Если тебе всего 18 лет - и ты искалечена в результате несчастного случая - не стоит отчаиваться. Никогда ведь не знаешь кто придет к тебе под окошко. Возможно, симпатичный вампир? Если тебе за 1000 лет - и ты привык к одиочеству - не стоит так уж за него цепляться. Да, люди умирают намного быстрее вампиров, но и к ним ведь можно привязаться, полюбить... Чего не бывает в жизни...
Гончарова Галина Дмитриевна
Новогодняя вампирская сказка
Новогодняя сказка вампира.
Сергей.
Туман стелился по улице. На темной стороне жизни всегда туманно. Почему так - мы не знаем. И нам это вовсе не мешает. Нравится.
Нам нравится скользить между трепещущих извивающихся струй, ласкающих чувствительную кожу, нравится играть с ними, позволять им обвиваться вокруг нас...
Нам. Вампирам.
Люди ошибочно считают нас нечистью. Нежитью. Ходячими мертвецами.
Смешно. Хотя, чего еще можно ждать от дичи?
Почему-то люди никогда не задумываются, что в природе все закономерно. Обычная экологическая пищевая цепочка. Их не удивляет, что волк ест зайца. Что сова съедает мышь, что ястреб бьет куропа-ток, змея заглатывает жаб, а ежи спокойно рвут змей...
Ничего удивительного, - говорят они.
– Это круговорот жизни в природе. Пищевая цепочка.
И почему-то исключают себя из этого круговорота. А ведь все так естественно. Если они тоже часть жизни - значит, должен быть хищник, который охотится на людей, так же, как волки травят оленя. Что в этом удивительного?
Эти хищники - мы. Вампиры.
Ошибочно мнение, что мы - живые ходячие трупы. Мы действительно живые. Мы - потомки немно-гих избранных. Совсем немногих. Вы знаете, кто такие Кайры?
О них вкратце упоминали мифы. Раньше люди видели их - и старались не сердить. Раньше нас счита-ли полубогами. А в Древней Греции (древней даже для меня) их называли Керами.
Здесь же, у трона Аида, бог смерти Танат с мечом в руках, в черном плаще, с громадными чер-ными крыльями. Могильным холодом веют эти крылья, когда прилетает Танат к ложу умирающего, чтобы срезать своим мечом прядь волос с его головы, и исторгнуть душу. Рядом с Танатом и мрачные Керы. На крыльях своих носятся они, неистовые, по полю битвы. Керы ликуют, видя, как один за дру-гим падают сраженные герои; своими кроваво-красными губами припадают они к ранам, жадно пьют горячую кровь сраженных и вырывают из тела их души.
Это - наши предки.
Вампиры - это немногие дети Кер и Таната. Очень немногие. Изначально их было всего сто.
Что случается с богами, когда в них перестают верить?
Они умирают.
Это же случилось с Танатом и его молчаливыми спутницами. Но они не хотели ни умирать, ни ухо-дить.
Чтобы жить - нужны верующие. Пусть немного, пусть сто, пусть двести, но они должны быть. И быть - всегда. И если люди больше не верят в них, надо создать свой народ. Который будет верить всегда. И который будет нести людям смерть, как когда-то они. Потому что смерть - это их жизнь.
Танат и его Керы нашли выход. Они стали прародителями вампиров. Прародителями нашей расы, жи-вущей на темной стороне жизни. Все, что осталось от некогда великих.
Мы уже не боги, далеко не боги.
Нас никогда не бывает больше десяти тысяч - и это по всей огромной земле.
Наивное заблуждение, что можно стать вампиром от нашего укуса. Если вас укусит собака, вы же не покроетесь шерстью? Так и вампиризм.
Мы пьем кровь, чтобы поддержать свою жизнь. Можно сказать, что человеческая кровь - совсем немного, не больше трехсот грамм в сутки, нужна нам для того, чтобы восполнять жизненную энер-гию. Не вижу в этом ничего страшного. Люди едят и пьют намного больше. Мы тоже можем употреб-лять обычную человеческую пищу, в отличие от наших прародителей, но нам нужна и кровь. Мы не люди. Наши предки получали силу от человеческого поклонения. Нам же не ставят храмов. Поэтому мы берем необходимое из человеческой крови.
И пусть поберегутся гуляющие ночью. Ночь - время детей Таната.
Наше время.
Снежинки мягко скользят по щекам и лицу. Ласково светит солнце мертвых. Сейчас его называют лу-ной. Я выхожу с темной стороны - и останавливаюсь рядом с самым обычным домом.
Окно на втором этаже открыто.
И опять звучит музыка.
***
Яна.
Я играю на скрипке. Это единственное, что мне осталось. Совсем единственное.
Несчастный случай. И вся жизнь перечеркнута. Молодая девушка, мне всего восемнадцать, нелепая катастрофа - пьяный водитель разогнался чуть не до ста пятидесяти в час и врезался на своем БМВ в остановку.
Я успевала отпрыгнуть.
Не успевал стоящий рядом со мной ребенок лет семи. Его мамаша покупала что-то в киоске, а ребе-нок стоял в двух шагах от меня. И я понимала так отчетливо, как никогда - машина может задеть ме-ня, а его раздавит в кровавую кашу.