Когда-то вдоль реки курсировали корабли. Виднелись останки пристани. Резные бревна-подпорки прогнили и наполовину изъедены древоточцами, но все еще хранили следы искусной работы мастеров.

Лотт обернулся и увидел остатки арки. Люди Фениксов пробили проход из каньона, соединив бьющую ключом подземную реку с притоком Набожной Дочери. Гигантская человеческая фигура подпирала своды; мастера-каменщики виртуозно изобразили напряжение всех мышц. Человек силился, выполняя то, для чего его создали. Но вода точит камень вне зависимости от его красоты. Арка разрушилась, завал образовал плотину, и разорвал тонкую связь двух рек. Гигант подпирал небо и выглядел нелепо.

Он будет выглядеть также? Напрасные надежды?

Лотт плеснул в лицо проточной водой, чтобы прогнать дурные мысли. Он все делает правильно. Он выберется из этого болота. Сам в него вступил и только сам способен найти выход.

Словно во сне, прямо перед глазами, наполовину затопленный, проплыл башмак. Он узнал его. Такие, с деревянными каблуками и медными тускло блестящими набойками носила Кэт.

Скверное предчувствие резануло нутро. Желтоглазая и неверная влипли в неприятности. Опять по его вине. Если бы он был рядом...

Он наспех привязал мерина к обломку статуи какой-то дворянки. Девице отрубили руки, и Лотт накинул поводья на шею, словно она была его рабыней. Лошадь могла выдать его с потрохами. В этом деле нужна осторожность.

Лотту оставалось уповать, чтобы его не заметили издали. Здесь, на подступах к дворцу, он как на ладони. Спасал только вечер и пасмурное небо, полностью скрывшее луну и звезды.

Словно вор, он крался на треск костра. Лотт уже чувствовал знакомый мандраж. Перед боем всегда охватывает неприятное ощущение. Не хватает воздуха, в конечности словно засунули свинцовые шары. К тому же, ломка давала о себе знать. Озноб, еще не сильный, но уже причиняющий неудобство, поселился в теле.

Болезни несут демоны. Так считали норды и остготы. Они сеют огненное семя внутри тебя, и оно зреет, выжигая нутро. Если твой дух силен, ты выживешь. Если нет - станешь одним из легионов этих тварей. Будешь сеять семена, и собирать смертельную жатву.

Лотт хотел верить, что справится. Пусть даже шансы преодолеть ломку минимальны. Он обещал пытаться. Себе. И втайне от себя - Кэт.

Он осторожно взобрался по мраморным обломкам и выглянул из-за горы поверженных изваяний. Ноги скользили по полированным лицам, застревали в сочленениях рук. Каменщики вытесали всю родословную Фениксов. Ранее статуи располагались по всему периметру сада, ютились меж рукотворных ручейков, ухоженных ясеней и ельника. После казни Фениксов статуи разбили на куски и свалили в одну кучу. Так церковь лишила Фениксов даже облика, оставила только название рода, как пугало для остальных.

Девушки разбили лагерь. Лошади щипали сочную траву, выросшую выше голени. Кипел походный котелок. Девушки лежали недалеко от него. Кэт извивалась, пытаясь встать, но ее связали крепко. Все что она могла - мычать, пытаясь вытолкнуть кляп языком.

Разбойники гоготали и наслаждались их беззащитностью.

Лотт затаил дыхание. Он узнал их.

– Десять медяков, - огорченно произнес старый Уль, вытряхивая последнюю торбу.
– Жаль, я рассчитывал приодеть мальчиков к зиме.

– Пап, а может шмотье продадим?
– сказал Терций. Третий сын трактирщика показал одежды Квази.
– Дорого выглядит.

– И кому ты это продашь?
– засмеялся один из близнецов.
– Только на смех себя поднимешь. Подходите, люди добрые, я предлагаю вам купить целых два женских наряда. Смотри лучше вот сюда.

Он выудил из кипы тряпья камею из оникса. Издалека Лотт не разглядел детали, но побрякушка сверкала, в ней могли быть драгоценные камни.

– Хм, неплохо, сын, очень неплохо, - довольно заулыбался Уль. Трактирщик привычным жестом пригладил жирные волосы и полюбовался на кольцо, украсившее толстый мизинец. Шатавшийся в плохой оправе янтарь, ранее принадлежавший наемнику, отражался кровавыми сполохами в свете костра.

– Но перейдем к главному блюду, - Уль показал щербатую улыбку.
– Девушки, вы заставили нас попотеть. Мы так привыкли к уютному гнездышку в своей глуши, что совсем забыли о такой прелести как охота. Сказать по правде, я надеялся на неприятности со стороны наемников, никак не вас троих. Со спящими ведь какие проблемы? Раз по горлу и все дела. А здесь - азарт! Погоня!

Лотт неслышно спустился вниз, обогнул груду камней, подбираясь как можно ближе. Уль с сыновьями, посмеиваясь, развязали Квази руки. Один из близнецов держал ее цепко, лишая попыток вырваться. Терций держался чуть в стороне, склонившись над Кэт, и шептал что-то взбешенной желтоглазой, расшнуровывая плащ.

– Поэтому я только обрадовался такому приключению. Мой маленький Квадрос не зря указал вам самый долгий путь, - продолжал Уль. Он играл ножом, медленно развязывая шнуровку длиннополого платья девушки. Квази выглядела очень скверно. Неверная еле стояла на ногах, смуглая кожа приобрела пепельный окрас. Волшебница не могла жить без магии, таящейся в Святых Местах.
– Видишь ли, Квадросу пора стать мужчиной. Мальчику ты понравилась, и он хочет только тебя. Это мой подарок. Мы довольствуемся чахоточной, пока сынишка развлекается с тобой. Не правда ли я хороший отец?