— Такой здесь больше нет, — глухо ответил я.

— Как жаль, а ведь это просто прорыв. Удобная, незаметная, такую форму бы покупали, — похоже он и вправду мастер, глядя на него, я наверно впервые увидел настоящего фаната своего дела. Он ради него попытался забыть мою несдержанность и свой страх. Теперь его глаза выражали неподдельный интерес и будто светились изнутри. — А как сделано? Хорошо подобрано и добротно сшито.

— Знаете, я бы мог помочь вам, — сказал я. — Если вы дадите мне лист бумаги, я предложу вам парочку новинок, — мастер Бонг, да и сэр Генри смотрели на меня скептически. Но все же передали мне чистый лист и что–то типа карандаша. — Что именно вас интересует? — я был прощен, и чтобы ничего между нами не лежало, требовалось показать для мастера что–то новое и неожиданное, что бы это происшествие показалось ему простым мелким недоразумением.

— Что–нибудь к штанам давайте.

— У нас они называются брюки, — я никогда не был художником и нигде не учился. Но в дембельском альбоме рисовал не только себе, но и друзьям. Поэтому обычную рубашку я нарисовал довольно быстро. Так же я вспомнил девушек, что изнемогали на жаре и нарисовал сарафан и шляпку с широким козырьком, что так любили женщины и вдобавок еще и зонт легкий, который защищает не от дождя, а от солнца. Мне никто не мешал. Обведя все линии и подправляя, понес на проверку мастеру Бонгу. Тот буквально прошелся по эскизам и все понял, глаза его загорелись. Единственное, что он не понял, это зонт. Но когда я объяснил, он был буквально в восторге. Я понял, я прощен.

— А Вы Влад еще можете мне что–нибудь подсказать?

— Конечно, могу, но есть одно но.

— Какое? — простодушно поинтересовался мастер.

— Эскизов много и все они у меня в голове. Но я готов ими с вами поделиться, скажем, за одну десятую от продаж этих изделий.

— Одну десятую?

— Да, только за ту продукцию, что будет сделана по моим эскизам. А брать ее будут, — заверил я его доверительным тоном. Может это, а может, что–то еще заставило его согласиться. Он взял самописку, как называли ручку, что давал мне гном. И аккуратным почерком начал писать. Я мельком взглянул на сэра Генри. Тот смотрел мой эскиз, а потом кивнул. Дескать, все хорошо.

— Мастер Бонг, я отлучусь ненадолго, пока вы тут все оформляете. Хорошо?

— Да, да конечно, сэр Генри. Вы потом заверите? — указал он на лист.

— Не сомневайтесь, — и вышел. Документ составили в трех экземплярах. Я расписался. От нечего делать попросил тонкую иголку и кусок белой ткани на подшиву. Я, конечно, таким раньше не занимался, воротник другой, но получилось неплохо. Если честно, я немного прифигел от таких дел. Все составили быстро и без проволочек. Оформили быстро, никаких раскачиваний и обдумываний, есть интерес в этом направлении, и они его сразу реализовали. С такими людьми можно иметь дело.

Как раз после этого пришел сэр Генри уже одетый в парадный костюм. Поверх свободной белой рубашки был одет кожаный жилет, штаны тоже кожаные, бляха на ремне массивная. Волосы за спиной стянуты в хвост. Да, брутальный тип. Лекс был одет как я, только в коричневый цвет. Посмотрев на нас, сэр Генри попросил мастера Бонга сделать Лексу так же как и у меня подшиву, на что тот лишь развел руками, указывая на меня. А я-то что, пять минут и Лекс уже поправляет рубаху на себе, а я пристегиваю меч на пояс. Мы вышли на улицу, а там нас уже ждала карета.

Сев в карету на потертое кресло, я почувствовал даже какое–то прикосновение к цивилизации. Меч, правда, зацепился и сбил настрой, но вроде ничего, поправил. Только карета тронулась, как меня по старой привычке потянуло «зарубиться», пока едем, но этого мне не дали сделать. Только откинулся на спинку сиденья, как получил тычок локтем под ребра от Лекса.

— Чего? — не понял я.

— Того, — протянул сэр Генри, задумчиво смотря в окно. — Ты знаешь, что ты сейчас сделал?

— У мастера Бонга? — скривился я. — Да. Нехорошо и некрасиво получилось, — почувствовал опять укол стыда я. — Но я вроде все решил нормально, вроде все хорошо, — и правда, закончилось лучше, чем начиналось. После подписания контракта, когда спускались, мастер Бонг сказал, что прекрасно меня понимает и так как мы партнеры, то вернет мне мою форму чуть позже, когда досконально изучит все что сможет. На том и порешили. Еще уточнил у него имя торговца, который ему доставил форму. Это был некий Эйвери Губс.

— И это тоже. Но разговор не о том сейчас, ты находишься перед своим сэром. Ты должен проявлять уважение, а ты мало того, что устроил в мастерской непонятно что, так и еще сейчас собрался развалиться, как мне кажется спать.

— Не, ну а как правильно–то? Что мне, пока мы в карете едем и сидеть как статуя? Я понял, уважение и все такое, но где я вас не уважаю? — недоуменно спросил я. — Я вас очень уважаю. Вы отличный командир и воин. И я очень хочу у вас чему–нибудь научиться.

— Ты не понял… — поморщился рыцарь. А я явно почувствовал его раздражение. — Вот, Олекс, скажи, а почему ты сейчас не влез в разговор?