Саблин, держа иголку напротив свечки, так, чтобы видеть ушко, вставил нитку. Шарапов тем временем уже вытащил из-за металлических бочек с брагой объемную двадцатилитровую стеклянную бутыль в соломенной оплетке. Очень осторожно, словно лил расплавленное золото в форму, он нацедил мутноватую жидкость в металлическую кружку. В помещении тут же запахло самогонкой.

— Первой выгонки! — похвалился Слава.

Он смочил бумажную салфетку в перваче и аккуратными движениями прошелся по рассеченной брови Саблина.

— Терпи, Виталик! Знаю, что жжет, — заявил Шарапов и принялся аккуратно зашивать рану. — Не сильно болит?

— Я привычный, — спокойно ответил Виталий.

— Это хорошо. Главное в таком деле — не дергаться, а то пришью неровно, и шрам на всю жизнь останется.

— Шрамов хватает и без этого. Одним больше, невелика беда. — Саблин махнул рукой.

— Словно крестиком вышиваю! — Слава хохотнул, сделал еще несколько стежков и перекусил нитку. — Готово.

— И что, тебя до сих пор не поймали с твоим самогоноварением?

— Ни одна падла о моей точке не знает. Я же все по-тихому сделал. Пенопластом обшил, чтобы по звуку не вычислили. И вентиляция у меня имеется. Как пару свободных часов появляется — я сюда. Накатил сотку…

— Всего сотку? — удивленно спросил каплей.

— Ну, бывает и больше. Это зависит от того, сколько у меня времени. Потом на боковую, проспаться.

— Один пьешь?

— Исключительно в целях конспирации. Начнешь делиться — капитан вмиг вычислит.

Шарапов достал из шкафчика вторую кружку и осведомился:

— Накатишь, братан?

Саблин поинтересовался:

— Из чего гонишь?

— Из сухофруктов. В Турции по дешевке запасся прошлогодними, копейки стоили. Продукт отличный получился.

— Даже не знаю.

— Я же не пьянствовать предлагаю, а принять как лекарство в целях анестезии и поправления здоровья.

— Давай, — согласился каплей. — Все равно сейчас с меня толку никакого. Отлежаться мне надо.

— У меня и закусь найдется. — Слава снова порылся в шкафу, вытащил пачку галет и рыбные консервы.

Виталий тем временем нюхал самогонку. Давненько он уже не пил подобного продукта, баловался водкой или коньяком. Самогон обходил его стороной.

— Ну, вздрогнули! За победу! — предложил незамысловатый тост Шарапов, поднимая кружку.

— За будущее пить мне нельзя, — предупредил его каплей.

— Я же не за будущую победу предлагаю, а за ту, которую мы с тобой сегодня одержали. И тебе, и мне убежать удалось.

Кружки сошлись с глухим звоном. Шарапов привычно опрокинул первач в широко раскрытый рот, моментально проглотил его и зажмурился.

А вот Саблин пил мелкими глотками, словно коньяк или дорогое виски. Качество продукта и в самом деле было отличное. Пилось легко. Крепость, как понимал Виталий, была градусов под шестьдесят, но язык этого практически не чувствовал.

Каплей ощутил, как выпитые сто грамм приятными волнами расходились по всему телу. Боль отступила. В голове появилась полная ясность. Он отставил недопитую кружку.

Слава заглянул в нее и спросил:

— Что? Не пошла?

— Наоборот. Пошла идеально.

— Так чего не допиваешь?

— А я на службе. Больше ста грамм пить не стоит. Ты же сам говорил, что это для здоровья. А у всякого лекарства есть своя дозировка.

— Я еще накачу, если ты, братан, не против.

— Накатывай, тебе можно. Сколько террористов на судне?

— А хрен его знает. — Шарапов пожал плечами и аккуратно набулькал себе в металлическую кружку. — Разве я их считал? Может быть, десять, а то и двадцать. Где-то в этих пределах, точнее не скажу. Они обычно по трое ходят. Во всяком случае, когда навещают пленных. Один без оружия заходит, а двое других с автоматами в коридоре ждут.

— Негусто у тебя информации. Не слышал, что они замышляют?

— При мне эти скоты о таких вещах не говорили. — Шарапов прислушался, поднял палец, потом приложил его к губам, припал ухом к листу пенопласта и прошептал: — Звукоизоляция здесь шикарная, но береженого бог бережет. Идут, кажется.

Саблин не столько услышал, сколько почувствовал вибрацию. По коридору кто-то проходил. Внезапно несколько раз моргнул и загорелся свет. Он был белый, ртутный. Под потолком зажглась энергосберегающая лампочка.