– Не стану я с вами разговоры разговаривать! – по-прежнему резко отчеканил Громобой, поводя острием меча из стороны в сторону. – Изменщики коварные!

– Постойте, дядюшка Громобой! – раздался из глубины избушки приятный девичий голосок, звучавший, однако, на удивление властно. – О чем вы тут баете? – Плечо статного драконоборца, закрывавшего собой почти весь проход, отодвинулось в сторону, пропуская вперед очень юную девушку с золотой косой до пояса и глазами цвета… цвета непередаваемого и невозможного. Цвета морских глубин в солнечную погоду, когда лежащие на дне раковины-жемчужницы отворяют створки навстречу пронзившим синь лучам, спеша наполнить жизнью бережно хранимые драгоценные перлы.

– Ваше высочество!!! – выдохнул граф де Бур, от неожиданности роняя разгонявший ночную тьму фонарь. – Да как же это?!.

– Что с Элизеем? – не обращая внимания на причитания Пино, потребовала девушка. – Говорите скорее!

Я поочередно посмотрел на Делли, на Вадюню и развел руками, не зная, что и сказать. Делли, казалось, была поражена не меньше моего. И лишь невозмутимый Злой Бодун не утратил стоического хладнокровия, спеша взять инициативу в свои руки.

– Здравствуйте! Вы Маша? А я Вадик Ратников. Из Кроменца. Не бывали? Зря, у нас там классно! И крепость есть клевая, ее татары штурмовали. Давайте я вам телефончик свой оставлю…

– Что с Элизеем?! – не обращая внимания на треп незнакомого витязя, упрямо повторила красавица. – Делли, я желаю знать, что с ним!

– Машенька, – перешел на шепот Громобой, однако у старого вояки, привыкшего во весь голос переругиваться с драконами, и самая тихая речь звучала более чем внятно, – а коли это хитрая уловка, чтобы вас из схрона потаенного выманить?

– Ну так, стало быть, они своего добились, – гордо заявила принцесса. – Ответь немедленно, Делли, что с моим суженым?

– Ваше высочество, – в интонации Делли слышалась непреклонная суровость оскорбленной женщины, – я не могу вам и высказать своего негодования! Как прикажете понимать ваше поведение?

– Делли, дорогая моя, – с досадой и несгибаемым напором прервала ее юная коронованная особа, – я очень тебя люблю и благодарна тебе за все, однако помилосердствуй! Элизей в опасности, и не время обсуждать мои прегрешения. Да, я очень виновата перед тобой, но клянусь, тому есть весомая причина. Но об этом позже. А сейчас, Делли, умоляю, не томи меня более!

– Позволь уж мне решать, что и когда делать, дорогая моя воспитанница! Элизей – взрослый мужчина и опытный воин, он сам о себе позаботится. А ты до свадьбы на моем попечении! Сейчас мы отправимся во дворец и сообщим его величеству, что ты, слава Светолику, сыскалась. А уж потом мы с тобой обо всем поговорим.

– Делли, душа моя, – едва не плача от досады, выпалила принцесса, – никакого позже может не быть! Рядом коварный враг, хитрой уловкой вкравшийся в твой круг. Ведомо ли тебе, что прошлой ночью сей переветник-одинец Прокопа схватил да в неведомые тартуры упрятал?

– Послушайте! – Я поднял руку, чтобы жестикуляцией придать словам больший вес, но… Тонкая ручка принцессы взметнулась по направлению ко мне, и на одном из пальцев я заметил небольшой выдающейся красоты перстенек с огненно-красным валом, переливавшимся живым светом, в изящной оправе.

– Ни слова больше! – шикнула на меня фея. – В перстне молния!

Происходящее в ночной тиши начало сильно смахивать на любимую режиссерами вестернов картину: главный герой в белой шляпе, катая желваки на скулах, выходит на пустынную улицу перед салуном, где поджидает его злостный мерзавец в черной шляпе. Наезд камеры на руки, соперники разминают пальцы в непосредственной близости от рукоятей верных «кольтов» (как вариант, «смит-вессонов»). Вот только в моем случае выхватывать нечего, разве что блокнот с записями по делу, в том числе с показаниями Прокопа. Слабая защита. Вряд ли можно надеяться, что она сработает в качестве громоотвода.

– Где мой братец, гад разбойный? – гневно выпалила милая девушка, портретом которой в последние дни я любовался ежевечерне.

– В отеле «Граф Инненталь», в вашем номере, – честно сознался я, почитая за лучшее не вступать в пререкания со столь «молниеносной» особой. Можно было, конечно, попробовать перехватить ее руку, но, боюсь, старик Громобой воспринял бы этот жест как сигнал к началу боевых действий. Была охота подставлять спину под меч!

– Он уже пришел в себя после того, как колдунья, с которой он встретился вчера ночью, его слегка отморозила. Утром наверняка будет рад встрече с сестрой. – Я медленно развел руки в стороны, как можно убедительнее демонстрируя мирные намерения. – Кстати, он сам может вам подтвердить, что благодаря когтю птицы Гру видел две тени у особы, явившейся вчера в полночь к Русалочьему гроту. К слову, одна из теней была женской. Проверьте, я здесь в одном экземпляре.

– Это правда? – переводя взгляд на Делли, спросила взбалмошная принцесса.

– Чистая, как вода в роднике, – подтвердила напряженно замершая фея.

– Уж и не знаю, чему верить, – устало проговорила девушка, опуская вооруженную руку и вмиг теряя большую часть боевого запала. – Делли, давай уж поговорим здесь. Отец все равно спит. Пойдем к нему утром.

– Должна вам заметить, сударыня, что с тех пор, как вы изволили нас покинуть, его величество начисто утратил здоровый сон, и это, увы, пагубно сказывается на несомненной мудрости его правления. Впрочем, – Делли примирительно махнула рукой, – пожалуй, действительно лучше поговорить здесь. Ведь надо же придумать, как защитить вас, Громобой Егорьевич. Дерзкая шалость этой несносной девчонки может стоить вам головы!