«Джеймс!

Обязательно зайди в корпус подготовки операций, комната 31, сегодня в 15.30. Тебя познакомят с подробностями предстоящего вербовочного задания.

Зара Аскер (контролер задании)».

Джеймс подумал, не послать ли письмо Керри, но с тех пор, как она ответила ему в последний раз, он писал ей уже трижды, а единственной новостью была драка в зале для боулинга, и ему не хотелось вдаваться в эти подробности.

Спускаться в столовую было неохота, так что Джеймс почитал спортивные новости на «Скай», насыпал себе в миску хлопьев, достал из мини-холодильника молока и апельсинового сока. Пока он ел, в дверь постучали.

— Не заперто, — буркнул Джеймс с набитым ртом.

Вошли Кайл и Брюс, оба в шортах и кроссовках, с дорожными сумками, в которых лежали полотенца и сменная одежда.

— Ты еще не готов? — осведомился Кайл.

Джеймс посмотрел на часы.

— Простите, — сказал он. — Я и не думал, что уже так поздно.

Каждое воскресное утро Джеймс с Кайлом и Брюсом ходил на тренировки в тренажерный зал. Большинство мальчишек предпочитали футбол или регби, но после того, как ты тринадцать лет промахиваешься по пустым воротам, падаешь в грязь или получаешь в лицо неизвестно откуда взявшимся мячом, начинаешь с неохотой признавать, что игры с мячом — это не твоя стихия.

— Сейчас оденусь. — Джеймс присел на край кровати и поднял один из разбросанных по полу заскорузлых спортивных носков.

— Что, Джеймс, хорошо повеселился вчера в боулинге? — ухмыльнулся Брюс.

— Ты и сам бы ввязался, если бы уже не отбывал наказание на кухне, — парировал Джеймс.

— Да уж верно, — улыбнулся Брюс. — Уж лучше провести пару часов на четвереньках, отмывая плиты, чем целый месяц торчать в забытом богом детском доме. И не забывай, пропустить удар — это всегда позорно, каковы бы ни были последствия.

— Знаешь что? — сказал Джеймс, натягивая белый носок, не совпадавший по цвету с первым. — Не понимаю, почему все так боятся этих вербовочных заданий. Неужели это так плохо — пожить немного в детском доме и найти для «Херувима» еще одного агента?

Кайл, за многочисленные грехи побывавший уже на пяти вербовочных заданиях, кивнул:

— Не так уж плохо. Просто очень скучно, да к тому же большая часть ребят, которых встречаешь в таких местах, оказывается полным дерьмом: воруют у тебя вещи, задираются и всё такое. Однажды меня послали в Ньюкасл, так там ко мне приставали чуть ли не каждые пять минут. Я пробыл там три недели, и драться приходилось каждый день.

— И как, завербовал кого-нибудь?

Кайл кивнул:

— Тех двоих светловолосых близнецов с шотландским акцентом. Помнишь, я их тебе показывал? Тогда им было всего по семь лет, но мозгов у них имелось больше, чем у всех остальных в той дыре, вместе взятых.

*

В лагере «Херувим» было три спортивных зала. Общей физической подготовкой занимались только в одном из них, который по традиции носил название «зала для мальчиков», сохранившееся с тех времен, когда физическое воспитание преподавалось раздельно. Джеймс питал нежные чувства к этому обшарпанному зданию с настенными часами красного дерева, навеки застывшими на отметке без четверти пять; с потолка на длинных проволоках свисали тусклые лампочки, под ногами скрипели рассохшиеся доски. Но больше всего ему нравилось написанное от руки объявление над входом:

«Тот, кто принесет на теннисных тапках грязь, получит по шее. П. Т. Байвотт, учитель физкультуры».

Нынешней учительницей была Мерил Спенсер, бывшая олимпийская чемпионка по спринту. Она легко могла бы назвать парочку-другую ребят, которым охотно надавала бы по шее за грязь на спортивной обуви, если бы телесные наказания в «Херувиме» не были запрещены двадцать лет назад.

В спортивном зале стояло сорок снарядов. Одни были самые простые — например, пенопластовые маты с приклеенной табличкой «Отжимания». Другие — более сложные: конусы, расставленные для эстафеты, силовые тренажеры, турник для подтягиваний.

Три десятка ребят, пришедших на занятие, выбрали себе снаряды для начальных упражнений. Они занимались две минуты, потом Мерил свистела в свисток, и ребята бежали к следующему снаряду. Вся тренировка занимала восемьдесят минут, и единственными паузами для отдыха были два коротких перерыва. На тех, кто проявлял слабинку, Мерил или ее помощник безумно орали обзывали тюфяками и грозились дать «хорошего пинка под зад».

Когда тренировка закончилась, восемь человек сразу заняли душ. Джеймс вытерся, надел чистые джинсы, потом подошел к запотевшему зеркалу и поиграл бицепсами и мышцами груди. За последние три месяца он вытянулся на восемь сантиметров и после начала регулярных тренировок быстро наращивал мускулы.

Брюс хлестнул Джеймса полотенцем по спине и ухмыльнулся:

— Хватит красоваться, позёр несчастный.

Джеймс отвернулся и с улыбкой провел под мышками дезодорантом.

— Ты просто завидуешь, потому что я в последнее время стал вон каким мускулистым, — ответил он. — Потому-то за мной и бегает половина девчонок в лагере.

— Это тебе только кажется, — фыркнул Брюс.

Кайл учуял прекрасную возможность для одного из своих фирменных приколов.

— Думаю, детка, ты прав, — сказал он и похлопал Джеймса по заднице. — Ты настоящий красавчик.