— Он один?

— Да — если не считать машин.

— Машин?

— Множества механизмов. Его летательный аппарат просто набит странным оборудованием.

— Это может сулить большие неприятности.

Крутящееся пламя стало оранжевым.

— Но на подходе и другие.

— Ты же сказал, что он летит в одиночку.

— Ну да.

— Так что же ты имеешь в виду?

— Остальные идут не с Небес.

— Откуда же тогда?

— С тех пор, как тебя забрали на Небеса, я много путешествовал, я буквально обшарил весь этот мир снизу доверху в поисках союзников среди тех, кто ненавидит Богов и Град. Кстати, в твоей последней инкарнации я на самом деле пытался спасти тебя от кошек Канибуррхи.

— Я знаю.

— Боги действительно сильны — сильнее, чем когда-либо раньше.

— Но скажи же, кто идет нам на помощь.

— Повелитель Ниррити Черный, который ненавидит всех и все, но более всего ненавидит Богов из Небесного Града. Он шлет сражаться на равнине у Ведры свою нежить — тысячу не душ, но штук. Он объявил, что после битвы мы, ракшасы, вольны выбирать себе любые уцелевшие тела выращенных им безмозглых мертвяков.

— Не по нраву мне помощь Черного, но выбирать не приходится. И когда они прибудут?

— Ночью. А раньше появится Далисса. Я уже чувствую ее приближение.

— Далисса? Кто это?..

— Последняя из Матерей Нестерпимого Зноя. Только она одна ускользнула в глубины, когда Дурга и Лорд Калкин обрушились на морской купол. Ей раздавили все яйца, и она больше не может ничего отложить, но внутри своего тела все еще несет она всесжигающую мощь морского зноя.

— И ты что, полагаешь, что она поможет мне?

— Она не поможет никому. Она последняя из своего рода. Она примет участие на равных.

— Тогда знай, что та, которую звали когда-то Дургой, облачена ныне в тело Брахмы, вождя наших врагов.

— Ага, это делает вас обоих мужчинами. Далисса могла бы принять ее сторону, останься Кали женщиной. Но она уже выбрала, на чью сторону встать. Она выбрала тебя.

— Это позволит немного подравнять шансы.

— На сей раз ракшасы пригонят сюда слонов, ящеров и огромных кошек, чтобы натравить их на наших врагов.

— Хорошо.

— И они призвали огненные элементали.

— Отлично.

— Далисса уже неподалеку. Она будет ждать на дне реки, чтобы подняться, когда потребуется.

— Передай ей от меня привет, — сказал Сэм, поворачиваясь, чтобы вернуться к себе в палатку.

— Передам.

И он опустил за собой полог.

Когда Бог Смерти спустился на равнину, тянущуюся вдоль Ведры, набросился на него в облике огромной кошки из Канибуррхи предводитель ракшасов Тарака.

И тут же отскочил назад. Ибо пользовался Яма демоническим репеллентом, и не мог из-за этого Тарака с ним сблизиться.

Взорвалась кошка, чтобы стать круговертью серебряных пылинок.

— Бог Смерти! — взорвались слова в голове у Ямы. — Помнишь Адов Колодезь?

И тут же всосал в себя смерч камни, щебень, обломки скал и швырнул все это издали в Яму, который завернулся в свой плащ, загородил его полою глаза и больше не пошевельнулся.

Через минуту-другую яростный напор иссяк.

Яма не пошевелился. Вся земля вокруг была усеяна мусором — кроме небольшого круга, в котором стоял он, но не было ни одного камня.

Яма опустил плащ и уставился на крутящийся вихрь.

— Что за колдовство? — послышались слова. — Как ты ухитрился устоять?

Яма не сводил с Тараки взгляда.

— Как ты ухитряешься крутиться? — спросил он в ответ.

— Я — величайший из ракшасов. На меня уже падал твой смертельный взгляд.

— А я — величайший из богов. Я выстоял в Адовом Колодезе против всей вашей орды.

— Ты лакей Тримурти.

— Ошибаешься. Я явился сюда, чтобы сражаться здесь с Небесами во имя акселеризма. Велика моя ненависть, и принес я с собой оружие, чтобы поднять его против Тримурти.

— Тогда придется мне, похоже, отложить до лучших времен удовольствие от продолжения нашей схватки…

— Что представляется весьма благоразумным.

— И ты, без сомнения, хочешь, чтобы тебя проводили к нашему вождю?

— Я и сам могу найти дорогу.

— Тогда — до следующей встречи, Владыка Яма…