Тем временем, наш корабль все-таки оторвался от стаи голодных торпед, воспользовавшись их уменьшением скорости, третьей волны не было. А когда торпеды неожиданно развернулись и направились к своим кораблям, то в боевой рубке раздался взрыв радостного крика.

– Ческа, я снижаю скорость. Датчики показывают перегрев сопельного агрегата двух маршевых двигателей. В идеале вообще их отключить и охладить.

– Выведи их на девяносто процентов мощности, продолжаем маневр, удерживаем дистанцию. Штурману рассчитать маневр чтобы забрать наши истребители через виток вокруг звезды.

Преследующие нас корабли вообще потеряли к нам интерес и плотной группой направились к точке гиперперехода. Это было странно но радостно, похоже что дроу свою часть плана выполнили и теперь готовы были помочь нам. Постепенно корабль восстанавливал все отключенные функции, но режим боеготовности снят не был и все продолжали находиться в скафах. Глупое окончание битвы, но эту полумашинную логику понять было тяжело, или наоборот легко. С нашим скоростным скачком они поняли, что не могут догнать нас, и бросили эту затею, не видя в ней абсолютно ни какого проку а одни растраты ресурсов.

– Похоже, что на этом корабле есть очень везучий гоблючий сын, - наконец выдал свои эмоции Урчан, - можно сказать отделались только испачканными штанами.

Корабль облетел звезду и наконец увидел итоги работы дроу. Ургант висел на орбите и судя по торчащим из его бортов абордажным катерам. Он был успешно взят на абордаж. Как им удалось выбить там весь сервбатальон пока оставалось загадкой. Вокруг урганта плавали обломки смершей и меноков. Похожи истребители дроу переколотили все на мелкий фарш, - воевать эта нация любила. А сейчас вокруг летали спасательные и инженерные корветы. Похоже эта битва, закончилась, и закончилась как-то странно, против всех мысленных законов. Ведь все расклады были не в нашу пользу, а тут действительно выбрались практически без потерь. Так вроде только шкурку поцарапали.

Лайцбрингер дал отбой только после того как последний штип ушел в прыжок. Теперь можно было разгерметизировать свой скаф и сходить в туалет. Был у меня еще такой предрассудок - не могу я сходить в скаф, такой вот психологический барьер. Но для многих работа только начиналась. Абордажная команда вылетела на челноках и начала сбор трофеев, координаты которых получала от тактического искина. Трофеи можно было собирать только свои.

Инженерная группа продолжила ремонт и проверку систем. Единственный залп который прорвался сквозь защиту рейдера, как оказалось, натворил достаточно бед. Большое количество аппаратуры работала на резервных линиях, так как основные пострадали от ЭМ-удара. Бронеплиты с правого борта нужно было снимать. Они вспученные и перекрученные в пузырях застывшей аварийной герметизационной пены торчали страшным уродством. Да и двигатели выведенные на надрасчетный режим не выдержали, - все-таки работа орков а не гномов или эльфов. Теперь наша скорость упала аж на тридцать процентов.

Отсюда я сделал вывод, что с таким кораблем в авантюрные космические бои ввязываться не стоит, и вообще обходить тороноидов десятой дорогой.

В системе Ларлори мы пробыли еще семьдесят пять часов. Все это время наш корабль носился по системе собираю трофеи. Некоторые приходилось догонять довольно длительное время, - слишком уж они оказались быстрые в момент их уничтожения. Я тоже не избежал данной участи являясь сменным пилотом на челноке и лично притянул кучу всего с четырех меноков.

Трофеи пока никто не перебирал. Они просто сваливались в кучу в грузовых отсеках нашего рейдера. Но попадались и очень дорогие трофеи. Так нам достались искины с восьми клигов и "пленники" с двух штипов. Если искины были просто очень хорошими компьютерами, - их ранг еще нужно было определить, то "пленники" а правильнее назвать биологический мозг заключенный в бронекапсулу стоил очень много. Фактически это были готовые заготовки для биоискинов, которые с успехом применяли эльфы и гномы, а по непроверенным данным и некоторые государства людей. В Конфедерации еще пока не освоили их использование, но стоимость на рынке их была запредельная. Даже если бы больше не было трофеев, то только эти два "пункта", окупили бы наши затраты в бою.

Параллельно с этим проводились работы по ремонту нашего рейдера. Как оказалось при более детальном осмотре поломок оказалось еще больше. Как сказал Пенирин, фактор "детской болезни". Корабль был только со стапелей космических верфей и все еще толком было не проверенно и не налажено. Так у нас скорость упала на сорок процентов, у одной из дюз фактически полностью прогорел защитный кожух и его использование грозило пожаром в двигательной секции.

У одной из лазерных пушек, произошло помутнение фокусирующих линз, и дальность и мощность этой пушки резко упали, - теперь ее лучше называть средней лазерной пушкой, а не тяжелой каковой она являлась по спецификации. Системы ПКО пострадали меньше, но больше чем у половины пришлось заменить стволы из комплектов ЗИП. Вообще из вооружения, только ракетная установка "Ксаркес - А" потребовало просто технического обслуживания, но у нее была проблема с боекомплектом,- осталось всего двадцать процентов.

Бронеплиты в месте повреждения были вырезаны и отправлены в недалекое путешествие, к звезде, а вместо них наваривалась странная конструкция из остатков брони кораблей тороноидов. Две бригады техников возились с этим уже сорок часов. Одна бригада делала в трюме более менее стандартный крепежный каркас бронеплит, покрывая их затем чешуйками брони тороноидов. Вторая бригада устанавливала эти конструкции непосредственно уже на место, производя на месте установку энергошин и систем управления.