Шрифт:
В какой-то момент я чувствовала навязчивую и неизвестно откуда периодически появляющуюся потребность говорить на языке, которого не знаю. Я даже не знаю, ЧТО это за язык. Слова лавинным потоком лились на меня ОТТУДА, и мне очень хотелось, нет, практически было необходимо проговорить их вслух. Кто-то в одной умной книжке написал, что это — так называемый «дар наречий». Жанна говорит, что это, должно быть, санскрит. Я не знаю…
Тогда, когда мы познакомились, Гера внезапно прервала мой калейдоскоп воспоминаний:
— Ты хочешь быть такой, как все?
— Да, — кивнула я. — Уходя Оттуда в одиннадцать лет, я не закрыла за собой Дверь. Пожалуйста, помогите мне её закрыть.
— Мы вряд ли сможем тебе помочь, — печально сказал Учитель. — Но поверь, ты — очень сильная, и всё — в твоих руках. И только ты сама сможешь закрыть эту Дверь.
Мысли странные вдруг прилетают ко мне и лишают покоя, И вновь вьются вокруг, словно стая снежинок, и держатся дружно. Этот Свет застилает глаза, не давая увидеть иное, Но мне кто-то прошепчет ответ, и тебе отвечать будет просто не нужно. Ты опять удивишься, откуда я знала ответы — Даже лба не касалась рукой, и в глаза я твои не смотрела. Объяснить не смогу, да и стоит ли делать мне это? Ведь границы познанья людского не ведают в мире предела. Закрываю глаза — снова знаки рисуют картины. Если хочешь, не верь мне, не слушай, забудь, подари мне улыбку — Я возможно, вернувшись однажды из Потусторонней Долины, До конца не захлопнула Дверь за собой, совершая ошибку.Я уже хотела было уйти, но они остановили меня.
— Подожди! Это не займёт у тебя много времени, но ты получишь колоссальное удовольствие, — предложила Гера. — Сейчас что-то очень и очень забавное войдёт в эту нашу земную дверь!
Не прошло и минуты, как в дверь без стука зашла дородная женщина неопределённых лет. Первое, что бросалось в глаза, — боевая раскраска её лица, огромные тяжёлые бусы из каких-то черепов и много-много разномастных колец на обеих руках.
Она поздоровалась, оглядела каждого из нас с ног до головы и, не дожидаясь приглашения, смачно плюхнула своё большое тело на маленький диванчик.
— Зачем вы пришли к нам? — спросила Гера с улыбкой.
— Вот даже не знаю, с чего начать… — таинственно произнесла странная незнакомка. — Я работала в больнице… В реанимации…
При этих словах я вздрогнула, мельком бросила взгляд на её устрашающие бусы из черепов и невольно стала пересчитывать их количество…
— Уборщицей… — добавила женщина.
Я облегчённо вздохнула и расслабилась.
— Но понаслушалась я там всяких разных историй… Знаете, у людей при смерти воображение-то хорошо работает — летают они там по коридорам каким-то… Яко бы… А им все так верят, верят, что аж в очередь выстраиваются за рассказами — хлебом не корми… И мне как-то прямо обидно стало. Чем я их хуже? С детства с воображением у меня всё в порядке было. И врать иногда приходилось — куда уж без этого… И решила податься я в гадалки… — сказала женщина и многозначительно добавила: — В потомственные… Объявления в газеты дала, и тут же дело в гору пошло. Ну… кабинет себе обустроила…
Потомственная Гадалка оглядела комнату Геры, самодовольно улыбнулась и сочувственно произнесла:
— Как-то у вас тут всё очень скромненько… Клиентов мало, да?
— Финансовый кризис… — качая головой в знак согласия, ответила Гера.
— А у меня всякие колдовские штучки-примочки повсюду. На стенах, на потолке, а уж на столе и подавно — карты разложить места нет… Всё как положено — для антуражу… И ведь верят!!! Но иногда попадаются зануды. Так и сыпят вопросами, так и сыпят! Вот я к вам пришла, потому что слышала, что вы — настоящие, может, вы меня чему научите? Или хотя бы подскажете… Есть у меня один постоянный клиент. Мужик. Лет сорока пяти — пятидесяти… Так себе, ничего особенного, но… блондин… Интеллигента из себя строит… И всё спрашивает и спрашивает одно и то же. Прямо не знаю: чего ему от меня надо? Может, заигрывает? Или у него с головой чего не так?
— А что спрашивает-то? — поинтересовался Учитель.
— Да про рыбу! Понимаете, про рыбу! Говорит, ищет её уже много лет и всё найти не может!!! Я говорю: а в магазине-то ты был, милый? А он мне: был, говорит… в книжном!!!
— А какую рыбу ищет, не сказал? — поинтересовалась Гера.
— Да эту, как её… забываю всё время… Он её названия-то даже нормально произнести не может… А вот, вспомнила: КАМБАЛУ он ищет, КАМ-БА-ЛУ!
Я чуть было не взорвалась от смеха… Гера тяжело вздохнула. Учитель посмотрел в окно — Осень. С утра лил проливной дождь. Время самоубийств и психических обострений.
— Так вот, — продолжала Потомственная Гадалка. — Я думаю, может мне его послать уже куда подальше?
— А что… Отличная идея! — воскликнула Гера. — Пошлите его… в Тибет!
Потомственная Гадалка на мгновенье задумалась и спросила:
— А Тибет — это… где?
— Послушайте, а зачем вам всё это? — поинтересовалась Гера.
— Что значит «зачем»? — удивилась Гадалка. — За тем же, зачем и вам — деньги-то на дороге не валяются.
— Двери открываются сами. Навстречу тому, кто к ним идёт… — сказал Учитель задумчиво.