Машинист оказывается общительным и веселым человеком, а стаканчик виски делает вас друзьями. Да, конечно, он охотно подбросит вас до Северного перевала. И денег не возьмет. Все равно вагон для скота на этом перегоне пуст, вы с лошадкой отлично там разместитесь. А еще лучше — привяжите лошадь, а сами перебирайтесь на паровоз! В веселой компании дорога кажется короче... Но поспешите занять место: пора разводить пары ( 3 ).

Лица индейцев остаются бесстрастными, но ружья их молчат. Вас озаряет удачная мысль: вашу красивую речь надо подкрепить подарками! Вычеркните в ЛИСТКЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКАлюбые 3 вещи (денег воины не возьмут) ( 390 ). Если не можете или не хотите сделать этого, то все ваши старания пропадут зря, придется драться ( 153 ).

(Если не хватает одной вещи для подарка, можете отдать сумку, но тогда в дальнейшем некуда будет складывать находки и покупки.

Только не вздумайте расстаться с оружием или с лошадью — это самоубийство!)

Вы вглядываетесь в лица убитых — они вам незнакомы. Почему же эти люди напали на вас?

И тут же приходит ответ: справа, за рощицей, скрывающей дорогу, слышны голоса и выстрел. Похоже, там творится что-то скверное. Вас хотели прикончить, чтобы вы не оказались свидетелем.

Поедете на голоса ( 156 )? Или не чувствуете себя в силах встретить новое, наверняка опасное приключение? В таком случае, что предпримете: поедете дальше на север ( 415 ) или вернетесь к реке ( 507 )?

Человек, отворивший вам дверь, совсем не похож на бандита. Это сухопарый старик, смахивающий на хорька, он глядит на вас недоверчиво и сердито. Вы пытаетесь заговорить о Фостере, но Джинкинс (если его действительно так зовут) неожиданно сильным для его возраста движением выталкивает вас за дверь.

Вы громко и отчетливо объясняете, кто прислал вас сюда, и старик, чуть поразмыслив, вновь впускает вас в дом. На всякий случай он держит наготове кольт.

Вы подробно рассказываете, зачем оказались в этих краях. Джинкинс слушает с непроницаемым лицом, но к середине рассказа его револьвер вновь оказывается в кобуре.

Затем наступает долгое молчание.

«Ладно, — говорит старик с явной неохотой. — Не нравится мне эта затея, но раз Саймон просит... Оставайся здесь, парень. На полке хлеб и кувшин с молоком, на крюке — окорок. А я отлучусь, попробую что-нибудь узнать...»

Вы остаетесь один. Ох, не нравится вам этот Джинкинс! А вдруг он захочет загладить свою вину перед прежними друзьями, выдав вас банде? Может быть, разумнее оставить, пока не поздно, этот домишко (да и вообще Ту-Попларс) и двигаться своей дорогой ( 294 )?

Если все же рискнете остаться, то 81 .

Рябчик мягко шлепается к вашим ногам. Если есть спички, можете разжечь крохотный костерок и зажарить свою добычу (дичь прибавит 3 к вашей СИЛЕ). А если спичек нет, то вы зря потратили патрон: не будете же вы есть сырую птицу! ( 97 )

Беглеца находите быстро: он не успел далеко уйти. Совсем еще молодой парень с ужасом глядит на вас и даже не пытается сопротивляться. Вы осматриваете его рану — ерунда, царапина! — и перевязываете его же рубашкой.

Что делать с пленником дальше? Отвезти в Ту-Попларс и сдать шерифу ( 138 )? Или попытаться, пообещав пленнику свободу, узнать что-нибудь о банде Фостера ( 645 )?

Домик оказывается заброшенной лачугой из обмазанных глиной жердей. Никаких признаков жизни... И чахлая рощица тоже выглядит безобидно. Свернете туда ( 35 ) или не станете тратить время на пустую хибару ( 381 )?

Теперь вы медленно двигаетесь на север, но горы все так же неприступны. Даже если бросите Чикиту и попытаетесь карабкаться по скалам, то свернете себе шею.

Внезапно замечаете нечто странное. На гладком откосе выбит рисунок: птица с разинутым клювом. Что бы это могло значить?

Если это изображение не наводит вас на воспоминания, продолжайте ехать дальше ( 316 ).

Неужели здесь и скрывается Фостер?

Ворота не заперты. Вы входите во двор и оглядываетесь. Дом, полускрытый деревьями, кажется пустым. Слева от дома конюшня, откуда доносится похрапывание лошадей, справа — большой сарай.

Куда вы зайдете: в дом ( 111 ), в сарай ( 635 ) или на конюшню ( 333 )?