Вещи и товары пока лежали внавалку на земле, но видно, что не кучей, а в некотором подобии порядка.

Пяток валлийцев несли охранение этого кажущегося беспорядка. Остальные работали докерами.

Скоро тут встанет вполне пригодный для жилья лагерь. Жаль только, что завтра-послезавтра весь процесс придется совершить в обратном порядке. Это я давно по экспедициям заметил, что полевой лагерь приобретает завершенный вид только тогда, когда уже пора обратно собираться.

Мурманы, стараясь не показывать своего отвращения, давились божественным эфиопским кофе и искренне не понимали, отчего мы с капуданом кайфуем. Да, это именно то слово, которым можно точно обозначить наше состояние. В Турции оно произносится как «кейф» и означает именно состояние наслаждения души при правильном потреблении кофе.

Когда ароматный напиток был выпит, и мурманы доели выставленные сладости, я спросил:

— Хасан-эфенди, почему вы в этих местах не торгуете?

— Потому что в других местах я получу больше за свой товар, — честно ответил Хоттабыч, — если не в цене, то по объему.

— Вы можете привезти сюда здоровых молодых рабынь с Кафы или Делоса? — назвал я ему самые знаменитые места работорговли.

— Легко, мой великий мал и к. Только что и требуется, что скататься туда и обратно, — улыбнулся лукавый сарацин.

Ага… и этот уже царем обозвал. Подхалимы, кругом одни подхалимы. Они все явно сговорились меня провоцировать до коронации. Я поддамся, а кортесы возьмут и передумают. Вот будет скандалище…

— Если они нужны лично вам, ваше величество, то я доставлю их просто в дар. Одних девственниц, — добавил лукавый сарацин.

— Нет, не мне, — ответил я и кивнул на мурманов, — им. И необязательно девственниц, — припомнил я, что девственница на рабском рынке Востока стоит на порядок дороже хотя бы один раз пользованной девочки.

Бросил при этом взгляд на мурманов. Сидят спокойно, не возражают. Видно, действительно их на безбабье приперло.

— Это все зависит от того, чем они будут платить, ваше величество, — ответил капудан мне, совершенно игнорируя гордых потомков викингов.

— Мы заплатим амброй, — влез в нашу торговлю старший шкипер.

— Амброй? — удивился капудан.

— Именно амброй, — подтвердил шкипер и сидя выпрямился, буквально раздувшись от важности.

— Считайте, что мы договорились. Сколько вам надо женщин? — В глазах сарацина читалась неприкрытая алчность, которую он даже не пытался скрывать.

— Для начала — десятка два от пятнадцати до тридцати лет. Светловолосых и светлоглазых, желательно северянок. Впрочем, чем моложе, тем лучше, — уточнил шкипер заказ, словно грузил сутенера вызовом девочек по телефону.

— Откуда у вас амбра? — спросил я.

— Вылавливаем в море в тех местах, где постоянно ходят зубастые киты, — пояснил младший шкипер. — Не часто, но случается.

— Вы сумеете обернуться до осенних штормов? — спросил капудана алькайд.

— Конечно, аксакал, — подтвердил ему Хоттабыч. — Но тогда я не смогу гарантировать покупку только светловолосых и светлоглазых женщин. В Магрибе таких мало.

— А кем там торгуют из христианских женщин? — потребовал я уточнений.

— Итальянки и гречанки, ваше величество, но они быстро привыкают к гаремной неге и редко стремятся обратно. Многие даже отказываются возвращаться, когда приезжают их выкупать. Есть еще сербки, болгарки и далматинки — эти покрепче в своей вере будут, да и сильнее они телесно. Есть на тамошних рынках женщины из Кастилии, Арагона и Португалии, но я к ним даже прицениваться не буду. Все равно меня заставят их здесь отпустить на волю. Ваше величество первый же и прикажет, — развел капудан руками.

— И все? — удивился я краткости списка.

— Нет, не все. Есть русинки, ляшинки и половчанки, но их надо покупать в Кафе, где турки разбирают у татарских людоловов самый хороший и самый свежий живой товар; тот, что в Делосе будет перепродан вдвое, а то и втрое дороже. А сколько запросят за такую белокурую девственницу в Магрибе, я даже гадать не берусь. Есть еще женщины с Кавказа, но они на любителя, да и чернявые все.

— Что, у них не только ноги волосатые, но еще и грудь? — спросил я, усмехнувшись.

Этой шутке отсмеялись все присутствующие. Возможно, только из подхалимажа.

— Кстати, Хасан-эфенди, а мой заказ вы сможете доставить сюда до сезона штормов? — уточнил я.

— Ваше слово для меня закон, ваше величество, — склонил голову старик. — Но все, что вы просили меня для вас достать, этим годом привезти будет трудно, частью просто невозможно. Вот на следующий год обязуюсь привезти все, что ни попросите. Даже луну с неба, так как, говорят, ее в Дамаске сделали.