– А Тарасов это у нас ты, - утвердительно обратилась Ольга к последнему из ее списка.

– Ну я, - ответил здоровенный парень, один вид которого вызывал у Ольги неприязнь.

Будучи по виду ровесником Нора, он был на полголовы выше его и шире в плечах. Неплохо развитые мышцы начали заплывать жиром, а с мордастого лица на Ольгу смотрели хитрые и наглые глаза.

– Хочу сразу предупредить всех новичков, - сказала Ольга, глядя на Тарасова.
– Меня попросили с вами заняться, но это вовсе не значит, что я со всеми буду возиться.
– Заниматься борьбой нужно изо дня в день, а не только те два раза в неделю, когда вы сюда приходите. Иначе это будет просто пустая трата времени. Причем и моего, и вашего. Из вас всех я немного знаю только Стародубцеву, поэтому я ее не называла. Она заниматься хочет, остальные... посмотрим. И еще одно. Я ваш тренер и все, что я говорю, обязательно к исполнению. Если кто-то не рвется заниматься или будет здесь проявлять свой характер, тот может сразу уматывать.

– А если умотаешь ты?
– насмешливо спросил Тарасов.

– Виталий?
– спросила его девушка, сверившись со списком.
– Можешь ответить на один вопрос? Для чего ты сюда пришел? Никакого желания вкалывать и чем-то заниматься я у тебя не вижу.

– И не увидишь, - ответил он.
– Мне ваша борьба до одного места. Я и так любому здесь ребра пересчитаю. А пришел... Предок прислал, вот и пришел.

– Вот и скажи своему предку, что у тебя признали профнепригодность. Мало того что нет интереса и желания работать, еще и моральный облик не соответствует.

– А что ты против меня имеешь?
– недобро сощурился он.

– Лично против тебя ничего не имею, но учить ничему не буду. Я учу людей для самозащиты или защиты тех, кто попал в беду, и кому нужна помощь. Любителям считать чужие ребра я силу давать не буду. Все ясно? А если ясно, то уходи и не мешай заниматься тем, кто этого хочет. Да, можешь пожаловаться на меня предку.

– А если не уйду?
– осклабился он.
– Что тогда? Применишь свою борьбу?

– На фиг ты мне нужен?
– изобразила удивление Ольга.
– Если хочешь сидеть в раздевалке, то сиди, а заниматься мы все равно будем в зале. Правда, если потом у кого-нибудь что-то пропадет из вещей, первым подозреваемым будешь ты!

– Следи за языком, дура!
– сразу перестав улыбаться, зло сказал Тарасов.

– Давай я этому любителю считать чужие ребра пересчитаю зубы, - поднялся Сергей.

– Отгребешь неприятности из-за этого урода, - спокойно сказал Нор.
– Мало тебе одного Владимира?

– Это я урод?
– поднялся Тарасов.

– Нор, подожди, - остановила друга Ольга.
– Сделаем проще.

Из носа Тарасова на паркет раздевалки тонкой струей потекла кровь. Сначала он не понял, потом испугался и, заткнув ноздрю пальцем, выбежал из комнаты.

– Это у него от злости лопнул сосуд, - сказал Нор.
– У кого-нибудь есть туалетная бумага?

– Сейчас ребята ненадолго выйдут и мы переоденемся, - сказала Ольга после того как Нор бумагой вытер кровавую лужицу.
– А потом то же сделают они.

– Зря ты с ним связалась, - сказала Таня, когда парни вышли из раздевалки.
– Он бы и сам ушел. Хотя его мамаша этого в любом случае так просто не оставит. Отец у него нормальный, это мать вонючка. Она у отца работает главбухом на одном из заводов комбината. Говорят, что очень хороший специалист, а, как человек, говно.

– Он бы нам все равно не дал заниматься, - сказала Ольга.
– Если его сюда прислали из-под палки, он бы сделал все, чтобы я его сама вытурила. На занятия ходить не нужно, и виноват не он, а я.

– Я обо всем расскажу отцу, - пообещала Таня.
– Ты не думай, он у меня нормальный. А он поговорит с его отцом.

– А почему не с матерью?

– Потому что он знает, что с ней говорить бесполезно. Открыто она тебе ничего не сделает, а вот какую-нибудь гадость исподтишка...

– Ну что, не получается спокойно жить?
– дошел до Ольги мысленный вопрос Нора.

– А я виновата в том, что так много уродов?
– ответила она.
– Наплюй. Мы постоянно усиливаемся, нам ли бояться эту сволочь и его мамашу? Хотя все это радости не доставляет. Мы переоделись, теперь ваша очередь.

Глава 26

Ветер гнал мокрые хлопья снега, который уже выбелил асфальт и газоны и превратил деревья в белое чудо. Любоваться этой красотой не тянуло.

– Давно это у вас?
– спросил тот, кого в этом мире звали Игорем.

– Нет, - ответил тот, кто носил имя Павел.
– Началось с утра, видимо, в честь твоего приезда. Для первого снега нормально: уже третье ноября. Незачем стоять на ветру, пошли быстрее в машину.

Васильев десять минут назад встретил Бортникова, и они только что вышли из здания железнодорожного вокзала на примыкающую к нему площадь.

– Пойдем, - согласился Игорь.
– Как поживает Ольга?

– Нормально она поживает, - отворачивая лицо от ветра, ответил Павел.
– Донесешь сам свои чемоданы или помочь?