– Все! – крикнула Делли. – Можешь открывать уши!

Я облегченно последовал ее приказу.

– На вот, слушай. – Фея перемотала пленку на кассете и нажала кнопку «Play». Голос, доносившийся из динамика, был тускл и уже не звучал так бархатисто-завораживающе. Да, похоже, и батарейки уже садились, и потому Переплутень начал басить и растягивать слова.

– Двуличие повержено во тьму, – утверждала тайваньская говорилка, – и красен лик, что серым был рожден. Порвите сети, цепи все долой, победной дланью поражая тучи!

– Стоп. – Я выключил диктофон.

– Ты что-нибудь понял? – оборачиваясь и с надеждой глядя на меня, поинтересовалась Делли. – По мне, так полная бессмыслица.

– Угу. Угу. Не скажи. – Я покачал указательным пальцем перед носом. – Насколько я понимаю, Переплутень не способен обманывать. Он просто не умеет этого делать. Стало быть, все, о чем он говорит, имеет реальную подоплеку. Попробуем поставить себя на место этой твари.

– Давай попробуем, – со вздохом согласилась фея.

– Значит, так, – продолжал я. – Переплутень явно шел из Саврасова Засада.

– Ну, это и так ясно, – пожала плечами Делли.

– Насколько я мог понять, эта тварь города по своей воле не посещает. Там по нему тюрьма плачет. Причем каждый раз очень недолго.

– Ты хочешь сказать, что Переплутень был в заключении в Саврасовом Засаде? – переспросила кудесница.

– Наверняка, – задумчиво проговорил я. – Впрочем, это не я, это он хотел сказать. Сколько раз встречается в его болтовне «камень стен»? Потом этот «распахнутый мир», где явно речь идет о пребывании под стражей и освобождении.

– Пожалуй, верно, – согласилась Делли.

– Мне тоже так кажется. Но дальше Переплутень достаточно точно характеризует Вадима: «Витязь с прославленным копьем». Правда, ведь похоже?

– Но Вадим сражался только один раз, – покачала головой наша соратница. – И Переплутня рядом не было.

– Ну, во-первых, я не исключаю, что об этом бое уже слагаются былины, но это в лучшем случае.

– А в худшем?

– Вот почему-то не нравится мне выражение о том, что лики, рожденные серыми, вдруг стали красными. И утверждение, что тот, кого он поставил «править людьми», пришел дать ему свободу, тоже как-то напрягает. Это что же выходит, что Ратников приперся в тюрьму и устроил там кровавую бойню? Понять бы еще, что там этот говорун нес насчет барабана и красного шелка…

Лицо Делли побледнело. Вероятно, до этой минуты вынужденная беседовать с Переплутнем фея старательно отгоняла от себя резонное в общем-то желание выслушивать речь болтливой твари. Теперь же, когда она вслушалась…

– Виктор, у Переплутня с арифметикой плохо. Ему что пять, что двенадцать – все равно. В данном случае выражение «Двенадцать раз ударит барабан» означает дробь, которую выбивает перед началом казни барабанщик городского магистрата. А в алый шелк обряжены городские судьи. Но это же значит…

– Что барабан еще не ударил! – Я сорвался на крик. – Делли, погоняй!!!

Когда мы влетели под арку городских ворот, Феррари оглушительно ржал, совенок ухал, златотканая попона развевалась и хлопала на ветру. В общем, все в едином порыве твердило громогласно: «Прочь! Прочь с дороги!» Не разбирая особенно пути, Делли по кратчайшей прямой мчалась к городскому магистрату, распугивая многочисленных торговцев и их еще более многочисленных покупателей.

Как рассказывал не так давно ординарец начальника столичной городской стражи, Саврасов Засад был славен своей ярмаркой. Вначале сюда приходил торговец с коробом, потом на месте, где он промышлял, ставилась палатка. Затем лавка, лабаз, склады при лабазе, и только потом жилой дом, служивший одновременно конторой, молельней, а иногда и постоялым двором. Все это выстраивалось как бог на душу положит, от стены к стене, от забора к забору.

Здание городского магистрата, облепленное торговыми учреждениями, точно карниз ласточкиными гнездами, невзирая на глубоко партикулярный вид, все еще сохраняло первоначальный образ крепостной цитадели с четырьмя зубчатыми башнями по углам. У распахнутых кованых ворот суетился невзрачного вида служка, предлагающий за пару убитых енотов провести весьма познавательную экскурсию по древнему кремлю Саврасова Засада. Полагаю, после нашего посещения мест, достойных красного словца экскурсовода, в цитадели могло стать на порядок больше. Пара стражников, попытавшихся было затребовать наши с Делли ярлыки, влипли в стену на уровне второго этажа, едва имея возможность пошевелить пальцами. Не то чтобы у нас с собой не было спрашиваемых документов, но после встречи с Переплутнем на фею нашло весьма дурное расположение духа.

– Лучше молчи, – предупредил я очередного недотепу, попытавшегося на свою беду преградить путь неведомым посетителям.

Однако было уже поздно. Одного взгляда Делли было достаточно, чтобы, открыв спиной три двери, бедолага рухнул прямо на стол в кабинете бургомистра.

– Волшебная Служба Охраны, – прокомментировала случившийся беспорядок моя спутница, входя в апартаменты несколько ошалевшего городничего. – А это одинец-следознавец, начальник специальной следственной группы, учрежденной его величеством для выявления злокозненного ордынского присутствия. Вот наши ярлыки. Желаете – удостоверьтесь.