— Дом — это место, где вы чувствуете себя спокойно. Где вы отдыхаете душой и телом. — Голос лектора, говорившей эти истины, до сих пор отзывался в ушах Марии.

— Мэм, наши дома не имеют ничего общего с тем домом, о котором вы говорите. Вот причина, почему многие из нас здесь, — хотела выкрикнуть Мария, но сдержалась.

Бедная женщина, наставлявшая их на путь истинный, даже представить себе не могла так называемые дома своих подопечных.

Мария нервничала. Она предполагала, что с Вербеной возникнут проблемы, но не ожидала, что так скоро. Может, ей стоит вызвать такси и уехать. Позволить им самим разобраться в том, что происходит. Было ясно, что Вербена воспринимает ее как угрозу. Но она не собирается отнимать у нее мальчика, да она и не может этого сделать. Он стал частью этой семьи, семьи, которая его усыновила. Единственным ее желанием было, чтобы Вербена позволила ей отблагодарить ее за все, что она сделала для ее сына. Если бы только Вербена могла закрыть глаза на ее прошлое, они смогли бы поладить друг с другом.

Вербена вошла в комнату, и в воздухе повисло напряженное молчание. Мария не отрываясь смотрела на нее. Вербена была крупной, полной женщиной, с необыкновенными, зелено-голубого цвета глазами. Она очень любила своего сына и мужа, и именно это и отличало ее от матери Марии. Луизе так же нравилось распоряжаться судьбами других людей, но, в отличие от Вербены, она не находила ни минутки для собственного мужа.

— Надеюсь, ты счастлива, — тихо, почти шепотом, произнесла она, и Мария поняла, что Вербена бросила ей вызов.

— Совсем, нет. С чего мне быть счастливой?

Вербена презрительно, как-то по-мужски фыркнула:

— Ты вламываешься в мой дом и пытаешься разрушить мою семью. Я не хотела, чтобы ты приходила сюда. Мой сын тоже этого не хотел. Когда социальный работник спросил, видишься ли ты с ним, я ответила, что, нет. Но ты не можешь успокоиться, да? Ты хочешь вернуть себе мальчика.

Мария встала. Она была выше Вербены ростом, и когда она подошла к женщине, то заметила, что в ее глазах мелькнул страх.

— Я не отниму его у тебя, — тихо сказала Мария. — Зачем? Он не помнит меня. Джейсон теперь твой сын, а не мой. Ты заботилась о нем, я для него ничего не сделала. Я понимаю, что ты чувствуешь. Поверь, я действительно понимаю.

Вербена не сдавалась:

— Не вешай мне лапшу на уши! Я знаю, к чему ты клонишь, но ты никогда, слышишь, никогда не заставишь меня броситься тебе на шею, как эти двое. Я знаю, что ты собой представляешь, и я знаю, чего ты хочешь. И я сделаю все от меня зависящее, чтобы не позволить тебе забрать мальчика и превратить его в такой же кусок дерьма, как ты или твоя дочь. А теперь убирайся из моего дома!

Мария почувствовала огромное желание врезать по жирной роже этой надменной сучки. Преодолев себя, она улыбнулась.

— Знаешь, что? — сказала она. — За все сокровища мира я не хотела бы оказаться на твоем месте, дорогая Вербена. Да, в моей жизни было мало хорошего, но сплю я по ночам спокойно. Я была наркоманкой, проституткой. На мне клеймо убийцы. Но лучше быть такой, как я, чем такой, как ты. Ты сведешь с ума кого угодно своей так называемой добродетелью. Тебе, дорогуша, нужно познакомиться с моей матерью, вы с ней споетесь. Называется «найди два отличия». Вся такая правильная, прямо святоша, точнее не скажешь. Да ты своим таким отношением сама оттолкнешь от себя мальчика, он возненавидит тебя. Несмотря на все мои грехи и ошибки, а их у меня тьма-тьмущая, я пытаюсь изменить свою жизнь. Советую и тебе сделать то же самое, пока не поздно.

Мария вышла из комнаты и уже на улице, захлопнув за собой дверь, поняла, что одержала маленькую, но победу. По крайней мере это отвлечет ее от мыслей о том, что она оставила за стенами этого дома. Своего сына. Свое будущее. В тюрьме психолог научил ее думать только об удачах, а не об ошибках и промахах. Это был хороший совет, сейчас она его оценила.

Мария шла по зеленой улице и думала, как прекрасно, что ее сын живет в мире богатых. Но даже среди всей этой респектабельности находилось место для такого человека, как его мать. Счастье не купишь за деньги. Она никогда не думала о смысле этих слов раньше, но только что она убедилась в этом воочию. Вербена никогда не будет счастлива, потому что ее снедает жажда власти. Если бы только люди могли видеть себя со стороны, как бы изменилась их самооценка!

Но слава богу, Марии удалось прикоснуться к своему сыну, он принял ее и даже был рад ей. Еще одна победа, записанная на ее счет.

Мария не плакала. Она оказалась сильнее, чем думала, и это вселяло в нее надежду, маленькую надежду на то, что она сможет приспособиться к жизни на воле. Если бы только ей удалось наладить отношения с Тиффани и поговорить с сыном, шаг за шагом она бы смогла исправить некоторые ошибки, которые она совершила в своей жизни.

Патрик чувствовал, как сжимается вокруг его шеи удавка, и был бессилен что-либо сделать. Сам факт, что к нему домой приезжала полиция, выводил его из себя. Таким образом они показали ему, что он у них на крючке. Он пытался вычислить, кто из его окружения стукач. Точно не Макси, он мертв. Патрик знал, что нажил себе врагов, и любой из них костьми ляжет, чтобы засадить его за решетку.

Фактор страха никогда еще не подводил его. Все, что ему нужно, так это навести немного шороху, чтобы всем сразу стало ясно, на что он способен, если его разозлить. Его взгляд снова упал на Тиффани. Может быть, на него стучит она? Помогает легавым надрать ему задницу? Он знает, что полиция уже давно охотится за ним, но у них не хватает улик, чтобы прищучить его: у него легальный бизнес, не подкопаешься. Он хорошо платит своему бухгалтеру, чтобы оставаться совершенно чистым перед законом.

Полицейские миновали консьержа и пришли в его квартиру. Это говорило о всей серьезности их намерений. О решимости во что бы то ни стало упрятать его за решетку, и если им это удастся, то любоваться ему небом в клеточку долгие и долгие годы. Патрик заметил страх в глазах Тиффани, и это его успокоило. Кишка у нее тонка — стучать на него. Что ж, придется ему нагнать на людей страху, это все, что он может сделать. Но сперва нужно разобраться с этой красоткой.