных от Сальваторе. А ведь его брак распался как раз из-за случаев, подобных этому. Ему не помешало бы собраться с мыслями и закончить дело Жутова. Мир станет лучше, если этот негодяй будет смотреть на него сквозь тюремную решетку. Жутов создал одну из крупнейших организаций, занимающихся изготовлением и сбытом фальшивых купюр, и вызывал колебание валют в разных странах, изменяя тем самым соотношение сил. Поскольку многие государства переживали период финансовой нестабильности, подобное вмешательство во внутренние дела могло закончиться настоящей катастрофой. Жутов занимался этим из непреодолимой тяги к власти. Кроме того, он стремился любыми доступными способами укрепить политическое влияние своего сына. Помощь Интерполу в поимке таких преступников была для Конрада больше, чем работой. Это было искупление собственной вины. Он тоже совершил преступление, но отделался шлепком по руке. Манипулируя фондовой биржей, юный Конрад считал, что утверждает некую космическую справедливость, воруя у богачей и помогая несправедливо обделенным беднякам. В общем, полная чушь. В пятнадцать лет следовало быть умнее. В таком возрасте пора разбираться в том, что хорошо, а что плохо. Однако Конрад был захвачен эгоистичным желанием доказать, что он лучше своего мошенника-отца, и забыл принять во внимание, что его действия аукнутся на семьях простых рабочих. И хотя в то время ему удалось избежать серьезного наказания, он еще не рассчитался за свою ошибку. Когда полковник Сальваторе оставил пост директора военной исправительной школы и начал работать в Интерполе, Конрад стал одним из его агентов. Открывшаяся дверь, ведущая на балкон, вернула его в реальность. Конрад мог не поворачиваться — воздух уже наполнился ароматом Джейн. Как-то она сказала ему, что перестала пользоваться духами, так как их запах нравился не всем пациентам. Он помнил почти все, что касалось Джейн. Кстати, обычно она спала как сурок, независимо от часового пояса. Шел третий час ночи, и то, что ей не спалось, можно было считать прогрессом. Конрад закрыл файл и запустил игру, продолжая сидеть спиной к жене. — Конрад! — При звуках ее хрипловатого голоса его раздражение усилилось. — Чем ты так поздно занят? — Дела. — На экране вспыхнуло название: «Альфа-королевство IV». Джейн негромко рассмеялась и приблизилась еще на пару шагов. Конрад слышал, как шелестит ее шелковый халат. — Вижу. Что, новая игрушка от твоего дружка Троя Донавана? С Троем они вместе учились в закрытой школе. В настоящее время он являлся владельцем процветающей компании, занимающейся разработкой программного обеспечения. У Конрада были все новинки друга. — Как видишь, — откликнулся он. — Тебе что-нибудь нужно? — Я хотела попить воды и увидела, что ты не спишь. Ты всегда был совой. Не раз и не два Джейн останавливалась у него за спиной, обнимала за шею и предлагала помочь расслабиться. Начиналось все с массажа, а заканчивалось… по-разному. — Если хочешь, садись. — Конрад продолжал играть. — Но я не уверен, что в настроении поболтать. — Пожалуйста, играй. — Угу. — Игра помогала не слишком пялиться на то, как Джейн усаживается в шезлонг. Шелковая ткань прилипла к ее коже, влажной от душа, и создавалось впечатление, что на ней ничего не надето. Она скрестила ноги в лодыжках. — Почему ты продолжаешь работать, когда можешь спокойно ничего не делать? Потому что его образ жизни служил надежным прикрытием, позволяющим сажать за решетку типов, подобных Жутову. — Ты знала, когда выходила за меня замуж, что я практически живу в офисе. Я не могу без работы. — Я вела себя как любая влюбленная женщина. — Джейн обхватила стакан с водой обеими руками. — Я тешила себя мечтами, что сумею изменить тебя. Надо признать, Джейн застала его врасплох. Конрад не ожидал, что она будет откровенничать с ним. Он положил планшет поверх чертовых документов бракоразводного процесса: — Помню, как я увидел тебя в первый раз. В свете бра мелькнула ее улыбка. — Ты оказался самым невыносимым пациентом за все годы моей работы в кабинете экстренной помощи. Тогда Конрад прилетел в Майами по поручению Сальваторе. Ничего опасного, просто кое-какая бумажная работа. Он был бы в Монте-Карло уже утром, если бы грузчик в аэропорту не уронил ему на ногу тяжеленный ящик. Боль была адская, но Конрад намеревался, стиснув зубы, сесть на свой чартерный рейс. Однако его препроводили к медикам. И всю дорогу он протестовал, требуя, чтобы его оставили в покое. Впрочем, стоило появиться главной медсестре ночной смены, чтобы выяснить, почему от него все шарахаются, как его настроение улучшилось. — Удивительно, что ты заговорила со мной, поскольку вел я себя не по-джентльменски. — А я до сих пор не могу забыть, как ты умолял отпустить тебя, поскольку не мог опоздать на важную встречу из-за какой-то, как ты выразился, «дурацкой ноги». — Да уж, таким воспоминанием гордиться не стоит, — криво усмехнулся Конрад. — Не переживай. Ты исправился, послав всем, на кого наорал, букеты цветов. Когда их доставили, я решила, что они все предназначены мне. — Я хотел безоговорочной победы. Извинение перед твоими коллегами было кратчайшим путем к тебе. Конрад продлил пребывание в Майами под предлогом поиска недвижимости. Спустя три месяца они поженились. Церемония бракосочетания состоялась на берегу океана в присутствии пары его школьных друзей в качестве свидетелей. Джейн отхлебнула воды. Она не мигала, словно старалась удержать слезы. — Значит, это действительно было с нами… — Рад слышать, что для тебя это так же тяжело, как для меня. Джейн поставила стакан на столик. Рука ее дрожала. — Конечно, нелегко. Но я хочу покончить с этим. Пора мне оставить все в прошлом и снова стать счастливой. Конрад сжал зубы. — Прости, если сейчас ты не чувствуешь себя счастливой. — В прошлом он бы горы свернул, лишь бы достать для нее все, что она пожелает. А теперь ей нужен от него только развод. — Я не понимаю, почему ты так долго не подписывал документы, — сказала она. — Клянусь Богом, Джейн, я просто хочу, чтобы мы оба были счастливы. И если развод сделает тебя счастливой, я согласен на него. Но все-таки я предлагаю не спешить. Что изменит день или два? А мы попробуем расстаться друзьями, найти какую-то основу, чтобы у каждого из нас сохранились приятные воспоминания. — День или два? — подняла брови Джейн. Она опустила руку в карман халата, вынула кольцо, подаренное ей в честь помолвки, и обручальное кольцо. — Мы женаты семь лет, причем три года живем раздельно. Ты считаешь, что за пару дней можно все исправить? Конрад не смотрел на кольца, он не хотел их видеть на ладони Джейн. Только на ее пальце. На том самом, на которое он их надел. — Тебе помогло, что три года мы делали вид, что не знаем друг друга? — спросил он. — Лично мне — нет. Не помог даже разделяющий нас океан. — Не стану спорить. — Джейн зажала кольца в кулаке. — Ладно, что у тебя на уме? Неожиданно Конрад понял, что еще не все потеряно и у него есть шанс одержать победу. Хорошо, если Джейн начнет рассуждать примерно в том же русле, что и он. Но надо выяснить это наверняка — если он неправильно понял жену, то рискует сделать что-нибудь не так и потерять ее навсегда. — Я предлагаю провести вместе вечер и попытаться расслабиться. Мой школьный приятель, Малком Дуглас, завтра вечером дает концерт в «Кот д’Азур». У меня есть билеты. — А если я откажусь? — спросила Джейн. — Ты хочешь видеть мою подпись на документах? — Ты меня шантажируешь? — Мне больше нравится слово «сделка». Ты даришь мне два дня, а я подписываю бумаги. — Всего два дня? — Джейн склонила голову, с подозрением изучая его лицо прищуренными глазами. — Сорок восемь часов, если тебе будет угодно. Сорок восемь часов на то, чтобы соблазнить Джейн и уложить ее в постель. В последний раз. Глава 3 Тяжело дыша, Джейн села на кровати, прогоняя остатки сна. Сквозь неплотно задернутые шторы в комнату проникал яркий солнечный свет. Значит, позднее утро. Она взглянула на часы, стоящие возле кровати. Десять часов тридцать две минуты?! Джейн поморгала, но время на часах осталось почти прежним: десять часов тридцать три минуты. Она всегда вставала вовремя и не испытывала проблем в связи с изменением часового пояса, потому что в юности привыкла к посменной работе в отделении экстренной помощи. За исключением прошлой ночи Джейн всегда легко засыпала, а вчера уснуть не помогла даже пенная ванна. Не в силах успокоиться, молодая женщина отправилась к Конраду, чтобы поговорить с ним. И что? Он убедил ее остаться. Неужели она готова встретиться с ним лицом к лицу после того, что наговорила ему вчера? Мысль о том, что от Конрада ее отделяют всего несколько метров, привела Джейн в дикое смущение. Она, можно сказать, сама предложила ему себя, однако он отказался. А ведь она была уверена, что ей придется удерживать его на расстоянии, и именно поэтому забронировала номер на другом этаже. Смешно! Конрад пожелал проявить смелость и попрощаться с ней лично. Ради этой цели он был готов ждать три года. Ну а ей теперь ничего не остается, кроме как эту его прихоть удовлетворить. Еще сорок восемь часов в обществе Конрада — и она получит желаемое… Если не поведет себя как дура. Отбросив одеяло, Джейн встала и увидела свое отражение в зеркале. Из позолоченной рамы на нее смотрело чучело с всклокоченными волосами и темными кругами под глазами. Так ужасно она не выглядела даже после самых суетных смен в кабинете неотложной помощи. Гордость требовала принять душ и надеть для встречи с Конрадом что-нибудь симпатичное, насколько позволит ее скудный багаж. Конрад, без сомнения, выглядит потрясающе в любой одежде, даже в ночном колпаке. Приняв душ, Джейн достала свои любимые черные облегающие джинсы и длинную тунику с поясом. Ничего лучше у нее не нашлось. Она рассчитывала уже сегодня вернуться в Штаты с подписанными бумагами, поэтому не стала брать слишком много вещей. Джейн открыла дверь с гулко бьющимся сердцем. Нервы ее были напряжены до предела. Издалека донесся звон столового серебра, кофейный аромат защекотал ноздри. Конрад предложил за два дня скрепить дружбу и внести в их отношения мир, но, представив, как она присоединится к нему за завтраком, Джейн испытала все, что угодно, только не покой. Она заключила сделку, поэтому не имеет права колебаться, хотя боится, что может сама предложить Конраду заняться сексом. Миновав «мужскую» гостиную, Джейн вошла в столовую. И заморгала от удивления. Конрад заменил элегантную столовую мебель столом, который можно увидеть в каждом ирландском пабе. На столе был сервирован завтрак для двоих, но Конрада не было видно. Донесшийся из кухни стук предупредил о его приближении. В столовую вкатилась тележка, но толкал ее не Конрад. Столик на колесиках — вещь, купленную Джейн и каким-то чудом сохранившуюся, — на котором стояли тарелка с выпечкой, ваза с фруктами и два серебряных кувшинчика, толкала незнакомая женщина. Кто это? Экономка? Но для прислуги красивая рыжеволосая незнакомка держалась чересчур уверенно. Джейн протянула руку: — Доброе утро. Меня зовут Джейн Хьюз. А вы кто? Только тут Джейн заметила, что длинные стройные ноги женщины обтягивают джинсы, к тому же на ней надета шелковая блузка. Да, она явно не прислуга. — Хилари Донаван. Я замужем за другом Конрада. — Трой Донаван, — сразу же догадалась Джейн. — Компьютерный гений, который имел несчастье учиться в одной школе с Конрадом. Я видела объявление о вашей помолвке и свадьбе в таблоидах. И, должна сказать, в жизни вы гораздо милее, чем на фотографии. Хилари сморщила носик: — Весьма вежливый способ сказать, что я не очень фотогенична. Я ненавижу фотографироваться. Хилари, разумеется, преувеличивала, потому что даже на снимках было видно, что она влюблена и счастлива. Рядом с ней Джейн острее ощутила усталость и грусть. Она через силу улыбнулась: — Насколько я понимаю, завтрак накрыт для нас? — Конечно! — Хилари сняла стеклянную крышку с тарелки. — Мятный чай и булочки со сливочно-сырной начинкой для вас и кофе для меня. А еще большие сочные ягоды клубники. Все, что Джейн любила. Только кто об этом позаботился? — Приятно, что персонал на кухне не забыл о моих предпочтениях. — Э-э, вообще-то… — Хилари остановила тележку и взмахом руки предложила Джейн сесть. — Я обратилась к Конраду, и он дал мне подробный отчет. Значит, он помнит все, вплоть до ее любимого чая. Сам Конрад предпочитал черный кофе. Скользя взглядом по радикально изменившемуся интерьеру столовой, Джейн размышляла, сколько же раз Конрад уступал ее желаниям, а она даже не подозревала об этом. Она коснулась золотого ободка на фарфоровой тарелке из свадебного сервиза. — Я не знала, что вы с мужем живете в Монте-Карло. — Вообще-то мы прилетели сюда на благотворительный концерт, который сегодня вечером дает Малком. Так сказать, повод для встречи школьных друзей. Билеты уже распроданы, ожидается аншлаг. Так, значит, они идут туда все вместе? Джейн почувствовала себя как девушка, которую парень пригласил в кино, причем с ними оправился туда весь класс. Какая ирония! Когда-то она жалела, что у них с Конрадом не так много женатых друзей. — Должна признаться, впервые встретившись с Малкомом Дугласом, я была взбудоражена, словно поклонница, познакомившаяся со своим кумиром. — Хилари налила кофе из серебряного кувшинчика, и его аромат напомнил Джейн о ее завтраках с Конрадом. — Да, я была словно в экстазе. Да и кто бы чувствовал себя иначе? Кстати, пока не забыла, тебе… Можно я буду обращаться к тебе на «ты»? — (Джейн кивнула.) — Так вот, вечерние платья тебя уже ожидают, осталось только выбрать. Благотворительный концерт — официальное мероприятие, а у тебя, скорее всего, нет подходящей одежды. Я тебя не заболтала? — спохватилась Хилари. — Нисколько, — улыбнулась Джейн. — Я рада, что не одна. У Конрада не так много женатых друзей. — Раньше, когда должен был приехать Трой, она надеялась, что он захватит с собой хотя бы подружку, чтобы ей было с кем поболтать, и вот он женился… Для нее слишком поздно. — Когда мы с Конрадом были вместе, никто из его друзей не был женат. — Думаю, они приближаются к этому. Даже Эллиот Старк недавно обручился. — Хилари засмеялась, покачивая головой. — Еще один негодный мальчишка с золотым сердцем. Ты когда-нибудь с ним встречалась? — Это парень, которого отправили в исправительную военную школу за то, что он угонял автомобили исключительно ради того, чтобы в них прокатиться? — По словам Конрада, такой угон приравнивался к краже, но у Эллиота были влиятельные друзья. — По-моему, сейчас он участвует в международных гонках. — Верно. А ведь все считали, что он никогда не угомонится, — заметила Хилари. — С другой стороны, кто мог ожидать, что мой Робин Хакер Гуд превратится в домоседа? Будучи подростком, Робин Хакер Гуд, он же Трой Донаван, взломал компьютерную систему министерства обороны и выявил там коррупцию. В наказание он был отправлен под крылышко полковника Сальваторе, где и познакомился с Конрадом. Там же оказался и Малком Дуглас за то, что связался с наркотиками. Вспоминая все эти истории, Джейн решила, что, возможно, она была слишком самоуверенна, считая, что ей по силам исправить Конрада. Интересно, заблуждалась ли до свадьбы с Троем Хилари? Джейн тряхнула головой, отгоняя от себя эти мысли, и надкусила булочку с восхитительной начинкой. — Я тебя представляла совсем другой, когда узнала, что Трой женился, — призналась она. — Да? И кого же ты ожидала увидеть? — Ну, женщину, не очень похожую на обычных людей. — В мире Конрада, полного богатства и роскоши, Джейн всегда чувствовала себя одиноко. В высшем обществе трудно было встретить человека, выросшего в той же среде, что и она. — Извини, если я не так выразилась, — заторопилась она, заметив легкую морщину на лбу Хилари. — Я имела в виду, что… — Да нет, я не обиделась, — покачала головой Хилари. — Я действительно обычная девчонка. Если кто несколько эксцентричен, так это Трой. — Она повертела обручальное кольцо, украшенное бриллиантами и изумрудами, и довольно улыбнулась. — Но, возможно, именно поэтому мы отлично дополняем друг друга. Так же когда-то думала Джейн о них с Конрадом. Она была романтична, а он необыкновенно загадочен и не похож на мужчин, с которыми она прежде встречалась. За столом воцарилось молчание, нарушаемое только звяканьем столового серебра. Джейн все сильнее ощущала внимательный взгляд Хилари. Наконец она предложила: — Если ты хочешь что-нибудь спросить — спрашивай! — Извини, если покажусь тебе грубой. — Хилари отложила вилку с насаженной на нее ягодой клубники. — Я удивлена, что вы с Конрадом вместе. Правда, надеюсь, это означает восстановление ваших отношений. — Боюсь, нет. Скоро мы разведемся. — В какие еще детали их брака Конрад посвятил своих друзей? — Остались юридические нюансы. А пока я здесь, мы стараемся быть вежливыми друг с другом. Это глупо, так как наши пути вряд ли когда-нибудь пересекутся еще раз. — Ну, знать это наверняка не может никто. — Это весьма предсказуемо. Как только я отсюда уеду, наши дороги разбегутся навеки. — Джейн положила салфетку на стол. Есть ей расхотелось. Она не рассердилась на Хилари. Разве Хилари виновата в том, что счастлива, а она, Джейн, нет? Пусть хоть кто-нибудь будет счастлив. Пусть хотя бы Трой изменится ради женщины, на которой он женился. Когда-то Джейн казалось, что после свадьбы Конрад изменился. Но почему он настойчиво не отвечал на ее вопросы, касающиеся его внезапных исчезновений? Почему не хотел быть честным с ней до конца? Конрад ни разу не предупредил жену об отъезде и никогда не связывался с ней, пока отсутствовал. Все отговорки, которые он преподносил ей после возвращения, были шаткими и неубедительными. Конрад продолжал повторять, что ей следует ему верить. Но почему он сам не верил Джейн? Неужели она недостойна доверия? Если так, оставалось всего два варианта. Либо Конрад оказался не тем мужчиной, либо он никогда ее по-настоящему не любил. Правда, непонятно, зачем ему понадобилось провести с ней эти два дня? Но какие бы цели ни преследовал Конрад, хорошо, что он не попытался уложить ее в постель после откровенных признаний. Сегодня она об этом сожалела бы. Что поделать, если тело Джейн не прислушивалось к здравому смыслу, как только дело касалось ее мужа? Ее сердце разбито. Это самый веский довод в пользу того, что отныне следует жить по законам здравого смысла. * * * Конрад не сомневался: если он будет держаться от Джейн на расстоянии, бессонная ночь ему обеспечена. Оставаться вдали от нее было выше его сил. И то, что он увидел жену на мониторе камеры слежения, установленной на террасе, отнюдь не придало ему спокойствия. Комната с мониторами была самым безопасным местом, где он мог вволю пообщаться со своими старыми друзьями, Троем и Малкомом, которые тоже были завербованы полковником Сальваторе для сотрудничества с Интерполом. Кроме них, у полковника имелась целая армия агентов, когда-то учившихся под его началом. Непонятно, правда, почему Сальваторе выбрал этих троих, считавшихся самыми трудными подростками в школе, полной проблемных парней. И пусть с этой школой были связаны не самые приятные воспоминания, благодаря ей Конрад обрел настоящих друзей. В школе они создали свой союз, дав ему громкое название «Альфа-братство». Их и без того крепкие узы стали еще прочнее благодаря сотрудничеству с Интерполом. По понятным причинам приятели избегали появляться вместе в людных местах, но комната безопасности в казино служила отличным местом для встреч, где они могли спокойно обсуждать свои дела. На столе лежали остатки ланча. В любой другой день Конрад был бы чертовски рад снова оказаться в такой компании, но не сегодня. Его голова была полна мыслей о Джейн, а взгляд так и стремился к монитору. Донаван откинулся на спинку стула и начал крутить на пальце шляпу. — Кстати, Конрад, я привез несколько отличных кубинских сигар, но не дам их тебе прямо сейчас. Не хочу, чтобы Малком разнылся по поводу своей аллергии. Малком Дуглас почесал колено сквозь дыру на джинсах. — И когда я ныл? — обиженно поинтересовался он. — Ладно, я пошутил. — Трой поднял руки вверх. — К твоему сведению, за такие шутки и морду набить можно. — Я к твоим услугам, — любезно предложил Трой. — Если бы не концерт, я тебе вмазал бы, но как я покажусь на публике, если пропущу удар? — И Малком улыбнулся так, словно позировал для обложки своего нового диска. — К тому же, поскольку ты теперь женат, не хочу шокировать твою жену. Все было как прежде, как семнадцать лет назад, в казарме. Разве что сегодня Конрад не испытывал желания вступить в дружескую перепалку. И его глаза упрямо желали смотреть только на монитор, на котором транслировалось видео со всех имеющихся в здании камер. Возле бассейна вместе с Джейн находилась жена Троя. Взгляд Конрада то и дело перемещался на нее. Какой контраст являла расслабленная и счастливая Хилари по сравнению с его женой! Джейн была одета, но это ничего не меняло — Конрад помнил все изгибы ее тела. Она лежала, подставив лицо солнечным лучам. Шляпа Троя спланировала на пол. — Эй, с тобой все в порядке? — хлопнул он Конрада по плечу. Конрад поднял шляпу и положил ее рядом со своим наполовину съеденным ланчем. — Почему у меня должно быть что-то не так? — Ну, не знаю, — протянул Малком и перестал раскачиваться на стуле. — Может, потому, что твоя бывшая в городе и ты все время пялишься на монитор. — Джейн пока еще моя жена, — спокойно сказал Конрад, хотя спокойствие далось ему ценой невероятных усилий. — Кто-нибудь хочет переброситься в картишки? Трой поморщился: — Чтобы ты меня обобрал до нитки? — А теперь кто ноет? — поддел его Малком. Конрад все-таки сумел оторвать взгляд от Джейн, отодвинул посуду и достал колоду карт. Работа, которую они выполняли для Интерпола, их собственные ежедневные дела оставляли совсем немного времени для развлечений, за которыми друзья когда-то коротали досуг в школе. Очень плохо, что одна из редких встреч произошла в тот момент, когда к нему решила приехать Джейн. Похоже, старые приятели станут свидетелями того, как рухнет его брак. Что, если ему не удастся соблазнить Джейн? Неужели остаток жизни он проведет, изнемогая от желания каждый раз, когда в поле его зрения появится хорошенькая блондинка? Нет, ни одна женщина, как бы привлекательна она ни была, не сможет увлечь его так же, как это удалось Джейн. И что бы Конрад ни говорил своим друзьям, он далеко не в порядке. Но придет в себя, если сегодня после концерта снова сделает Джейн своей. Три года Джейн не была ни на одном свидании, даже не встречалась с друзьями в «Макдоналдсе». Какая ирония! Ее первый выход на люди состоялся не с кем-нибудь, а с мужем, который вскоре перейдет в разряд бывших. И повел он ее не куда-нибудь, а на благотворительный концерт в «Кот д’Азур». На следующий день, после того как Конрад, можно сказать, шантажом заставил ее задержаться на сорок восемь часов, Джейн нашла, что в его идее расстаться по-дружески есть смысл. К тому же в оперном театре она сможет сидеть рядом с Конрадом и наслаждаться музыкой, ни о чем не беспокоясь и ни о чем не думая… Малком Дуглас исполнял произведения сороковых годов прошлого века под аккомпанемент фортепиано. Слушать его бархатный баритон было ни с чем не сравнимым удовольствием, если, конечно, не принимать в расчет прикосновение пальцев Конрада к ее плечу — его рука лежала на спинке кресла Джейн, то и дело отвлекая женщину от происходящего на сцене. Надо признать, Конрад ее удивил. Он общался с ней как ни в чем не бывало, словно не было ни напряженного разговора накануне, ни обоюдного влечения, которое они не могли игнорировать. Проснуться в постели одной — к этому Джейн привыкла. Но провести день, не видя Конрада и зная, что он рядом, было тяжело. Но хорошо, что он на нее не давит. Разве не так? Когда Конрад не появился к ланчу, она начала сомневаться, правильно ли поняла его? Правда, Хилари также упомянула концерт. Джейн принесли несколько вечерних платьев ее размера. Она остановила свой выбор на серебристом платье и черной атласной накидке. Когда Конрад наконец приехал, ее нервы были напряжены до предела, и Джейн едва могла усидеть на месте. Какая несправедливость! В смокинге он был так хорош, что от него невозможно было отвести взгляд. Пока они шли к лимузину, Джейн все ждала от Конрада какого-то знака, какого-то шага, но ее надежды растаяли как дым, когда, сев в машину, она обнаружила там Троя и Хилари. Оказывается, они вместе будут ужинать перед концертом. Вечер прошел замечательно. Если не считать того, что на протяжении всего концерта Конрад ласкал большим пальцем чувствительное местечко на ее шее. Было ли ему известно, что рядом с ним ее сердце бьется быстрее? Дыхание Джейн то и дело прерывалось. Заметив это, Хилари наклонилась к ней и прошептала: — С тобой все в порядке? Джейн моргнула и справилась с желанием отпихнуть Конрада: — Все в порядке, просто наслаждаюсь. Понять ее можно было так: «Я наслаждаюсь прикосновением пальца Конрада к моей коже». Проклятие! Конрад пошевелился, его рука переместилась на плечо Джейн, а пальцы вызвали в ее теле дрожь. Она изо всех сил старалась сидеть спокойно, чтобы не привлекать к себе внимание. Но делать вид, что ничего не происходит, становилось все сложнее. О, Конрад прекрасно знал, что он творит. Но если он хочет ее соблазнить, ему придется постараться, а для начала — остаться с ней наедине. В памяти Джейн всплыли яркие воспоминания о том, как однажды Конрад выкупил ложу в оперном театре и, пока на сцене шла «Богема», ласкал ее. Это был один из тех редких случаев, когда он прибег к интимной близости не за тем, чтобы положить конец очередному спору… Но если он сейчас ее ласкает, то почему не стал заниматься с ней сексом? Почему?! Свет в зале зажегся, и Конрад убрал руку. Джейн пришлось прикусить губу, чтобы не застонать. Он встал: — Не возражаешь побыть в обществе Хилари? Мы с Троем поговорим о делах — он расскажет мне о новом программном обеспечении для защиты от хакерских атак. — Конечно, не возражаю. — Разве она имеет право возражать, если ушла от него три года назад? — Спасибо. — Конрад обхватил лицо Джейн своими теплыми пальцами и тут же отпустил. Сделав шаг в сторону, он бросил на нее взгляд через плечо. — Не думал, что такое возможно, но ты еще красивее, чем на представлении «Богемы». Джейн не удержалась, губы ее приоткрылись. Конрад не просто так вспомнил о том незабываемом вечере. Он прекрасно все сознавал. Скорее всего, ее умный муж все рассчитал наперед, и его единственная цель — лишить ее покоя. Осталось только понять: зачем? Ничего, скоро все станет ясно. Глава 4 Конрад сбавил скорость перед крутым поворотом прибрежной дороги. После окончания концерта Трой и Хилари уехали в лимузине. Его «ягуар» стоял на парковке перед оперным театром, готовый отвезти своего хозяина туда, где должна состояться следующая сцена соблазнения собственной жены. Джейн всегда любила ночные прогулки вдоль побережья, а поскольку они оба обнаружили, что не могут спать по ночам, совместное возвращение удлиненным маршрутом никак не могло помешать его планам. К тому времени, когда они доберутся до дома, Конрад должен быть абсолютно уверен в том, что единственное место, куда они направятся — его спальня. Или хотя бы коврик перед камином. Лично ему все равно, где это произойдет. Главное — снова почувствовать обнаженное тело Джейн в своих объятиях. То, что он вчера сдержался и не позволил пламени разгореться, похоже, сработало. Конрад не виделся с Джейн три года, однако еще не разучился понимать призывы ее тела. Конрад бросил взгляд на жену. Освещенная лунным светом, она играла прядью волос. Ему захотелось пропустить ее локоны между пальцами, ощутить их мягкость и шелковистость. Скоро, пообещал себе Конрад, устремив взгляд на извилистую дорогу, совсем скоро он все вспомнит. Джейн коснулась его руки: — Ты действительно не хочешь встретиться с Малкомом? Вместо того чтобы побыть с ней? Ни за что! — И украсть Малкома у его поклонниц? — Конрад наслаждался прикосновением ее пальцев. Чертовски жаль, что он не может разглядеть кольцо на пальце Джейн. — Я не настолько эгоистичен. Джейн вздохнула и отодвинулась, оставив на его руке горящий след. — К тому же мы сегодня виделись, — сказал он. — На сцене Малком кажется совсем другим, — заметила Джейн. Она вытянула ноги, скинула серебристые туфли и пошевелила пальцами, обдуваемыми теплым воздухом печки. — Трудно поверить, что парень в дырявых джинсах, бренчащий на гитаре в твоей гостиной, и безукоризненно одетый певец, склонившийся над клавишами фортепиано, — один и тот же человек. — Тем не менее так и есть. — Конрад бросил еще один быстрый взгляд на Джейн. — Мне показалось, что вы с Хилари неплохо поладили. — Да, она мне понравилась. И было неплохо услышать мнение другой женщины, когда я выбирала платье. — Джейн провела пальцем по ключице. Черная накидка уже давно соскользнула с ее плеч. Платье серебристо мерцало, отвлекая внимание Конрада, уговаривая его остановить машину и целиком сосредоточиться на Джейн. Вряд ли она догадывалась, каких усилий ему стоило следить за дорогой. Они миновали еще один крутой поворот. Джейн склонила голову набок: — О чем ты думаешь? Нет, еще не время отвечать. — А о чем ты думаешь? — вернул вопрос Конрад. Она хрипло рассмеялась: — Тебе это понравится. О том вечере, когда мы слушали «Богему». Признаться, Конрад не ожидал от нее столь откровенного ответа. Да, ловко! Джейн стала хозяйкой положения. Конраду нравилась эта ее черта, нравилось, что она, как и он, любит все контролировать. Это сразу же напомнило ему, как Джейн соблазнила его в их любимом кресле после возвращения из театра. — Да, это был незабываемый вечер. — Верно, — согласилась Джейн. — В нашем браке были и хорошие моменты. — Итальянские оперы всегда будут занимать в моем сердце особое место. Он выбросил то кресло, когда Джейн ушла. У него не было выбора. Конраду пришлось избавиться не только от кресла. Чтобы ничто не напоминало ему о жене, он заменил почти всю мебель, включая обеденный стол, с которым также было связано слишком много воспоминаний. Например, как Джейн с клубникой в зубах плавно и грациозно приближается к нему, словно пантера… Единственным местом, где они не занимались любовью, была «томатная» комната, и то потому, что Джейн предназначала ее для гостей. Конрада это почему-то останавливало. Джейн накинула пелерину на плечи, и для Конрада температура в салоне словно понизилась. — По-моему, твоя любимая опера «Дон Жуан», — бросила она. — История о герое, попавшем в ад за свои грехи? Да, когда-то она мне нравилась. Должен признать, я удивлен, что ты это не забыла. — Ведь ты не забыл, что на завтрак я люблю булочки с кремово-сырной начинкой и мятный чай. Да, Конрад помнил все, что нравилось Джейн. И помнил, как старался угодить ей, когда почувствовал, что их брак разваливается. — Мы прожили вместе четыре года, — сказал он. — И я надеялся провести с тобой всю жизнь. — Думаешь, я не хотела того же? — В голосе Джейн послышалась боль. — Я мечтала, что у нас будет настоящая семья. Еще одна ее мечта, разрушенная им. Кажется, всю их совместную жизнь он только и делал, что причинял ей боль, хотя обещал сделать счастливой. Наплыв эмоций был настолько силен, что Конрад, не доверяя себе, съехал на обочину, поставил машину на тормоз и повернулся к Джейн. Его переполнял гнев. — Я подарил тебе щенка, черт возьми! — Я хотела ребенка. — Ладно… — Конрад наклонился к ней, не боясь получить пощечину. Все, что угодно, лишь бы не видеть слезы на ее глазах! — Хорошо, давай сделаем ребенка. Джейн уперлась ладонями ему в грудь. — Не смей смеяться надо мной и над моими мечтами! Это несправедливо. — Голос ее срывался. — Я абсолютно серьезен. Я хочу быть с тобой. — Поэтому ты держался вдали от меня весь день? — Джейн вцепилась в лацканы его смокинга. — Поэтому ты целых три года был далеко? Конрад сглотнул: — Тебя это тревожило? — Все эти годы ты игнорировал мои попытки связаться с тобой. — Джейн отпустила Конрада и прижалась к дверце, скрестив руки под грудью, чем немедленно отвлекла его внимание. — Разве не так? Конрад тщательно подбирал слова, желая миновать непростую тему, которая могла бы помешать ему заняться любовью с Джейн. — После вчерашней ночи я решил, что на тебя не следует давить. Только в этом случае мы, если такое возможно, получим удовольствие от сегодняшнего вечера. — Что ж, разумно, — кивнула Джейн. — Я вообще разумный человек. Если речь не идет о его жене. Конрад положил руку на спинку сиденья, его пальцы оказались в нескольких миллиметрах от волос Джейн. Он сидел так близко к ней, что еще немного — и он снова ощутит ее вкус на своих губах. — Ты можешь считать себя разумным человеком, но я не понимаю и половины того, что ты делаешь, — возразила она. — Правда, одно знаю наверняка: если бы ты действительно меня любил, если бы хотел остаться моим мужем, ты был бы со мной откровенен. И какую бы игру ты сейчас ни затеял, она не имеет отношения к любви. Ты просто не желаешь быть проигравшим. Я для тебя — как приз, как вызов. Для тебя все игра, — с горечью добавила молодая женщина. — Уверяю тебя, это вовсе не игра. — Конрад не выдержал и дотронулся до ее волос. — Ставки слишком высоки, чтобы относиться к происходящему между нами как к игре. — Тогда почему ты так себя ведешь? Твои поступки идут вразрез с твоим же предложением — поправить то, что можно поправить, вернуть мир в наши отношения. — Да, должен признать, ты права, — согласился Конрад. Он коснулся пальцем ее уха, потом шеи. Глаза Джейн закрылись, а воздух между ними словно заискрил. — Ты делаешь это, чтобы убедить меня остаться? — поинтересовалась она. — Я сказал, чего хочу. Последнего шанса, прежде чем мы распрощаемся. — Палец Конрада двигался вниз по ее шее. При мысли о том, что сердце Джейн начинает биться быстрее от его близости, он ощутил растущее возбуждение. — Отъезд был твоим решением, не моим. Ресницы Джейн дрогнули и взметнулись вверх. На Конрада взглянули ее глаза, в темноте казавшиеся черными. — Ты согласился с ним. — Тридцать секунд назад ты готова была на меня накричать, — напомнил Конрад. Его палец очертил ее губы. Горячее дыхание женщины согрело его ладонь. — Что ты хочешь сказать? Что я мегера? — Джейн укусила его за палец. Конрад забыл, что умеет дышать. — Разве я так говорил? — Ты имеешь на это право. Ведь я называла тебя негодяем и даже хуже. — Я и есть негодяй. — Конрад обхватил ладонями ее лицо. Главное — дать ей понять, как много она для него значит. — Но кем бы я ни был, я хотел быть рядом с тобой постоянно. Джейн, не отрываясь, смотрела ему в глаза. Их губы разделяло всего несколько миллиметров, дыхание мужчины и женщины смешалось. — Постоянно? Каждый день? Не считая, конечно, тех дней, когда до тебя нельзя было дозвониться. Конрад отодвинулся от нее: — У меня есть работа и обязательства. — Ты повторяешься, — устало произнесла Джейн. — Но ты не единственный, у кого есть тайны. Конрад похолодел: — О чем ты? — Знаешь, что в конце концов подтолкнуло меня к краю? — Ее глаза наполнились слезами. — Что заставило меня уйти? — Я смог ответить на твой звонок только спустя пару дней. Ты решила, что с тебя довольно. Конрад уволил секретаршу, которая не сразу сообщила ему о звонках Джейн. — Через семь дней, Конрад. Семь! — Голос Джейн задрожал. — Я позвонила, потому что ты был мне нужен. Я прошла маммографическое исследование, и так как диагноз вызвал подозрения, врач решил сразу же сделать биопсию. Из Конрада словно вышел весь воздух. Еще секунда потребовалась на то, чтобы осознать услышанное, а затем его буквально затопила волна страха. Он едва не схватил Джейн за плечи, однако передумал, боясь прикоснуться к ней и этим расстроить еще больше. — Боже, Джейн! Если бы я знал… — Но ты не знал. И не волнуйся, я в порядке. Опухоль оказалась доброкачественной, но не скрою: твоя поддержка мне очень помогла бы в те дни. Поэтому не стоит говорить, что ты хотел быть со мной постоянно. Мы оба знаем, что это неправда. Он подвел Джейн. Конрад закрыл глаза и откинул голову на спинку сиденья, борясь с собственным бессилием. Почувствовав, что снова может владеть собой, он взглянул на нее: — Что случилось со щенком? — Что? — Тыльной стороной ладони она вытирала мокрые щеки. — Что ты сделала с Мими, уезжая? — Джейн назвала собачку в честь героини «Богемы». — Разумеется, оставила. За ней… присматривают. Да, конечно, с собакой все в порядке. Джейн ни за что не выкинула бы ее на улицу. И он потерял такую женщину. Конрад уставился в окно. Где-то рядом плескалось Средиземное море. Почему оно не помогает ему? Он вдохнул свежий морской воздух за секунду до того, как Джейн поцеловала его. Словно это способно помочь ей забыть прошлое, Джейн страстно прижалась к губам Конрада. Правильно это или нет, но ей необходимо ощутить то, что она всегда испытывала в его объятиях. Шум моря за окном находил отзвук в ее теле, охваченном желанием. Зарычав, Конрад обхватил ее своими сильными руками и с такой же страстью ответил на поцелуй. Джейн почувствовала вкус кофе и примешивавшийся к нему вкус самого Конрада. Их губы встретились, как давние знакомые, хорошо знающие друг друга. Сначала по рукам, а потом и по всему телу Джейн побежали мурашки. Она обхватила ладонями его лицо, покрытое легкой щетиной, затем обняла его за плечи. Да, именно этого хотелось Джейн с той самой секунды, когда она ощутила присутствие Конрада за своей спиной в казино. Он ласково перебирал руками ее волосы, поглаживал руки, и все это пробуждало в теле женщины знакомый жар. Хорошо, что она согласилась остаться. Снова оказавшись в объятиях мужа, Джейн забыла про давнюю боль. К черту все! Джейн хотя бы на мгновение хотелось испытать восторг и ничего более. Восторг, а затем можно и попрощаться. Губы Конрада соскользнули с ее губ и переместились на подбородок. Легкая щетина приятно покалывала шею. Голова Джейн склонилась набок. Словно в забытьи, она гладила плечи Конрада, обтянутые шелковистой тканью смокинга, ерошила волосы, побуждала его быть смелее. Умирая от желания, она заставила Конрада снова завладеть ее губами. Его близость, его ласки порождали знакомое наслаждение, напоминая о том, как хорошо им было вместе. Груди женщины болезненно напряглись в ожидании прикосновений, и Джейн прижалась к Конраду, извиваясь всем телом. Ей хотелось большего. Просовывая колено между его ног, она ударилась о рычаг переключения передач. — Черт, — глухо пробормотал Конрад. Испугавшись, что он остановится, Джейн засунула руки под его смокинг и вцепилась в рубашку. Все, что угодно, лишь бы быть ближе к нему. Три года без секса, без Конрада вспышкой отозвались в мозгу, усилили и без того стремительно разгорающееся желание. Рука Конрада легла на ее ногу, забралась под платье — как тогда, когда они были вместе. Шероховатость мужской кожи усиливала удовольствие, словно давала обещание. — Возьми меня, — выдохнула она. — Именно это я и собираюсь сделать, — хрипло отозвался Конрад. — Нет, не здесь. Дома. Отвези меня домой! Конрад немного отстранился и взглянул на Джейн, словно взвешивая ее предложение. — Ты уверена? — Он коснулся ее щеки костяшками пальцев. — Более чем. — Пусть даже мужчина, с которым ей хотелось заняться любовью, разбил ей сердце. Джейн провела ногтями по его спине. — Я знаю, чего хочу. Сегодня я не передумаю. Эту ночь я проведу с тобой. Выиграет она или проиграет, это уже не имело никакого значения. Ей требовалось одно — утолить страсть. Оставалось надеяться, что одной ночи будет достаточно, чтобы остаток жизни провести без Конрада. Джейн слегка куснула его за нижнюю губу: — Знаешь, пора бы нам испробовать твою новую мебель. Конрад затащил Джейн в лифт и молился, чтобы двери поскорее закрылись. Вообще-то было бы лучше, если бы прошлое не маячило перед глазами, когда они займутся любовью. Но устоять перед Джейн, когда она готова лечь с ним в постель? Нет, на это он не способен. До казино Конрад доехал в рекордное время — а вдруг Джейн передумает? Снова почувствовав ее кожу, попробовав ее на вкус, он сгорал от желания. Когда они соединятся, то забудут обо всем, кроме одного: как им хорошо вместе. Конрад стремился снова доставить Джейн ни с чем не сравнимое удовольствие, хоть как-то искупить свою вину. Он с силой воткнул ключ-карточку в прорезь, и двери лифта закрылись. В зеркальных стенах отразилась Джейн — взъерошенная, в чуть помятом платье, но такая неотразимая, что у Конрада перехватило дыхание. — Иди ко мне! — потребовала она. Ее властность была настолько восхитительна, что Конрад возбудился до предела. Она схватила его за лацканы смокинга и притянула к себе. — Я всю ночь не могла спать, вспоминая, как ты на меня смотрел. Лифт плавно заскользил вверх. Конрад прижал женщину к прохладной стене: — Ты всегда в моих снах со дня нашей встречи. — И что нам с этим делать? — Предлагаю не останавливаться, пока мы не сообразим, что нам с этим делать. — Конрад прильнул к ее губам, дразня их языком и нежно покусывая. — Но это не имеет никакого смысла, — удалось прошептать Джейн между поцелуями. Для него ничего не имело смысла, кроме Джейн, кроме тех чувств, которые она в нем вызывала. Эти чувства остались неизменными, и даже три года разлуки не притупили их. — Останови лифт, — неожиданно пробормотала она. — Что? — не сразу понял Конрад. — Ты хочешь, чтобы я остановился? — Нет, я хочу, чтобы ты остановил лифт. — Она поцеловала его. — Между этажами. Тогда нам не придется ждать ни секунды. Конрад нажал на кнопку. Джейн раскрыла свои объятия. Конрад, погрузив ладони в ее волосы, вздохнул, ощутив знакомую шелковистость. И, как всегда, прикосновение к светлым прядям подействовало на него возбуждающе. В мозгу замелькали образы. Джейн, с разметавшимися на его груди волосами, спускается все ниже, ее губы оставляют влажную дорожку на его теле, а потом смыкаются… Словно прочитав его мысли, Джейн принялась поглаживать пока еще застегнутую молнию на его брюках. Конрад чуть не сошел с ума. Он, схватив Джейн за запястье, отвел ее руку. Скоро, пообещал он себе, очень скоро они получат все. Джейн слегка покачивала бедрами, прижималась к нему, словно просила о чем-то. Просунув колено между ее ног, Конрад был награжден сдавленным стоном. Тонкая ткань платья служила слабым барьером между ним и исходящим от женщины жаром. Воспоминания о вечере в театре и о том, что последовало за ним, вспыхнули в его мозгу, подпитывая воображение. Конрад поднял подол платья Джейн, обнажив кремовые бедра. Теперь его отделяла от цели лишь тонкая полоска шелка. В персональном лифте они были защищены от внезапного вторжения. Но даже если бы кто-то посмел вторгнуться в лифт, Конрад прикрыл бы ее своим телом. Рядом с ним Джейн нечего бояться. Она всегда будет находиться под его защитой. Конрад просунул палец под тонкую ткань и порвал ее. Джейн подалась ему навстречу и чуть ли не замурлыкала, как довольная кошка. Конрад скомкал трусики и засунул ставшую ненужной деталь туалета в карман. Поглаживая бедра Джейн, он наконец добрался до горячего влажного лона. Обуздав собственную страсть, Конрад ласкал Джейн, доводя ее до экстаза. Все это время он продолжал целовать ее губы и убеждал женщину, что она сводит его с ума. Другой рукой он обхватил ягодицы Джейн и приподнял ее. Дыхание Джейн участилось. Она сгорала от желания так же, как и он. Еще немного — и женщина вознаградит его за усилия. Конрад изучил ее тело так же хорошо, как свое собственное, и ему было достаточно незначительного знака, чтобы понять, чего она хочет. Скоро, совсем скоро обессиленная Джейн обмякнет в его объятиях… Как только они окажутся за закрытыми дверьми, где их никто не потревожит, он будет ласкать ее снова и снова и будет получать удовольствие при виде наслаждения, написанного на лице женщины. Голова Джейн запрокинулась, пальцы впились ему в плечи. Конрад провел губами по пульсирующей жилке на ее шее. Джейн изогнулась дугой и застонала. А Конрад смотрел на ее прекрасное лицо с закрытыми глазами, на полуоткрытые губы… Когда она провела кончиком языка по верхней губе, он усилил свои ласки. Ради Джейн. Тело женщины сотрясла последняя конвульсия, ноги ее подогнулись, и она обняла его за шею. Конрад прижал ее к себе. Внезапно что-то изменилось. Он не сразу понял что. Да, вне всяких сомнений, лифт снова начал подниматься. — Конрад? — Джейн моргнула и открыла затуманенные страстью глаза. — Сработала аварийная система, предусмотренная в таких обстоятельствах. Джейн судорожно вздохнула. А затем лихорадочно принялась одергивать платье: — Не представляю, что было бы, если бы мы ничего не заметили, а двери открылись. — Это только временная задержка, — пообещал Конрад, крепко целуя ее. Войдя в пентхаус, Джейн сбросила туфли. Зрачки ее голубых глаз все еще были расширены от желания. Конрад потащил Джейн за собой. Нет, никаких кресел или ковриков перед камином. Его жена — пока еще жена — должна оказаться в его постели! Пусть даже на уик-энд. Почему этого ему кажется мало, он разберется позже, когда останется один. Конрад потянулся к выключателю и… Проклятие! Люстра была включена, хотя он, уходя, никогда не оставлял свет, а персонал не занимается уборкой по ночам. Неужели он настолько потерял голову от желания, что не заметил предупреждающих сигналов? В пентхаусе кто-то был. Конрад должен был это сразу заметить. Его промах мог грозить Джейн опасностью, а все потому, что он слишком… увлекся в лифте. Невесомые трусики чуть не прожгли в кармане дыру. Не раздумывая, Конрад загородил Джейн собой и быстрым взглядом окинул гостиную. Перед камином, прижимая к уху телефон, в знакомом сером костюме и красном галстуке сидел полковник Сальваторе. Бывший директор исправительной школы и нынешний представитель Интерпола, с которым Конрад сотрудничал напрямую, отложил телефон и встал: — Конрад, у нас возникла проблема. Глава 5 Еще не оправившись от того, чем они с Конрадом занимались в лифте, точнее, что муж вытворял с ней, Джейн в замешательстве уставилась на незваного гостя, чувствовавшего себя в гостиной как у себя дома. Она была знакома с Сальваторе, но, признаться, не ожидала, что полковник может запросто проникнуть в их дом. Нет, не их дом, тут же поправила себя Джейн. Дом Конрада. Неужели ее — в скором времени — бывший муж за три года сблизился с полковником Сальваторе? Подумать только, сколько времени прошло, а ее и Конрада влечет друг к другу так же сильно. Однако во всем остальном его жизнь могла значительно измениться. Наверное, стоит прямо спросить его об этом. Надеясь, что выглядит она лучше, чем чувствует себя, Джейн вышла из-за спины Конрада и сразу же пожалела, что сняла туфли. К тому же на ней нет трусиков… — Полковник Сальваторе? Что-то случилось? Конрад выступил вперед, чтобы Джейн снова оказалась чуть позади него. Засунув было руки в карманы смокинга, он поспешно вытащил их. — Джейн, извини, что должен тебя оставить, но нам с полковником нужно поговорить наедине. Сальваторе, если вы присоединитесь ко мне в офисе… Однако полковник не сдвинулся с места. — Это касается твоей жены и ее безопасности. Ее безопасности? По спине Джейн побежали мурашки, заставляя женщину забыть о только что пережитом приступе страсти. Если дело, как говорит полковник, касается ее, она должна знать все. — Так-так, подождите-ка. Признаться, вы меня озадачили. Каким образом ваше появление связано со мной? Полковник выразительно посмотрел на Конрада: — Расскажи ей. Все. Плечи Конрада напряглись, подбородок затвердел. Нежного любовника как не бывало. — При всем моем уважении, сэр, нам сначала нужно поговорить наедине. — Я не рекомендовал бы тебе оставлять ее одну даже на короткое время. — Сальваторе был чрезвычайно серьезен. — Время тайн прошло. Ей нужно немедленно все рассказать. Джейн переводила взгляд с одного мужчины на другого. Здесь явно происходило что-то очень важное, и, возможно, это радикально изменит всю ее жизнь. Она холодела. Джейн не могла решить, что пугает ее сильнее: тот факт, что, по мнению полковника, ей что-то угрожает, или то, что сейчас она наконец-то узнает тайну своего мужа. Джейн села на краешек массивного кожаного кресла, утопив пальцы ног в толстом марокканском ковре. Под смокингом Конрада заходили мускулы. Он крайне неохотно подошел к камину, но не сел. Хотя и не стал протестовать. Чего бы ни добивался полковник, пусть поступает так, как считает нужным. Кроме того, тон Сальваторе — сухой и официальный — вынудил его подчиниться. Конрад почесал небритый подбородок, который Джейн ласкала всего несколько минут назад, и начал: — Джейн, мой образ жизни дает мне возможность вращаться в самых высоких кругах. Также я могу путешествовать по миру, не вызывая лишних вопросов и добывая нужную информацию. Такие люди всегда оказываются в сфере интересов властей. — Каких интересов? Каких властей? Какая информация? — Голова Джейн слегка закружилась, пока она пыталась уяснить, к чему клонит Конрад и какое отношение это имеет к словам полковника. — О чем ты говоришь? Сальваторе заложил руки за спину и покачался на пятках: — Я работаю в штабе Интерпола, в Лионе. Я вербую агентов и осуществляю с ними связь. — Интерпол? — медленно повторила Джейн, переводя взгляд на мужа. — Так ты работаешь на Интерпол? — И в ту же секунду ей все стало понятно. Конрад никогда не изменял ей. И не был преступником, как его отец. Странно, почему она не испытывает облегчение? Может, потому, что он, как прежде, хотел заняться с ней любовью, не раскрывая своего секрета? Вспомнив о том, сколько времени Конрад держал такую важную информацию в тайне, Джейн испытала гнев. И еще она чувствовала себя обманутой. Все эти годы! Если бы не появление полковника… Но разве как его жена она не имеет права знать правду, хотя бы в общих чертах?! А Конрад вместо того, чтобы посвятить ее в эту часть своей жизни, предпочел поставить под удар их брак. Подумать только, если бы не Сальваторе, она давно сорвала бы остатки одежды и запрыгнула бы к Конраду в постель! А ведь он нисколько не изменился. Влага между бедрами напомнила Джейн о том, как быстро она отдалась ему… Голос Конрада прервал ее размышления: — Полковник, не могли бы вы вернуться к теме безопасности Джейн? — Разумеется. У нас есть причины подозревать, что последний объект, которым ты занимался, тебя вычислил, так как имела место утечка информации. Можешь быть уверен, что он тебя не простит и попытается отомстить. Джейн старалась вникнуть в слова полковника, уяснить, что это означает для ее мужа. — Полковник, о ком вы говорите? Кто угрожает Конраду? Мужчины обменялись взглядами. Испугавшись, что ей ничего не объяснят, Джейн настойчиво продолжила: — Мое неведение только усугубит ситуацию. Как я могу быть осторожной, если не знаю, чего или кого мне следует опасаться? Сальваторе откашлялся: — Вы когда-нибудь слышали о Владике Жутове? Сердце на миг замерло в ее груди. — Конечно, мне знакомо это имя, поскольку оно постоянно мелькает в прессе. Он пытался влиять на курсы валют с единственной целью — победить на выборах. Но ведь сейчас он в тюрьме, разве не так? Сальваторе вытащил платок и промокнул пот: — Жутов в тюрьме. Но тем не менее он опасен, потому что на воле у него остались связи. Если Жутов действительно узнал, кто виноват в том, что он оказался за решеткой, это ставит Конрада под удар. Хорошо, что Джейн сидела. Ноги ее вдруг ослабли. Конрад говорил, что никогда не будет иметь ничего общего с преступным миром. Конечно, сотрудничество с Интерполом — это не то же самое, но все-таки… Что его подвигло согласиться на это и рисковать своей жизнью? Гнев на мужа уже давно перерос в страх за него. В животе все сплелось в тугой узел, стоило только представить себе жизнь без Конрада. — А вам известно, что этот тип предпринял или собирается предпринять? — справившись с комком в горле, спросила Джейн. Ее взгляд метался от одного мужчины к другому, но по их лицам ничего нельзя было понять. Как можно оставаться такими спокойными, когда ее мир только что разлетелся на куски? И только сейчас Джейн заметила бьющуюся на виске Конрада жилку. В его взгляде мелькнуло что-то очень похожее на ярость. Сальваторе сел в кресло рядом с ней. При виде нескрываемого страха в глазах женщины его лицо несколько смягчилось. — Миссис Хьюз, Джейн… Нам стало известно, что Жутову удалось связаться с наемными убийцами. — (Джейн издала сдавленный стон.) — Но на вашем месте я бы волновался не за Конрада, а за себя. Ведь вы его ахиллесова пята, моя дорогая. Сердце Конрада было готово разорваться. Черт, надо же было такому случиться! И что еще ждет его? Ярость обуяла его при мысли о том, что кто-то, желая отомстить ему, может причинить вред Джейн. Только желание защитить ее перевешивало эту слепую ярость, так как Конрад понимал: сейчас ему требуется холодная голова. Позже он выскажет Сальваторе все, что думает. Полковник проигнорировал требование Конрада держать в тайне от Джейн его сотрудничество с Интерполом. Можно было решить эту проблему другим способом, не посвящая ее. Ну а теперь Сальваторе взял бразды правления в свои руки. Он предъявил Джейн свое удостоверение и предложил ей немедленно лететь вместе с ним в Лион — для ее же безопасности. Конрад не собирался отпускать Джейн одну. Об этом не могло быть и речи. Значит, им придется покинуть Монте-Карло вместе. Сальваторе тем временем продолжал беседовать с Джейн. Голос его звучал спокойно и уверенно: — Вы должны уладить дела на работе и решить, кто будет ухаживать за вашим питомцем. Вам также придется поломать голову над тем, чтобы сочинить какую-нибудь историю о том, куда вы подевались. Необходимо направить людей Жутова по ложному следу. Джейн вздрогнула, только сейчас начиная понимать, что все это происходит не во сне и что ей в самом деле угрожает опасность. Хотя это случилось с ней первый раз, к тому же весьма неожиданно, она держалась молодцом. — Мой телефон прослушивается? — Скорее всего, нет. — Сальваторе покачал головой. — Но даже если и так, в пентхаусе Конрада имеется оборудование, искажающее и заглушающее сигнал. Однако полностью оно не защищает. Но мы используем это в своих целях. — Не верю, что это происходит со мной, — вырвалось у Джейн. Она прижала дрожащую руку ко лбу. — Понимаю. — (Видеть такое участие со стороны Джона Сальваторе было непривычно. Конрад знал его совсем другим.) — Я искренне надеюсь, что мы ошиблись и в самом ближайшем будущем все вернется на свои места. Но и полагаться на авось не стоит. Когда будете звонить по телефону, не забудьте сказать, что задерживаетесь, так как возникла необходимость уладить кое-какие детали, связанные с разводом. Джейн кивнула и встала: — Я пройду в кухню, если вы не возражаете. — Не торопитесь, однако учтите, что лучше уехать еще до рассвета. Джейн, обуреваемая противоречивыми чувствами, бросила быстрый взгляд на мужа и направилась к кухне. К этому времени Конрад уже овладел собой, и эмоции не мешали ему ясно мыслить. Сальваторе поинтересовался: — Ты хочешь высказаться? Еще бы! Но прежде нужно решить другой вопрос. — Я пока оставлю свои мысли при себе, полковник, так как меня больше волнует вопрос безопасности моей жены. Как вы собираетесь ее защищать? — Уверен, ты не останешься в стороне, — заметил Сальваторе. Гнев вспыхнул с новой силой. Конрад подошел к полковнику и прошипел, чтобы Джейн не могла его слышать: — Если вам известно, что я способен позаботиться о Джейн, к чему было устраивать это шоу? — Какое шоу? — удивился полковник. Конрад сжал кулаки. Почему Сальваторе ведет себя так, словно он — шестнадцатилетний мальчишка? Дело-то серьезное и, кроме того, личное. — Хорошо, скажу иначе, — процедил сквозь зубы Конрад. — Зачем нужно было пугать мою жену? Джон Сальваторе покачал головой: — Почему ты ей ничего не объяснил? Я думал, ты умнее. — То, что вы думаете, не имеет значения. Я вас предупредил, женившись на Джейн, что не хочу посвящать ее в эту часть моей деятельности ради ее же безопасности. — Если хочешь знать мое мнение, ты подверг Джейн большей опасности, умолчав об этом. И, по-моему, она решила так же. Теперь уже ничего нельзя изменить. Чертовски досадно, что это случилось, ох как не вовремя. — Благодарю, что позволили мне узнать ваше мнение, — с сарказмом отозвался Конрад. — Ладно, что теперь делать, раз Жутов мог узнать, кто я и чем занимаюсь? Если известно одному, узнают и другие. Да уж, последствия этого еще предстояло осмыслить. Вполне возможно, ему придется рассмотреть вариант полного отказа от сотрудничества с Интерполом. И раз уж тайна, три года назад рассорившая его с Джейн, больше не тайна, то, может, ему удастся вернуть ее? Впрочем, об этом думать пока рано. Сейчас предстоит позаботиться о том, чтобы с головы его жены не упал ни один волосок. Прислонившись к полированной металлической столешнице, Джейн прижала телефон к груди. Во рту ощущался неприятный привкус. Она солгала, пусть даже по необходимости. Не говоря уже о том, что ей пришлось взять отпуск за свой счет. А ведь поездка предпринималась ею с одной целью: поставить точку в браке. Хотя, зная Конрада, ожидать, что все пройдет легко, было по меньшей мере наивно. Разве жизнь с мужем не научила ее: легко с этим мужчиной никогда не будет? Словно проникнув в ее мысли, Конрад появился в арочном проеме кухни. Смокинг висел у него на плече, галстук был развязан, верхняя пуговица рубашки расстегнута. На шее виднелась царапина, и Джейн сообразила, что, возможно, это след ее ногтей. Хорошо, что в лифте сработала аварийная система. Как бы они выглядели, если бы занялись там любовью? Джейн положила телефон и попросила, стараясь не краснеть: — Верни мне мои трусики. Конрад вздернул бровь, усмехнулся, достал разорванные трусики и передал ей. Глупо, наверное, просить абсолютно ненужную вещь, но Джейн тем не менее почувствовала себя увереннее. — Спасибо, — бросила она, выхватывая белый лоскутик, и кинула его в корзину для мусора. Теперь она была готова к разговору. — Ты работаешь на Интерпол? Конрад засунул руки в карманы. — Похоже, что так. Похоже?! Джейн ощутила легкое раздражение. Почему он не может прямо ответить на вопрос? Почему-то вспомнилась их первая годовщина. Они несколько недель планировали, как проведут этот уик-энд, однако Конрад исчез. Он также исчез, когда должна была состояться свадьба ее сводного брата, и Джейн чувствовала себя крайне неловко. Конрад никогда не объяснял, чем вызваны его внезапные исчезновения. Джейн стало очень сложно сдерживаться. Все, что накопилось в ее душе, требовало выхода. К этому примешивались эмоции, вызванные болезненным разговором в машине и недавней страстной близостью в лифте. Даже сейчас Джейн не забыла о ней. Ее охватило желание завершить начатое, ощутить Конрада внутри себя. Но сейчас мечтать об этом не время. — Ты по-прежнему не хочешь это признать? — не поверила она. — Даже когда я услышала правду от твоего босса? Что ты за человек? А может, тебе нравится доводить меня до бешенства? — Я молчал ради твоей безопасности, — спокойно сказал Конрад. — Не верю! Подумать только, ты столько времени скрывал от меня важную часть своей жизни! — Гнев, боль и неугасающее сексуальное влечение сплелись воедино. — Неужели я не заслуживала доверия? Или дело не во мне? Чего ты добивался? Зачем женился? Зачем так долго тянул с разводом? — Не говори ерунды, Джейн, — как можно мягче произнес Конрад. — Почему я молчал?.. Я считал, ты будешь волноваться больше, если узнаешь. Что мелькнуло в его темно-карих глазах? Неужели чувство вины? — Значит, ты думал, что я буду волноваться меньше, если не буду знать правду? — Джейн вспомнила все бессонные ночи, что она провела из-за Конрада. — Ты хоть понимаешь, что вначале я чуть с ума не сошла от беспокойства? Позже я решила, что ты меня обманываешь так же, как мой отец. Конрад выпрямился, в его глазах появился холодный огонек: — Я тебе никогда не изменял. — Сейчас-то я это понимаю. А почему же ты не думал, каково тогда приходилось мне? Ты мне лгал! — Знаешь, у тех, кто занимается подобными вещами, нет возможности сообщать подробный маршрут своим супругам, — заметил он. — Я совсем не это имела в виду. Но полковник Сальваторе дал понять, что ты мог рассказать мне обо всем, однако предпочел не делать это. — Я молчал только потому, что был уверен: так лучше для тебя, — отрывисто произнес Конрад. — И этим поставил под удар наш брак? — Я не собираюсь извиняться, — упорствовал он. — Я поступил так ради твоей безопасности. — Похоже, тебя не переубедить. Ладно. Попробуй представить, что я уехала на несколько дней, не предупредив тебя, и не объяснила причину своего исчезновения? Скажем, я не явилась на годовщину нашей свадьбы. Как бы ты себя почувствовал? Что бы подумал? Джейн живо вспомнила, как в ту годовщину Конрад привез ее на Сейшельские острова. Все в этом островном государстве было пронизано романтикой и экзотикой. И именно в такой атмосфере Конрад бросил ее одну за ужином, изнывавшую от желания. А вернувшись, не стал, как обычно, ничего объяснять. — Подумать только, я снова чуть не упала в твои объятия, — недоверчиво покачала головой Джейн. — Нет, хватит! Конрад Хьюз, для меня ты больше не существуешь! Джейн боком стала протискиваться мимо Конрада. Он схватил ее за руку: — Ты не можешь уехать. Как бы ты ни была сердита на меня, сейчас стоит вопрос о твоей безопасности. — Да, я узнала об этом благодаря твоему боссу, спасибо ему. Я иду паковать вещи. В свою комнату. Одна. — Джейн сделала ударение на последнем слове. Конрад провел ладонью по ее руке, и его прикосновение тут же отозвалось в самом интимном ее местечке. Предательское тело! — Ты решила проблему с работой и с Мими? Стоять так близко к Конраду и не думать о том удовольствии, которое он доставил ей в лифте, было невозможно. Ей нужно побыть вдали от него, чтобы совладать с собой. — Да, с работой решила. С Мими немного сложнее. Энтони не может присматривать за ней постоянно, так как ему приходится ездить в командировки. Я подумаю, как выйти из положения. И Джейн бросилась прочь. — Энтони? — Племянник одного бывшего пациента, — объяснила она, остановившись, хотя Конрад не заслуживал никаких объяснений. — И он присматривает за нашей собакой, пока тебя нет в городе. — Конрад стоял неподвижно. Глаза его смотрели остро и пронзительно. — Мы не встречаемся, — почему-то сообщила Джейн. — Пока. А-а, так вот что привело тебя в Монте-Карло! Чтобы, получив развод, со спокойной душой начать встречаться с Энтони или с каким-нибудь другим парнем. — Конрад почесал бровь. — Кажется, теперь все встает на свои места. Он ревнует? Но почему это должно волновать ее? Сколько слез она пролила, когда видела его фотографии в таблоидах, причем каждый раз с новой женщиной. — Нечего на меня сердиться. Это ты мне лгал, а не я. — Что ж, тогда можешь сердиться на меня. — Конрад прошел мимо, слегка задев ее плечом. — Собирай вещи, милая. У нас в повестке дня семейный отпуск. Глава 6 Пуленепробиваемые тонированные окна, выходящие на балкон, словно отрезали Конрада от пентхауса. Ему нужно было побыть одному. Джейн уже нашла ему замену. Теперь-то понятно, почему она вернулась в Монте-Карло: чтобы покончить с их браком и наладить жизнь с другим мужчиной. Как давно они встречаются? В груди почему-то заныло. Вряд ли Джейн спит с этим Энтони. Она не стала бы изменять ему, будучи его женой, в этом Конрад был абсолютно уверен. Но даже если бы Джейн переспала с кем-нибудь, она сказала бы об этом прямо. Цельность ее характера и честность были теми качествами, которые привлекли его в Джейн с самого начала. К тому же она была добра, что редко встречается. Конраду только сейчас пришло в голову, скольким Джейн пожертвовала ради него, переехав в Монте-Карло и отказавшись от работы, которую любила. Как, должно быть, долго тянулись для нее дни, наполненные одиночеством. Да, он заслужил ее гнев. И, наверное, ему не стоило на ней жениться, так как Конрад твердо решил не рассказывать жене о своем сотрудничестве с Интерполом. Он обманывал себя, считая, что поступает так ради Джейн, ради ее безопасности, хотя на самом деле боялся, что работа всегда будет для него на первом месте. Он считал себя обязанным помогать Интерполу, чтобы искупить грехи юности. Конрад был тогда без ума от Джейн и убедил себя, что у них все получится. Однако это была лишь отсрочка неизбежного. И расплачиваться за его ошибку должна Джейн. Конрад сжал кулак и едва не стукнул им о стену, давая выход эмоциям. Именно из-за него Джейн оказалась в опасности. Если с ней что-нибудь случится, он никогда не простит себя. Взглянув на покачивающиеся внизу яхты и морские суда, он осознал, что оценивает их как возможный источник опасности. Шум за спиной заставил Конрада резко повернуться, рука его нащупала пистолет. В проеме стоял Трой Донаван с неизменной шляпой в руке: — Эй-эй, спокойно! Это всего лишь я. Сальваторе сказал, что отъезд задерживается. Можешь пока поспать, а я присмотрю за Джейн. — Я не хочу спать, но спасибо. — Конрад взглянул на приятеля, с которым дружил больше семнадцати лет. — Это Сальваторе послал тебя сюда? — Да уж, ну и ситуация, — покачал головой Трой. — Если бы что-нибудь угрожало моей жене, я места бы себе не находил. Даже представить не могу, каково тебе приходится. Конрад тоже не смог бы представить себе такую ситуацию, если бы это случилось не с ним. Интересно, как Донаван сумел рассказать Хилари о своей работе в Интерполе? Она даже собиралась в дальнейшем работать вместе с ним. — Мне нужно как можно скорее переправить Джейн в безопасное место, — сказал Конрад. — Причем как можно дальше отсюда. Сколько времени продлится этот кошмар? Неужели Джейн придется опасаться за свою жизнь до конца дней? В одном Конрад был уверен: сколько бы это ни продлилось, он ее не оставит. «Только бы не до старости», — мелькнуло у него в голове. Он мечтал состариться рядом с женой, но не таким образом. — Можешь во всем рассчитывать на меня, — предложил Трой. — Спасибо. — Конрад улыбнулся уголками губ. — Но после того как все закончится, мне придется отпустить Джейн. — При мысли о том, что она полюбит другого, он был готов заскрежетать зубами. — Я ошибался, считая, что могу жить в браке и работать. — У многих людей опасная работа. Тем не менее они создают семьи. Даже если кто-то остается один, редко бывает так, чтобы у него не было близких людей, родственников или хотя бы друзей. Я бы на твоем месте не отпускал Джейн. — Хорошая мысль. — Почему-то она тебя не радует. — Трой хлопнул приятеля по плечу. — Или, может, есть что-то, о чем ты мне не сказал? — Да нет. — Ну, как хочешь, — не стал настаивать Донаван. Конрад признался: — Не могу заставить себя с ней расстаться. Я словно сросся с Джейн. — Вот что они с нами, мужчинами, творят, — усмехнулся Трой. — Входят в нашу жизнь и в наши сердца. Взгляд Конрада упал на палец, на котором когда-то было обручальное кольцо. — Она с кем-то встречается, — бросил он. Трой посерьезнел: — Вот черт! Да уж, я тебе не завидую. Но прошло три года с тех пор, как вы расстались. Ты наверняка тоже с кем-то встречался. Конрад уставился на темное небо. В такой же темноте он жил без Джейн. Трой не унимался: — Ну-ка! Неужели ты ни с кем не встречался? В таблоидах… — Это неправда, — оборвал его Конрад. — Все ложь. Трой даже не пытался скрыть, насколько он шокирован: — Ты три года жил один? — Я женат. — Конрад коснулся безымянного пальца, кажущегося голым без кольца. — Хорошему мужу изменять не пристало. Его друг потер лицо и покачал головой: — Позволь мне уточнить. Ты не виделся с женой три года. И целых три года у тебя не было секса? — Ты просто гений, — заметил Конрад. Трой присвистнул: — Да, интересно бы узнать, чем ты занимался в душе последний год. Если бы только год… — Благодарю за сочувствие. — Как мне кажется, мое сочувствие тебе без надобности. Тебе нужно бы… — Спасибо, — перебил его Конрад. — Как-нибудь проживу. — Да, как-нибудь проживешь, с этим не поспоришь. На лице Конрада появилась невольная улыбка. — Слушай, Трой, не нужна ли твоя помощь где-нибудь еще? — Я всегда готов прийти на помощь, если в этом есть нужда. — Трой снова хлопнул друга по плечу. — Но в отличие от некоторых по ночам я сплю с живой женщиной, а не с воображаемой. Конрад всегда предпочитал откровенность любому сочувствию. — Ударь меня еще раз — и посмотрим, что из этого выйдет, — предложил он. Трой схватил шляпу: — Что вы все сегодня ко мне с этим пристаете: «Только попробуй ударить — и я…»? — Лучше выметайся отсюда, пока я могу держать себя в руках. — Похоже, у тебя чешутся кулаки. Я ухожу и уношу свое сочувствие с собой. Но эту бутылку коньяка я возьму. Ладно, пока. — Трой задержался в дверях. — Надеюсь, мы тебя скоро увидим? — Даже не сомневайся. Спасибо, что составил мне компанию. Трой кивнул и скрылся. Конраду стало немного легче. Да и голова прояснилась. Что было очень кстати, так как вопрос касался безопасности — если не жизни — его жены. Может быть, он не тот мужчина, которого заслуживает Джейн, но сейчас он ей нужен. И хотя бы сейчас он ее не подведет. Джейн вкатила в гостиную небольшой багаж. Она переоделась и за два часа успела немного свыкнуться со своим новым положением. Молодая женщина бросила взгляд в окно. Солнце еще не взошло. Подумать только, если бы их не прервали, она бы лежала в постели Конрада, по-прежнему ничего не зная о его тайной деятельности! Джейн продолжала испытывать боль оттого, что муж ей не доверял, в то время как она была предана ему сердцем и душой. Осталось признать очевидный факт: она совсем не знала мужчину, за которого вышла замуж. И разрыв с Конрадом, давшийся ей нелегко и не принесший ничего, кроме одиночества и тоски, на самом деле ничего не решал и ни к чему не привел. А теперь она не может никуда уехать одна, чтобы прийти в себя. Чета Донаванов сидела в кожаных креслах с бокалами сельтерской воды и разговаривала. Джейн стало стыдно за то, что она подвергает угрозе и их. Однако ее мнением никто не интересовался. Как легко Хилари все приняла! Очевидно, не у всех сотрудников Интерпола есть секреты от жен. Из своей спальни вышел Конрад. Он тоже переоделся, сменив обычные темные тона, придававшие ему притягательный для женщин пиратский вид, на одежду более светлых тонов. Джейн не могла отвести взгляд от своего мужа в джинсах, пиджаке и рубашке с открытым воротом. Лицо его осталось небритым, густые черные волосы были взъерошены. Трой оглянулся и отсалютовал им бокалом. — Вовремя. Сальваторе почти закончил составлять планы, что и как надо делать, включая истории, заготовленные для прессы. — Он бросил взгляд на жену. — Я ничего не забыл? — Только одно. — Хилари приблизилась к Конраду с одной из шляп своего мужа. — Надень. — Она отдала ему свой бокал с водой. — И воспользуйся хотя бы этим, если у тебя не было времени принять душ. Трой закашлялся, за что был награжден свирепым взглядом Конрада. «Что бы это могло значить?» — удивилась Джейн. Конрад взял шляпу: — Со мной все в порядке. Твоя шляпа в надежных руках. — Главное, чтобы с тобой ничего не случилось, — заметила Хилари. Трой подошел к ней и обнял за талию. — Получены указания от Сальваторе. — Он помахал телефоном. — Пора закругляться. Они торопливо попрощались. Пока двери лифта не закрылись, Джейн видела, как Трой наклонился к Хилари. Вместе они являли собой прекрасную пару, и всем, кто их видел, становилось ясно: между ними царит полная гармония. Ревность острыми коготками прошлась по сердцу Джейн. Лифт поехал вниз. — Куда мы теперь? — поинтересовалась она. Конрад набирал текст на телефоне, держа шляпу Троя под мышкой. — К самолету, — сообщил он. — И самолет доставит нас в?.. Конрад посмотрел на нее. Его взгляд был сосредоточенным и отстраненным одновременно. — Подальше отсюда. Расплывчатый ответ разозлил ее. — Раз уж теперь я знаю о твоей двойной жизни, мог бы сказать прямо, — едко отозвалась Джейн и резко дернула за шляпу. Полы пиджака разошлись, и она увидела наплечную кобуру. Конрад поправил пиджак, пряча пистолет. — Люди, которых я помогаю ловить, далеко не добропорядочные граждане. Они опасны. Можешь злиться на меня, но пока ты должна мне верить. На все твои вопросы я отвечу в самолете. Обещаю, что расскажу все, как только мы поднимемся на борт. Идет? Он ответит на все ее вопросы? Именно это Джейн и хотела услышать. Накинув шелковый шарф на волосы, она коротко сказала: — Идет. Самолет набрал высоту, и впервые с того момента, как Конрад обнаружил в своем пентхаусе полковника Сальваторе, он смог наконец спокойно вздохнуть. Еще немного — и они окажутся в месте, где никому в голову не придет искать их. Почти все это время Конрад чувствовал на себе взгляд Джейн. Вот и сейчас, устроившись напротив и поигрывая шарфом, она продолжала смотреть на него. Пурпурный цвет привлек его внимание, и только сейчас Конрад осознал, что Джейн стала носить яркие вещи. Казалось бы, что такого? Но это был знак того, что ее жизнь не стояла на месте. Джейн изменилась, а значит, возврата к прошлому нет. Ну ладно, сейчас не до этого. Он готов ответить на все ее вопросы. На столике, стоявшем между ними, был сервирован легкий завтрак. Конрад выпил кофе. Еда его не интересовала. Мужчину интересовала только Джейн. Когда она отложила шарф в сторону, он понял: она хочет приступить к расспросам. — Мы уже в воздухе, так что давай, — потребовала она, добавляя в чай мед. — Для начала, куда мы направляемся? — В Африку. Джейн поднесла чашку к губам, да так и замерла: — А я-то думала, что ты больше не сможешь меня удивить. Куда конкретно? На какие-нибудь острова, где мы однажды планировали отметить годовщину нашей свадьбы? — Нет. — Конечно же, Джейн неспроста вспомнила о той истории на Сейшелах, когда ему пришлось уехать. Да, похоже, за ним крупный должок. Конрад поднял шторку иллюминатора, за которой сияло солнце. — Мы летим в Западную Африку. У меня там дом. — Еще одна деталь, о которой я не знала, — раздраженно заметила Джейн. — Что-то вроде охотничьего домика? — Что-то в этом роде. Я приобрел его незадолго до того, как мы расстались. Случай привел меня… Впрочем, это не важно. Ты права. Мне следовало рассказать тебе. — Если это твой дом, разве нас не найдут? — Собственность приобретена как служебная, мое имя в документах не упоминается. — Ну, значит, там действительно безопасно. — Джейн улыбнулась уголками губ, впрочем, улыбка быстро сбежала с ее лица. — Итак, нам предстоит неопределенное время скрываться в Африке. — Что ты сказала Энтони? — Конрад аккуратно поставил чашку с кофе на столик. — Разве мы не договорились? Вопросы задаю я, — мягко напомнила Джейн и уставилась на чашку с чаем, словно надеялась отыскать там ответы. — Хотя скрывать мне нечего. Я сказала ему, что в связи с разводом возникли проблемы, которые мы с тобой должны решить. Энтони проявил понимание. — Тогда он не такой серьезный соперник, как я думал. Будь он на месте того парня, вел бы себя по-другому. — Конрад, не отвлекайся. Ты обещал рассказать правду. — Еще в закрытой школе мы с друзьями основали «Альфа-братство». — И вы до сих пор близки. — Джейн нахмурилась. — И все твои друзья сотрудничают с… — Пожалуйста, не спрашивай. — Разве ты не предложил мне задавать любые вопросы? — подняла она брови. Как ответить, чтобы не сказать лишнего и все же быть честным? — Если со мной что-нибудь случится или тебе что-нибудь понадобится, достаточно будет позвонить Сальваторе. Он с ними свяжется. Она кивнула, откинулась на спинку кожаного кресла и скрестила руки на груди: — Спасибо и на этом. Может, расскажешь подробнее об «Альфа-братстве»? — В школе всех ребят можно было поделить на две группы. В одной из них были те, кто хотел продолжить военную карьеру. Другой группе следовало подучиться дисциплине. Известно ли Джейн, что, вытянув ноги, она выглядит необычайно сексуально и его мысли невольно перескакивают на другое? Конраду хотелось погладить ее лодыжку, которая оказалась рядом с его ногами. В горле у него неожиданно стало сухо, и Конрад отпил еще один глоток горячего кофе. — Ребятам из второй группы пришлось осознать, что надо смирить свой бунтарский дух, иначе можно угодить за решетку. После окончания школы Сальваторе предложил иную разрядку нашим неуемным сердцам, причем в рамках закона. Джейн скрестила ноги, и расстояние между ними сократилось еще на несколько дюймов. Конраду стоило большого труда смотреть ей в лицо, а не пялиться на ноги, подобно обуреваемому гормонами подростку. Неожиданно он понял, что Джейн делает это нарочно. Конрад и сам использовал сексуальную притягательность, чтобы вести разговор в нужном ему русле. Он взял свою чашку: — Мой отец был еще тот мошенник, Джейн, а весь мир считал его примером для подражания. Конечно, ведь он отдавал на благотворительность огромные деньги. Все забывали, что он грабил тех самых людей, которым якобы помогал. Джейн накрыла его руку своей: — Мне хорошо известно, что значит потерять доверие к отцу. Я тоже через это прошла. Конрад очень давно не держал за руку свою жену. Он прикасался к ней, гладил, ласкал, занимался любовью, но не мог припомнить, когда в последний раз просто держал ее за руку. — Да, у нас есть кое-что общее. Я долгие годы чуть ли не боготворил отца. — Ты никогда не рассказывал мне, как твоя мать относилась к деятельности своего мужа? — Она была его бухгалтером, — сказал Конрад. — Полковник Сальваторе оказался первым человеком, которому я был небезразличен. Джейн, у меня есть свой кодекс чести. Я должен заплатить не только за свои ошибки, но и за грехи отца. И эта работа дает мне такую возможность. — Как странно! Мы женаты семь лет, но я ничего о тебе не знаю. — Это моя вина. — Конрад сжал ее руку. — Не буду спорить. Он перевернул руку Джейн ладонью вверх и провел по ней пальцем: — Что теперь? — В каком смысле? — пролепетала Джейн и задышала чаще. Что бы между ними ни происходило, их по-прежнему влечет друг к другу. Но одного желания мало. — В лифте мы едва не занялись любовью, — начал он. Рука Джейн словно стала неживой, в глазах появилось смешанное выражение желания и досады. — Хочешь продолжить с того места, на котором мы остановились? — Как отнесется к этому парень, присматривающий за собакой? Джейн вздохнула: — Ты ревнуешь, хотя я объяснила, что не встречаюсь с ним. — Но собираешься встречаться, когда вернешься. — Он должен знать правду, какой бы она ни была. Чем Энтони лучше его? Он баловал Джейн, но почему-то ей этого оказалось недостаточно. — Если честно, я собиралась с ним встречаться, но сейчас не уверена. Конрад не заметил, как потянулся к жене, но она остановила его, тряхнув головой. — Джейн! Черт, я… — Я еще не закончила. — Она сжала его руку. — Не принимай мои слова как сигнал: «Пора срывать друг с друга одежду». Я мечтаю о нормальной жизни, с мужем, на которого всегда могу рассчитывать. Я хочу детей. Я хочу, чтобы вся семья собиралась за ужином, каким бы простым он ни был. Ты можешь смеяться надо мной, но я больше не стану притворяться, что мне достаточно одной постели. Это понятно? Конрад закрыл глаза и представил, как Джейн сидит на качелях в обнимку с другим мужчиной, а их дети играют во дворе… — Мысль о том, что ты можешь любить кого-то другого, меня убивает, — признался он. — Твое мнение уже ничего не значит, — мягко заметила она. — Ты устроил свою жизнь. Почему я не могу поступить так же? Конрад пристально посмотрел на нее: — Кто это сказал? — Во всех таблоидах об этом пишут. — В таблоидах? — Он хрипло рассмеялся. Правда, лучше ему от этого не стало. — Вот где, оказывается, ты черпаешь новости? А я-то считал, что ты с отличием окончила колледж. Джейн лишилась дара речи. Чего Конрад и добивался. — Ты хочешь сказать, что это неправда? — медленно проговорила она. — Что у тебя не было женщин после нашего разрыва? Конрад потянулся через стол, замерев всего в нескольких дюймах от ее губ. Он ощущал дыхание Джейн на своей коже. Зрачки ее глаз расширились от предвкушения того, что должно последовать. Но нет, сейчас он целовать ее не станет. — Я женат и к своему браку отношусь серьезно. Она — его жена. Единственная женщина, которую он когда-либо любил. Только не сумел сделать ее счастливой. И не мог придумать способ, как вернуть Джейн. Глава 7 Ворота широко распахнулись, и Джейн была вынуждена признать: увидеть такое она никак не ожидала. Она представляла себе огромный особняк, скрытый от посторонних глаз высоким забором и оборудованный современными системами безопасности. Однако Конрад сумел ее удивить. От спокойствия и красоты этого места у Джейн захватило дух. Африканский дом Конрада был совершенно не похож на остальные их резиденции. Если она не ошиблась, он был построен из древесины грецкого ореха. При взгляде на него создавалось впечатление, что он предназначен для жизни, а не для кратковременного отдыха. Дом был опоясан верандами с креслами-качалками, столами и тентами, защищающими от солнца. Вокруг росли пальмы, к небу тянулись ветви мангровых деревьев, чьи узловатые корни, выходящие на поверхность, напоминали скрученные толстые кабели. Джейн удивленно взглянула на мужа. Какая причина побудила его купить дом незадолго до их разрыва? По лицу Конрада ничего нельзя было понять, но ее сердце почему-то забилось быстрее. Может, оттого, что замкнутое выражение лица придавало ему особенно притягательный вид. Становилось все жарче. Конрад снял пиджак и остался в джинсах и рубашке с короткими рукавами. У Джейн, как всегда, перехватило дыхание. Заметив пистолет в наплечной кобуре, она вспомнила, где они и почему вынуждены скрываться. К сожалению, она не стала понимать своего мужа лучше, даже получив ответы на свои многочисленные вопросы. Более того, количество вопросов возросло. И вот они вдвоем, вдали от всех, хотя так и не решили, что же им делать с влечением друг к другу. — Да, это совсем не то, что я ожидала, — сказала Джейн. — А что ты ожидала? — Конрад сбросил скорость и затормозил перед деревянными ступеньками, ведущими к двери. — То, что привыкла видеть, живя с тобой. И уж точно не ожидала такой тишины. — Я люблю тишину. Конрад вышел из машины и направился к ее дверце, однако Джейн поторопилась выйти сама — только бы не прикоснуться к нему. Не сейчас. — Неужели не нашлось укромного уголка поближе к Европе? — пошутила она. — Уверен — таких полно. Но я хотел поселиться именно здесь. В возмутительно большом богатстве есть несомненные преимущества: я могу иметь любые вещи… правда, людей это не касается. — Он вытащил из багажника ее сумку на колесиках и свой чемодан. Джейн сделала вид, что не слышала последних слов Конрада. Да и что она могла ответить? Поэтому она выбрала тему попроще: — А как насчет безопасности? Здесь нет ограды и, насколько я могу судить, никаких камер. — Я бы удивился, если бы ты их заметила. Нет, они есть. Спасибо Трою. Если кто-нибудь подойдет к дому, мы узнаем об этом. — Конрад поднялся по ступенькам и откинул люк, за которым скрывалась электронная панель. — Я покажу тебе, как все работает. Джейн провела пальцем по креслу-качалке и почему-то вспомнила про балкон в пентхаусе Конрада в Монте-Карло с видом на море. Он проводил там очень много времени. Значит, это не случайность. Ее муж, оказывается, любит природу. — Джейн! — позвал он. — Ты готова? — Конечно. — Она последовала за ним. Это точно был не охотничий домик. На стенах висели не охотничьи трофеи, а картины, написанные акварелью, маслом и углем. Африканские пейзажи. Оглядевшись, Джейн была вынуждена признать: все здесь было обставлено со вкусом, в котором она своему мужу почему-то отказала, когда, выйдя замуж, обустройство их дома взяла на себя. Собственно, и в пентхаусе, переделанном после ее отъезда, присутствовал его стиль. Оставалось только удивляться и даже сокрушаться, что она не знала об этом таланте своего мужа. В центре помещения был сооружен массивный каменный камин. Из мебели здесь стоял только огромный диван с множеством подушек. Изнутри дом выглядел больше, чем снаружи. Ее квартирка в Майами с легкостью поместилась бы в гостиной, и при этом осталось бы свободное место. Выйдя в коридор, Джейн насчитала по меньшей мере пять дверей, однако ее взгляд приковывало окно, выходящее на реку, к которой подошло небольшое стадо антилоп. На противоположном берегу принимал ванну бегемот. Она была настолько заворожена этим зрелищем, что не услышала, как к ней подошел муж. Рука Конрада опустилась на ее плечо. — Джейн… От неожиданности молодая женщина чуть не подпрыгнула. Обернувшись, она увидела его так близко, что сердце ее забилось где-то в горле. Джейн безумно хотелось положить руки ему на грудь, но все-таки она удержалась от соблазна. — Я засмотрелась, — объяснила она. — Ты так долго стояла неподвижно, что я подумал, уж не уснула ли ты. — Конрад слегка дернул за шарф, высвобождая ее волосы. — Ты наверняка валишься с ног от усталости, так как прошлой ночью нам поспать не удалось. Экскурсию по дому я устрою позже, а сейчас покажу тебе только одно место. Кухню, чтобы перекусить? Или свою постель, чтобы они занялись любовью? Он остановился перед одной из картин и отодвинул ее в сторону. За ней скрывалась еще одна панель. Набрав комбинацию цифр, Конрад отступил в сторону. Стена раздвинулась, за ней показался проем. — Здесь ты можешь спрятаться, если возникнет необходимость. — Конрад протянул Джейн карточку с номерами. — Это код. Немедленно прячься, не дожидаясь меня. Я сумею позаботиться о себе гораздо лучше, если не буду волноваться за тебя. Джейн тут же вспомнила слова Сальваторе об ахиллесовой пяте. Ее присутствие подвергает Конрада большой опасности. В спешке Джейн это как-то упустила. Глаза у нее защипало от слез. Желание дотронуться до мужа стало непреодолимым. — Джейн, все будет хорошо. — Конрад коснулся ее волос. — Тебе надо поспать, а я проверю систему безопасности. Об остальном поговорим позже. Джейн кивнула. Конечно, он прав. Ей надо поспать. В таком состоянии она может наделать массу глупостей. Например, уснуть в его объятиях… Конрад вошел в комнату, где хранились оборудование для связи и средства безопасности. Приборы работали на солнечных батареях, поэтому не стоило волноваться о том, что связь со спутником прервется. Еды и воды хватит на то, чтобы выдержать недолгую осаду. В помещении без окон, расположенном в центре дома, было все, что ему требовалось для жизни: кровать, кухня, ванная комната, небольшая гостиная. За происходящим снаружи можно было наблюдать на огромном, во всю стену, экране. Компьютеры и электронное оборудование были спрятаны в стенах ради экономии места, но в любую минуту все можно было выдвинуть и превратить комнату в офис, оборудованный по последнему слову техники. Конрад потянулся к спутниковому телефону, решив связаться с Сальваторе. Полковник ответил сразу, словно дожидался его звонка: — Да? — Мы на месте. Пока все спокойно. Какие новости у вас? — Со счета жены Жутова были сняты деньги. Кроме того, я перешлю тебе фотографии, на которых запечатлена встреча его сообщника с предполагаемым киллером. За обоими следят. — Почему счет его жены до сих пор не заморожен? — Мои люди делают все возможное. А тебе лучше поспать. — Спасибо за совет. Сами-то вы когда-нибудь спите? Полковник был известным трудоголиком. Когда друзья учились в школе, им казалось, что их директор — робот, который способен обходиться без сна. Он всегда находился где-то рядом и днем, и ночью. В трубке послышался вздох. — Проведи немного времени с женой. Может, вам удастся сохранить брак. — Вы видели ее в Монте-Карло, — вздохнул Конрад. — Вряд ли стоит на это рассчитывать. — Я видел женщину, которая выглядела так, словно только что до помешательства целовалась с кем-то в лифте, — заметил Сальваторе. — Уж не выступаете ли вы в роли свахи? Это бесполезно. — Надеюсь, ты поговорил с женой о работе? Ну да, ему именно сейчас необходимо выслушать парочку лекций о том, чего не следовало делать и что еще можно сделать, чтобы спасти семью. — Да, — коротко ответил Конрад. — Мы поговорили. — Понятно, — со смешком, в котором не было веселья, ответил полковник. — Ты взрослый человек, решай сам. Если вам что-нибудь понадобится, дай знать. Сальваторе отключил связь, не попрощавшись. Конрад отложил телефон и погрузился в работу. Спустя три часа он раздраженно захлопнул крышку ноутбука. Поиски в Интернете ничего не дали. Ладно, он хотя бы не один. Может, коллеги что-нибудь найдут. Его первоочередная задача — защита Джейн. А пока стоит немного отдохнуть. Конечно, на диване спать не очень удобно, но так он будет ближе к жене. Было бы неплохо оказаться с ней в одной постели… Правда, в этом случае о сне не могло быть и речи. «Надо посмотреть, как она», — подумал Конрад. Стараясь не шуметь, он босиком подошел к двери и приоткрыл ее. И не смог оторвать взгляд от спящей Джейн. В груди почему-то закололо. Словно притягиваемый неведомой силой, Конрад вошел в комнату. Джейн лежала среди смятых простыней с обнаженными ногами, так как ее ночная сорочка задралась. Светлые шелковистые волосы разметались. Она спала на боку, обнимая подушку — именно так, как он помнил. Конрад до сих пор не мог понять, почему их благополучный брак вдруг распался, а они отдалились друг от друга. Он заставил себя вернуться в гостиную. Сдернув покрывало, схватил две подушки. Его мозг спать не желал, но тело нуждалось в отдыхе. Конрад вздохнул. Если бы Сальваторе не появился в пентхаусе, они снова были бы в одной постели. Он не забыл стоны удовольствия Джейн в лифте и словно заново ощутил влажное тепло ее тела. В их браке не все было гладко, иначе Джейн не оставила бы его три года назад, — но если говорить о сексе, он был просто идеален. Но, черт возьми, их объединял не только секс! Им нравились одни и те же книги. Они придерживались одних и тех же взглядов. Оба любили путешествовать и любоваться рассветом. Оба любили оперу. Конрад собирался в этот уик-энд повести Джейн в оперу. Он даже забронировал билеты на самолет в Венецию и ложу в театре. «Богема»… Он до сих пор помнил, что в тот вечер на ней было легкое бледно-голубое платье. Конрад был способен думать только о том, что надето под ним. И все выяснил еще до окончания первого акта… Сны о муже мучили Джейн. Фантазии и реальность переплетались настолько, что она не знала, то ли попробовать проснуться, то ли, наоборот, поспать еще. В мозгу проносились картины первого акта «Богемы», что не имело никакого смысла, так как они с Конрадом были в Африке. Но почему она, словно наяву, слышит музыку? Джейн ничего не понимала, и это вызывало желание проснуться. Но неужели она чувствует руки Конрада на своей груди? Джейн вздохнула и позволила себе спать дальше. Руки Конрада переместились с ее живота на ногу. Он поднял подол ее бледно-голубого платья своими искусными пальцами, и тут Джейн заметила, что муж хмурится. Она внезапно осознала, что под вечерним платьем у нее надеты… джинсы. В полном смущении она стала поспешно стягивать их, чтобы ощутить пальцы Конрада на своей обнаженной коже. Неожиданно послышался топот стада слонов. Джейн оглянулась. Стадо быстро приближалось к ней, пыль на дороге стояла столбом. Как она попала сюда? Чтобы избежать встречи с животными, Джейн бросилась прочь. Слоны топали за ней. Звучал финал «Богемы». В груди жгло, легким не хватало воздуха. Еще раз оглянувшись, Джейн споткнулась о корень мангрового дерева. Она упала и… ушла под воду, почему-то решив, что это Средиземное море. Почти сразу Джейн почувствовала под ногами твердую почву и подняла голову. На балконе своего казино стоял Конрад. Он смотрел на нее, держа в руке бокал с виски. Неожиданно все заволокло дымом, и он исчез. Джейн села на кровати. Моргнув несколько раз, она оглядела погруженную в темноту незнакомую комнату. Понадобилось несколько секунд, прежде чем Джейн сообразила, что она спала и ей привиделся странный сон. Молодая женщина вспомнила, где она находится и почему. Страх не за себя, за Конрада, накрыл ее удушливым одеялом. Находясь рядом с мужем, она подвергает его опасности. Теперь, узнав правду, Джейн восхищалась им. Конрад занимается нужным и опасным делом. Несмотря ни на что, он хороший человек. Но она, как сказал полковник Сальваторе, его ахиллесова пята. Думать об этом не хотелось. Да и ни к чему, поскольку их семейная жизнь завершается. Джейн стало больно. Неужели скоро настанет день, когда они распрощаются навсегда? А ведь ее тело жаждет его прикосновений, его ласк! Джейн поняла: она не простит себе, если не займется любовью с Конрадом — хотя бы в последний раз. Чтобы помнить об этом всю оставшуюся жизнь. Но что, если он ее отвергнет? Конрад уставился на вращающийся потолочный вентилятор. Механизм работал бесшумно, поэтому он был уверен, что его разбудило что-то другое. Но что? Сигнализация была включена. Дверь комнаты Джейн приоткрыта. Никто не мог пробраться внутрь незамеченным. Из спальни жены не доносилось ни звука. Или?.. Конрад услышал приглушенный плач. Схватив пистолет, он спрыгнул с дивана и, стараясь не шуметь, подошел к комнате Джейн, толкнул дверь. И чуть не задел жену. Ей даже пришлось отпрыгнуть в сторону. При виде Джейн в его голове осталась одна-единственная мысль, и она не имела ничего общего с безопасностью. На Джейн была бледно-голубая короткая ночная рубашка. Кружево ласкало ее колени. Этот цвет напоминал платье, что было на ней в тот незабываемый день. На мгновение Конраду показалось, что он перенесся в прошлое. Шелковая ткань касалась тела Джейн, и он завидовал ночной рубашке. Это его руки должны прикасаться к ней. Конрад мечтал об этом долгих три года. — Что-то случилось? Мне показалось, что я слышу твой плач. Мне надо было убедиться, что с тобой все в порядке. — Голос его звучал хрипло. — Приснился кошмар. — Джейн откинула волосы назад, и при этом движении ткань на ее груди натянулась. — Наверное, я просто что-то бормотала во сне. Конрад с усилием оторвал взгляд от твердых бутончиков сосков, проступивших через шелк. Джейн сделала шаг к нему, ее глаза, неожиданно для него, засияли знакомым чувственным блеском. — Раз уж ты пришел проведать меня, самое лучшее, что я могу сделать, — это доказать, что со мной все в порядке. Может, стоит броситься тебе на шею? Джейн подошла вплотную к Конраду, не прикасаясь к нему. Что, несомненно, было правильно, так как он не ручался за себя. Неужели Джейн его соблазняет? Но что заставило ее изменить решение? Может быть, она еще не до конца проснулась? Нет, он не воспользуется ее состоянием. Она, похоже, не совсем ясно сознает, что делает. Но как оставить ее одну, если ей снятся кошмары? Конрад отступил в коридор: — Давай выйдем из спальни. — Почему? — Джейн прикусила нижнюю губу. Он сглотнул: — Мне кажется, так будет лучше. Поверь. Джейн рассмеялась низким чарующим смехом: — Поверить тебе? Ты думаешь, я способна на это? — Ладно. — Конрад криво улыбнулся. — Тогда просто поверь мне, потому что ты добрый человек. В отличие от меня. — Это приемлемо. — И Джейн взяла его за руку. И, спаси его боже, она прижалась к нему, когда они шли по коридору. Конрад вдыхал слабый аромат шампуня, исходящий от ее волос. Желание схватить Джейн, прижать ее к себе, покрыть поцелуями от макушки до пяток запульсировало в висках. Конрад стиснул зубы и напомнил себе, что он взял на себя обязанность защитить ее и, в настоящий момент, утешить. Но как же трудно сдерживаться, когда Джейн так близко! Он был лишен тепла ее тела целых три года. Подумать только! Три чертовых года. Конрад подвел жену к дивану, стоящему прямо под работающим вентилятором: — Садись, а я принесу что-нибудь перекусить. Джейн присела на диван и попросила: — Только воду, пожалуйста. Эта короткая передышка позволит ему хоть как-то справиться с собой. Конрад криво усмехнулся. Впрочем, нет. От желания, ставшего почти болезненным, его не избавит даже приготовление обеда из пяти блюд. Он вытащил из сверкающего, без единого пятнышка, холодильника две бутылки воды и вернулся в гостиную. Открыв крышку, протянул одну бутылку Джейн: — Посмотрим кино? — Кино? — Все, что хочешь, через спутник. — Конрад открыл свою бутылку. — Я согласен на какое-нибудь кино для девочек. — Неужели? — недоверчиво спросила Джейн, устраиваясь поудобнее среди подушек. Чем живо напомнила ему наложницу в гареме. Перед которой он готов пасть на колени. — Или можем поговорить. Наверное, Сальваторе прав. Что, если рассказать Джейн все, о чем она еще не знает? Лучше поздно, чем никогда. Джейн в конце концов должна понять, за кого она когда-то вышла замуж и с кем ложилась в постель. В этом месте, отрезанном от всего мира, она оказалась из-за него. Из-за того, какой выбор он сделал в свое время. Конечно, изменить ничего нельзя, но он по крайней мере задолжал ей объяснение. Конрад сел рядом с женой так, чтобы пистолет оказался не на виду. Подумав немного, он и вовсе снял наплечную кобуру и положил ее на кофейный столик из тикового дерева. Жалко, что нельзя так же просто отложить прошлое. С чего начать? Конрад покрутил бутылку с водой между ладонями. — Ты знаешь, за что меня отправили в закрытую военную школу, но я никогда не объяснял тебе, почему сделал это. — (Джейн слегка нахмурилась, но не произнесла ни слова.) — По-моему, подростковый возраст — самый дурацкий, особенно для парней. А если у них завышенное самомнение и полное отсутствие морали — это катастрофа как для самого подростка, так и для окружающих. Семнадцать лет прошло, а Конрад до сих пор не мог избавиться от чувства вины. — Что поделаешь — молодость, — мягко сказала Джейн. — Это не оправдание. Я был совершенно неуправляем и ненавидел жизнь. Девушка, за которой я ухаживал, меня бросила, потому что ее родным не нравились ни я, ни мои родители. — Конрад посмотрел жене в глаза. — Ее отец был полицейским. Как же я был задет! И я решил доказать ему и всему миру, что и он, и система правосудия мне в подметки не годятся. Я покажу им всем, что значит настоящее правосудие. Начать Конрад решил с двух подонков, которые едва не изнасиловали его сестру, поскольку отец никак не отреагировал. Он заявил: вред причинен не был, значит, преступления нет. — У тебя были благие намерения. Во всех статьях, которые я прочитала, говорилось именно об этом. Мне пришлось самой разбираться, так как ты о многом умалчивал. — Джейн поставила бутылку и сжала плечо Конрада. — Ты нарушил закон, но ведь тебе действительно удалось выявить компании, занимающиеся нечистоплотной деятельностью. — Это не было моей основной целью, — напомнил ей Конрад. — Если бы не ситуация с моей бывшей девушкой и не желание порисоваться, я, может, не стал бы этим заниматься. Но я должен был доказать, что я лучше и умнее. К тому же мне казалось, что избежать наказания очень легко. Джейн не спешила утешать Конрада, но и не отодвинулась. Пока, по крайней мере. — Не совсем приглядная история, верно? — Конрад на всякий случай отставил бутылку, чтобы не сжать ее в кулаке. — Думаю, самым большим ударом по твоему самолюбию стало то, что тебя поймали, — негромко сказала Джейн. — В этом вся соль. — Конрад дотронулся до шелковой каймы на коротком рукаве ее ночной рубашки. — Меня не поймали. — Не поймали? — недоуменно перепросила она. — А как же те статьи?.. И почему ты оказался в закрытой школе. — Я узнал, что один из директоров компании, которую я разоблачил, покончил с собой. — Пусть он был негодяем, но Конрада до сих пор жгло чувство вины. Она останется с ним навсегда, и не важно, скольких мошенников он поможет разоблачить и сколько денег пожертвует на благотворительность. — Я сам пришел в полицию и признался в своих «подвигах». — Поэтому тебе смягчили приговор. — Джейн принялась гладить его по спине. — Это делает тебе честь. Конрад горько рассмеялся: — То, что я пришел сам, на решение суда никак не повлияло. Я очутился у Сальваторе благодаря тому, что отец нанял лучших адвокатов. Именно эти адвокаты сообщили прессе, что компании, которые подверглись его атаке, в зарубежных филиалах использовали детский труд. Как эти сведения распространились, Конрада нарекли чуть ли не Белым рыцарем. Что оставалось делать судье? Ему пришлось смягчить наказание. Зато благодаря учебе в той школе Конрад и его друзья сумели провести черту между «хорошо» и «плохо». Продолжая сотрудничество с Сальваторе, они получили возможность помогать правосудию в рамках закона. — Мне необыкновенно повезло, что я попал к полковнику. Я обязан ему не только жизнью. — В горле у него запершило от эмоций. — Я обязан Сальваторе тем, что могу себя уважать. Джейн обняла Конрада и прижала к себе. Конрад уперся лбом в ее плечо и вздохнул исходящий от нее запах чистоты и свежести. Его жена слишком хороша для него. — Конрад, полковнику Сальваторе не удалось бы тебя изменить, если бы ты сам не хотел этого. Если бы в тебе не было заложено хорошее начало. Конрад ничего не сказал. Они сидели молча, а потом он решил, что ему надо ее отпустить, чтобы не воспользоваться ситуацией в своих интересах. Но как же приятно и хорошо сидеть с ней вот так! Легкое прикосновение пальцев Джейн к шее успокаивало, но и возбуждало. Конрад вдыхал только ей присущий аромат. Как же он, черт возьми, сумел прожить без нее три года? Вдруг Джейн повернула голову, коснулась губами его виска, а затем обхватила ладонями его лицо и заглянула в глаза: — Думаю, мы уже достаточно причинили боли друг другу. Сердце Конрада ухнуло вниз. Неужели она больше не хочет ждать, когда он подпишет бракоразводные документы, и собирается начать процесс без его согласия? Только сейчас Конрад понял, что в глубине души надеялся сохранить их брак. Неужели все кончено и Джейн вернется к той жизни, которой заслуживает? Той жизни, которую он ей ни разу не предложил. Она встретит другого, он даст ей настоящий дом и подарит очаровательных детей. — Джейн, я никогда не хотел причинить тебе боль. — Конрад взял ее за руки. — Я мечтаю, чтобы ты была счастлива. Джейн чуть склонила голову, заглядывая ему в глаза: — Тогда займись со мной любовью. Глава 8 Джейн коснулась губ Конрада, боясь, что он ее оттолкнет. А ей так хотелось близости с ним! Его признание снова убедило ее в том, что Конрад — хороший человек, пусть он сам считает иначе. Что бы ни было между ними в прошлом, она не могла от него отвернуться. Джейн чувствовала: Конрад борется с собой, обуреваемый тем же желанием, что и она, и одновременно хочет защитить ее от себя. К черту сдерживающие оковы! Джейн вложила в поцелуй все свои противоречивые чувства, тело вторило ее желаниям. Изогнувшись, она оседлала колени Конрада, качнула бедрами и услышала его довольное рокотание. Мужские руки обхватили ее. От облегчения Джейн была готова замурлыкать. — Ты уверена, что хочешь именно этого? — спросил Конрад в промежутке между жадными поцелуями. — Только этого. Мы ждали слишком долго. И перестань болтать. Лучше возьми меня. И Конрад послушался. Уложив Джейн на диван, он накрыл ее своим крепким телом. А затем коснулся груди. По телу Джейн пробежала дрожь предвкушения. По жилам растекся жидкий огонь. Она столько ночей провела без сна, тоскуя по Конраду! Женщина страстно подалась ему навстречу, желая обнять его и никогда не отпускать. Расстегнув рубашку Конрада, Джейн сдернула ее. Вздох сорвался с ее губ, когда она провела ладонями по обнаженной груди мужа, обхватила его плечи и притянула к себе. Жар его кожи обжигал ее сквозь тонкую ткань ночной рубашки, грудь заныла от желания. Как она смогла прожить без него целых три года? В это невозможно поверить. Джейн опустила руки и принялась гладить затвердевшую плоть Конрада, пока не услышала, как он скрипнул зубами. Мужское естество словно оживало от ее прикосновений и само просилось ей в руки. Джейн нащупала пуговицу на поясе его джинсов, расстегнула молнию. Конрад глухо застонал. Джейн на мгновение показалось, что никакой разлуки не было — таким привычным было то, что происходило между ними. Но нет, разлука все-таки была. Иначе она не изнывала бы по ночам, а то и днем, вспоминая Конрада. Как же велико было ее разочарование, когда она понимала: муж никогда за ней не приедет и нужно продолжать жить без него. Джейн спохватилась. Воспоминания сейчас ни к чему. Сейчас нужно только чувствовать. Конрад пошевелился, и Джейн импульсивно вцепилась в его плечи: — Что ты делаешь? — Нет, я не ухожу. — Конрад ни на секунду не прекращал свои ласки. — Упаковка презервативов лежит у меня в сумке. Я, конечно, боялся, что они могут не понадобиться, но, черт возьми, я не собирался обойтись без них, если ты все же захочешь со мной переспать. — Попробуй догадаться, — предложила Джейн, обхватывая его упругие ягодицы. — Я подумала о том же самом. Конрад усмехнулся. — Тогда нам не о чем беспокоиться. — Он скатился с нее и встал. Его расстегнутые джинсы соблазнительно низко сидели на бедрах. — Что скажешь? Может, переместимся в спальню? Даже просто смотреть на него Джейн была способна бесконечно. — Твоя спальня, — твердо проговорила она. Добавить что-либо Джейн не успела, так как Конрад сгреб ее с дивана и прижал к себе. Увидев прямо перед собой его ухо, она провела по мочке языком и слегка куснула, наслаждаясь горьковатым мужским вкусом. Джейн была в восторге от его запаха, его близости. Она настолько возбудилась, что даже нежный шелк ночной рубашки раздражал ее ставшую чрезвычайно чувствительной кожу. Конрад плечом открыл дверь своей спальни с огромной кроватью из тикового дерева. Она стояла напротив окна, из которого была видна река. Джейн успела заметить лиловый полог над кроватью. Конрад уложил ее на мягкие хлопковые простыни. Чуть повернувшись, он дотянулся до своей сумки, вынул упаковку презервативов, бросил ее на кровать и тут же снова склонился над женой. Несколькими быстрыми и ловкими движениями Конрад избавил Джейн от ночной рубашки. Легкий ветерок обдувал ее кожу. Она жаждала ощутить тело Конрада на себе, но он лишь несколько раз поцеловал ее живот, ухватил зубами край ее трусиков и потянул их. Джейн сразу вспомнила порванное им в лифте белье и то, что последовало за этим. Ощутив его губы на своих бедрах, Джейн мгновенно обмякла, ее тело словно превратилось в податливое желе. Прикосновения мужского языка едва не привели ее к наивысшей точке. Она ухватила Конрада за плечи и притянула к себе, но он не поддался, дразня женщину языком и губами. Джейн извивалась, желая большего. Затем она ощутила прикосновение его уверенной руки. Конрад склонился над ее грудью. О, он всегда знал, как доставить ей удовольствие! Джейн резко выдохнула, безотчетно подаваясь ближе к нему, желая ощутить его целиком. — Хватит, — хрипло прошептала она. — Больше никаких игр. Я просто хочу почувствовать тебя внутри. — Можешь не сомневаться: я тоже хочу этого. — Конрад куснул ее сосок, и стрела наслаждения пронзила Джейн. — Но я так долго был лишен твоего тела, что хочу наверстать упущенное. Однако долго я не выдержу, поэтому должен позаботиться о тебе. — Но это относится и ко мне, — заметила она. — Мы жили без секса целых три года. — Она потянулась к упаковке презервативов и вытащила один. — Я не могу больше ждать. В конце концов, у нас впереди вся ночь. Без лишних слов Джейн надела на него презерватив. Конрад обхватил ладонями ее лицо, заглянул в глаза: — После тебя у меня никого не было. Никто не способен возбудить меня лишь одним своим видом. Ты даже не представляешь, какую власть имеешь надо мной. Я могу сколько угодно это отрицать, но тем не менее хочу только тебя одну. Джейн невольно замерла. Неужели у Конрада никого не было? Три года?! Как ей хотелось в это верить! То же самое происходило и с ней. Она ничего не успела сказать, так как Конрад прильнул к ее губам, его язык скользнул ей в рот. Джейн охватило ощущение чего-то знакомого и в то же время новизны? Наверное, иначе и быть не могло. Три года… Целых три года вдали друг от друга! До чего приятно было чувствовать обнаженное тело Конрада, перекатывающиеся мышцы под гладкой кожей. Джейн изогнулась, стремясь как можно полнее вобрать его в себя. Ухватившись за спинку кровати, она закрыла глаза и растворилась в море блаженства. Растянуть бы этот миг… Но Конрад неумолимо подталкивал ее к краю. Еще одно движение его бедер — и Джейн забилась в экстазе. Откуда-то издалека до нее доносился ласковый шепот Конрада, бормотавшего всякие глупости. Затем его дыхание участилось, голос охрип. Он стиснул зубы и запрокинул голову. Джейн словно в тумане видела его лицо и не сомневалась: Конрад говорит правду. Он принадлежит ей, а она — ему. Джейн не размыкала объятий, разделяя его удовольствие, пока он не упал на нее, прижав к кровати своим разгоряченным влажным телом. Джейн поглаживала спину Конрада. Неужели она снова в одной постели со своим мужем? Который, как и она, страдал из-за их разрыва. Она все еще любит его. Как же ей прожить без Конрада? И, что самое важное, сумеет ли она уйти от него? Конрад сжимал жену в объятиях даже после того, как она уснула. Джейн снова в его постели. Но означает ли это, что он выиграл? Конрад посмотрел в окно. Река блестела в лунном свете, на причале горели огни. Если бы Джейн не спала, они могли бы вместе послушать звуки ночи, а затем принять душ под открытым небом. Конрад дважды занимался с ней любовью, но этого было мало. Джейн лежала, прижавшись спиной к его груди. Он осторожно опустил подбородок на ее затылок, вдыхая исходящий от их тел запах пота. Каждый вдох женщины пробуждал в нем желание. Конрад обхватил рукой ее грудь, и Джейн простонала во сне. Сосок немедленно превратился в тугой бутончик. Она была у него в крови. Единение с ней не принесло, как он рассчитывал, успокоения. Наоборот, близость вызвала досаду за потерянные годы. Мысль о расставании с Джейн причиняла чуть ли не физическую боль. Но и представить ее снова в Монте-Карло Конрад не мог. Впрочем, если станет известно о его сотрудничестве с Интерполом, казино он продаст, и тогда им больше ничто не помешает. Об этом стоило подумать. Конрад поцеловал Джейн в красноватое пятнышко на плече — след от его щетины. Да, в таком случае их брак можно будет спасти. Хотя представить свою жизнь без этой работы ему было тяжело. Если бы не история с Жутовым и возможное разоблачение, Конрад ничего не стал бы менять. Но раз уже все произошло помимо его воли… Но прежде всего он должен защитить Джейн. Более того, он просто не может ее не защитить. В прошлом Конрад совершил ошибку, пытаясь сделать жену частью своего мира в Монте-Карло. Джейн другая, и ей больше подходит жизнь в этом доме. Джейн пошевелилась, ее грудь заполнила его ладонь, ягодицы заерзали. Конрад ощутил прилив страсти. Чтобы отвести угрозу, он положил руку на живот Джейн, заставляя ее не шевелиться. Джейн проснулась. — Уже утро? — Голос ее был соблазнительно хриплым. — Нет еще. Спи! — Конрад уже распланировал день, намереваясь показать ей свои владения. — У нас полно времени. Она вытянула руку и коснулась его волос: — И чем мы сегодня займемся? Конрад поцеловал ее в висок: — Мы обсудим это. Может, у тебя будут какие-нибудь пожелания? — Сначала завтрак. Плотный завтрак, так как после сегодняшней ночи мне требуется что-то посущественнее, чем чай и булочки. — Думаю, я смогу решить эту проблему. — Ты собираешься заняться готовкой? Конрад хотел было возмутиться, но затем вспомнил, что в свое время не мог даже поджарить тосты. Они обязательно подгорали. Но теперь кое-что изменилось. — Я готовлю восхитительные яйца по-бенедиктински, — заявил он. — В самом деле? Замечательно! — Джейн погладила его грудь. — И, как я успела убедиться, помимо готовки ты еще занялся дизайном интерьера. — Вещи слишком часто напоминали о тебе, — признался Конрад. — Мне стало немного легче, когда я от них избавился. Джейн пощекотала его ногами. — Тогда почему ты не заменил всю мебель? «Томатная» комната осталась без изменений. — Это единственная комната, в которой мы не занимались сексом. — Значит, если я правильно понимаю, — протянула она, — ты заменил ту мебель, на которой мы занимались сексом? — Ты правильно понимаешь. Джейн улыбнулась: — Хорошо, что мы никогда не занимались любовью в «бентли». Представляю, с каким сожалением ты расстался бы с самым ценным экземпляром своей коллекции. — Ты чертовски права. — Конрад поцеловал ее, подумав о том, что ему придется избавиться и от этой кровати, если он не сможет удержать жену. — Кстати, ответь на один вопрос. Что подтолкнуло тебя перейти на работу в хоспис? Джейн подняла брови: — Тебе это известно? А что ты сам думаешь? — Ну, я считаю, что тебе можно вообще не работать. Что бы между нами ни было, я могу о тебе позаботиться. Джейн откинула покрывало и сделала попытку сесть. — Не хочу, чтобы обо мне заботились. — Эй, эй, подожди-ка! — Конрад обхватил ее за талию. — Я вовсе не собирался тебя обидеть. Но это же очевидно. Мы женаты. Что принадлежит мне, то принадлежит и тебе. Пятьдесят на пятьдесят. — Что сказали бы твои адвокаты, если бы услышали тебя? — Они пришли бы в ужас, — с кривоватой улыбкой признал Конрад. Но как объяснить Джейн, что потребность ее защищать сильнее его? Она, конечно, может кричать о своей независимости. Это все равно не уменьшит его желания делать ей приятное, например покупать какие-нибудь безделушки. И, что самое важное, он обязательно встанет между Джейн и тем, что ей угрожает. Опершись на локоть, Конрад провел ладонью по ее спине: — Расскажи мне о своей новой работе. Ему показалось, или ее плечи слегка напряглись? — Когда я вернулась в Майами, мое место в отделении экстренной помощи, как и следовало ожидать, оказалось занятым. Я решила временно поработать в хосписе, но вскоре поняла, что не хочу искать что-нибудь другое. Нет, мне нравилась прежняя работа. Скорее дело в том, что я изменилась. — Джейн помолчала. — Как бы там ни было, работа в хосписе начала приносить мне такое удовлетворение, какого я не испытывала на прежнем месте. Помогать людям в последние дни их жизни… Сейчас мне кажется, что нет ничего важнее. Может, кто-то сочтет это странным, но… — Вовсе нет. — Конрад прижал Джейн к себе. Его жена — самая замечательная женщина на свете. Он ее не заслуживает. Но именно поэтому он не в силах с ней расстаться. — Ладно, хватит об этом. — Голос Джейн изменился, в нем появились хрипловатые нотки. — Не знаю, как насчет тебя, но мне кажется, что, поскольку я проснулась, мы можем найти более приятное занятие, чем разговоры. Она взяла презерватив и вложила его в ладонь Конрада. Одарив мужа томной улыбкой, Джейн провела пяткой вдоль его лодыжки, слегка раздвинув ноги, словно приглашая. Разве он способен устоять перед своей женой? У Конрада появилось ощущение, что он никогда ею не насытится. Джейн заслуживает того, чтобы ее ждать. Он начал ласкать ее бедра. Конрад знал, как доставить ей максимальное удовольствие, и вздохи Джейн свидетельствовали, что он делает все как надо. Чувствуя, что она вот-вот перешагнет невидимую черту, за которой нет возврата, он вошел в жену и уверенно задвигался. Так, как мечтал, подолгу стоя под холодным душем, который не приносил ничего, кроме временного облегчения. Конрад пообещал себе, что сделает все возможное и невозможное для того, чтобы жена вернулась к нему. А он уж позаботится, чтобы ей никто и никогда не причинил вреда. Джейн стояла у реки и любовалась изящными прыжками газелей на другом берегу. Утреннее солнце поднималось над горизонтом сияющим оранжевым диском. Они с Конрадом всю ночь занимались любовью. Под его умелыми ласками Джейн порой казалось, что она умирает, но она воскресала снова и снова. Когда они уставали, то кормили друг друга. Как и обещал, на завтрак он накормил Джейн вкуснейшими яйцами по-бенедиктински. Они болтали и смеялись, словно не было мучительных и тоскливых трех лет. А что бы было, если бы первую свою годовщину они приехали отмечать сюда? Если бы они тогда поговорили обо всем?.. Но винить Конрада Джейн больше не могла. Оглядываясь назад, она понимала, что тоже была виновата. Наверное, ей стоило быть настойчивее. Если — хотя это по-прежнему было под большим вопросом — им с Конрадом удастся забыть прошлое и попытаться жить вместе, ему придется быть с ней абсолютно откровенным. Откровенность за откровенность, доверие за доверие — только так их брак станет по-настоящему крепким и счастливым. Обернувшись, Джейн посмотрела на Конрада, разговаривающего по мобильному телефону. Перед тем как устроить ей экскурсию, он решил связаться с Сальваторе. Интересно, что привело Конрада сюда? Это место разительно отличалось от роскошных апартаментов, к которым, как она считала, привык ее муж. Почему-то это воскресило в душе Джейн надежду. Она набрала номер Энтони. Если им удастся сохранить брак, о чем Джейн начала мечтать, то придется с ним расстаться. Глядя на приближающегося Конрада, Джейн задумалась. Если она еще не готова упаковать свои вещи и перевезти через океан Мими, то по крайней мере согласна рассмотреть такую возможность. Все, что ей требуется, это получить какой-нибудь знак от мужа. Конрад подошел и положил руку ей на плечо. — Люди Сальваторе по-прежнему разбираются, каким образом Жутов связался с убийцей. Со счета его жены была снята подозрительно крупная сумма. Сальваторе обещал, что до конца дня они получат результаты. И хотя угроза над ней нависла реальная, трудно было в это поверить, находясь в райском уголке. — А как Трой и Хилари? — спросила Джейн. — Они добрались до Багам. Никаких признаков того, что за ними следили. Пусть спокойно наслаждаются отпуском. — Так, может, не стоило так сильно волноваться? — Стоило. — Конрад поцеловал ее в лоб. — Не надо недооценивать людей, которых ты не знаешь. Неизвестно, на что они способны. К тому же мы вместе. Да, но как долго это продлится? Хватит ли им времени, чтобы решить все свои проблемы? Впрочем, Джейн с удовольствием поживет в доме, рядом с которым можно полюбоваться бегемотом, принимающим грязевую ванну. Она прижалась к Конраду: — Ты поспал прошлой ночью? — Три-четыре часа. Я неплохо себя чувствую. — В этом можно не сомневаться. Она поцеловала его. Интересно, насколько они защищены от посторонних взглядов? Джейн взглянула на причал, затем на душ под открытым небом. И тут же забыла про посторонние взгляды, прикидывая, как им воспользоваться… Конрад взглянул на нее сверху вниз: — Готова к экскурсии? — Готова. Шагая рядом с Конрадом к автомобилю, Джейн с любопытством спрашивала себя: с какой еще неизвестной чертой мужа ей предстоит познакомиться? Почти нетронутая природа Африки разительно отличалась от Монте-Карло. Здесь не было ни роскоши, ни блеска, ни драгоценностей, зато Джейн впервые увидела мелькнувшего в траве гепарда и жирафиху с детенышем, грациозно переставляющих длинные ноги. — В каком-то отношении мы знаем друг друга очень хорошо, а в чем-то совсем незнакомые люди, — вдруг сказала она. — Только не думай, что я тебя в чем-то виню. Я тоже виновата. — Ты ни в чем не виновата. Я один ответственен за то, что вышло так, как вышло. Джейн взглянула на Конрада. Ветер раздувал его белую рубашку. Выцветшие джинсы обтягивали мускулистые бедра. Но дело было не в одежде. Присутствие Конрада никогда не останется незамеченным, будь он в смокинге, как в Монте-Карло, или в чем-нибудь попроще, как здесь. Она перевела взгляд на четкую линию его подбородка, на котором проступила щетина. — Я искренне сочувствую тебе. Твоя юность была трудной. Или мое сочувствие тебе в тягость? — поинтересовалась Джейн. — Мне не требуется ничье сочувствие, даже твое. Но вот обнаженная ты — нужна. — Конрад бросил на нее чувственный взгляд. — Можем остановиться и… — Перестань меня отвлекать! — Она решила не поддаваться. — Я хочу узнать о тебе все, о чем ты раньше умалчивал. У меня есть на то право. Вдали показалось несколько зданий, машины и люди, включая детей. Не школа ли это? Ладно, в свое время она это выяснит. Конрад для нее сейчас гораздо важнее. — Да, есть, — мягко согласился он. — Спрашивай. — Где ты проводил школьные каникулы? Дома? — Дома. С электронным браслетом. Представив себе энергичного паренька со следящим за каждым его шагом устройством, Джейн содрогнулась. — Хотя ты не желаешь, я тебе сочувствую. Конрад осторожно объехал стадо коз. Еще немного — и они доберутся до длинного здания с оштукатуренными стенами. — Как хочешь, — буркнул он. Похоже, у Конрада резко поменялось настроение. Но ничего, после посещения школы… Однако это была не школа. Конрад привез жену в медицинский центр. Глава 9 Конрад с нетерпением ожидал, что скажет Джейн, ознакомившись с построенной на его деньги клиникой. Он сделал это ради своей жены, благодаря ее за свет, которым она озарила его жизнь. Да, их брак завершился трехлетним разрывом, и неизвестно, удастся ли им его сохранить. Однако четыре года семейной жизни были самыми лучшими в жизни Конрада. У его жены доброе сердце. Она не просто так расспрашивала Конрада об отце и о жизни в школе. Джейн, без сомнения, хотела его оправдать. Она словно отказывалась понимать, что в юности он совершил преступление. Конрад посвятил жизнь тому, чтобы исправить совершенное им зло, не допускать неправедных дел и по мере сил стараться улучшить этот мир. Строительство небольшого медицинского центра стало для него чуть ли не необходимостью, когда в ходе одной из операций он побывал в Африке и увидел уличных ребятишек, до которых никому нет дела. Они образовывали банды и ступали на неверный путь, а рядом не оказывалось таких людей, как Сальваторе. Многие из них плохо заканчивали. Конрад открыл дверцу для Джейн. Его охватило тревожное волнение. Ему было очень важно услышать мнение жены. Среди пациентов в местных пестрых одеждах встречались и те, кто носил джинсы и рубашки. Медицинский центр оказывал широкий спектр услуг. Это и вакцинация, и наблюдение за беременными, и лечение ВИЧ-инфицированных. Здесь всегда было полно людей. Конрад, правда, жалел, что нельзя помочь всем. Но это лучше, чем ничего. Особенно тяжело, конечно, было смотреть на больных детей. Джейн вышла из машины: — Должна заметить, ты выбрал оригинальное место для экскурсии. — Я подумал, что как медсестре тебе будет интересно. — Ты прав. Я потрясена. Джейн посмотрела на одноэтажное здание больницы и многочисленные сооружения вокруг. Здесь была даже площадка для игр, на которой ребятня гоняла мяч, поднимая в воздух столбы пыли. Рядом с ними, лая и прыгая, носился пес, который напомнил Джейн ее Мими. Пациенты прибывали как в машинах, так и пешком. Неподалеку стояли фургон и машина скорой помощи. Автомобили были старые, но чувствовалось, что за ними любовно ухаживают. В дверях показалась фигура врача. Конрад сказал, обращаясь к Джейн: — А вот и наш гид, доктор Роуан Буз. Он не стал добавлять, что врач тоже знаком с Сальваторе. Джейн смутилась: — А может, мы посмотрим сами? Мне не хочется никого отвлекать от дел. Буз успокоил ее: — Не волнуйтесь, мэм. Все-таки он владелец этого центра. В его устах это не звучало как комплимент. Что неудивительно. Буз никогда не входил в число друзей Конрада. Этот самоуверенный тип с юности держался особняком. Он не питал симпатии к Конраду, и тот не мог его за это винить. Когда-то Конрад вдоволь поиздевался над Бузом. Однако у врача нельзя было отнять его профессионализм, его любовь к делу, которому он служил. Для работы в таком месте Буз подходил идеально. Да и для Джейн он был бы лучшей партией, чем Конрад… Конрад вздрогнул. Откуда, черт возьми, появилась эта мысль? Но ему по-прежнему было важно услышать одобрение Джейн. Чтобы она увидела в нем хорошего человека. Желание это даже несколько пугало. Нужно немедленно ретироваться. — Джейн, ты в надежных руках, — быстро сказал Конрад. — Мне нужно кое-что сделать. Голова Джейн кружилась, словно ее поместили в центрифугу. Босоножки слегка поскрипывали на вычищенном до блеска плиточном полу. Она направилась вслед за доктором Бузом. В одном крыле здания размещался стационар на тридцать коек, в другом — кабинеты, оснащенные современным оборудованием. Знакомый запах бактерицидного средства, как и окружающая обстановка, заставили Джейн почувствовать себя чуть ли не дома. Она предполагала, что сегодня Конрад будет за ней ухаживать. Но это?! Раньше он считал, что ее работа — это просто работа. Джейн не старалась разубедить его, тем более что положение супруги Конрада Хьюза освобождало ее от финансовых проблем. Однако через полгода семейной жизни она заскучала по работе до зубной боли. Шагая к центральному холлу клиники, Джейн размышляла. Может, Конрад заметил, что ей не хватает работы, и поэтому построил центр для нее? Может, она поторопилась уехать от мужа? Доктор Роуан Буз, не умолкая, рассказывал об их деятельности, включающей такие важные аспекты, как вакцинация детей и лечение ВИЧ-инфекций. Джейн была поражена. — Мне показалось, что вы с Конрадом хорошо друг друга знаете, — заметила она. — Как вы познакомились? — Мы учились в одной школе. В закрытой специализированной школе? А он почему туда попал? Из желания стать военным или потому, что, как и Конрад, преступил закон? Спрашивать об этом было неудобно. К тому же доктор, вероятно, связан с Сальваторе. — Здорово, когда бывшие ученики работают вместе, — осторожно проговорила Джейн. Буз вздернул густую светлую бровь: — Да, я из тех проблемных пареньков, которые сейчас используют свои знания и опыт в благих целях. — Вы занимаетесь нужным делом, — улыбнулась она. — Каждый день встречаетесь с трагедиями, бедностью, ограниченными ресурсами, преступлениями и все равно продолжаете работать. — Джейн огляделась. Где же Конрад? — Для этого необходим стальной характер. — Благодаря этой клинике продолжительность жизни людей увеличилась. Ребята, что сейчас играют в футбол, могли умереть. Вы работаете медсестрой в хосписе, а до этого трудились в отделении экстренной помощи. Вы тем более должны понять. — Я понимаю. Среди ватаги ребят она увидела мужа, принимающего самое активное участие в игре. Неужели он смеется? Когда она в последний раз слышала его смех, к которому не примешивался бы сарказм? Джейн не могла вспомнить. Дыхание у нее перехватило. Конрад выглядел таким молодым! Точнее, он выглядел на свой возраст. Но прежде в нем чувствовалась какая-то замкнутость, отчужденность. Сейчас же Конрад наслаждался жизнью. Джейн посмотрела на доктора Буза: — Каким он был в школе? — Высокомерным. Подверженным частой смене настроений. Долговязым. В очках. Но чрезвычайно умным, о чем Конрад прекрасно знал. Его прозвали «мистер Уолл-стрит» из-за его отца и из-за того, что он натворил на фондовой бирже. В отличие от большинства парней, отправленных в эту школу, у меня и у моей семьи не было ни денег, ни власти. Я не был одарен, как, например, Дуглас. Но я считал, что я куда лучше всех этих привилегированных сопляков, и всегда держался особняком. — На губах доктора мелькнула едва заметная улыбка. — Относиться к жизни с юмором я научился позднее. — И все же Конрад пригласил вас сюда. Должно быть, не просто так. Думаю, вас есть за что уважать. — Надеюсь. Я хороший врач, но то же самое могут сказать о себе и другие. Честно говоря, я здесь из-за печенья. — Прошу прощения? — переспросила Джейн. — Я не уверена, что правильно вас поняла. — Мама обычно присылала мне печенье с шоколадным драже. — Тепло, появившееся в глазах, яснее всяких слов сказало о чувствах, которые он питал к матери. — Однажды я лежал на своей койке и хрустел печеньем, делая домашнее задание по биологии. В какой-то момент я поймал взгляд Конрада — он смотрел на печенье с вожделением, словно на какой-нибудь деликатес. Конечно, можно было догадаться, что последует, если я его угощу. Скорее всего, он запустил бы мне им в лицо. — Доктор прислонился к столбу веранды. — В те дни мы были здорово озлоблены на весь свет. Но меня поддерживали посылки от матери и ее письма. Если бы не мама… — Он качнул головой. — Впрочем, речь не обо мне. Примерно спустя неделю я увидел Конрада и его отца в комнате для посетителей. Меня охватили зависть и ревность. Ведь мои родные не могли позволить себе прилетать сюда. И тут они начали ругаться. — Из-за чего? — поторопила его Джейн, радуясь представившейся возможности узнать кое-что еще о жизни мужа. — Его отец настаивал, чтобы Конрад подбил кое на что Троя. Тот должен был уговорить своих родителей вложить деньги в фиктивную фирму. Они настолько забылись, что полезли друг на друга чуть ли не с кулаками. Понадобилось вмешательство двух охранников, чтобы их разнять. Джейн живо представила себе эту картину. Сердце ее ныло. Сколько ему пришлось пережить! — А что же печенье? — напомнила она. — Я к этому веду. Конрад пару дней провел в лазарете — отец вывихнул ему плечо, причем не был за это наказан, так как Конрад ударил первым. Ну, мне стало его жалко. Я завернул одно печенье в салфетку и положил его на койку Конрада. Он ничего не сказал, но и не швырнул его мне. — Доктор Буз развел руками. — Вот так я оказался здесь. — Вы раздираете мне сердце, — призналась Джейн. — Эй, все в порядке, — усмехнулся он. — На первый взгляд к Конраду не подступиться, но если копнуть поглубже, выясняется, что он настоящий человек. Взгляд Джейн снова устремился в сторону мужа, смешавшегося с группой ребят. Она вздохнула. Конрад никогда не знал отцовской поддержки. Понятно, почему он сомневался, сможет ли стать хорошим родителем. Но если бы сейчас он мог видеть себя со стороны! Джейн мечтала о детях и надеялась, что Конрад будет отличным отцом. Но она даже представить себе не могла, что увидит мужа вот таким. Только почему вместо того, чтобы испытывать надежду и радость, она испугалась до смерти? У них появился второй шанс. Но сумеет ли она сделать Конрада счастливым? Один из мальчиков ударил по мячу и побежал за ним. Мяч вылетел за пределы поля и покатился навстречу грузовику, везущему бидоны с водой. Машина не сбавляла скорость, хотя водитель видел мальчугана. Сердце Джейн забилось где-то в горле. Доктор Буз бросился наперерез, но было очевидно, что он не успеет. — Конрад! — закричала Джейн. Ее муж уже несся на помощь. Он успел выхватить мальчика из-под колес. Отбежав в сторону, он поставил парнишку на ноги. Все закончилось хорошо, однако стук сердца еще долго отдавался в ушах Джейн. Негромкий смех заставил ее взглянуть на доктора Буза. Краска смущения выступила на лице молодой женщины. Она осознала, что Буз видел, как она смотрит на мужа с немым обожанием, словно влюбленная девчонка. Интересно, заметил ли Конрад ее взгляд? Если даже и заметил, придется ему кое-что разъяснить. Да, она полна надежды, но хочет, чтобы все ее мечты стали явью, и ничего другого не приемлет. А каковы мечты самого Конрада? Конрад завел двигатель. Рубашка прилипла к его спине, взмокшей после игры в футбол и непредвиденного спринта, когда ему пришлось вытаскивать шестилетнего Кофи буквально из-под колес грузовика. К счастью, он успел вовремя, и катастрофы не произошло. Конрад всегда гонял мяч с мальчишками, приехав сюда. Но сегодня игра стала для него возможностью отвлечься от наблюдения за Джейн и Бузом, которые, можно было не сомневаться, нашли общий язык. Однако видеть, как они обсуждают что-то, склонив друг к другу головы, было невыносимо. В целом день был удачный, и Конрад досадовал на себя за плохое настроение. Конечно, все можно свалить на Жутова, по чьей милости они вынуждены скрываться. К тому же пока неизвестно, откуда им ждать удар, и это добавляло нервозности. Но развязка должна когда-нибудь наступить. Черт! Потребность отвезти Джейн домой овладела Конрадом. Собственно говоря, что мешает ему заняться с женой любовью и уснуть, не выпуская ее из своих объятий? Конрад выехал со стоянки и прибавил скорость. Джейн сидела рядом, и на ее лице опять появилось такое выражение, словно она изучала его под микроскопом. Конрад внутренне подготовился к тому, что могло последовать. — Просто непостижимо, как быстро ты среагировал, когда мальчик побежал навстречу грузовику. — Я сделал то, что сделал бы на моем месте любой. Кофи со своим старшим братом, Эйдом, часто играют здесь, пока их мать проходит очередной курс лечения. У нее ВИЧ. — Бедная женщина, несчастные дети, — прошептала Джейн. — Ты всех ребят знаешь по именам? — Многих, — коротко ответил Конрад. Она с досадой фыркнула: — Перед тем как мы сели в самолет, ты сказал, что ответишь на любые мои вопросы. Или это были всего лишь слова? — Мне стоило установить лимит, — проворчал Конрад. — Но раз уж ты этого не сделал, я продолжу, ладно? Какое печенье ты любишь? Печенье? К чему бы это? — Любое печенье с шоколадным драже. Я с ума схожу по нему. Джейн неожиданно улыбнулась и положила руку ему на колено. Кажется, ответ ее порадовал. — Ну ладно, давай следующий вопрос, — вздохнул он. — Почему ты не носишь очки? И почему никогда не говорил, что подростком носил очки? И фотографий в очках тоже нет. — Понятно, — кивнул Конрад. — Буз. — Теперь понятно, почему они так долго стояли на веранде. Роуан выбалтывал подробности их общего прошлого. — После лазерной операции я больше не нуждаюсь в очках. Что касается фотографий… Они пропали во время пожара в офисе Сальваторе. Сгорели в корзине для мусора. Джейн не убирала руку с его колена. — Оказывается, ты умеешь шутить. — Ее ладонь поднялась выше по его бедру, и Конрад едва не отправил автомобиль в канаву. Чтобы избежать аварии, он убрал руку жены. — Стараюсь. Джейн мягко рассмеялась и опустила стекло в машине. Ветер растрепал ее светлые волосы, частично скрыв лицо. — Расскажи мне о сотрудничестве с Интерполом. Я хочу узнать об этом как можно больше. Судя по всему, предыдущие вопросы были направлены на то, чтобы заставить его расслабиться. — Что именно ты хочешь знать? — поинтересовался Конрад. — Ты и твои друзья ведете двойную жизнь, как какие-нибудь агенты из боевика. Подумать только — я не догадывалась об этом целых четыре года. — Нас можно назвать свободными художниками, фрилансерами. Мы нечасто выполняем задания, чтобы снизить риск разоблачения. — Что касается лично Конрада, то чем больше был промежуток между заданиями, тем беспокойнее он становился. Если после истории с Жутовым его имя выплывет наружу, как поступит Сальваторе? Отстранит его от активных действий и заставит выполнять какую-нибудь бумажную работу? — Я участвовал всего в шести операциях. Их выполнение занимало от недели до месяца. Джейн молча кивнула и выглянула в окно. Рядом с их машиной бежал страус. Услышав глубокий вздох жены, Конрад понял: она еще не закончила. — Можно сказать, ваше школьное «Альфа-братство» превратилось в «Бонд-братство», — пошутила Джейн, подставляя лицо ветру и закрывая глаза. — Если вспомнить актеров, игравших эту роль, Трой похож на сексуального Пирса Броснана, Малком — на Роджера Мура, этакого представителя старой школы, а доктор Буз — на Дэниела Крейга с его мятежной беспокойной душой. — Откуда ты взяла, что Буз входит в «Альфа-братство»? — поинтересовался Конрад. Джейн намекнула на то, что они все работают на Сальваторе. Но подтверждать это он не собирался. — Так, моя догадка. — Джейн пристально взглянула на него. — Ну а ты — вылитый Шон Коннери. — Приму это как комплимент, — отозвался он и заметил, что в ее глазах появился знакомый чувственный блеск. Желание охватило мужчину мгновенно. Джейн могла возбудить его одним своим видом, а уж когда он читал в ее взгляде обещание — и подавно. — Ты сексуальный, мрачноватый, высокомерный тип, который способен загипнотизировать кого удобно. Знаешь ли, это несправедливо. — Не совсем понимаю, к чему ты клонишь. — Конрад пожал плечами. — Только к тому, что перед тобой невозможно устоять. — Может, ты продолжишь мое сравнение с Шоном Коннери? — Он обнял ее за плечи. Джейн ослабила свой ремень безопасности и прижалась к нему: — Иногда я задаюсь вопросом: какая сила притянула нас друг к другу? Может, это произошло потому, что мы оба чувствовали себя сиротами? — У нас были родители. — Не будь формалистом. — Не будь глупышкой. Ты не девочка. — Конечно, — согласилась Джейн. — У меня и грудь есть. — Можешь мне поверить, я заметил. — Его рука коснулась одного из нежных полушарий. — Перестань отвлекаться. — Джейн сжала его пальцы. — Когда ты рядом, я не способен обращать внимание ни на что другое, — заявил он. — Я скучал по тебе. — Я тоже по тебе скучала. — Джейн опустила голову на его плечо. — Вот к чему я веду: у нас не было настоящих отцов. Конрад невесело рассмеялся: — Подобное тянется к подобному. — Я бы выразилась иначе, но пусть так. — Джейн снова принялась поглаживать его колено. Успокаивала? Возбуждала? — Джейн, твой отец, как и мой, неудачник. И говорить здесь больше не о чем. Это пройденный этап. — Разве? — Ее палец вычерчивал круги на его джинсах, и это прикосновение обжигало кожу даже через ткань. — А может, мы все еще позволяем нашим отцам контролировать наши жизни? Конрад сильнее сжал руль. Чего он точно не хотел, так это разговоров о своем отце. Пора прекращать расспросы. — Если бы мне требовалась помощь, я обратился бы к психотерапевту. — Он свернул с дороги, нажал на пульт, открывавший ворота и одновременно запускающий все уровни системы безопасности, включая программу распознавания лиц. — Почему ты так груб? — Джейн отодвинулась от него. Конрад обуздал себя, хотя на лбу у него проступили капельки пота. — Ты права. — Он остановил машину возле дома. — Извини. — Если ты со мной не согласен, так и скажи, — вспылила она, рывком открывая свою дверцу. — Я не согласен, и я был груб, — покорно повторил Конрад. — Мог бы возразить повежливее. — Джейн скрестила руки на груди. Джинсы стали тесны Конраду. Он испытывал чуть ли не физическую боль. — Хочу принять душ и перекусить, — сменил он тему, стянул с себя влажную рубашку, повесил ее на перила террасы и направился к открытому душу. — И не хочу ввязываться ни в какой спор, — бросил он на ходу. — Кто спорит? Я просто хочу поговорить с тобой начистоту. По-честному. — По-честному? — Конрад едва сдерживался. Мысль о душе с каждой секундой становилась привлекательнее — это поможет ему охладиться. — Ладно. Почему ты все искажаешь? Почему хочешь представить меня жалким типом, который во всех своих проблемах винит окружающий мир? Джейн подошла к Конраду и остановилась, когда между ее грудью и его обнаженным торсом оставалось всего несколько дюймов. — Конрад, заткнись и возьми меня с собой в душ, — негромко сказала она. Глава 10 Джейн не хотелось продолжать разговор, главным образом ради Конрада. К тому же поездка в медицинский центр породила в ней ощущение неуверенности. Она вдруг разглядела в своем муже то, что раньше было скрыто от нее, о чем она не подозревала. Стало ясно, что Конрад не просто вложил деньги в строительство центра, но и принимал живое участие в его работе, почему и был любим. Сцена игры в футбол с местными ребятишками все еще стояла у нее перед глазами. Наверное, самое правильное — подождать и не торопить события. Джейн была терпеливой женщиной, кроме того, у нее был прекрасный способ занять время. Заняться любовью с мужем. Даже если она использует секс, чтобы отсрочить неизбежное, так тому и быть. Уехать отсюда все равно пока невозможно, поэтому следует по максимуму использовать свое пребывание здесь. Джейн переплела пальцы с пальцами Конрада и потянула его прочь от террасы. — Вход с другой стороны, — заметил он. — А уличный душ с этой. — Она продолжала тянуть его за собой. — Или есть какая-то причина, по которой мы должны сидеть в доме? Я-то считала, что безопасность здесь обеспечена. — Ты не ошиблась. Зачем мне строить душ снаружи, если я не уверен в безопасности? Никто не сможет пробраться сюда незамеченным. Джейн успокоилась и одновременно возбудилась. В голове осталась только одна мысль: соблазнить собственного мужа. Она вытащила из сумочки презерватив и вложила ему в руку: — Кажется, все приготовления сделаны. — Ты планировала это весь день? — поднял брови Конрад. Джейн бросила сумочку на землю: — Вообще-то я собиралась остановиться на пустынной дороге и соблазнить тебя прямо в машине. Твой джип достаточно вместительный, и мы могли бы закончить в нем то, что начали в «ягуаре» в Монте-Карло. — Так ты хочешь вернуться в машину? — уточнил он. — Я хочу тебя. В душе. Немедленно. — Буду счастлив услужить. Джейн стащила через голову свою рубашку, оставшись в белом кружевном бюстгальтере. Пока она скидывала босоножки, послеполуденные лучи солнца согревали ее тело почти так же, как горящий взгляд Конрада. Твердая почва под ногами была теплой, небольшие камешки впивались в ступни. Джейн расстегнула свои джинсы, глаз не сводя с загорелого лица мужа. Стягивая джинсы с бедер, она наслаждалась тем, как взгляд Конрада ласкает ее ноги. Еще одно покачивание бедрами — и Джейн сняла джинсы, радуясь тому, что накануне поездки приобрела атласное кружевное белье. Это заставило ее признаться себе в том, что, отправляясь в Монте-Карло с бриллиантовым кольцом и бракоразводными бумагами, в глубине души она надеялась, что произойдет именно то, что происходило сейчас. И что Конрад разорвет документы и снова наденет кольцо ей на палец. Правда, сегодняшний разговор показал, что их ситуация запутаннее, а ее муж более сложный человек, чем она считала. Одно было предельно ясно: белье она купила замечательное. Взгляд Конрада это подтверждал. И Джейн собиралась извлечь из остатка дня максимум удовольствия. Поиграв застежкой бюстгальтера, Джейн наконец расстегнула ее и отбросила в сторону. Экстравагантный лоскут атласа и кружев приземлился на джинсы… После того как они познакомились в Майами, Конрад арендовал яхту. Джейн была готова переспать с ним после первого же свидания, однако сдерживалась, поскольку ничего о нем не знала. Спустя два месяца она по уши и бесповоротно влюбилась в Конрада. В ту ночь они занимались любовью на яхте, а через четыре недели поженились… Нахлынувшие на Джейн воспоминания о надеждах, оптимизме и разочаровании грозили охладить ее страсть. Нет, она это не допустит! Направившись к душу, она бросила через плечо: — Мне кажется, на ком-то слишком много одежды. В глазах Конрада появился хищный блеск. Он приблизился к жене, на ходу стягивая джинсы и трусы. Когда он остановился рядом с ней, его эрекция достигла впечатляющих размеров. Джейн открыла дверь. Пол, выложенный плиткой, приятно холодил ступни после обжигающе горячей земли. Джейн включила душ, и почти сразу же крупная фигура Конрада заполнила собой проем. Брызнувшая холодная вода заставила ее взвизгнуть от неожиданности и отскочить. Конрад рассмеялся и зашел в кабину, обнимая жену за талию и притягивая ее к своему восхитительному крепкому и горячему телу. Наконец полилась теплая вода. Джейн встала на цыпочки, чтобы встретить его поцелуй под ласкающими струями. Но она знала, что неопределенность не может продолжаться бесконечно. Когда-нибудь им придется обсудить, как жить дальше. Эта мысль придала ей решимости взять от того, что сейчас дарила ей судьба, все возможное. Джейн провела ногтями по спине Конрада, обхватила ладонями его бедра и прижала к себе. Упершаяся ей в живот твердая плоть причинила сладкую боль, и Джейн ощутила влагу между бедер, не имеющую ничего общего с душем. Конрад ласкал ее спину, груди, руки. Его шероховатые пальцы превращали тело женщины в сплошную эрогенную зону. Он убрал одну руку, и Джейн тут же застонала, протестуя и не отрываясь от его губ. — Терпение, — произнес он, доставая флакон шампуня. Выдавив приятно пахнущую жидкость на ее влажные волосы, он отставил флакон в сторону. Джейн закрыла глаза. От прикосновения его ласковых пальцев к коже ноги ее превратились в желе. Джейн прислонилась к влажной стене. Мир сузился для нее до шумящего душа, ветра, криков обезьян, слившихся в симфонию природы, не уступающую божественной оперной музыке. Конрад продолжал массировать ее голову, виски. Пена стекала по телу Джейн, скапливаясь на ее груди и ниже. Она потерла ногой щиколотку мужа, раздвинув бедра шире, чтобы полнее почувствовать давление его плоти. То, что происходило, стало кульминацией замечательно проведенного дня. Конрад всегда был щедрым любовником. Джейн открыла глаза. Муж смотрел на нее, не упуская ни одного нюанса ее реакции. В этот раз она сделает все сама. Джейн намылила руки. Конрад поднял брови за секунду до того, как она, пользуясь руками вместо мочалки, стала намыливать его грудь, его скульптурно вылепленные руки, его живот… Конрад вздрогнул, уперся одной рукой в стену, а другой остановил ее. — Джейн, ты меня убиваешь, — охрипшим голосом отрывисто произнес он. — Насколько я помню, в прошлом ты никогда не жаловался, если я брала инициативу на себя. — Она облизала его плоский сосок. — Верно. — Конрад провел рукой по ее волосам, накрыл ладонью затылок. — Тогда почему?.. Он отступил на шаг: — Потому что последние три года командовала ты. С этим Джейн могла поспорить — достаточно было вспомнить, сколько раз он отсылал назад неподписанные бракоразводные документы. — Значит, ты меня наказываешь? — Ты хочешь остановиться? — ответил он вопросом на вопрос. — Ты же знаешь, что нет. Как насчет компромисса? Сначала я, а потом ты. — Джейн положила руки ему на плечи. — Есть какие-нибудь возражения? — Я весь твой. — Рада это слышать. Джейн охватило предвкушение. Возбуждение Конрада усиливалось на глазах. Он сел на скамейку, откинул голову назад, и губы Джейн тронула удовлетворенная улыбка. Ей доставляло наслаждение мучить его так же, как он получал удовольствие, дразня ее прошлой ночью. Она до мелочей изучила тело Конрада — впрочем, как и он, — благодаря годам фантастического секса и выяснению того, что сводит с ума партнера. И сейчас Джейн прибегла к этим знаниям. Судя по тому, что руки Конрада сжались в кулаки, и он стал мягко отодвигать ее от себя, она ничего не забыла. Три года разлуки не смогли ослабить их влечение друг к другу. Конрад взял ее под мышки и усадил себе на колени. Джейн оседлала его и чуть было не воскликнула: «К черту предохранение!» Желание впустить в себя семя Конрада было как никогда сильным. Желание родить от него не одного ребенка, а целую футбольную команду. Но осторожность взяла верх. Пример родителей забыть трудно. Пока она не будет уверена, поддаваться безумным желаниям ни в коем случае нельзя. Стоило Джейн подумать о чем-то негативном, как настроение ее тут же изменилось. Пока момент был не совсем упущен, она схватила презерватив и передала его Конраду. Руки у нее задрожали, и справиться самостоятельно она бы не смогла. Наконец Джейн приняла мужчину в себя. Она впускала его все глубже, ее груди скользили по его груди. От трения кожи по коже по спине побежали мурашки. Они двигались все быстрее и быстрее. С губ Джейн срывались стоны. Им глухо вторил Конрад. Конрад подхватил жену под ягодицы и встал. Их тела были по-прежнему соединены. Прижав Джейн к стене, он полностью вошел в нее, заставляя позабыть обо всем на свете. Обняв его, она не могла, да и не хотела сдерживать крики, рожденные затопившим ее океаном чувственного восторга… Они много раз занимались любовью в душе и в ванне, но никогда — в открытом душе. Романтическая жилка мужа всегда привлекала Джейн. Прежде, до встречи с Конрадом, она была осторожной и практичной. За что бы ни бралась, она всегда старалась сделать это как можно лучше. Стремление к идеалу переросло в привычку. Аккуратность и внимание к деталям — отличные качества для медсестры, но они мешали личной жизни. Пока в нее не ворвался Конрад. Впрочем, «ворвался» — не совсем правильное слово. Приковылял. И тем не менее упрямо настаивал на том, что его травма не настолько серьезна, чтобы лежать в больнице. Даже в гипсе Конрад был активнее любого здорового человека. Он увлек Джейн, и впервые за долгое время она совершила импульсивный поступок: вышла за него замуж спустя три месяца после знакомства. Если бы они встречались дольше, подготовило бы это их к тому, что произошло? Стало бы это более прочным фундаментом их брака? Или только удержало бы ее от замужества? Мысль о том, что она могла не стать женой Конрада, пронзила мозг. Нет, Джейн хотела, чтобы ее будущее было связано с ним. В этом далеком от привычного окружения уголке все было прекрасно, но где гарантия, что мир, который они, похоже, обрели здесь, сохранится? Конрад через открытую дверь душа наблюдал, как Джейн натягивает одежду на мокрое тело. Чертовски жаль, что они не могут остаться обнаженными и заниматься любовью до тех пор, пока между ними не воцарится совершенная гармония. — Я когда-то вычитал, что самая лучшая одежда — это человеческая кожа, но в обществе голышом не покажешься. Джейн натянула через голову рубашку. Белый хлопок прилип к влажной коже и стал полупрозрачным. — И у кого ты это вычитал? — У Марка Твена. — А я всегда считала тебя любителем цифр, а не слов. — Джейн тряхнула головой, и это живо напомнило Конраду о том, как он мыл ее волосы, наслаждался ее запахом. На его губах появилась ленивая улыбка. — Ты ведь думала обо мне, правда? — Думала. И часто. — Ответная улыбка Джейн была полна грусти, и Конрад почувствовал себя виноватым. Он вышел из кабинки, закрыл дверь, потянулся к джинсам. — И когда ты обо мне думаешь, где ты меня видишь? В постели? В душе? Я часто представлял тебя в душе и вот… У Джейн округлились глаза. — Это не имеет значения, — поспешно пробормотала она. — Я провел три долгих года без тебя. Здесь я наверстываю потерянное время. У меня осталась уйма неосуществленных фантазий. — Если бы мы могли заниматься только сексом, глядишь, излечили бы твою бессонницу. — Извиваясь всем телом, Джейн натянула джинсы, ее груди соблазнительно заколыхались под рубашкой. Конрад был женат на этой женщине семь лет, и все равно рот у него наполнялся слюной при одном взгляде на Джейн. Ее светлые волосы прилипли к спине, на лице не было косметики, но для Конрада она всегда была самой красивой женщиной на свете. — Сон — последнее, о чем я могу думать, когда ты рядом. — Но мы рано или поздно выдохнемся. — Джейн подошла к мужу и намеренно медленно застегнула его джинсы, касаясь костяшками пальцев живота. — Хочешь проверить? Конрад ухватил ее за бедра, притянул к себе и впился в рот. Он добьется, чтобы Джейн вернулась к нему, чего бы это ни стоило. А если нет? От неожиданно нахлынувшего страха, что ему не удастся уговорить ее, Конраду показалось, что у него зазвенело в ушах. Однако звон продолжался довольно долго. Джейн отодвинулась, ее припухшие от поцелуев губы влажно блестели. — Мой мобильный. Надо хотя бы проверить, кто звонит. Разочарование охватило его. — Да, конечно. Джейн подняла сумочку с земли и выудила из нее телефон. Бросив взгляд на экран, она нахмурилась и приняла звонок: — Да, Энтони? Ты что-то хотел? Энтони Коллинз? Конрад замер. Почему этот тип продолжает звонить его жене? И почему Джейн отвела взгляд? Это тоже не прибавляло оптимизма. Конрад не хотел показаться ревнивым, считая себя слишком рациональным для этого. Но, представив себе Джейн с другим парнем, он почувствовал, как его словно душит что-то. Джейн повернулась и зашагала прочь, ее голос стал почти не слышен. Дьявольщина! Конрад схватил рубашку и стряхнул с нее песок. Стоя один, босой, в пыли, он вспоминал, как не впустил Джейн в свой мир, не объясняя ничего. Как он мог так поступить? Его жена заслуживала совсем другого. Джейн вернулась. Конрад стиснул зубы, чтобы не задать ей вопросы, на которые он утратил право, и внутренне приготовился к худшему. — Конрад, Энтони сообщил, что ему звонили с целью проверки информации, которую я указала в резюме для хосписа. — Голос Джейн дрожал. — Конечно, это может быть не то, что я предполагаю, однако Энтони звонок насторожил. Она замолчала. Конрад заставил себя не поддаваться эмоциям и хладнокровно обдумать дальнейшие шаги. До настоящего момента он был уверен, что Жутову к нему не подобраться: он не допустил ни одной ошибки, выполняя задание. К Джейн подобраться было легче, и именно это вызывало у него сильнейшую тревогу. Именно поэтому Конраду приходилось быть вдвойне осторожным. Неужели он что-то упустил? Принимая во внимание то, что он думал о Джейн и днем, и ночью, такую возможность исключать нельзя. Конрад направился к дому, бросив через плечо: — Идем. Мне нужно поговорить с полковником. Джейн ненавидела чувство собственной беспомощности, но что она могла сделать? Она не имела ни малейшего представления о том, как следует поступать в такой ситуации. К ней вернулось забытое ощущение: она снова превратилась в какой-то декоративный цветок. Конрад закрыл все, что можно было закрыть в доме, и отправился в потайную комнату, чтобы связаться с Сальваторе и поработать на компьютере. Джейн зашла в кухню и, пытаясь занять себя, принялась готовить ужин. Подумать только! Всего пару часов назад Конрад показывал ей клинику, и это явно было желание познакомить Джейн с тем Конрадом, о котором она пока мало что знала. Увидев его играющим в футбол, молодая женщина почувствовала, как сердце перевернулось у нее в груди. Приступая к приготовлению ужина, Джейн не могла не размышлять о том, что Конрад не общался с ней три года, однако не забыл о ее предпочтениях в еде. Три долгих года, в течение которых она не жила, а скорее существовала. Без него. Не смея надеяться. Если бы она сама не приехала в Монте-Карло, сколько времени Конрад продолжал бы ее игнорировать? Однако, если вспомнить то, что она наконец узнала о своем муже… Сотрудничество с Интерполом, медицинский центр… Без всякого сомнения, доктор Буз прав: Конрад — хороший человек. К тому же он — единственный мужчина, которому когда-либо принадлежало ее сердце. И, сознает это Конрад или нет, но он нуждается в ней. Поэтому, спрятав свои страхи поглубже, Джейн занялась готовкой. К счастью, на этот раз тревога оказалась ложной. — Сальваторе еще проверяет, откуда поступил звонок, однако, насколько он может судить, действительно звонили из хосписа, — сообщил Конрад. Джейн ощутила невероятное облегчение и на миг закрыла глаза. — Я приготовила нам кое-что поесть, — сказала она, придя в себя. — Ведь мы пропустили ланч. Может, нальешь нам что-нибудь? Она прошла мимо мужа с двумя тарелками в руках. Конрад открыл бутылку воды, налил в стаканы, бросил в них лед и последовал за ней в столовую. Джейн уже сидела за столом, крутя салфетку. Конечно, ее волнение оправдано. Замечательный день и их занятия любовью в душе померкли перед вторжением реальности. Конрад сел напротив жены и начал без аппетита есть. Джейн насаживала на вилку кусочки яблока из салата. — Я когда-нибудь рассказывала тебе, почему люблю оперу? — спросила она. Конрад удивился. С чего она вдруг заговорила об этом? Впрочем, Джейн его всегда удивляла. — Не припоминаю. — Я всегда знала, что брак моих родителей не был удачным. Дело даже не в том, как поступил с нами отец. Родители постоянно ссорились. Так что их развод не стал для меня сюрпризом. Конрад отложил вилку, все его внимание сконцентрировалось на Джейн. — Вряд ли тебе доставляло удовольствие слышать их споры. — А кому это было бы приятно? — пожала она плечами. — Поэтому я стала включать музыку, чтобы их не слышать. Лучше всего меня отвлекала опера. К тому времени, когда они официально развелись, я выучила наизусть много партий. Представив себе одинокую девочку, напевающую арию Чио-Чио-сан или Кармен, Конрад ощутил желание повернуть время вспять. Джейн облокотилась о стол и подалась вперед: — Я хочу внести полную ясность: у тебя нет никаких причин ревновать меня к Энтони. Я поговорила с ним вчера и дала понять, что у нас нет будущего. А Мими забрала одна моя коллега. Я никогда не лгала тебе и не собираюсь лгать. — Верю. — Тогда что не так? — Джейн сжала его руки, в ее взгляде появились озадаченность, боль и гнев. — Почему ты отдалился от меня? Или ты успел забыть, к чему привела отчужденность между нами? Конрад встал и сжал кулаки, пытаясь сдержаться. Нет, кричать он не станет — это не в его характере. К тому же повышенный тон только испугает Джейн. — Вся эта чертовщина с Жутовым, странные звонки, заставляющие меня ломать голову… Как я могу расслабиться? К тому же именно я виноват в том, что тебе угрожает опасность, и мы вынуждены скрываться, как какие-то преступники! — Но если полковник Сальваторе уверен, что пока нам нечего опасаться, может, и волноваться незачем? — Пока, — подчеркнул Конрад. — Кстати, почему мы обязательно должны предполагать самое худшее? Вой сирены словно вспорол мирную тишину, заглушив конец фразы. Конрад мгновенно понял, что он означает: кто-то появился на его территории. В голову полезли самые разные мысли, однако тело действовало автоматически. — Конрад, что это значит? — спросила Джейн, на ее лице отразилась паника. — Сработала система безопасности. — Он схватил жену за плечо и потащил за собой. — Немедленно укройся в потайной комнате! Глава 11 Джейн сидела в потайной комнате на диване, обхватив руками колени. Зубы ее стучали, однако боялась она не за себя, а за мужа. Конрад оставил ее здесь, дав карточку с инструкциями, как поступить, если он не вернется. Джейн не верила, что такой сценарий возможен. Бросив взгляд на часы, она поняла, что прошло всего шестнадцать минут, хотя ей показалось, что она сидит здесь уже несколько часов. Кто-то пытается проникнуть в дом, а она ничего не может сделать, сидя в комнате без окон и воображая невесть какую опасность, угрожающую Конраду. Мужчине, которого она любит. Ей страстно хотелось оказаться рядом с ним. Но Джейн помнила слова Сальваторе о том, что она — ахиллесова пята своего мужа. Меньше всего ей хотелось подвести его. Значит, задача одна: сидеть и ждать. Ее взгляд неожиданно упал на монитор. Джейн схватила со стола пульт и включила экран. На нем высветился внешний двор. Спустя секунду она осознала, что это значит, и сердце ее забилось быстрее. Еще несколько минут ушло на то, чтобы научиться переключать камеры наблюдения. Увидев клинику, Джейн вначале не поверила своим глазам, но сомнений быть не могло. Она разглядела небольшую толпу людей, и среди них — четырех подростков. Если она не ошибается, именно с этими мальчиками Конрад играл в футбол. А вот и доктор Буз. Конрад стоял рядом с ним. Он держал в руке телефон и что-то набирал на клавиатуре, одновременно разговаривая с Бузом. Джейн откинулась на спинку дивана и расслабилась. Если бы ей грозила опасность, вряд ли Конрад оставил бы ее в доме одну. Но если так, что случилось? И почему он не предупредил ее? Неожиданно завибрировал мобильный телефон Джейн. Поступило сообщение от Конрада: «Все в порядке. Проблемы в клинике. Наркотики. Скоро буду». Вот, значит, на что похожа жизнь Конрада. Да уж, спокойной ее никак не назовешь. Впрочем, работа медсестры в отделении экстренной помощи тоже не сахар. Вспомнить хотя бы случай, когда один из пациентов вдруг вытащил нож и потребовал, чтобы Джейн опустошила шкафчик с лекарственными препаратами. Правда, он был настолько обкурен, что уронил нож. Охранники его быстро скрутили. Да уж, жизнь не дает никаких гарантий, где бы ты ни был, кем бы ни работал. Джейн набрала код и открыла дверь, одновременно отправляя сообщение Конраду: «Вышла из потайной комнаты. Все в порядке». Она подумала, не стоит ли написать «люблю тебя», но после некоторых колебаний остановилась на «будь осторожен». Спустя несколько секунд пришло ответное сообщение: «Я задержусь. Не жди меня». Все коротко и по делу. Впрочем, что она надеялась получить, если в клинике, судя по всему, возникла чрезвычайная ситуация? Неожиданно ее охватило некое предчувствие, по спине пробежала дрожь. Джейн решила даже вернуться в потайную комнату и понаблюдать за происходящим, но это показалось ей вмешательством в жизнь Конрада, нарушением его личного пространства. Если она хочет сохранить отношения с мужем, надо научиться верить ему. Без доверия в совместной жизни не обойтись, а Джейн надеялась, что после трехлетней разлуки они с мужем останутся вместе до конца своих дней. * * * Над зданием клиники показалась луна. День завершился неожиданно быстро. С комком в горле Конрад наблюдал за тем, как последний мальчишка скрывается в полицейской машине, из окна которой на него с вызовом смотрел Эйд. Конрад с болью узнал в этом пареньке самого себя. С Джейн все было в порядке, но не с этими четырьмя парнишками, которые пытались украсть в больнице наркотики. Спасаясь от преследования, один из них слишком близко подошел к его владениям, тогда сигнализация и сработала. Буз говорил, что здесь это обычное дело, но каждый раз Конраду становилось больно. Постояв еще некоторое время после того, как полицейские уехали, Конрад подошел к джипу, ощущая тяжесть на сердце и надеясь, что когда он вернется, Джейн уже будет спать. Он не был готов к разговору по душам. Поездка домой прошла словно в тумане. Конрад заметил в окнах свет. Жена ждала его. Может, напрасно он сюда ее привез? Но ему так хотелось остаться с Джейн наедине! Так хотелось показать ей клинику! Конрад заглушил двигатель, вышел из машины и захлопнул дверцу. В окно он заметил сидящую на диване Джейн. Наверное, стоит сделать окна тонированными. Он не успел подняться по лестнице, как дверь распахнулась. Вид встречающей его с улыбкой жены был подобен бальзаму, залечивающему рану. — Добро пожаловать домой. — Джейн прислонилась к косяку, в руках у нее была чашка с чаем. — Ну и вечерок выдался… Но по крайней мере ты убедился, что система безопасности функционирует нормально. — Ты разобралась в системе наблюдения? — Если так, хорошо. Вопросов будет меньше. — Более-менее. — Джейн последовала за ним. Конрад спиной чувствовал ее взгляд. — Местные ребята попытались стащить наркотики. Один из парнишек убежал и вторгся в пределы нашего владения, — объяснил он. — Их поймали? Никто не пострадал? — Только охранник. — Мне жаль. — Джейн положила руку ему на плечо. — Моя помощь нужна? Жалко, что я не пошла с тобой. Конрад подошел к окну и взглянул на реку: — Здесь ты была в безопасности. Это лучшее, что ты можешь для меня сделать. — Тогда почему ты меня избегаешь? — Джейн остановилась рядом. Потому что, забывшись в ее объятиях, он не выдержит и раскиснет. Конрад сжал кулаки: — Сейчас не время говорить об этом. Джейн вздохнула и сморгнула слезинку. — Мои вопросы всегда не вовремя. Это одна из причин, рассорившая нас три года назад. — Она сжала его руку. — Я хочу, мне необходимо знать, Конрад! Прикосновение ее прохладных пальцев к коже вызывало соблазн, которому было трудно противостоять. — Я бы предпочел отложить все объяснения, пока не пообщаюсь с Сальваторе. — А что изменится, когда ты с ним поговоришь? — Джейн нахмурилась, пристально глядя ему в глаза, словно надеялась проникнуть в его душу. — Если этот человек тебя вычислил, у тебя нет выбора, как мне кажется. А если ты решишь продолжать работу, тебе больше не придется ничего от меня скрывать. — Есть и другая проблема. Если мне придется отказаться от сотрудничества с Сальваторе, я не буду уверен, что достоин тебя, — отрывисто произнес Конрад. Джейн округлила глаза: — Какие глупости лезут тебе в голову. Он покачал головой. — Я всего лишь смотрю реальности в лицо, и она отвратительна. На арестованных ребят надели наручники. Я… — Конрад не смог продолжить, в горле встал ком. Он вспомнил самого себя в юности. Свой арест, тяжесть электронного браслета на ноге, ощущение того, что, сколько бы он ни жил, что бы ни совершил, ему не избавиться от чувства вины. Джейн сильнее сжала его руку. — Должно быть, больно узнать, что мальчишки, с которыми ты возился, предали тебя, — мягко произнесла она. Видеть понимание и сочувствие в ее глазах было невыносимо. Конрад стиснул зубы: — Ты не понимаешь, Джейн. Я был таким же. — Понимаю. Однако ты изменился, и есть шанс, что они тоже изменятся. Почему сложно поверить в это? Конраду становилось все сложнее держать себя в руках. — Ты придумала себе хорошего парня, но я не такой. Да, я согласился сотрудничать с Интерполом, но не только для того, чтобы загладить свою прошлую вину. Риск доставляет мне удовольствие. Просто сейчас я действую в рамках закона. — Конрад посмотрел ей в глаза, надеясь, что она наконец поймет. — Я не тот мужчина, который сможет сделать тебя по-настоящему счастливой. — Почему ты опять все решил за меня? Почему даже не хочешь попробовать? Не бывает безвыходных ситуаций. Мы можем попытаться еще раз. Он бы все отдал, если бы Джейн сказала это три года назад. Но сейчас Конрад решил быть честным, прежде всего — с собой. — Мы пытались, и у нас ничего не получилось. — Ты, может быть, боишься, что твоя работа как-нибудь отразится на мне? Конрад ответил не сразу: — Если бы дело было только в этом, я бы так и сказал. — А я тебе не верю! — Разочарование Джейн было настолько сильным, что она пошла ва-банк. — Я люблю тебя, Конрад! Почему она заявляет об этом именно сегодня, когда он морально разбит? — Джейн, спасибо за доверие, но не усложняй ситуацию, ладно? — через силу проговорил Конрад. — Тем более не сегодня. Я дам тебе развод. Джейн была оглушена его словами, она даже не смогла заплакать. Закрыв дверь, она бессильно прислонилась к ней. Хорошо хоть, ушла молча, с высоко поднятой головой, хотя ноги у нее стали словно деревянные. И как ей заснуть после такого дня? Совсем недавно они занимались любовью, и картины эти до сих пор стоят у нее перед глазами. Как Конрад посмел так с ней поступить?! И как она могла быть такой наивной?.. Джейн добрела до своей сумки, вытащила из нее всю одежду и наконец нашла то, что искала. Маленькую черную сумочку, которая была при ней, когда она вошла в казино. Неужели прошло всего несколько дней? Она вынула из нее кольца, подаренные Конрадом. Положив их на ладонь, Джейн смотрела, как сверкают бриллианты, а затем с силой сжала кулак. Камни впились в ладонь. Джейн едва не застонала от боли. Она закрыла глаза, возвращаясь к их разговору. Трудно поверить, что Конрад мог так поступить. Но ни его тон, ни решительный взгляд не оставляли сомнений: каждое слово было обдумано. Как заставить мужа забыть прошлое, которое не только мешает ему, но и ее лишает надежды на счастье? Джейн ждала его три года. И когда они приехали сюда, в этот затерянный уголок, она наивно надеялась, что им удастся спасти брак. Сегодня Конрад лишил ее этой надежды. Джейн не сомневалась, что она выстоит одна, без него. Но сколько времени ей понадобится, чтобы навсегда вычеркнуть Конрада Хьюза из своей памяти, из своей жизни, из своего сердца? Он высказался предельно ясно: ей больше не на что надеяться. Остается только спокойно принять его решение и не показать, как глубоко он ее ранил. Справляться с горем придется самой. Нет ни одного человека, на плече которого Джейн могла бы выплакаться и отвести душу. Ее мать умерла, сестер не было. Поговорить об этом с Энтони невозможно… Неужели нет никого, кто хотя бы выслушает ее? Ответ пришел неожиданно. Такой человек есть, причем Конрад возражать не будет. Джейн положила кольца на прикроватный столик, расставаясь с мечтой о счастье, которую не переставала лелеять все эти годы. Вытащив телефон, она набрала номер Хилари Донаван. Вот и все. Теперь он потерял Джейн навсегда. И сделал это исключительно ради нее. Конрад сидел с бутылкой виски у реки, погруженный в свои мысли. Он хотел напиться. Джейн ушла утром, едва рассвело. У нее появился план, одобренный Сальваторе. План, с которым не мог поспорить даже Конрад. Буз должен был отвезти Джейн в аэропорт, а самолет доставит ее к Хилари. Его жена снова доказала: она умна и способна сама позаботиться о себе. Конрад сделал глоток обжигающего виски, не чувствуя вкуса, и вдруг услышал шум приближающегося автомобиля. Конрад вскочил, но, узнав машину Буза, снова уселся на причал. Итак, Джейн уже в аэропорту. А его старый дружок по школе зачем приперся? Чтобы позлорадствовать? Он вполне может обойтись без этого. Конрад влил в себя еще виски. Шум двигателя стих, послышались шаги, а затем и голос Роуана: — Упиваешься жалостью к самому себе? А я-то считал тебя умным парнем. Конрад бросил через плечо: — Ты не мог бы заткнуться? Выпить хочешь? — Я за рулем. — Буз опустился рядом с ним, перебирая в руке камешки. — Святой, — пробурчал Конрад. Буз бросил один камешек в воду. Мужчины смотрели, как разбегаются круги на воде. — Люди видят то, что хотят видеть. — Почему ты пришел? — Я хотел предложить твоей жене работу, но поскольку ты являешься владельцем центра, решил, что на эту тему сначала нужно поговорить с тобой. Конрад удивился. Правда, у него самого порой возникала мысль поселиться здесь с Джейн. Но теперь уже поздно. — Ты решил попросить у меня разрешения? — уточнил он. — Джейн взяла отпуск за свой счет. И, раз уж в этом виновата наша работа, мне показалось правильным ей помочь. — Буз запустил в реку еще пару камешков. — Или ты собирался загладить свою вину перед женой, выписав ей жирный чек? — А может, ты хотел предложить ей работу в отместку мне? — прищурился Конрад. — Наоборот. Я больше не испытываю к тебе антипатии. — То есть ты признаешь, что в прошлом ненавидел меня, хотя иногда угощал печеньем? Смех Буза распугал птиц. Они поднялись в воздух с шумными криками и скрылись вдали. — Да, я тебя ненавидел, — спокойно признался он. — Ты был высокомерным пижоном. Впрочем, таким и остался. — Ты не забыл, из чьего кармана получаешь зарплату? И вообще, почему ты здесь? — Исключительно из благодарности. — Буз бросил в воду оставшиеся камни и повернулся к Конраду. — Эта женщина — лучшее, что было в твоей жизни. И раз я перед тобой в долгу, хочу дать совет. — Спасибо, конечно. Не возражаешь, если я сначала выпью? Буз не обратил на его слова никакого внимания: — Ты настойчив в работе. Не понимаю, почему ты не проявляешь это качество, когда дело касается твоей жены. Конрад внезапно стал сам себе противен. Он поставил бутылку. — Джейн настаивает на разводе. — Понятно. Значит, Джейн настаивает на разводе, — повторил Буз. — А ты этого хочешь? — Отстань! — И не подумаю, — невозмутимо заявил Буз. — Так вот, насчет совета. Я бы посоветовал тебе немедленно последовать за женой. Конрад угрюмо молчал. После отъезда Джейн в его жизни образовалась пустота. Он с ужасом думал о том, как будет жить дальше. — Что молчишь? — поинтересовался Буз. — А что мне делать? — огрызнулся Конрад. — И что я ей скажу? После того, как я с ней обошелся? Никакие слова это не загладят. — Ты сдался, даже не попробовав. Совсем на тебя не похоже. Да, никогда не думал, что Конрад Хьюз — тряпка, — усмехнулся Буз и пошел к машине. Он успел сделал несколько шагов, прежде чем Конрад вскочил на ноги. — Эй, Буз! — крикнул он. Роуан обернулся. — Спасибо за печенье! Буз пожал плечами. На его губах появилась скупая улыбка. — Не за что. Буз уехал, а Конрад не сдвинулся с места. Слова Роуана продолжали звучать у него в ушах, пробуждая память. Черт, он не тряпка! Он боролся за свою жену, разве нет? Но, оглядываясь назад, Конрад был вынужден согласиться с тем, что он всегда подсознательно ждал, что их брак развалится. Что повлияло на него? Может, родители? Может, он ожидал, что однажды жена подведет его, как отец и мать? Чего он добивался, сказав, что даст ей развод? Что Джейн будет плакать и умолять? Но она — гордая женщина. Только небесам известно, чего ей стоило признаться ему в своих чувствах. А что сделал он? Вместо того чтобы обнять жену и признаться, что в ней заключен весь его мир, он оттолкнул ее. Конрад велел себе прекратить самобичевание и найти способ доказать Джейн, что он ее любит. И, если жена будет к нему добра, может, она примет его обратно, в свои любящие объятия. Глава 12 Джейн лежала в шезлонге на балконе роскошного отеля. Многие отдали бы все на свете, чтобы отдохнуть у друзей в Нассау. Джейн не ошиблась: Хилари действительно ей помогла. Она не могла залечить ее раны, но хотя бы облегчила боль. Из казино доносились знакомые звуки: звонки, свист, возгласы радости выигравших, стоны разочарования проигравших… Что подумает Конрад, увидев кольца? Будет ли хоть немного сожалеть о том, что их брак подошел к концу? Джейн до сих пор не могла понять, почему он легко, без борьбы, дал согласие на развод. Ей хотелось кричать от досады и боли, но она была не одна. На соседнем шезлонге лежала Хилари. Джейн повернулась к ней: — Спасибо, что согласилась приютить меня, пока Сальваторе не разрешит мне вернуться к обычной жизни, к работе. Хилари взглянула на нее поверх солнцезащитных очков. — Ты можешь не работать, если хочешь, — заметила она. — Это, конечно, не мое дело, но после развода ты станешь состоятельной женщиной. Джейн были нужны не деньги. Ей был нужен Конрад. — Не могу представить себя без работы. — Я понимаю. — Хилари повертела соломинку в бокале с фруктовым коктейлем. Она была совершенно не похожа на агента, работающего под прикрытием. — Но все-таки подумай: это свобода. Да, конечно. В богатстве есть свои плюсы. Например, она может оплатить строительство больницы в Африке, как сделал Конрад… Почему, ну почему он оттолкнул ее? Сердце снова заныло. Разве они оба не заслужили немного счастья? Звук открывающихся французских окон вернул ее в настоящее. Хилари села и положила руку на полотенце, под которым лежал пистолет: — Трой? На балкон с лаем влетел сгусток энергии. Джейн чуть не вскрикнула от изумления. Неужели это… — Мими? Французский бульдог на коротких лапках устремился к ней. Джейн подхватила черно-белый клубок меха, облизавший ее подбородок влажным языком. Это действительно была Мими. Ее собака, ее друг оказалась рядом с ней. Только один человек на свете мог догадаться, как сильно ей этого хочется. Оставался единственный вопрос: Конрад сам привез Мими или распорядился, чтобы ее доставили сюда? Джейн закрыла глаза и зарылась лицом в шерстку собачки, боясь увидеть того, кому она обязана этим счастьем. Боясь и надеясь, что это все-таки ее муж. Собравшись с силами, Джейн открыла глаза, и — какое счастье! — это был Конрад. Сердце ее грозило разорваться при виде мужчины, с которым она уже не надеялась встретиться. На нем были джинсы и рубашка с закатанными рукавами. Джейн тут же заметила темные круги у него под глазами. Нет, она нисколько не обрадовалась тому, что он страдает… разве что совсем немного. Но, несмотря ни на что, Джейн желала ему только счастья. Конрад его заслужил. Впрочем, она тоже. — О Жутове что-нибудь слышно? — поинтересовалась Хилари. Радость Джейн погасла. Почему ей не пришло в голову, что у Конрада были и другие причины появиться здесь? Он покачал головой: — Пока ничего нового. Я здесь ради Джейн. Только ради нее. Он смотрел ей прямо в глаза, и Джейн чувствовала, как ее понемногу начинает переполнять счастье. Она перестала дышать. Хилари подхватила свою сумку. — Я… Это… Сбегаю на кухню и приготовлю… Черт! Короче, я вас оставлю. — Она коснулась плеча Джейн. — Позови меня, если возникнет необходимость. Протиснувшись мимо Конрада, Хилари закрыла за собой балконную дверь. Джейн прижала к себе Мими. — Спасибо, что привез ее, — с благодарностью произнесла она. — Как тебе удалось? Конрад засунул руки в карманы, взгляд его стал настороженным. — Я позвонил твоему другу, Энтони, и попросил его помочь. — Ты говорил с ним? Конрад кивнул: — Говорил. Он милый парень. Энтони привез Мими в аэропорт. — Он опустился перед Джейн на одно колено. — Должен признать, я чувствую себя последним негодяем, так как мне стоило подумать об этом раньше. Мне о многом стоило подумать, прежде чем говорить. Я приехал, чтобы попытаться все исправить. Надежда, которой Джейн старалась не поддаваться, росла и ширилась. В горле у нее пересохло. — Я слушаю. — Я прошу у тебя прощения за то, что заявил о необходимости развода. Я был полным идиотом. — Конрад перевел дыхание. Он был взволнован. — Я всю жизнь лучше ладил с цифрами, чем со словами. К тому же я плохо понимаю, что значит «компромисс». Но я готов попытаться. — Что ты имеешь в виду? — Я готов попытаться найти компромисс. — Конрад посмотрел Джейн в глаза. — Раньше я только требовал и ничего не давал взамен. — Ты несправедлив к себе, — возразила она и провела пальцем по его небритому подбородку. Судя по всему, Конрад не стал терять время на бритье. — Тогда помоги мне изменить отношение к себе. — Он поцеловал ее ладонь. — Джейн, я всегда считал себя сильным человеком, но мысль о том, что я потерял тебя, едва меня не сломала. Ты всегда была честна и откровенна со мной. Я видел в твоих глазах беззаветную любовь и никогда не платил тебе тем же. Ты давала мне все, я — ничего. А последние три года… Они обернулись сущим адом. — Здесь я с тобой соглашусь. — В глазах Джейн засверкали слезы, но это были слезы надежды. — В общем, я хочу попробовать еще раз, если ты дашь мне шанс. Когда ты ушла в первый раз, я это пережил. Но теперь не смогу. Я не могу без тебя, Джейн. — Не знаю, что и сказать, — прошептала молодая женщина. Она все еще не могла поверить, что ее тайная надежда становится реальностью. — Если ты хочешь, чтобы я оставил работу в Интерполе, я готов, — быстро сказал Конрад. Джейн прижала пальцы к его губам: — В этом нет необходимости. Все, чего я хочу, это быть уверенной, что с тобой все в порядке. Конрад дотронулся до ее пальцев, на его губах появилась улыбка: — Это я могу обещать. Я буду звонить тебе как можно чаще, чтобы ты не волновалась. — А тебе это не повредит? — нахмурилась Джейн. — Наша техника — одна из самых лучших. До сих пор не могу понять, почему я ничего тебе не говорил. Да, конечно, таким образом я надеялся защитить тебя, но это обернулось против нас. Впредь буду умнее. Я люблю тебя, Джейн. Джейн больше не могла сдерживать переполнявшие ее чувства. Она наклонилась и поцеловала Конрада, вкладывая в поцелуй всю свою любовь, надежды и мечты. Его ответный поцелуй был таким же. И ей показалось, что Конрад изменился. Снедавшее его внутреннее беспокойство исчезло. Наверное, стоило уйти от него еще раз, чтобы Конрад наконец понял простую истину: они — две половинки одного целого. Мими вырывалась, оказавшись зажатой между ними. Смеясь, супруги оторвались друг от друга, и собака Джейн… нет, их собака спрыгнула с ее колен и принялась деловито обнюхивать горшки с цветами. Джейн взглянула на Конрада, который по-прежнему стоял на одном колене. — Думаешь, здесь разрешат держать собаку? — с беспокойством спросила она. — Я хозяин отеля. Если захочу, поселю здесь целую свору. — А ты этого хочешь? — Джейн играла краем его воротника, чувствуя, как в ней разгорается пламя. — Вообще-то я думал скорее о футбольной команде. Нашей футбольной команде. Джейн онемела. Посмотрела ему в глаза. Сомнений нет. Конрад говорит совершенно серьезно. — Мне бы тоже этого хотелось, — прошептала она, понимая простую истину. Жизнь это не игра «все или ничего». Это всего понемногу. Даже в самых счастливых браках случается горчинка. Джейн потянулась к мужу, и в эту секунду французские окна распахнулись. В проеме появилась голова Хилари и ее рука с мобильным телефоном. — Сальваторе звонит. Думаю, вы хотите узнать зачем. Внутри Джейн все сплелось в тугой узел. Какие новости они сейчас услышат? Неужели их наконец обретенному счастью снова что-то угрожает? Почувствовав ее страх, Конрад взял жену за руку и ободряюще сжал. Он тоже боялся. Значит, она не одна. Они — команда, и что бы ни случилось, вместе встретят любой удар. Джейн повернулась к Хилари, и только сейчас заметила ее улыбающееся лицо. Она ощутила облегчение. Не станет человек улыбаться, если новости плохие. — Давай, — распорядился Конрад. — Мы готовы. Хилари включила громкую связь, и на балконе послышался отчетливый голос Сальваторе: — Спешу вас порадовать. Мы вычислили и поймали убийцу, нанятого Жутовым. Он во всем признался. Проблема исчерпана, можете жить спокойно. Конрад расплылся в улыбке. Он подхватил Джейн на руки и закружил. Мими с лаем запрыгала вокруг них, думая, что это игра. Хилари засмеялась и скрылась в номере. — Замечательная новость, правда? — сияя, спросила Джейн, когда муж отпустил ее. — Лучше быть не может, — согласился он, привлекая жену к себе и глубоко вздыхая. — Чудесный день. И, если мне повезет, он станет еще чудеснее. Конрад вытащил из кармана два кольца: — Джейн, я полюбил тебя с первого взгляда и буду любить до конца своих дней. Не окажешь ли мне честь? Надень снова обручальное кольцо. — С радостью. Включи меня в свои планы на будущее. Я хочу вместе с тобой строить медицинские центры. Хочу быть частью твоей жизни. Потому что я люблю тебя таким, какой ты есть, и другого мне не надо. Конрад обхватил ладонями лицо Джейн и страстно прильнул к ее губам. Его поцелуй перевернул ей душу. Оторвавшись от губ жены, Конрад надел кольца ей на палец, а потом надел и свое кольцо. — Теперь до тех пор, пока смерть не разлучит нас, — негромко произнес он, глядя ей в глаза. — Пока смерть не разлучит нас, — повторила Джейн, думая о том, что, похоже, она все-таки выиграла. Точнее, выиграли они оба. Счастье, которое заслужили. Эпилог Спустя два месяца Возвращение домой, к жене, стало одним из самых больших удовольствий в жизни Конрада. Он припарковался у клиники, в которой она работала. Их клиники. Конрад был готов дать Джейн многое, но она хотела одного: работать в Африке и помогать людям. Как же он любил жену, ее любящее доброе сердце! Конрад сразу заметил ее среди толпы ребятишек, гоняющих футбольный мяч. Прошло всего два месяца с тех пор, как Джейн начала здесь работать, но по ее инициативе уже началось строительство детского центра, в котором взрослые могли бы оставлять детей, пока проходят лечение. Конрад не раз повторял, что ей незачем работать, не щадя себя, но Джейн только округляла свои голубые глаза и говорила, что раз в месяц они могут посетить оперный театр, правда, при условии, что он будет вести себя восхитительно безнравственно до самого антракта. Несмотря на все попытки Конрада баловать ее, он вдруг обнаружил, что его жена стала независимой. Даже чересчур. У нее появились командирские замашки, словно она взяла несколько уроков у полковника Сальваторе. Жутов больше не представлял никакой угрозы. Около месяца назад его обнаружили в тюремной камере мертвым, с явными признаками удушения. Вероятно, кто-то из врагов свел с ним счеты. В общем, понемногу их жизнь налаживалась. Конрад направился к футбольному полю. Он летал в Лион, в штаб-квартиру Интерпола, чтобы обсудить свою дальнейшую деятельность. Он был рад, поскольку мог продолжить работу, однако счастье, которое охватило его по возвращении, невозможно было сравнить ни с чем. Неужели теперь он всегда будет возвращаться домой с таким чувством? Мяч упал возле него; Конрад вернул его на поле. Джейн наконец заметила мужа, и ее лицо засветилось от счастья. Она тут же забыла про игру. — Добро пожаловать домой! — задыхаясь, произнесла она, обнимая его. Он закружил ее, а Джейн говорила, что ей не терпится заняться с ним любовью в душе, и была счастлива оттого, что этой ночью она будет спать не одна. Глаза Конрада вспыхнули. И он, и она знали, что ночью спать им, скорее всего, не придется. Однако они ничего не имели против. Разве могло быть иначе? Конрад снова обрел жену, а вместе с ней — счастье.