– Это правда, – негромко произнесла Делли. – Коготь птицы Гру позволяет видеть две человеческие тени, если колдун принял чью-то личину.

– Раньше об этом надо было говорить, – вздохнул я. – Глядишь, и не упустили бы сама знаешь кого.

Прокоп насупился:

– Можете пытать меня самыми лютыми пытками, я все равно вам ничего не скажу!

– Вот же ж ты взъелся! – Я придвинулся к кровати. – Какие пытки? О чем речь? Кто тебя пытать собирается?

– Вы! – поспешно отозвался юный партизан-любитель.

– Так. Давай разберемся. Ровно в полночь ты видел меня на поляне, верно?

– Да.

– У меня было две тени, и я тебя шарахнул какой-то магической хренотенью, так?

– Да.

– Делли, верни мальцу его побрякушки, пусть посмотрит еще раз и убедится, что сейчас тень у меня в одном экземпляре.

– Талисманы приняли на себя сильнейший магический удар и теперь годятся разве что для украшения. Без них разум мальчика померк бы навеки, – печально вздохнула Делли.

– Он и сейчас, кажется, не слишком светел, – пробурчал я. – Ладно, попробуем зайти с другой стороны. Вот письмо, которое ты передал с голубем. Вот тесьма, которой ты примотал записку. Что еще? А, вот! Граф! – крикнул я. – Прошу вас, зайдите сюда.

Уже несколько пришедший в себя после бешеной скачки камергер поспешно вошел в спальню, склоняя голову в приветствии.

– Ответьте, пожалуйста, где вы были вчера ровно в полночь? – задал я коварный вопрос.

– Возле дворца. У крыльца близ западного павильона. А вы же тогда со мной… Там же…

– Благодарю вас, ваше сиятельство. Ну что, вам довольно, молодой человек?

– Нет! – жестко отрезал Прокоп. – Быть может, вы все в сговоре!

– Я че-то ни фига не въезжаю, Клин, – наблюдая сквозь распахнутую дверь картину «допроса», пробасил Вадюня. – Этот пошлый фраер в натуре упал на несознанку? Ты че, блин, орленок пионерский, павлин распустившийся…

– Пожалуй, вы действительно те, за кого себя выдаете, – примирительно вздохнул юный царедворец, не скрывая облегчения. – Вероятно, больше никто в целом свете не говорит на том диковинном наречии, на коем изъясняется этот славный витязь.

Вадим перевел недоуменный взгляд с распластанного юноши на меня и, сложив веер своих пальцев, произнес недоуменно:

– Оба-на, а чего я такого сказал?

– Все нормально, – поспешил успокоить его я. – Большое тебе спасибо. Хорошо, продолжим. Прокоп, если позволишь, я задам несколько вопросов. Или давай я начну говорить, а ты продолжишь. Если в чем-то ошибусь, уж сделай милость, поправь.

– Смотря о чем будет идти речь, – тихо произнес юноша, очевидно, до конца решивший держаться выбранной роли героя-молодогвардейца.

– Интересное замечание, – усмехнулся я. – О сборе цитрусовых в условиях Царства Вечных Льдов. Или лучше о разведении кроликов в шляпе волшебника. Молодой человек, – я перебил сам себя, – напоминаю о том, что мне поручено вести дело о похищении наследницы грусского престола, и вы в нем замешаны, как изюм в тесто. Только от вас зависит, пойдете ли вы свидетелем, или же, невзирая на все причитания Делли, мне придется квалифицировать вас как одного из основных, а возможно, и основного организатора преступления. Надеюсь, вам не надо объяснять, чем это грозит?

– Я дал слово! – Прокоп попытался гордо вздернуть подбородок, однако в лежачем положении это движение смотрелось довольно нелепо. – И не скажу более, чем мне позволено.

– Кем позволено? – поспешил уточнить я.

– Машей! – не задумываясь ни на секунду, выпалил секретарь хранителя королевской печати.

– Угу! Это как раз то, что я и надеялся услышать. Значит, вы действительно работали в сговоре. Полагаю, и дракон, буянивший во дворце, тоже из вашей компании.

– Да, – подтвердил мои предположения юнец. – Маша подружилась с ним еще прошлой осенью, когда гостила…

– Когда гостила у своей двоюродной бабки герцогини Бослицкой, верно?

– Верно. – Прокоп чуть склонил голову в знак согласия. – Громобой Егорьевич их познакомил.

– Чрезвычайно ценное знакомство. – Я развел руками, не зная, что и сказать. – Делли, ты ведь тоже была с принцессой в Гуралии? И выходит, просмотрела ни много ни мало – целого дракона. Как такое могло случиться?

Фея начала густо краснеть, что само по себе было для меня немалым открытием. До сих пор я не числил таких способностей за чудодейскими особами.

– Но ведь… Громобой… и опять же, Маша ни на секунду не оставалась одна… – Она умолкла и затем, вздохнув, созналась: – У меня там были личные дела…

– Понятно, – протянул я, в принципе соглашаясь, что у такой очаровательной феи вполне могут быть дела, требующие времени и не терпящие лишних глаз. – Ладно, проехали. Итак, ты, Маша и дракон состояли в сговоре. Верно?

– Да, – согласился молодой человек.

– Цель сговора?

– Я не могу этого сказать, – безапелляционно отрезал опрашиваемый.