И тут приходит чувство, что ей надо не туда. Ирина просит шофера отвезти ее за пределы рынка, как-то объехать его, попасть на прямо противоположную сторону, т.е. на конкретное место сзади этого громадного рынка, которое неудержимо влечет экстрасенса к себе. Она просто ощущает что ей надо именно туда... Однако объехать рынок невозможно — после многочисленных попыток и попадания в никуда спутники находят узкую дорогу, но вновь оказываются в тупике. Попросту, упираются в вагончики, в которых проживают большое количество ми- фантов (?) Гастарбайтеров (?) Спутники Ирины спрашивают у людей, там обитающих, как попасть на другую сторону рынка. Встретив земляков, те, в свою очередь, задали вопрос им вопрос о том, что у них случилось, кого они ищут? Отец с сопровождающим объяснили, что ищут человека и показали фотографию пропавшего. Собеседники посмотрели, переглянулись, и рассказали, что в мае месяце, именно там, куда Ирина старается попасть, был найден труп убитого мужчины, и он очень похож на того, кого разыскивают. А знают они об этом потому, что фотографиями найденного убитым человека были увешаны все более-менее посещаемые места не только на рынке, но и в городе — он проходил тогда как «неизвестный».

Спутники Ирины долго беседовали на родном языке с земляками, а один из них вызвался показать то место, где было в мае найдено тело.

Вскоре Литвина увидела наружную часть рынка, и что-то повело ее вперед и вперед, она шла и шла по направлению к Яузе, отец шел за ней. Пройдя километров пять, Ирина набрела на заброшенное место, где ее ждала незапланированная находка — труп мужчины, недавний, явно криминальный, с лужей крови из-под головы. Она сначала испытала шок — оказаться один на один с убиенным непросто, ее спутник замешкался, потом взяла себя в руки. Вместе позвали охрану рынка. Те объяснили им, что полицейские здесь часто обнаруживают трупы.

Продолжив путь вдоль Яузы, Литвина увидела церковь, далее — стройку. Теперь она поняла, почему никаким иным путем они не могли попасть на нужное ей место — все вокруг было раскопано, каждый день появлялось что-то новое, шли строительные работы, и за пять месяцев все изменилось кардинально; более того, само место, где был найден труп сына и сделаны фотографии, то самое, к которому Ирина стремилась, потеряло свои первоначальные очертания, превратившись в строительную площадку. Она примерно определила место убийства мужчины и нахождения тела, которое искала.

Дело практически закончено, остальное — за правоохранительными органами. Кроме того, пусть достаточно случайно, обнаружено тело другого человека, которого наверняка ищут его родные.

Литвина предложила поехать в Прокуратуру г. Мытищи, чтобы окончательно расставить все точки — именно там отец мог получить исчерпывающую информацию о найденном в мае теле — ведь у Ирины и друга отца не было сомнений в том, что речь идет о разыскиваемом нами мужчине. К сожалению, из-за технических причин в этот вечер им не удалось ознакомиться с интересующей всех фотографией, и узнать о ходе расследования убийства; Литвина договорилась о том, что отец на следующий день посетит прокуратуру, и очень просила его сообщить ей о результатах. Он обещал, но не позвонил до сих пор.

Недавно Ирина выяснила, что еще в мае за найденным телом приезжала жена убитого вместе с родственником, и тело было увезено в Среднюю Азию, где давно состоялись похороны.... А несчастный отец, будучи не в состоянии принять смерть любимого сына и смириться с ней, продолжает, в состоянии, близком к умопомешательству, разыскивать уже похороненного сына — так ему легче продолжать жить ради призрачной цели. По мнению Литвиной, она уже не раз сталкивалась с подобным неприятием трагического факта и активным нежеланием смириться со смертью близкого человека, вплоть до отрицания результатов генетической экспертизы.

Теперь Литвиной стало понятным и поведение, и некоторое особое отношение к старику его сопровождающего — это был кто-то из родственников, прекрасно понимающий бессмысленность поисков, но вызвавшийся сопровождать несчастного отца с помутившимся рассудком, чтобы уберечь его от неожиданных и опасных для него самого поступков, в надежде, что тот наконец одумается и остановится.

В одном из элитных пригородных поселков произошло страшное убийство. Убили няню — молдаванку, которая вот уже почти полгода ухаживала за хозяйскими детьми. Сама няня жила в гостевом флигеле. Рано утром перед отъездом родителей на работу няня приходила в хозяйский дом. Она одевала и умывала ребят, кормила их завтраком, потом играла с ними в саду. Родители почти всегда возвращались домой вместе, когда дети, наигравшись и отобедав, мирно спали в своих кроватках. Иногда родители приезжали порознь. Первой обычно была мать. По пятницам первым появлялся отец. Иногда он вообще не уезжал в город, а работал за компьютером дома.

В выходные дни родители всегда занимались детьми сами, а няню отпускали в город. Как няня там проводила время, хозяева не знали. Знали только, что в городе живет нянин поклонник, который предлагает ей руку и сердце, а няня все его предложения отвергает. Нередко поклонник, приятный молодой молдаванин, даже приезжал за ней перед выходными, познакомился с няниными работодателями и произвел на них хорошее впечатление.

Конечно, съемная комната в городе не чета гостевому флигелю, а работа дворника — не чета работе няни с детьми. Да и зарплаты дворника и няни существенно различались. А на что другое могла няня претендовать в городе? Нянин воздыхатель начал с горя попивать и временами становился раздражительным и агрессивным. В такие дни на выходные няня оставалась у своих хозяев и даже иногда отпускала их в театр, принимая заботу о детях на себя.

Раз в месяц, всегда по пятницам, детей забирала к себе бабушка, мать отца, которая тоже жила за городом, но ее «имение» было значительно скромнее. Правда места там хватало и бабушке, и внукам, и другим родственникам, если те приезжали в гости. Бабушка была довольно обеспеченной особой, имела в собственности небольшое предприятие, доходы от которого во много раз превышали ее пенсию. Ну, а о доходах сына, да и невестки тоже говорить уже и не приходилось. Тем более, что брак у обоих был поздний. Ко времени брака и сын, и невестка уже твердо стояли на ногах. Да и нагуляться оба успели вдоволь. Так что теперь семья, дети и работа полностью заполняли их жизнь.