– В принципе. А вообще, будь я убийцей, разве я бы стал тебя успокаивать?
– я попытался надавить на логику, и, одновременно, погладил ее манипулятором по левому леку.

В общем-то, зря - девчонка, почувствовав ласку, совсем расклеилась, и разрыдалась. Так что следующие три с половиной минуты мне пришлось ее гладить, и говорить разную успокоительную чушь.

– Ладно, вставай уже!
– подтолкнув ее под локоть, сказал я, когда та чуть успокоилась.
– Ты тут всю ночь сидеть намерена?

– Нет. Но...
– ответила девушка, и выразительно посмотрела на свой разорванный комбинезон.
– Э...

– Эр-Два-Ныч, - пришлось подсказать ей.

– Но, Эрдваныч, как я... У меня ничего нет. Мне некуда идти. Все что было, осталось на корабле у контрабандистов.

– Такс... Понятно, - произнес я - собственно, подобное и предполагал.
– Значит, полетела с этими уродами, а они тебя кинули, и у тебя ни денег, ни жилья, ни документов, и деваться тебе некуда... Хатт, придется помочь. Как говорил классик: "Мы в ответе за тех, кого приручили".

Активировав комлинк, я вызвал Брика.

– Слушаю, товарищ капитан, - сразу же отозвался тот - было видно, что вопросы ценовой политики администрации сектора и особенности фьючерсных контрактов, проводимых через торговую ассоциацию местных фермеров, его уже порядком достали.

– Болт, возьми в вещах Вентресс тот халатик, ну, который с капюшоном, и дуй к кантине "29 парсек", четвертый переулок слева, по улице на юго-запад от нее.

– Э-э...
– замялся он.

– С Ассаж я сам поговорю, - успокоил я парня.
– А теперь, выполнять, лейтенант!

– Есть!
– обрадовано рявкнул гвардеец, отключаясь.

– Ну, вот и решили, - активировав вокодер, сообщил я твилечке.
– Сейчас тебе халат принесут, прикрыться. А пока, ты мне расскажешь, как ты до такой жизни докатилась? И тогда, я пойму, чем тебе помочь.

– Меня хотели опять в рабство продать, - жалобным тоном начала она.
– Я попросилась к ним на корабль... Мне обещали, что отвезут меня на Рилот...

– Это я понял, - пришлось мне перебить ее.
– Расскажи, кто ты, откуда, как получилось, что такая юная девушка сама путешествует, да еще вынуждена летать с подобными типами?

– Меня Бери зовут, я была рабыней на Нар-Шаддаа, - помолчав пару секунд, ответила твилечка.
– Но потом нас освободили... И... На спайсовых заводах разумных заменили дроидами... Мы с мамой остались без работы, она взяла в долг у банды - есть было нечего! И вот... ее убили...

Девушка снова разрыдалась, а я, хоть мне и было ее по-человечески жаль, понял, что не зря вмешался, и эта твилечка сможет стать для нас важнейшим источником информации, по раскладам в Вертикальном Городе.

– Прости, Эрдваныч, я до сих пор поверить не могу, что ее нет, - наконец, грустно сказала она, утирая слезы.
– Мы столько пережили... И вот... Это нечестно!.. Извини... Я больше не буду... Бандиты и меня поймать хотели, но я убежала. А потом, в космопорте я встретила этих контрабандистов. Они согласились отвезти меня на Рилот.

– А деньги, ты, где взяла?
– уточнил я.
– Это я к чему, контрабандисты - такая публика, что без денег и не пошевелятся

– Я все наши вещи, что унести успела, продала. У меня было почти четыре сотни, а Клив так красиво говорил о взаимопомощи и традициях твилеков. Я, наверное, ужасная дура, да?

– Ну, если ты так хочешь, то да. Впрочем, симпатичная, - пошутил я.
– Ты, Бери, откуда вообще такая взялась? Вашим, я имею в виду, твилекским мужикам, ведь, соплеменницу в рабство продать за счастье?

– Я не знала, - стала оправдываться девушка.
– Я на Татуине на ферме выросла. Когда мы с мамой туда приехали, я совсем маленькой была. А когда стала рабыней Крейна, то с другими твилеками и не говорила почти. Нельзя было!

"Блин! Ну и везет же мне на встречи! Ведь сразу мне ее имя знакомым показалось", - подумал я, вспоминая все, что помнил из прошлой жизни об этой девочке, которой, вместе с другими рабами, помог освободиться Энакин. Но, на всякий случай, требовалось проверить: