Лотт разозлился на себя. У него был очень длинный язык. Когда деньги еще водились в кошеле, жизнь казалась сплошным чудом, а "блажь грешника" приносила благословенное забытье, он болтал направо и налево что знает много местечек, где можно лечь на дно. Деревенька Комары была одним из них. Поселяне не брали за постой слишком много, бражку не разбавляли, да и не болтали по мелочам.

Встретили рассвет в небольшом подлеске. Бесконечное поле закончилось развалинами древнего сруба. Хозяева то ли умерли, то ли построили другой домишко, плюнув на старое жилище. Крыша здания обвалилась внутрь, часть стены разобрали на растопку. Все подступы к развалинам закрывал разросшийся до неприличия бурьян.

Взмыленные лошади жадно ели высокую траву, а Лотт и желтоглазая растянулись на широкой и длинной лавке, разминая затекшие части тела.

– Я думал, ты осталась в нашей комнате, - зевая, сказал Лотт.

– А я там и была, пока не ворвались эти злыдни, - Кэт стянула сапоги и подула на натертые ноги.

– И как же ты около них проскользнула?

– Не у одного тебя есть скрытые таланты, - она застонала, дотронувшись до покрасневшего участка кожи.
– Я не принимала ванну две недели и не снимала сапоги дней пять. За что мне такое наказание?!

"Может быть, за то, что ты убила священника?" - чуть было не вырвалось у него, но Лотт сдержался. Теперь они в одной лодке и не нужно зря настраивать ее против себя. О Кэт ему было практически ничего неизвестно. Они познакомились при довольно странных обстоятельствах, когда покорившая-ветер колдовала над обломком стелы, а он висел, ожидая прихода своих палачей. Желтоглазая не являлась ни белым инквизитором, ни чернокнижником, но кое-какие фокусы ей были известны. Лотт хорошо помнил дивный силуэт неведомой сущности, коснувшийся Кэт и то, как она быстро переместилась из одного места в другое в мгновение ока, огрев Майлза Торсэна по голове.

– Лотт, я бы не стала задерживаться в этих землях надолго.

Немного передохнув, они пустили лошадей неспешным аллюром и вскоре выехали на едва приметную тропку, постепенно углубляющуюся в молодую рощицу.

Вдоль тропинки тянулись нестройные ряды низких яблонь. Лотт нагнулся в седле и сорвал с десяток еще зеленых плодов. Кривясь и морщась, он съел одно яблоко, еще два скормил лошади, а остальные передал Кэт, которая спрятала их в своей безразмерной суме.

Желтоглазая права - чем дольше они находятся во владениях сира Томаса Кэнсли - тем больше шансов, что Штальс или его ребята их найдут. Но куда же тогда двинуться?

Земли лорда Шэнсоу пролегали далеко к северу и там, насколько знал Лотт дороги полны бандитов и попрошаек, да и сам лорд от них мало чем отличался. Поговаривали, что его прапрадед Рихард Шэнсоу был грабителем и так буйствовал в тех землях, что тогдашние правители предпочли сделать его наместником, чем бороться с его молодцами. Теперь там правил Кайл Шэнсоу, который уже восемь лет безуспешно пытался добиться руки, сердца и, что самое главное, земель Шарлоты Лизен, его территориальной соседки. Молва венчала их раз десять, впрочем, леди Шарлота согласно байкам простонародья венчалась каждый месяц со всеми лордами западных земель.

Они услышали тихое поскрипывание колес и, когда проехали рощу, увидели груженую доверху арбу, запряженную клячей, которая, по мнению Лотта, давно уже должна была сдохнуть от недоедания. Возница, розовощекий мужчина с широкой грудью и простоватым лицом, поздоровался с ними и спросил, куда они держат путь.

Лотт спросил его, что это за земли и тот, хохотнув, ответил, что если господа хорошие и дальше поедут с ним, то рискуют пасть в немилость церкви, так как там заканчиваются земли Священной Империи.

Лотт охнул и озадаченно почесал затылок. За ночь они проехали больше чем за три предыдущих дня.

– Значит, Край Мира близко?

– Да, господин. Видите тот холм? За ним будет поле, поросшее диким маком, а за тем полем еще одно, но уже васильковое. У нас там вся деревня свадьбы справляет. Так вот, за тем васильковым полем Каменный Страж и стоит, ага. Я и сам туда направляюсь. К милорду Стэшу Кэнсли или, как его еще величают, Князю-Чародею.

Сказанное возницей взбодрило Лотта. Значит, они находятся на юго-западе Кэнсвуда и опережают Штальса самое меньшее на день. И, кажется, у него появился план, как навсегда избавить себя от навязчивого внимания ищеек капитана городской стражи.

– Я, господа хорошие, на свадьбу еду, вино везу, - говорил между тем возница.
– Хорошее, игристое. А запах у него какой!

– На свадьбу?

– А вы не знали? Видимо совсем из дальних краев к нам пожаловали. Сир Стэш попросил руки леди Годивы и она ему ответила согласием. Сегодня состоится венчание, а вечером дадут пир. Я главный виночерпий на нем.

Стэш Кэнсли, младший брат его бывшего сеньора, жил обособленно от всего света. Его прозвищем пугали маленьких детей во всех селениях к востоку от Кэнсвуда.